Девушка из Cеребрянки. Александра Романовская: люблю свободных людей

Она готова смеяться все время — возможно, даже на тренировке. Да так задорно, что и самому хочется согнуться до земли, представляя себя со стороны и думая, что к жизни не нужно относиться слишком серьезно. И уж точно не стоит забивать себе голову лишней ерундой.
Саша поначалу кажется мне образцом отношения к своему непростому ремеслу. Что может быть лучше для спортсмена, чем отсутствие функции “автозагрузка мозга”? В народе таких людей называют пофигистами и считают лучшими в тренировочном и соревновательном процессе. Таким завидуют коллеги и… Я уже готовлюсь привести несколько подтверждающих это правило примеров из разных видов спорта, но увы. Знакомясь с Сашей ближе в процессе интервью, понимаю, что ее нельзя назвать неуязвимой спортсменкой. И даже, может, наоборот.
Короче, не верьте женским слезам и улыбкам. Хотя, признаюсь честно, не имею ничего против ее желания свести половину нашей беседы к смешкам и заразительному хохоту, который однозначно делает наш столик в кафе похожим на кусочек Лас-Вегаса в этот ненастный июльский вечер.

— Как самочувствие после “Альфа-банк Минск-триатлона”? Кстати, почему ты так живо откликнулась на предложение поучаствовать в нем?
— Люблю нестандартные темы, поэтому согласилась сразу. Впечатления самые радужные — потрясающая атмосфера, много самодостаточных людей, знакомств, общения. Это объединяет и позволяет чувствовать себя одной нацией. Короче, белорусы круты. Ну а те, кто прошел всю дистанцию, заслуживают уважения. Это как минимум.
Свою “пятерку” я пробежала не на пределе, хотя на утренней тренировке ноги все-таки болели. Но Николаю Ивановичу Козеко ничего о воскресном триатлоне рассказывать не стала. На всякий случай.
Хотя и он, думаю, при определенных обстоятельствах мог бы поучаствовать. Если бы последним видом была скандинавская ходьба. Он вообще-то живчик, на сборах обязательно ходит по часу утром и вечером.

— Какой он вообще человек?
— Хороший, хотя все зависит от настроения. Если хочется подойти с вопросом, но есть подозрение, что Николай Иванович не в духе, просьбу лучше изложить в другой раз. Это нормально, потому что он сильно загружен. Помимо тренерской работы, на нем висит еще и много других проблем.
Что касается тренерских качеств, то, конечно, Козеко велик. Иногда всем кажется, что надо делать по-другому. А потом мы убеждаемся, что Николай Иванович был прав, и мы не зря пошли именно по предложенному им пути.

— Наверное, с годами все труднее меняться.
— Может быть. Но в том-то и отличие очень хорошего тренера от других, что он постоянно ищет новые идеи. Это стабильно. Как только начинается следующий цикл подготовки, мы встречаемся с чем-то таким, чего раньше не было. Николай Иванович экспериментирует постоянно, и это не может не подкупать. С чем-то сразу соглашаешься, с чем-то споришь, но это нормально для рабочего процесса.

— Ну, например.
— Главному тренеру хочется от меня искры в глазах, а она бывает не на каждой тренировке. Иногда приходишь туда исключительно с мыслью, чтобы просто отработать занятие, абсолютно без вдохновения. А он ждет от меня постоянного рвения, а не промежутками.

— Глядя на Сашу Романовскую, кажется, что она всегда полна энтузиазма.
— Это поверхностное впечатление. Достаточно сказать, что после зимних Игр я еще не пришла в себя.

— Так полгода уже прошло!
— Просто слишком сильно в себе разочаровалась. Сезон сложился неплохо, в общем зачете Кубка мира заняла четвертое место, чувствовала себя в хорошей форме и планировала для начала попасть в финал.

— И упала на первом же прыжке.
— Возможно, допустила ошибку. Или с погодой не повезло, ветер подул… Николай Иванович говорит, что на соревнованиях я меняюсь и работаю по-другому — иначе, чем на тренировках. И из-за этого совершаю довольно глупые ошибки. Очень часто бывает, что, будучи абсолютно готовой к старту, оказываюсь совсем не похожей на себя.
Хотя не сказала бы, что на Олимпиаде нервничала. Так уж получилось. Хотя если бы быстрее сообразила… Тогда прыжок, конечно, был бы не идеальным, но приземлилась бы, возможно, на ноги.

— Потом была еще попытка — Алла Цупер в похожей ситуации ей воспользовалась и в финал все-таки пробилась.
— Я слишком сильно переживала. Падение было жестким, и меня накрыла дикая истерика между первым и вторым прыжком. Второй вышел не совсем “моим”. Конечно, была готова его сделать, однако первый все же оказался более комфортным, уверенным. Получается, решающую попытку я просто-напросто проср…ла.

