Еще раз о допинге. Точка зрения. Размен России

ВАДА и МОК однозначно заявили о доказанном случае системного государственного допинга с участием спецслужб в Сочи. Но, согласитесь, история о поцарапанных пробирках и загадочном водопроводчике в ведомстве Мутко по- прежнему остается довольно мутной.
Нам говорят: комиссии Освальда и Шмида подтвердили основные тезисы доклада Макларена. Но вспомним главный вывод канадского юриста: в России действовала уникальная программа государственного допинга с участием тысячи спортсменов!
А что в итоге? Большинство дел развалились, во многих случаях в списке оказались фамилии уже дисквалифицированных, либо тех, против кого не было ни малейших улик. Так, например, весьма странными выглядели обвинения в употреблении “дюшеса” против олимпийской чемпионки по фигурному катанию Аделины Сотниковой и керлингистки Екатерины Галкиной — впоследствии они были тихо сняты. Международная федерация фехтования очистила от подозрений всех спортсменов, упомянутых в докладе. ИБУ оправдал 22 из 29 российских биатлонистов. Да и во многих других видах спорта список в большей части игнорируется ввиду отсутствия каких-либо зацепок.
Особенно показательна ситуация с футболом и 34 указанными фигурантами расследования, в том числе игроками сборной России. ФИФА провела несколько проверок и не нашла злоупотреблений. Однако отдельные борцы с допингом вновь и вновь призывают искать черную кошку в темном с точки зрения результатов царстве российского футбола.
По итогам работы комиссии Освальда перед МОКом предстали около трех десятков спортсменов. Почти все были признаны виновными в нарушении антидопинговых правил в Сочи и пожизненно отстранены от Игр. Но, что показательно, ни в одном случае нет прямых улик, лишь косвенные — показания Родченкова, кое-где высокий уровень соли в пробах и царапины на пробирках. Много копий сломано насчет того, можно ли считать Родченкова заслуживающим доверия свидетелем. Даже если так, он все равно не видел своими глазами, как атлеты употребляли допинг. Он лишь рекомендовал. А кто последовал его инструкциям, доподлинно неизвестно. Таким образом, могли пострадать и невиновные — что ж, не попадайте в плохую компанию.
Макларен словно гордится тем, что провел расследование, так сказать, прямо из канадского офиса. Его слова, дескать, ему незачем было ехать в Россию, звучат по меньшей мере удивительно. Казалось бы, это один из основных аспектов работы юриста — опрашивать свидетелей и подозреваемых, искать в их словах противоречия и совпадения. Да, Макларен нашел подтверждение свидетельств Родченкова в виде странных следов на “невскрываемых” пробирках. Но этого мало для громких обвинений о государственной допинговой системе. Эти слова так и не были подтверждены ничем существенным.
Кроме того, мы уже вообще не слышим слова “коррупция”. А с чего все начиналось?! Госчиновники, борцы с допингом вымогали деньги у спортсменов за сокрытие положительных проб. Дела Шобуховой, Степановой и других показывают прежде всего, что действовала преступная группа и ее мотивы мало перекликались с интересами государства. И эта группа была международной, а не внутрироссийской, и включала высшее руководство ИААФ. Нас же пытаются убедить, что слово “система” страшнее слова “коррупция”. Зато об ИААФ уже никто не говорит… Там все прекрасно.
И чем больше ВАДА пытается посеять недоверие относительно собственных подразделений в России, тем больше появляется недоверия к ней самой. Противоречивые заявления чиновников международных организаций показывают лишь, что идет борьба за влияние. Все выглядит так, что Россия стала разменной монетой.
Если глубоко копнуть, во многих странах есть терпимое отношение к допингу и содействие мошенникам со стороны чиновников. Действительно ли Родченков такой один? Есть ли гарантия, что в других лабораториях такого не происходит? Как такое вообще возможно: глава лаборатории, вместо того чтобы быть главным борцом с допингом, делает наоборот?! Неужели нет контролирующих механизмов, четких критериев, независимых аудиторов? Мы не слышим ответов…
Вместо этого — “Россия, Россия” и “дайте ВАДА еще больше полномочий”. Честно говоря, это даже смешно. Как будто русские изобрели допинг. По долгу службы я внимательно слежу за велоспортом. По сравнению с тем, какая там существовала система допинга в 90-е годы, умная, аналитическая, разнообразная, волшебник Родченков — мелкий пакостник. По разным оценкам от 50 до 90 процентов пелетона сидели на тех или иных запрещенных веществах. Причем в дело шли такие серьезные препараты, как эритропоетин, и более мягкие, на которые сотнями выдавались липовые справки.
