Андрей Степанов. Это перебор, последняя капля. Видимо, главный тренер возомнил себя божком

В условиях ограниченного кадрового выбора и проблем сборной в атаке это сразу вызвало вопросы у болельщиков.
Дэйв Льюис прокомментировал ситуацию лаконично: “Уже накануне игр “Еврочелленджа” против команды Норвегии Андрей был, скажем так, в “списке размышления”. После этих поединков мы еще раз основательно обсудили его кандидатуру в штабе и приняли такое решение. Почему? Роль, которая отводилась Степанову, — забивной форвард, в том числе в бригадах большинства. И здесь не все пошло гладко. Плюс он уступил ряду партнеров и с точки зрения физических кондиций”.
Учитывая возникший резонанс, корреспондент “ПБ” обратился за пояснениями к самому хоккеисту. И Степанов разоткровенничался, дав очень эмоциональное интервью…

— Об исключении из состава вы проинформировали в инстаграме, как и год назад. Но сейчас восприняли все вроде бы менее болезненно: в вашей ленте снимок бодрого человека, вдохновленного скорым отпуском. Не сильно расстроились?
— Утром того дня позвонили из сборной и передали решение тренерского штаба: на чемпионат мира не попадаю. Естественно, не обрадовался. Но и не сказал бы, что сообщение сильно ошеломило. Просто в отличие от прошлого сезона такой выбор Льюиса предвидел. Даже процентов на 95 в нем был уверен с начала апрельского сбора.

— Дэйв подчеркнул, что окончательный выбор был коллегиальным — а значит, при участии Михаила Захарова и Сергея Пушкова.
— Думаю, наши специалисты как раз отстаивали мою кандидатуру и были за то, чтобы оставить в команде. С обоими нахожусь в хороших отношениях. Если бы не они, возможно, меня отцепили бы еще раньше — после матчей с датчанами в Гродно. Вообще эта история тянется уже давно. С первого дня, когда канадца назначили главным тренером сборной. С его стороны сразу ощутил какую-то неприязнь.

— В первые годы работы он неизменно включал вас в окончательный ростер.
— Но прежде мне нужно было буквально выиграть войну у Льюиса. По сути, для меня чемпионат мира каждый раз начинался уже в апреле. Чтобы помочь там сборной и выступить за страну, постоянно требовалось что-то доказывать. В 2016-м стал лучшим бомбардиром всего “Евровызова”, а моя кандидатура все равно до последнего была под вопросом. Приходилось делать какие-то нереальные вещи в третьем-четвертом звене при минимальном количестве игрового времени, чуть ли не втрое больше других забрасывать. Льюис уже в позапрошлом году не хотел брать меня в Санкт-Петербург, но тогда просто не смог. Отдельное спасибо бывшему председателю ФХРБ Игорю Рачковскому, который замолвил слово и вообще не давал в обиду.
Хотя и в Россию поначалу отправился лишь тринадцатым нападающим. После того как дела у команды не заладились, стал чаще выходить на площадку. А когда забивал — тем же словакам победную шайбу, — Дэйв чуть ли не морщился, будто я забрасывал в свои ворота.
И ведь тогда нам реально грозил вылет из элиты. После поражения от венгров и в канун решающего матча с французами Льюис ходил совершенно потерянный. Благо Игорь Анатольевич позвал к себе в номер меня и Андрея Стася и рекомендовал хоть что-то предпринять. На это хватило мужества у главы федерации, но не у тренера.
Хорошо помню те матчи. Так называемая система Льюиса попросту не работала. В итоге мы отдельно от главного тренера с ребятами договаривались, как доехать до чужих ворот, забросить шайбу и сделать так, чтобы не вылететь в первый дивизион. К счастью, выиграли.

