Александр Когалев. Голову вверх!

— Тебя уже можно назвать ассимилировавшимся динамовцем?
— Вполне. У меня этот процесс шел в три этапа: летом, потом в октябре — и вот в ноябре окончательный переход.

— Какие воспоминания остались от летнего пребывания?
— Калейдоскопические. Пара тренировок, пара игр на Кубке ЛЖД — и обратно в “Юность”, с которой сразу отправился на Кубок Татр. Почувствовать новый уровень почти не получилось — ведь это был летний хоккей с его особенностями. И все-таки — только “почти”: ощущалось, что требования и скорости выше. Хотя на “Кубке Минска” в июле “Юность” старалась соответствовать: в финал не попала, уступив московскому “Динамо” лишь в дополнительное время.

— Второй заход в “Динамо” запомнился больше?
— Само собой, все-таки полноценно дебютировал в лиге. Играть с таким количеством болельщиков на трибунах, как на “Минск-Арене”, было не слишком привычно, но очень приятно. К тому же два из трех матчей, в которых участвовал, выиграли, в концовке еще и забросил.

— Особое рвение под занавес просмотрового контракта?
— Не сказал бы — отрабатывал как обычно. Просто старался выполнять свои обязанности. Как делал это и в “Юности”.

— Часто вспоминаешь родной клуб…
— Почему нет, если он действительно родной. Начинал же в школе “Юности” у Сергея Семеновича Красновского. Классный мужик и тренер.

— Какими качествами нужно обладать, чтобы удостоиться такой оценки?
— Быть действительно грамотным наставником и хорошим человеком. Он всегда безошибочно чувствовал, когда стоит похвалить, а когда прикрикнуть. Тренировки придумывал интересные и разнообразные. Упражнения на координацию, катание. А то до сих пор есть его коллеги, которые начинают закачивать пацанов штангой чуть не с детского возраста — глупость же.

— После такого отеческого отношения под началом Михаила Захарова было не жестковато?
— Нормально. Тем более ко времени приглашения в основу знал, что Михаил Михайлович жесткий коуч. Да и от него “прилетает” в основном по делу — скажем, если пропустили по твоей вине.

— И тогда…
— …пару кругов лишних на следующей тренировке сделаешь. Никто игроков до рвоты в наказание гонять не станет, тем более по ходу сезона. Загонишь — можно уступить и в следующей игре.

— Самое страшное наказание?
— Выведение из основного состава.

— Да, доводилось слышать, что для многих отправка в партнерский для “Юности” “Витебск” была сродни ссылке на Колыму.
— Ну не так уж жестко… В деньгах, конечно, теряешь. Зато получил вдоволь игрового времени. И, наверное, именно в Витебске впервые по-настоящему прочувствовал, что такое экстралига.

— И стал забрасывать изрядно.
— Почему нет, если партнеры хорошие. Никто не потерялся: Саша Каракулько сейчас в “Юности” на заметных ролях. Саша Коннов — в ВХЛовском “Сарове”.

— Ты в сторону ВХЛ посматривал?
— Была попытка позапрошлым летом. Но не слишком удачная: приехал в петер- бургское “Динамо”, но через пару дней вернулся.

— Настолько уступал?
— На тот период — объективно, да. Команда тренировалась уже несколько недель, а я только-только ступил на лед. Понимая это, особо не расстроился. Может, оно даже к лучшему: сейчас-то я уже в КХЛ.

— Дублем в ворота датчан в полуфинале Континентального кубка салютовал прощанию с “Юностью”?
— Нет, просто, опять же делал свою работу. Тем более тогда еще не знал, что это “дембельский аккорд”.

— Не жестковато преодолевать полторы тысячи километров на автобусе?
— Привычно. Я же этап МХЛ в свое время тоже прошел, а там это обычное дело. Еще и с приключениями: как-то ехали из Венгрии и заблудились — навигатор подвел. В итоге среди ночи оказались в какой-то словацкой деревне, из которой потом долго выбирались.

— У тебя редкое для хоккеиста счастье — день рождения в конце мая. Хоть отпраздновать нормально можно.
— На самом деле никаких особых празднеств не припомню. Наиболее яркое впечатление последних лет — совместный с друзьями просмотр четвертьфинала Беларусь — Швеция в мае 2014-го. Интересно, хотя не до турций было — экзамены, сессия…

— Закончил?
— Приостановил, сейчас буду восстанавливаться в БГУФКе.

— С чем связан отпуск?
— С риском попасть под распределение.

— Знал куда?
— Да, в Шклов. Там как раз арену недавно построили.

