ЮБИЛЯР. Людас Румбутис: жить настоящим

ИЗ ДОСЬЕ “ПБ”

Людас РУМБУТИС. Родился 24.11.55 в Тельшае (Литва). Воспитанник местной ДЮСШ (первый тренер — Миндаугас Сабецкас), которую закончил в 1971 году. Выступал за вильнюсский “Жальгирис” (1974-75), минское “Динамо” (1976-86). Мастер спорта. Игровое амплуа — полузащитник. Чемпион СССР (1982), бронзовый призер чемпионата СССР (1983). Игровую карьеру завершил в 1986 году. В 1983-м окончил БГОИФК. Работал главным тренером брестского “Динамо” (1987-90), минских “Смены” (1991-93) и “Динамо-93” (1996-98), бобруйской “Белшины” (1998-99 и июль-ноябрь 2003), “Молодечно” (1994-95 и 2000-2002). С 1999 г. по июль 2000 г. работал в должности второго тренера национальной сборной Литвы. С ноября по июль 2004 г. — генеральный директор минского “Динамо”. С августа 2004 г. — директор “Дариды”. С сентября 2004 г. — главный тренер “Дариды” из Минского района.

— Юбилейный год складывался для вас непросто. С каким настроением встречаете праздничный день?

— Рассуждать сугубо о результатах выступлений “Дариды” — значит, программировать себя на неважное настроение. Да, сезон не из лучших. Однако не все так однозначно. Ведь в большинстве даже проигранных матчей подопечные, как правило, демонстрировали добротный футбол. Подводили зачастую невнятные концовки. Но это дело наживное. Повторюсь, несмотря на отсутствие требуемого результата, качеством игры я доволен. Поэтому с оптимизмом смотрю в будущее.

— В качестве программы-минимум на сезон руководство “Дариды” декларировало попадание в пятерку лидеров чемпионата. Невыполнение задачи подразумевает нагоняй со стороны клубных боссов…

— Конечно, когда рушатся амбициозные планы, радости мало. Но председатель клубного правления Владимир Делендик был прекрасно осведомлен о проблемах команды и делал скидку на непредвиденные обстоятельства. Во-первых, катастрофически остро встал кадровый вопрос. За что рубить головы, если из подошедших к сезону во всеоружии футболистов по ходу чемпионата мы по разным причинам лишились восьмерых? Напрочь выпала линия атаки: так и не выстрелил Лавшук, на которого очень рассчитывали, завершил карьеру Кузьменок. О российском форварде Соколове разговор отдельный. У него истекал срок контракта, вырисовывались предложения из Израиля. И парень посчитал за лучшее намеренно играть спустя рукава, чтобы вынудить нас отказаться от его услуг. Помимо этого, пошли навстречу ключевому защитнику Довгулевцу. Паша верой и правдой отслужил команде и имел право на излете карьеры отправиться на заработки, выбор его пал на Украину. В общем, состав обновился процентов на восемьдесят. Пришлось в спешном порядке искать замены, перестраивать тактические схемы. При этом с победы начали второй круг. И должны были брать девять очков в трех играх. Но в поединках с БАТЭ и “Нафтаном” стали жертвами если не предвзятого, то неквалифицированного судейства. После чего забуксовали, по инерции покатились вниз. А вскоре отчетливо осознали, что поезд уходит, и в головной вагон нам уже не запрыгнуть. Посему было решено: используем футболистов на перспективу и по тихой волне, без больших материальных затрат доигрываем чемпионат. Отсутствие успехов неприятно, но боеспособный коллектив с кондачка не формируется. Радует, что функционально, в мышлении мы уже сейчас практически никому не уступаем. Да и талантливых ребят хватает. Те же Трубило, Рябцев, Денисевич делают первые шаги в футболе, а их немалый потенциал уже очевиден. В 1980 году точно так же постепенно подводили к серьезным свершениям Алейникова, Гоцманова, Зыгмантовича. А через пару лет их фамилии уже гремели по Союзу. Следующий сезон покажет, на правильном ли мы пути. Верю, что, точечно укрепив несколько позиций, станем одной из самых ершистых команд.

— В клубе, который еще не так давно пользовался репутацией неблагополучного — внутренние дрязги, череда тренерских отставок, — вам по-человечески комфортно?

— Вполне. По одной простой причине: команду единомышленников с благословения Делендика подбирал себе сам. Разин, Тюнис, Смирнов, Петухов, Кузьменок, Акулич, даже клубные бухгалтеры — мои ставленники, надежные, порядочные люди. Когда есть уверенность, что не плетутся закулисные интриги, никто не держит фигу в кармане — это большое дело. И признак здорового коллектива. В чем немалая заслуга Делендика. И пусть Владимир Викторович порой резковат, но он очень доброжелательный по натуре человек, умеющий прислушиваться к разным мнениям. Да, в некоторые чисто футбольные нюансы он может вникнуть не сразу. Но, поразмыслив, обязательно разберется в сути вопроса и отыщет на него ответ. Это очень ценное качество.

