Конференция БФФ. “Чем хуже выступаем, тем грустнее музыка”

Кабы не пресловутое “дело “Крумкачоў”, состояние которых все ближе к коматозному, но которые продолжают упорно цепляться за жизнь.
Быть или не быть “воронам” — узнать про это желали многие, кто к 11.00 начал прибывать в столичное здание на проспекте Победителей, 20. На правах приглашенного делегата прибыл и Денис Шунто. Босс клуба-должника безмолвно занял место во втором ряду, еще не подозревая, что ничего хорошего в этот день его не ждет.

***

Пока не началось, вокруг кипела жизнь. Люди входили в зал и рассаживались. Много шутили и шумели, как давно не видевшиеся родственники. Виталий Родионов в цивильном впервые представлял БАТЭ на статусном форуме. Владимир Пигулевский церемонно отрапортовал: “Здравствуйте, уважаемые делегаты, приятно видеть вас!” Вадим Бразовский добрался до журналистской галерки, уверяя распорядителей, что “я из прессы”. Сергей Витушко, оглядевшись, возгласил голосом участкового инспектора: “Господин Казачков есть?!” Господин Казачков мгновенно нашелся для некоей текущей надобности.
Здесь как раз “часы пробили сорок раз” — и конференция началась. Под предводительством Сергея Румаса, который стал главным спикером собрания, говорил подолгу и на самые разные темы.
О бедных “Крумкачах” глава федерации замолвил слово в самом начале, еще на стадии утверждения повестки. Обрисовав историю вопроса, сославшись на нужные пункты нужных документов, Сергей Николаевич сообщил о решении только что закончившегося заседания исполкома. Решение было таково: “не рекомендовать” конференции включать в повестку пункт о судьбе “воронов”.
И предложил залу проголосовать по этому поводу. Денис Шунто во втором ряду напрягся…

***

“Крумкачы” не хотели, чтобы собрание открыло перед ними двери в высшую лигу. Агонизирующие, но еще трепыхающиеся, они жаждали быть допущенными к лицен- зированию. Соответствующие комитеты — лицензионный и апелляционный — ранее в этом “воронам” отказали. Официальная причина — нарушение сроков подачи документов. Многочисленные проблемы в виде крупных долгов, неразрешенных споров с бывшими футболистами и тренерами — и вообще смутные перспективы клуба — прилагались к этому по умолчанию.
На конференцию как высший орган футбольной власти у “пернатых” минчан оставалась надежда, сформулированная в письме на имя председателя Румаса. Там содержалась просьба вынести “на суд широкой общественности” вопрос “о целесообразности принятия заявления ФК “Крумкачы” на выдачу лицензии”.
Очевидно: “вороны” рассчитывали на то, что футбольное сообщество внемлет сигналу SOS, пожалеет их и милосердно предоставит шанс на спасение. Ради этого шанса Шунто даже заготовил проникновенную речь, чтобы, получив право голоса, сделать убедительную прокламацию с высокой трибуны.
Но сообщество ничего не предоставило. Ни шанса, ни голоса.

***

Чтобы вопрос о “Крумкачах” оказался в повестке конференции, требовалось согласие двух третей делегатов. Однако с голосованием совсем не сложилось — в пользу бедных было поднято всего пять мандатов (из 78). Причем два из них принадлежали самим утопающим — Шунто и его сподвижнику Владиславу Майоровскому. Еще десять делегатов воздержались. Все остальные воздели руки в поддержку решения исполкома и против “вороньего” лицензирования — фактически против того, чтобы играть с горемычным клубом в одном поле. Решение приняли, поехали дальше. Шунто во втором ряду приуныл…
Дальше снова говорил Румас — подводил итоги года в председательском докладе. К “Крумкачам” в своей речи он вернулся еще раз, дойдя до вопросов лицензирования. “К сожалению, у нас появилась неприятная тенденция, — в голосе докладчика зазвучали металлические нотки. — Отдельные клубы позволяют себе слишком вольно трактовать регламентные обязательства. Заявочные взносы, лицензионные документы… Уступки, на которые идет федерация, воспринимаются уже как данность. И начинается: дайте пару дней, факс сломался, специалист в отпуске… И во всем, конечно, виноват мировой финансовый кризис. Все это приобрело катастрофический характер. Клубы не просто просят послаблений, а шантажируют федерацию, делая заявления в СМИ. Это напоминает мне “Сказку о рыбаке и рыбке”, когда старуха осталась у разбитого корыта, позабыв, что желаний у нее было всего три”.
Румас говорил во множественном числе и не называл имен собственных, но аудитория и так понимала, кого он имел в виду.

***

На том негласно главная тема сошла с подмостков, оставив, кажется, единственно возможное лирическое послевкусие: “Крумкачам” — кранты. В юридическом поле они еще поиграют — в футбольном арбитраже, заявление в который уже подано. И это точно последняя инстанция — после нее жаловаться будет некому.
Ну а прописанные в повестке пункты конференция окучила оперативно. Утверждение бюджета, финансовых отчетов, вопросы аудита. В докладе Румаса, разумеется, были сестры и серьги. Позитивные оценки достались массовому футболу, детскому, развитию инфраструктуры. Выросла посещаемость чемпионата, интрига в котором полыхала до последнего патрона. В Ошмянах создан первый филиал Академии БФФ — дальше будет больше. В отрицательном контексте были помянуты договорные матчи, “дело Веремко”. И, конечно, выступление национальной сборной, последнее место которой в отборочном цикле — “главная неудача федерации”.
Выступлению председателя предшествовал традиционный показ короткометражного фильма — в кадрах промелькнули ключевые события 2017-го. Кино крутили под культовую композицию Бобби Макферрина “Don»t Worry, Be Happy”. Дослушав элегичное регги, Сергей Румас шагнул к микрофону со словами: “Чем хуже выступаем, тем грустнее музыка”.
Такие у нас сегодня песни.