Пхенчхан-2018. Биатлон. Не получилось так, как не получилось

Не переживайте, говорит, надевайте перчатки потеплее, натягивайте свитер поплотнее, а лучше два. Лаура Дальмайер блестяща на пресс-конференции после гонки преследования, в которой оформила второе золото Игр. Чемпионский контрудар тем, кто ждал, что Пхенчхану в очередной раз “прилетит” — уже от двукратной. Хотя почему бы немке не быть снисходительной и великодушной, если есть повод. Ей легко говорить, она сделала свое дело.
Белорусских девушек нельзя не уважать за другое. Они останавливаются в микст-зоне, даже когда все плохо и выжимать из себя слова едва ли не сложнее, чем бежать по дистанции. Вот Владимир Чепелин не остановился после спринта, а после преследования имел такой угрюмый вид, что никто даже не попытался его окликнуть. Хотя результаты он демонстрирует вполне привычные для себя — почему бы не обсудить. Видимо, решил снова промолчать об одном и том же.
А Домрачева, откатившаяся после провала на заключительном рубеже на позиции, о существовании которых успела за успешную карьеру забыть, остановилась и поделилась настроением: “Хотела бороться, сражаться. К сожалению, не получилось так, как не получилось… С четвертой стрельбой все предельно ясно: сильный ветер был непредсказуемым — на последнем рубеже как раз случился мощный порыв. Но я понимала, что лидеры уже отправились на дистанцию, поэтому решила рискнуть. Не видела смысла выжидать. Жаль, что риск себя не оправдал. Остается только развести руками. Жизнь на этом не заканчивается”.
Отвечая, Дарья время от времени брала паузу, чтобы отдышаться. Видно, что на дистанции она оставила много сил. Тем обиднее: место в итоговой таблице оказалось непропорционально затраченным стараниям. Лидер белорусской сборной держит голос, но досада все равно проскакивает в акценте на том, что “ветер и холод — основные моменты, не позволяющие пока показать тот результат, на который мы способны” и что “обидно, когда какие-то посторонние нюансы вмешиваются в расстановку финишного протокола”.
Домрачевой припомнили неудачный далекий-далекий чемпионат мира-2009, который также проходил в Пхенчхане. Но на такие вопросы она отвечает на автомате: “Что-то всплывает, но не думаю, что стоит на этом сильно фокусироваться, потому как сегодня новый день, абсолютно другой турнир, абсолютно другие условия. Новая борьба, новые гонки”. Дарья часто прячется за конструкциями вроде “будет новый день” или “жизнь на этом не заканчивается”, оставляя недосказанность. Она и отвечает, но что у нее на самом деле на душе совершенно непонятно.
Домрачеву очень тяжело сбить с толку, удивить, заставить задуматься хотя бы на секунду. Она уже ответила на тысячи вопросов во всевозможных микст-зонах Европы и Азии. Вам ее не поразить — она не придумывает реплику, а достает ее готовую из памяти. Спросить бы что-нибудь нелепое: а вы проголосовали бы за Ксению Собчак? Выбить из колеи. Что-то понять о ней. Но сразу после гонки такие шалости выглядят неуместными. Максимум из возможного: как вам помогает в подготовке муж и что вы думаете о дисквалификации российских биатлонистов. Но здесь Домрачева безукоризненна: “Поддерживает ли меня супруг? Да. Оле-Эйнар Бьерндален помогает нашим сервисменам тестировать лыжи”. И про не допущенных к Играм россиян: “По-моему, причин до конца не понимает никто. Как таковых фактов или объяснений никому не было предоставлено. Поэтому некоторые вопросы, конечно, висят в воздухе”. Дольше задерживать Дарью у диктофонов не нашли наглости даже российские журналисты. И так всем понятно, чего ждут от трехкратной олимпийской чемпионки. Но пока не получается. На исправление ситуации — “индивидуалка” и масстарт.
Надежда Скардино всегда говорит с тихой улыбкой на лице — не разобрать, то ли радости, то ли грусти. В этот раз скорее все-таки удовлетворения. Ведь поднялась за гонку на двадцать две позиции и, несмотря на нечеловеческую погоду, подтвердила снайперский класс, давший сбой в спринте. “На пристрелке присутствовала нервозность, так как на прошлой гонке я ветер недопоняла и недоделала корректировку. Поэтому в преследовании немного нервничала, хотела до конца понять ветер, чтобы не повторить ошибок спринта. Но, тьфу-тьфу, ветер пожалел меня на лежке, а на стойке оплошность допустила сама — дернула… В принципе довольна, так как неплохо продвинулась”, — поделилась в микст-зоне Скардино. Все-таки, кажется, степень ее удовлетворенности гонкой в первую очередь определяет стрельба, а не скорость.
После кошмарного спринта Надежда выглядела несколько растерянной, а после преследования ее будто отпустило. Даже шутка вырвалась: “В ходе гонки было видно, что я не отстаю от девочек, бежавших рядом. Это порадовало. Конечно, была разочарована после спринта — хотела даже завязать. Но это, разумеется, шутка. Было нервное состояние. Надеялась, что преследование поднимет мой боевой дух”.
Если углубиться в частности, наверное, можно вытащить и еще какой-нибудь позитив. Дело в том, что из всех приятных мелочей не складывается одна большая радость. Лучшее, что пока случилось с нашими биатлонистами на этих Играх, — девятое место Домрачевой в спринте. Остальные ни разу не доехали даже до десятки. Скардино с этим и не думает спорить: “Бесспорно, результат не тот, на который надеялась. Но вообще для меня весь сезон складывается очень сложно: то спады, то подъемы. Три раза я болела… Это подкашивало еще в Антхольце. Но всегда думала, что к Играм подойду в хорошем состоянии. В преследовании ход был неплохой, так что, надеюсь, я все-таки в форме”.
Наверное, единственный, кто из белорусских биатлонистов сегодня бодр и свеж — это Антон Смольский. Парню 21 год, это его первая Олимпиада и вообще первый полноценный сезон в национальной команде. Он финиширует в середине протокола и вполне этому рад. В спринте Смольский приехал тридцать пятым, в преследовании поднялся на две позиции — и остался собой доволен: “Ставил задачу не упасть ниже своего изначального места. С внутренней задачей справился. Но понимаю, что могу выступать еще лучше”.
Видно, что для человека все вновь. Ему интересно и гонку пробежать, и послушать, что спросят эти забавные журналисты в красных пуховиках и шапках с помпонами. Вот он, может, и про Собчак ответил бы. Удивился, но что-нибудь сказал бы. Но его пока не надо сбивать с толку, он и так увлечен процессом. Еще недавно бегал с юниорами и продолжает сверять нынешние ощущения с теми. Вот его спросили: а что если бы не три промаха?.. “Что рассуждать в стиле “если бы да кабы”… Не знаю. Все в равных условиях, все стреляют, все — спортсмены высокого уровня, бежать с ними непросто. Это не юниоры: здесь борются за каждую секунду, каждый метр. Поэтому приходится нелегко уже со старта”, — поделился Антон новыми впечатлениями. Не броско? Ну, каков вопрос — такой ответ. Можете считать, что белорусские репортеры в знак солидарности тоже “приехали” тридцать третьими в своем, журналистском, зачете.
Ну и, конечно, как не поговорить о главной дилемме вида: скорость или стрельба? “Скорость была невысокой первых два круга, потом начала более или менее подниматься. На качество стрельбы повлиял мороз: чувствительность пальцев стала хуже, не ощущал спуска. Тем более перчатки толстые, не такие, как обычно. Плюс руки подмерзли…” — ответил Смольский. Проще говоря, ни одного, ни другого в необходимом объеме. Поэтому финиш молодого белоруса в районе топ-30 — для нас радость.
…Ну вот такие сейчас у нас радости. Но жизнь на этом не заканчивается, естественно.