— Жесткое слово. Но, наверное, справедливое. Все-таки четыре года подготовки коту под хвост. Каково это — лететь домой из Кореи и знать, что у трапа все будут ждать чемпионку Аню Гуськову, а не тебя?
— На самом деле я была только рада. Не люблю повышенного внимания к своей персоне. Чем меньше этого ажиотажа, тем спокойнее себя чувствую. Летела в Минск с одной мыслью: поскорее попасть домой.
И Ане, кстати, никто из нас не завидовал. Потому что ее просто разрывали на куски. Ей было очень тяжело морально, и у меня даже проскакивали мысли: если бы такое происходило со мной, я могла бы и не выдержать. Хотя и так вернулась из Пхенчхана с дыркой посередине, полностью эмоционально опустошенной. Не хотелось даже из дома выходить.
До сих пор вспоминаю тот прыжок. Особенно во время тренировки, когда что-то не получается. Сразу эта жуткая картина перед глазами. Даже не предполагала, что меня так зацепит.

— Да уж, и премиальные бы пригодились.
— Дело не в деньгах и не в результате. Просто от Олимпиады хотелось позитива. Вроде и на празднике была, а эмоции совсем другие остались. Хотя, конечно, была рада за всех наших медалистов. И особенно, понятно, за Аню.

— С другой стороны, воспоминания должны давать тебе стимул работать на тренировках еще больше.
— По идее да. Но все перепадами — иногда чувствуешь прилив энтузиазма, а иногда вообще ничего не хочется. Сейчас, например, такой период, когда заставляю себя, тренируюсь через силу.
Просто раньше всегда работала с огнем в глазах — и из этого ничего не вышло. Нет, не считаю, что Вселенная должна была вознаградить за упорный труд, но когда надо снова искать мотивацию, это уже не очень получается.

— Известный синдром. Западные спортсмены советуют: надо получать удовольствие от занятий спортом. А у нас вечно какой-то Сталинград получается.
— Мне то же самое сказал один друг. Что иностранцы едут на Олимпиаду как на праздник, а мы — белорусы, украинцы и россияне — все равно как на войну.
И он прав. У зарубежных фристайлистов спорт — это хобби. У каждого имеется какая-то профессия. А у нас все наоборот: никому и в голову не придет, что все это для души. Нет, это все для продвижения страны, ты должен показать и доказать. Я даже сомневаюсь, что от наших соперников на родине вообще кто-то что-то требует.

— Тогда остается понять, почему они нас обыгрывают. Ведь и премиальные для них не стимул — иногда они попросту отсутствуют.
— Выходит, их отношение к спорту более благородное. Ну, если иметь в виду идеи Кубертена об олимпийском движении. Хотя повторюсь: не думаю, что кто-то из наших выходит на старт с мыслью о деньгах. Просто хочется выиграть. Иначе это не спортсмен.

— Следует признать, на следующих Играх возможностей для победы у фристайлистов будет больше — теперь уже в командном турнире.
— Да, будет вторая возможность завоевать медаль. Но это шанс только для трех человек — двух ребят и одной девушки. Учитывая нынешнюю ситуацию, я даже претендовать не могу на участие в команде.

— Самая сложная программа в нашей сборной у Аллы Цупер, которая значительно старше Саши Романовской. Что мешает тебе выполнять такой же прыжок — тройной с тремя пируэтами?
— Надеюсь, скоро им овладею. Не все сразу, я и тройные-то прыгаю только два года.

— Неужели вы не смотрите с интересом друг на друга, когда кто-то начинает разучивать новый прыжок?
— Я всегда стараюсь концентрироваться только на себе.

— Потому и врагов у тебя нет.
— Вроде нет. Но я не могу назвать себя подарком. У каждого свои прибамбахи.

— В чем твои?
— Перед соревнованиями нет уверенности, что выйду и всех порву.

— Психолог в команде у вас есть?
— Нет. Раньше был массажист и он по совместительству…

— Ну, отлично. А водитель у вас с какими дополнительными навыками?
— Нет, массажист на самом деле помогал, и мне было с ним легко общаться. Но потом он ушел.

— Так, пользуясь случаем, обратись к министру спорта. Например, чтобы тебе выделили психолога.
— Я не в том положении, чтобы обращаться с просьбами. Хотя, наверное, психолог нам бы пригодился. Смотрела, как работают психологи в других командах. Думаю, польза от их работы есть.

— А еще кому-нибудь, кроме тебя, такой специалист нужен?
— Парни вообще свободны от этих женских проблем. Анька и так психологически устойчива. Алла Цупер — тем более. Вообще-то все время сборная работала без психолога и показывала отличный результат. Так какой смысл суетиться для одной только Саши? Меня и так многие подбадривают перед соревнованиями — тренер наш молодой, ребята. Мол, давай, Саня. Но у меня действительно нет уверенности перед стартом, что всех порву.

— Если на тренировках ты отлично приземляешься, то куда девается хладнокровие?
— В том-то и дело, что на тренировках я чаще приземляюсь в ноги, чем Аня. Но на соревнованиях все с точностью наоборот. На них она выступает намного стабильнее.

— Парадокс.
— Просто мы разные. Аня может собраться в нужный момент. А я хотя и стараюсь, но, наверное, слишком перебарщиваю с самовнушением. А еще заметила, что все мои лучшие результаты приходились на те дни, когда вообще ни на что не рассчитывала.
Свой первый этап Кубка мира выиграла в 2015-м, когда весь день проболтала и просмеялась со своей российской подружкой. Она, кстати, тоже тогда поднялась на пьедестал. Мы настолько увлеклись разговорами, что едва не пропустили момент, когда надо было идти прыгать. Выходит, когда отключаешь нервы, то прыжки получаются легко, как на тренировке.

— Предлагаю перейти на рассказ о родителях.
— Папа был моряком торгового флота, плавал по всему миру. А потом в силу возраста и здоровья — из-за постоянных смен климата оно не улучшается — осел на суше и сейчас работает менеджером. Мама — педагог- воспитатель в школе.

— Теперь понятно, в кого пошла дочка — ярко выраженный гуманитарий.
— А вот и нет. Я такой мякиш… Скорее в папу. Он очень добрый. Мама тоже не “жесткач”. В детстве считала ее строгой, а сейчас смотрю и думаю: “И откуда я все это взяла?”
Вообще дома отдыхаю душой и телом. Мы можем вместе посмеяться, подурачиться. Но чтобы рассказывать все, что на душе, этого нет. Я вообще редко откровенничаю. Даже с близкими друзьями. А когда знаешь, что тебя не поймут, даже и не пытаюсь.

— Имеешь в виду татуировки, которые у тебя практически на всех частях тела?
— Время такое. Молодежь более раскрепощенная стала, у многих есть тату. Я делала их только потому, что мне нравится.

— Индеец на правом плече…
— Какого-то особенного смысла он не несет. Понравился рисунок и только. Половина вообще просто узоры.

— А это как, на всю жизнь?
— Ага.

— Но бывают вроде и временные.
— Если ты такое среди молодежи скажешь, тебя заклюют! (Смеется.)

— Получается, Александра, что за ошибки молодости тебе придется расплачиваться всю жизнь. Только представь: семидесятилетняя женщина с индейцем на плече…
— Во-первых, я не считаю это ошибкой. К тому же в почтенном возрасте у меня будут гораздо более глобальные проблемы, нежели татуировки. Может, колени станут болеть или спина. Или буду думать, где молоко подешевле купить.

— Однако мысли о счастливой обеспеченной старости тебя, похоже, совсем не посещают.
— Ха! Это такая далекая перспектива… Но на всякий случай надо готовиться к худшему. Да и вообще старость, наверное, не самое хорошее время в жизни.

— Почему у тебя только одна рука “забита”, и то не полностью?
— Сразу все делать нельзя. Оставила место специально для того, что придет в голову потом. Всего у меня четыре тату. Просто не все видны. Еще два зверя и снежинка.

— Вот встретишь молодого человека, начнешь общаться, все закрутится как надо. Потом он увидит твою живописную коллекцию: людей, зверей и снежинок… И даст заднюю.
— Если он будет судить обо мне исключительно по внешности или рисункам на теле, то мне не понравится. Не хочется говорить банальности, но в человеке главное все-таки душа. Если он тебе симпатичен, не имеют значения его социальный статус, одежда, прическа или что-то еще.

— Окончательно перейдем на тему молодых людей. Ты многим нравишься?
— Не думаю. Я не тусуюсь в больших компаниях. У меня довольно узкий круг общения, где все друг друга знают.

— Серебрянка.
— А что с ней не так?

— С давних еще времен Серебрянка и Чижовка имеют славу микрорайонов, где без особенной надобности появляться не рекомендуется. Не знаю, правда, как сейчас…
— Сейчас все нормально. Мне мой район нравится. Раньше мы жили в соседнем доме большим колхозом — с бабушкой и маминым братом. В свою квартиру переехали только два года назад. Из 115-го дома в 102-й. Была возможность выбрать другой район, но не захотели менять работу, да и привычки тоже.
Когда есть домашний питомец, то имеет значение, где с ним гулять. А у нас много зелени, и моя собака испытывает настоящий восторг, когда гуляем с ней по всем этим зарослям.

— Какой она породы?
— Бомж. Родилась в деревне, у нас там дача. Сам знаешь, как в селах к собакам относятся. