БФФ. На волоске

Лишь около четверти срока, проведенного в зале делегатами и приглашенными, там сохранялась обстановка цивилизованного и внимательного отношения к чужим позициям и словам. Так было во время 30-минутного выступления с отчетным докладом президента БФФ Григория Федорова и в ходе полуторачасового общения с делегатами Александра Лукашенко. Все остальное время, как ни печально это констатировать, ушло на многообразные проявления борьбы за футбольную власть. Сложная партия изобиловала импровизационными ходами и домашними заготовками, но не впечатлила изяществом и закончилась патом для обеих схлестнувшихся сторон.

На пятом часу работы, после того как конференцию покинул президент страны, она оказалась ввергнута в ситуацию юридического коллапса. При обсуждении доклада председателя мандатной комиссии Виктора Ивановского с подачи замминистра спорта Геннадия Алексеенко был поднят вопрос о правомочности мандатов тех делегатов, которые были избраны от комитетов БФФ. Вставший из первого ряда и явно готовый к такому повороту сюжета министр юстиции Виктор Голованов привел положения из устава федерации, согласно которым правом выдвигать делегатов наделены исключительно региональные федерации. Это означало, что исполком БФФ при утверждении норм представительства (по 7 человек от регионов, по 3 — от комитетов федерации, по 1 — от каждого клуба всех лиг плюс автоматически все члены исполкома) нарушил основополагающую устав- ную норму! Следуя неопровержимой юридической логике министра, из 145 зарегистрированных делегатов легитимными можно было признать лишь тех 49, которые представляли шесть областных и столичную городскую организации. По большому счету, уже после реплики Голованова работу высокого собрания можно было сворачивать, ибо стало ясно: назавтра Минюст опротестует любой его итог, который не устроит государственную власть.

Впрочем, достижение очевидного исхода растянулось еще на часы. За это время с делегатами успели жестко пообщаться вице-премьер Владимир Дражин, помощник президента Николай Ананьев, снова министр юстиции. За это время недвусмысленное предупреждение о недопустимости вмешательства государства в дела футбольной организации сделал с трибуны представитель ФИФА и УЕФА Джозеф Мифсуд. За это время с отчаянным призывом унять амбиции и поискать консенсус обратился к залу Анатолий Капский. За это время, в ходе почти часового перерыва, выход, казалось, был найден. И уже когда пакет компромиссных решений ставился на голосование, на трибуну вдруг взошел заместитель главы Администрации президента Николай Иванченко. Страсти в зале достигли поистине шекспировского накала. “Мы присутствуем в Республике Беларусь. Я — официальный представитель органов власти”, — чеканилось в микрофон. “Мы представляем здесь ФИФА и УЕФА. Право выступать имеют только делегаты. Сейчас мы покинем зал!” — срывался на крик по-английски в другом конце сцены выведенный из равновесия Мифсуд, которого чуть ли не за фалды пиджака удерживал на месте переводчик Юрий Гринкевич. А растревоженный зал, забыв о высоком ранге оратора, в далеко не парламентских выражениях умолял того замолчать. Казалось, белорусский футбол был в нескольких репликах от международной изоляции. К счастью, все обошлось. Мифсуд досмотрел драму до конца. Иванченко завершил спич, содержавший всего лишь предложение, которое неизбежно выводило форум на новый виток конфронтации. А председательствующий Вадим Жук отчаянно смело разрубил гордиев узел, поставив-таки на благополучное голосование пакет ранее озвученных предложений. В результате полномочия всех делегатов были подтверждены, а конференцию приостановили до дня готовности нового устава. К его утверждению вернутся предположительно в апреле. А полномочия Григория Федорова и его команды продлены до следующей конференции. Выборы новых руководителей БФФ пройдут уже после нового выдвижения кандидатов и по другим уставным нормам — предположительно в августе…

В первом ряду зала, который занимали высокопоставленные чиновники, наверняка с облегчением вздохнули. Ибо вариантов другого итога работы в тот вечер вырисовывалось всего-то два: либо исключение Беларуси из международной футбольной семьи, либо убедительная, судя по настроению зала, победа Григория Федорова — которая случилась бы вопреки пожеланиям президента страны…

При всей ее фантастичности ситуация требует внятного толкования. Попробуем его дать. Не уверен, что когда-либо за время исполнения Александром Лукашенко полномочий главы государства он становился очевидцем и участником мероприятия, подготовленного настолько безответственно, если не сказать бездарно. Организационные просчеты аппарата БФФ выглядели вопиющими. Фактически проваленным оказался отчет ревизионной комиссии, к подготовке которого, как выяснилось, был непричастен ее председатель Чеслав Боярчик. Изумила и самодеятельность исполкома в толковании норм представительства. Хотя попытки выдать ее за тонко просчитанный лагерем Федорова заговор вызывают усмешку. Это, скорее, результат элементарного недомыслия. Отправляясь на передовую, бойцы из БФФ всего лишь неосмотрительно оголили тылы. Они просто не заглянули в устав и положились на практику выдвижения кандидатов, которая применялась на некоторых прежних конференциях БФФ времен суверенитета.