— Вы столько лет в футболе… А помните, с чего все начиналось?

— С мяча. И с улицы. Поражаюсь, сколь мало нынешние дети забивают футбольные пульки во дворах. Раньше, бывало, пройди пару кварталов — соберешь ватагу способных пацанов. Я тоже со двора попал в ДЮСШ. И уже с девятого класса играл в первенстве Литвы. Сначала в первой, потом в высшей лиге, где наш “Экранас” из Паневежиса замкнул ведущий квартет. А затем последовало приглашение в вильнюсский “Жальгирис”, в котором провел полтора года.

— Вашу спортивную, и не только, жизнь круто изменило предложение влиться в ряды минского “Динамо”. Как оно возникло?

— Купцы из стана “бело-голубых” приехали в Вильнюс за Витасом Дермейкисом. Заодно поинтересовались: может, еще ценные кадры имеются? Им указали на меня. Дескать, вот Румбутис. Молодой парень, играет от звонка до звонка. Не бухающий. Так и сосватали. А, надо сказать, минский вариант подвернулся для меня как нельзя кстати. В “Жальгирисе” на тот момент положение вещей было неважным. Начать с того, что тренировал нас неадекватный человек. Сам нигде толком не игравший, чистый теоретик. И мало того что в тактическом плане давал подопечным сущий мизер, так еще и нагрузками зверскими душил — голая “физика”. Но главная причина моего желания уехать крылась все же в другом. Довело наплевательское отношение. Надо поступать в институт — говорят, твои проблемы. Полтора года пашу за основу и живу в общаге. Квартира? Твои проблемы. Надвигается срок призыва в армию — опять твои проблемы. А что тогда ваши проблемы, что вы делаете для своих игроков? Так и разошлись рассорившись. Приехал в Минск — будто на другую планету попал. Моментально решили вопрос с армией. Ни разу не вышел на поле в основе, пылил в дубле, а мне вручили ключи от однокомнатной квартиры, как и обещали. “Динамо” стало для меня подарком судьбы. Который нужно было отрабатывать. Что я, как мог и умел, и делал почти одиннадцать лет.

— Довольны тем, как сложилась игровая карьера?

— Да вроде грех жаловаться: завоевывал золото и бронзу сильного союзного чемпионата, участвовал в еврокубках. Но признаюсь: все же не доиграл. Повесил бутсы на гвоздь всего-то в тридцать один год. Почему? Нелепая какая-то история. Помню, в 86-м придумали в Беларуси некий идиотский турнир. “Золотая осень”, что ли. Собрали минское и брестское “Динамо”, могилевский “Днепр”, гродненский “Неман”. И мы возьми да проиграй днепровцам. Меня в той встрече выпустили на замену, а на поверку ни с того ни с сего сделали виноватым в поражении. А через день на базе вынесли приговор: Румбутис и Дозморов свободны. Без объяснений. Не дали даже чемпионат доиграть. Я не стал ничего выяснять. Зачем, раз все уже решили? Не скажу, что оказался у разбитого корыта. Были приглашения от клубов и высшей, и первой лиг. По “физухе” мог зарабатывать на старость еще годика три-четыре без вопросов. Но у меня давно душа лежала к тренерской деятельности. В свое время месяцев восемь вел конспекты тренировок Олега Петровича Базилевича. Эти, считаю, бесценные записи храню до сих пор. Для сведущих людей не секрет, что прародитель знаменитой киевской модели отнюдь не Лобановский, а Базилевич. Просто они ее в паре раскручивали, а Лобановский довел до совершенства. Штудировал я и методики Малофеева. Так что база была, не говоря о желании. Когда меня попросили из “Динамо”, председатель республиканского совета динамовского общества генерал Шкундич предлагал мне административные должности. Но мне это было не интересно, я ждал своего часа. И дождался: всплыл вариант с брестским “Динамо”.

— Насколько легко вам дался переход на тренерскую работу?

— Как ни странно, не тяжело. В тренировочном процессе неразрешимых трудностей не возникало.

Были проблемы иного рода — адаптационные. Не так-то просто свыкнуться с новой ролью. Смешно, но когда футболисты начали называть меня Ионовичем, первое время думал, что подкалывают. Особенно непривычно звучало такое обращение из уст опытных Вити Рослюка, Саши Мельникова. Зато не до смеха было по ночам. Целый год снились исключительно футбольные сны. Крыша ехала. Закрываешь глаза — и никакого другого сюжета! Словно колпак на голову надели. Не скоро, но успокоился. Команда была на ходу. Сосницкий, Омелюсик, Рослюк, Сычик, Рассихин, Антонович — да все здорово смотрелись. Заняли тогда четвертое место в своей зоне второй лиги, лучшее из белорусских клубов. Тогда-то и понял, что все делаю правильно.