Но велоспорт — лишь один из видов на выносливость, там, по крайней мере, решительно стали бороться против этой заразы. Но все те же препараты эффективны в беговых, лыжных видах. Там до поры царила тишь да благодать, пока не разгорался какой-нибудь крупный скандал. И вдруг оказалось, что венский институт плазмы занимался переливанием крови спортсменов — попалась вся финская сборная по лыжам во главе с Микой Мюллюля. Только совсем недавно заклеймили мордовскую школу по спортивной ходьбе тренера Чегина. Десятилетиями их кто-то покрывал, и как минимум очень многие отрицали существование проблемы и соответственно не искали решений.
Знаменитая “операция Пуэрто”, по сути, завершилась пшиком: мы так и не узнали всех клиентов доктора Фуэнтеса. Его слова, что запрещенным методом переливания крови занимались знаменитые теннисисты, легкоатлеты и футболисты, остались непроверенными. А испанский суд приказал уничтожить подозрительные образцы крови. ВАДА и другие организации приняли это решение как само собой разумеющееся. Почему-то по отношению к России принимаются другие меры.
Создается четкое ощущение, что перед ВАДА все равны, но некоторые равнее. Иначе как объяснить, что представители ряда стран имеют в десятки (!) раз больше терапевтических исключений, чем другие. Никто не спорит с самой системой TUE — бывают травмы и болезни, требующие серьезного и немедленного лечения при помощи сильнодействующих лекарств. Но когда подобные препараты в определенных странах выдаются всем, кому ни попадя, как избавиться от скепсиса?
Не так давно один американский доктор выписал теннисистке Маттек-Сандс стероиды и тестостерон. И ИТФ первоначально одобрила этот запрос — лишь затем ВАДА его отменила, потому что это не укладывалось ни в какие рамки. Но опять же — никаких выводов и мер по недопущению подобного. И в результате TUE распространяются по спорту темпами эпидемии. Спортсмены, похоже, самая болеющая категория людей в мире.
Под шумок “Россия, Россия! Ату ее!” недавно был оправдан велогонщик Брэдли Уиггинс. Накануне “Тур де Франс” и “Джиро” британец получал право на использование кортикостероидов, разрешенных во внесоревновательный период, но запрещенных во время гонок. Не для лечения, а в качестве профилактики! Причем все фигуранты истории рассказали без обиняков, как все было. На командном совете у гонщика спросили: “Чего тебе не хватает, чтобы стать чемпионом?” Он ответил: “Неплохо бы вот этот препарат, а то мало ли — аллергия”. Говоря известной фразой, “ноу криминалити”! Ведь все было сделано официально, а запрос на препарат был одобрен медицинской комиссией Международного союза велосипедистов. Врач “Скай” выписывал много TUE — что здесь такого?!
Что позволено Юпитеру? Этот вопрос возникает и в связи с разгоревшимся делом Криса Фрума. Лучший велогонщик последних лет сдал пробу, в которой количество сальбутамола вдвое превысило норму. Причем это было в день ключевого горного этапа “Вуэльты”, когда Фрум преодолел кризис и нарастил преимущество перед главным соперником — Винченцо Нибали. То, что британец астматик, знали все. Но в аналогичных случаях гонщики Петакки и Улисси были тут же отстранены от соревнований и позже дисквалифицированы. Фрум же спокойно выступил на ЧМ и до сих пор не отстранен. Как видите, Россия здесь совсем ни при чем. Так, может, и не стоит сводить допинговую проблему к одной стране?
По следам истории отстранения России не создается ли у вас ощущение, что весь этот шум нужен был для того, чтобы отвлечь внимание от другого? От коррупции в сфере допинга, которая стала действительно серьезной международной проблемой?