Тогда такие нарушения устава никто не замечал. И теперь, похоже, внимание на них в минспортовском штабе обратили лишь в последний момент. И решили придержать скандальный сценарий про запас. Он был реализован, когда возникла вероятность провального для руководителей министерства итога конференции. В чем-то символично, что роль подрывника поручили Алексеенко — в недавнем прошлом лучшему другу и негласному идеологу многих начинаний главы БФФ. При этом замминистра со свойственной ему неуклюжестью все же подставился. Ибо следом за доктором юриспруденции Мифсудом весь зал задался вопросом: что же мешало Геннадию Павловичу разоблачить незаконный порядок выдвижения делегатов (в том числе и его самого!) при первоначальном созыве конференции в конце августа? Или, например, в последующие месяцы, на протяжении которых Алексеенко как один из руководителей спортивной отрасли должен был заниматься тщательной подготовкой мероприятия с участием первого лица страны…

Однако была ли подготовка тщательной? Позволим себе усомниться. Пока министерский генштаб кулуарно разрабатывал тактико-юридические способы подавления проявившего нежданную строптивость оппонента, напрочь проваленным оказалось первостепенное — идеологическое обеспечение встречи главы государства с футбольным людом. В предвыборной аппаратной возне не нашли времени и мыслей даже для того, чтобы хоть как-то представить потенциальным избирателям Геннадия Невыгласа — человека, который за две недели до выборов стал гласным выдвиженцем главы государства. Впрочем, и в ходе конференции новых черт в загадочный облик молчаливого госсекретаря Совбеза не добавилось…

В своем выступлении президент отменно точно расставил акценты в пассаже о необходимости работы с делегатами, об их подготовке к принципиально новой тональности разговора о футбольных делах и принятию тех решений, за которые ратовал руководитель страны. Увы, этой самой работой в преддверии конференции из проводников государственных интересов не занимался практически никто! Не считать же таковой поспешные вызовы к главам местных вертикалей председателей региональных федераций. За день до отъезда в столицу им большей частью категоричным тоном вменили в обязанность обеспечить голосование делегаций “в интересах государства”. В проекции на предстоявшее тайное волеизъявление этот не подкрепленный аргументами вертикальный нажим остался не более чем благими пожеланиями. Таким образом исподволь формировалась классическая ситуация так называемого протестного голосования. А когда уже в зале в лобовую атаку пошли тяжелые фигуры из первого ряда, проголосовать за Федорова (точнее, против напористой и разноликой массы его оппонентов) для большинства делегатов стало, извините, делом мужской чести и даже спортивного интереса…

Вопреки конъюнктуре, не станем умалчивать о неожиданных проявлениях характера президента БФФ. Конференция раскрыла в Федорове черты, которые прежде подозревали немногие. Бесстрашие, с которым он отстаивал свои позиции и взгляды (даже безотносительно к их верности либо ошибочности), граничило с отчаянным безрассудством. Избавившись от “тренера” Алексеенко, федоровская команда предстала на удивление сыгранной и сплоченной и пока как минимум не уступила в ситуации, которая выглядела для нее заведомо безнадежной. Впрочем, и после последнего голосования она не перестала восприниматься таковой. Увы, перемирие кажется слишком зыбким, чтобы продержаться хотя бы до апреля.

Жаль, что в эмоциональном запале того бурного дня мало кто из делегатов задумался о его возможной реальной значимости. Между тем очень хочется верить, что с 19 декабря в нашем футболе начнется новый отсчет времени. Устами первого лица страны игра номер один не просто возведена в ранг важнейших государственных приоритетов. Пожалуй, впервые провозглашен подход к ней с позиции требования высших спортивных результатов и финансовой прозрачности. Ведь практически каждое положение речи президента было достойно обсуждения и заинтересованных дискуссий. Это новая философия, для воплощения которой потребуются отнюдь не процедурные склоки в залах конференций, а качественно иные знания, совершенно новые системные подходы и продвинутые в завтра управленцы.

А еще — скрупулезная и умная работа с теми, кому все же предстоит за этот подход проголосовать. Ибо в противном случае летопись белорусского футбола начала ХХI века будет выстроена не из результатов матчей, а до боли напомнит историю одной печально знаменитой партии, вытянувшуюся в нескончаемую череду бурных конференций и съездов…