— Следующая “регулярка”-2016/17 в вашем исполнении была лучшей.
— После сильнейшего сезона в КХЛ приехал в сборную в прекрасной форме и отличном настроении. Однако весной уже на первом сборе у Льюиса вновь оказался в четвертом-пятом звене. Без всяких объяснений. Это было настолько обидно… Задавал себе вопрос: ну как же так? Согласитесь, странно, если к ребятам из экстралиги отношение заведомо лучшее, нежели ко мне, хотя я на протяжении нескольких лет стабильно играю в КХЛ, причем только что завершил один из лучших своих сезонов.
Не утверждаю, что я какой-то особенный. В чьих-то глазах мог сложиться образ Степанова как скандалиста. Да и североамериканский хоккей, эта система “бей-беги”, мне на самом деле не совсем по душе. Ну пусть. Подчеркну: я не ною и ни на кого не обижаюсь. Но в сборной всегда было нормальной практикой подойти к тренеру и доверительно побеседовать, узнать, в чем дело, почему на тебя не особенно рассчитывают. В былые времена даже отчисление было каким-то позитивным моментом. Когда ребятам говорили, что на завтрашней тренировке их не ждут, это делалось в глаза и честно, без недомолвок и скандалов. Обычно игрока благодарили за работу, жали руку и заверяли, что ожидают в кэмпе на следующий год. Отчислить могут любого — к этому отношусь с пониманием. Вопрос лишь — как.
И вот, после того как вновь оказался в последних звеньях, решил подойти к Льюису, чтобы поговорить с глазу на глаз. Попросил объяснить, почему ко мне такое отношение, учитывая, что провел неплохой клубный сезон, а также был одним из лучших на предыдущем чемпионате мира. Если не нужен, лучше сразу сказать это в лицо. Тогда Дэйв ответил: спасибо, что я решился на такой разговор. Мол, это было круто. А назавтра — представьте! — его ассистент подходит ко мне в темноте на парковке “Минск-Арены” и сообщает: я не еду на чемпионат мира. С формулировкой “Ты больше думаешь о себе, а не о команде”. Считаю, это некрасиво, и формулировка неверная. Просто переживаю любые командные неудачи как свои личные. Ребята приезжают в сборную на общественных началах, рискуют здоровьем, а к тебе такое отношение…

— Рачковский однажды замолвил слово… А его преемник Шапиро?
— Не в курсе, советовал ли он что-то Льюису. Семен Борисович человек новый, на посту главы федерации менее года. С пониманием отношусь, если он не стал вмешиваться в работу тренерского штаба.

— После той прошлогодней беседы с Льюисом тет-а-тет общались? Он пояснял, в чем именно нужно прибавить, чтобы попасть в финальную заявку?
— За полтора месяца — ни-че-го. Не было никаких предложений, советов, наставлений. Только от тех, кто близок к Дэйву, слышал, якобы он мной недоволен. А чем именно недоволен? Загадка. Просто он, видимо, возомнил себя божком. Как иначе понять, если людям, которые приезжают отстаивать честь флага, отказано в праве высказывать мнение? Да просто выяснить, чем именно они не угодили? Ведь это всегда можно было: и при Занковце, и при Хэнлоне, и при Скабелке. А сейчас уже из более опытных ребят мало кто хочет ехать в сборную. К ним относятся, будто к 18-летним, и считают, что ты кому-то что-то должен. А я ведь, извините, не мальчик, в прошлом году стукнуло 31, сейчас — 32. Но как был первым на отчисление, так им и остался — при совершенно любой статистике. Хотя даже если не видишь хоккеиста в глаза, у любого специалиста или журналиста просто на основании сухих цифр возникнет вопрос: как можно исключать человека, когда он за два сезона в КХЛ набирает в общей сложности почти 50 баллов? Разве много кто из белорусских хоккеистов способен похвастать такими бомбардирскими показателями? Абсурд же! Нигде, ни в одной стране мира подобное невозможно. Дело, повторюсь, в личной неприязни.

— Тем не менее канадец позицию пояснил: видел в вас забивного форварда, но должной результативности не обнаружил.
— А как? Как забрасывать, когда я был единственным, кто катался без звена и с минимумом времени на льду? Просто раньше делал невозможное, выкладывался на 120 процентов, товарищеские матчи для меня были, по сути, важнее, чем последующие официальные, а сейчас… Для Льюиса просто очень удобно так сложилось, что я не смог отличиться.
Читал разные мнения болельщиков. На форуме кто-то пишет: мол, Степанов нарушил режим. Мне, если честно, смешно. Или опять же Льюис утверждает, что я кому-то уступил с точки зрения физических кондиций. Это у него барометр стоит, который определил? Чушь же. Дэйв хочет собрать двадцать роботов, чтобы они просто бездумно бегали. А мы мучаемся и ни одного гола забросить не можем. Вы же видели последние спарринги с датчанами и норвежцами: по сравнению с нами их игра — это уже космос, как будто канадцам противостоим.
Тренер прикрывается двумя-тремя молодыми ребятами, которых якобы вырастили для сборной, а она все равно борется за выживание. Нормально бы отнесся к игнорированию меня, если бы система приносила результат. Нет его! Кто несет за это ответственность? Вот что дала система? Пролет мимо Олимпиады и два неудачных “мира”, однажды чудом остались в элитном дивизионе. И лишь первый год под руководством Льюиса нам удался — чемпионат мира-2015, когда был сплоченный коллектив и нам чуточку повезло. Плюс парни были крайне ответственны, играли за себя. Вышло же так, что на тех ребятах — том же Кулакове, — которых Льюис не уважает, он заработал себе трехлетний контракт. Затем начал рассказывать про какие-то медали, после чего забирал свои слова обратно.

— Если сейчас были уверены, что рано или поздно тренерский штаб исключит из состава, почему не проигнорировали вызов?
— С тех пор как получил белорусский паспорт, твердо решил: просто обязан приезжать в сборную из уважения к стране и ребятам. Невзирая ни на что, никогда не буду ссылаться на какие-то повреждения, травмы, хотя мог бы. Это мой долг — прибыть в команду, если тебя приглашают, и отработать от звонка до звонка. Принятие гражданства — слишком большая честь и ответственность, чтобы забиваться в угол и обижаться. Дал себе слово играть за сборную, кто бы ее ни тренировал и где бы я ни выступал. Главное — быть честным перед собой, такой у меня характер. Просто жаль, что канадец диктует свои условия. Ведь тренер — такая должность: сегодня приехал — завтра уехал. А игроки остаются, и столько примеров, когда они оказываются ненужными. Тот же Николай Стасенко. Ник Бэйлен из-за конфликта с Крэйгом Вудкрофтом тоже не попал в сборную.
Как спортсмен и как личность я в себе уверен. А то начнут писать: Степанов ноет. Мне, еще раз подчеркну, не на кого обижаться, и я зла не держу.

— Льюис утверждает, что дорогу в сборную не закрывает никому. Предположим, он останется у руля после Дании, а затем снова вас позовет…
— Думаю, это из области фантастики. Готов приезжать в сборную, но не к этому тренеру. Это перебор, последняя капля. Я показал свое отношение к сборной, а в ответ — бесконечные отговорки. То я не умею играть в трех зонах, известных одному Льюису, то его не устраивает моя физическая форма. Смешно. Все равно что сказать, будто у меня коньки не того цвета. Если ты мужик, будь добр, спокойно обсуди проблему с игроком. Атмосфера в сборной — важная составляющая. Люди приезжают сюда, не получая денег, — только чтобы получить максимум удовольствия, представляя страну.
Из меня же делают какого-то “недохоккеиста”. Когда начинал выступать за сборную, ее представляли братья Костицыны на пике, Калюжный, Грабовский. И тогда мне как-то удавалось в честной борьбе проходить в состав. Атмосфера была сумасшедшей, каждый день — праздник, а игра — событие. Сейчас таких звезд уже нет, а я в состав не попадаю — удивительно! Льюис же выбрал трех-четырех любимчиков, с которыми может поговорить, пошутить. Остальные наняты, словно рабы. Им звонить или посылать эсэмэски могут лишь помощники.

— В прошлом году некоторые ребята, включая экс-капитана Стася, выражали вам публичную поддержку. А нынче?
— И сейчас многие звонили. Просто не хочу называть лишний раз фамилий, чтобы не подставлять парней. Все это видят и просто улыбаются. Партнеры точно так же не понимают, что происходит.

— Со Стасем, кстати, на связи? В раздевалке его решение приостановить выступление за сборную осуждают?
— Да, с Андреем хорошо общаемся. А эту тему у нас никто не затрагивает. Знаете, у каждого свой выбор, своя жизнь, своя судьба. Андрей решил поступить так, и это его право.

— Все же этот сезон получился у вас хуже предыдущего в плане результативности. Отчего?
— Раз на раз не приходится. Но все равно последний чемпионат занес бы себе в актив. Ниже определенной планки не опустился. Просто начало “регулярки” для команды в целом выдалось сложным в плане набора очков, голы давались с трудом. Но, если брать личную статистику, сезон провел на неплохом уровне.

— 30 апреля срок контракта с “Динамо” у вас истек, а нового предложения клуб не сделал.
— В таком положении оказались многие. Что ж, агент будет работать. Будет день — и будет пища. Надо еще иметь в виду легионерский статус белорусов в России: в этом вопросе не исключены какие-то подвижки. Так что неизвестно, что будет завтра.

— Когда последний раз уходили отдыхать, не имея определенности с будущим?
— Точно уже не помню. Да, были годы, когда все решалось уже в отпуске. Не очень приятная ситуация, но уж как есть. Не совсем спокойно, всегда желается стабильности, определенности. Хочется готовиться к сезону, зная, в каком городе и за какую команду будешь играть.

— За сборной будете следить?
— Естественно! Задача-минимум — остаться в элите. А там уж многое зависит от фортуны. Сейчас все сборные подтянулись. Конечно, буду переживать за ребят и всем им желаю в Дании удачи.

— Не планировали полететь туда зрителем?
— Нет. Очень много планов и дел, в том числе семейных, которым не уделял внимания в течение сезона. Да и нет столько времени, чтобы тратить его на поездку в Данию туристом. Сейчас отправляемся навестить родителей жены. Спонтанно, конечно, все получилось — планировал на чемпионат мира попасть. Очень хотелось бы сборной помочь, потому что чувствую: нахожусь на пике. Тем более сейчас непростая кадровая ситуация. Что ж, буду помогать, болея за ребят всем сердцем.