— Это что же — даже профессионального игрока с контрактом может не минуть чаша сия?
— Легко, если только он не кандидат в сборную. Именно национальную — “молодежка” не подходит. Хотя “20-леткам” распределение так и так не грозит — по возрасту. Учиться каждому еще пару- тройку лет. Сейчас можно и мне восстанавливаться — попал в обойму взрослой сборной.

— Обычно это дебют, который тоже не забывается.
— Естественно. Ноябрь 2016-го, первый кэмп после олимпийской квалификации. По иронии судьбы — в Словении. Хорошо тогда выступили, выиграли. Льюис новичками остался доволен, хвалил.

— Как у тебя с “инглишем”?
— Очень поверхностно. Какие-то фразы, конечно, понимаю и могу сказать, а поболтать с англоязычным за жизнь не получится. Но для взаимопонимания со Скилли на льду хватает.

— Пара шайб в дебютных матчах — повод для признания “стариками” команды? Мол, молодца, парень, “могёшь”.
— У нас и так признают всех в равной мере, будь у тебя двадцать шайб на счету или ни одной. Как можно не уважать, скажем, того, кто не отличился пока ни шайбой со старта сезона, но стелется под нее в спецбригаде меньшинства?

— Дуайер, кстати, не исключил, что попробует тебя в бригаде большинства. Что скажешь?
— Обрадуюсь, конечно. Не особо профильное для меня дело, но играть доводилось, представление имею. Что непонятно — тренеры объяснят. А там — как обычно: слушай и делай.

— Буллиты любишь?
— А кто их не любит?

— Тот, кому выпадает исполнять решающий. Киксанешь — станешь крайним.
— Будешь так думать, подкатываясь к шайбе, — девяносто девять процентов киксанешь. Не надо загоняться.

— Сейчас новый пик в карьере. Какие из предыдущих вспоминаешь чаще?
— Ой, да много приятных моментов было. И по “юношам”, и в МХЛ, и с “Юностью”. Один дебют с ней в Лиге чемпионов чего стоит…

— Природная скромность мешает вспомнить, что ты — автор самой эффектной шайбы в ее прошлом розыгрыше? Наверное, спрашивают о ней уже не реже, чем Копатя — о броске в олимпийском четвертьфинале.
— Да ну, куда мне с Копатем мериться — не тот масштаб. Все, что осталось на память о голе в ворота шведского “Векше” — видео на моей странице в фейсбуке.

— И шрам на переносице.
— Ну да. Правда, нос-то пострадал чуть раньше — в предыдущей игре лиги с “Млада-Болеславом”, так что в лауреаты выбивался уже в маске. Даже ту шайбу не забрал — не подумал как-то. Точно так же и свою первую шайбу экстралиги забыл на льду. Так что в коллекции пока всего две: дебютная в КХЛ и в сборной на весеннем “челлендже” латвийцам в Даугавпилсе.

— Майский Париж вспоминаешь со смешанными чувствами?
— Они прошли уже ко второму-третьему матчу. Поначалу-то, разумеется, сплошной восторг: ты в сборной на своем первом взрослом “мире”, вокруг парижские красоты. Но у команды дела не шли, нужно было вместе со всеми как-то ис- правлять.

— Отчаяние накрывало?
— Скорее понимание того, как много нам еще предстоит работать, чтобы достойно противостоять фаворитам. Мы же со старта подряд сыграли со всеми.

— Вот и почва для отчаяния: перед тобой финский, чешский или канадский детина — и фиг что с ним сделаешь.
— Значит, надо подтягиваться до его уровня. В скорости мышления, действий, точности паса. Делать то, к чему нас постоянно призывал еще Красновский: “Голову вверх!” Ведь, опустив ее даже на долю секунды, уже даешь преимущество сопернику, который этого не делает.

— Как напутствовал Захаров?
— Не срослось с напутствием. Позвонили, сказали прибыть в клуб подписать бумаги и перевозить вещи с “Чижовки” на “Минск-Арену”. Хотя на игре экстралиги недавно был. Интересно было посмотреть на ребят с трибуны.

— Верно, что каждое утро ты ездишь на “Минск-Арену” из Чижовки общественным транспортом?
— Точно. Сам-то я из Курасовщины, а в Чижовке снимаю квартиру. Пока играл в “Юности”, это было удобно. Сейчас нужно, наверное, поискать что-то поближе к Веснянке, а то великоваты переезды каждое утро.

— До сих пор бесколесный?
— Своего авто пока нет — еще не заработал.

— В “Динамо” это проще?
— Понятно, что КХЛовский контракт выгоднее. Но не о машине сейчас нужно думать, а о том, как помочь команде зацепиться за восьмерку.