— Вас не отнесешь к когорте тренеров вроде Фергюсона, Ги Ру, наших Стрельцова, Пунтуса. В том смысле, что на одном месте вы долго не задерживались…

— На все есть объективные причины. В том же Бресте я проработал четыре года. Это была сильнейшая команда за всю историю брестского футбола. Так говорят специалисты и болельщики. А поводов для смены обстановки было два. Во-первых, подрастал сын и требовал должного родительского внимания. А во-вторых, надоело чувствовать себя дойной коровой. Мы работали фактически на минское “Динамо”. В 88-м из Бреста забрали в ряды флагмана сразу четверых: Антоновича, Сосницкого, Рассихина, Радушко. Чуть позже — Домашевича, Тумиловича, Величко, Хлебосолова пробовали. Заметьте, из второй лиги — сразу в высшую! Это ли не показатель качества работы тренеров? И что обидно — никакой благодарности, элементарного спасибо не сказали. Нет, чтобы поощрить тренерский штаб, докторов. Люди же этим живут. А нам долдонят: мол, мы вас содержим. Согласен, но ведь можно сотрудничать по-человечески! Короче, в какой-то момент я ясно понял, что эту систему не сломать никак. А ведь это был лишь мой первый тренерский опыт. Немало доводилось сражаться с ветряными мельницами и в других клубах, только там приходилось тащить на себе еще и воз организационных, финансовых проблем.

— А какую из команд, которые вы возглавляли, вспоминаете с наибольшей теплотой?

— Прикипаешь поневоле ко всем. И в каждом питомце оставляешь частичку души. Приятно вспомнить тех же мальчишек из “Смены”, с которыми до первой лиги дошли. Та молодежь потом еще проявила себя на более высоком уровне: Павлюкович, Федорович, Богайчук, Акулич, Шалай, Юркевич, Климович, Гавлуш, Турчинович, Подрез… С ребятами из почившего в бозе “Динамо-93” по сей день ежегодно встречаемся. Даже тяжелые, но с большего радостные 94-95 годы в проблемном “Молодечно” вызывают прилив ностальгии. Неизбалованные были ребята. Случалось, на кросс выходило полкоманды — остальные из-за убогого питания сидели на горшках. Не держали молодые организмы удара. Но ведь как-то умудрялись играть!

— К какому тренерскому типу относит себя Людас Румбутис?

— Тяжело о себе судить. Не считаю себя ни диктатором, ни демократом. Все зависит от ситуации. Когда видишь, что человек рвет жилы, но игра у него не клеится — это одно. А когда футболист из-под палки что-то там имитирует — совсем другое. При случае могу под зад засандалить по полной программе. А, скажем, не забившего пенальти игрока обнять, по-отечески приободрить. Людям свойственно ошибаться. Любой может вспылить, взорваться. Но зачастую строгий, даже жесткий разговор идет подопечным только на пользу. Нет готового рецепта для поведенческой модели тренера. Во всем нужно руководствоваться ситуацией.

— Ваши игровые принципы — каковы они?

— Красота футбола внутри футбола. И не нужно его уродовать. Мне импонирует, когда в сложном положении футболист не примитивно лупит по мячу, а старается распорядиться им по-игроцки, тонко, не на авось. Приятно наблюдать за игрой мыслящей, мобильной полузащиты, способной в три-четыре касания пройти все поле и сотворить голевой эпизод. Ум в футболисте ценю прежде всего. Можно отточить технику, развить любые физические кондиции. Но если нет ума, все остальные качества останутся бесполезными.

— Пятидесятилетие — тот рубеж, когда люди невольно анализируют прошлое. В эти полвека все ли из задуманного вам удавалось осуществлять?

— Подчеркну: это всего лишь первые мои пятьдесят лет. (Смеется.) За эти годы хватало всего — и радостей, и огорчений. Многие вещи с годами переосмысливаешь. Возможно, сегодня что-то сделал бы по-другому. Но могу сказать одно: я себя еще не исчерпал. И оглядываюсь только для того, чтобы извлечь уроки. Жить нужно настоящим — таков мой девиз. Меня часто спрашивают: а вы помните, как стали чемпионом? На что я отвечаю: не помню. И это абсолютно искренне. Это другая жизнь. А нужно постоянно двигаться вперед, чтобы тебя уважали не за былые заслуги, а за сегодняшние дела. И задачи надо ставить перед собой максимальные. Этому пытаюсь учить подопечных. Спортсменом движет честолюбие. Если нет высокого уровня притязаний, из игрока никогда ничего не выйдет. Поднимай личную планку на запредельную высоту, ставь невероятные, невыполнимые задачи — на выходе получишь максимум от своих возможностей. Только так нужно жить в спорте. Да и просто жить.

— И напоследок расскажите, как собираетесь отмечать юбилей.

— По размаху — как свадьбу. (Смеется.) Составил список гостей — за голову схватился. Столько родственников и друзей набежало! И это не считая многих людей из футбольного и хоккейного окружения. Но это приятно. Своеобразный показатель уважения. Значит, пять десятков лет прожил на свете не зря.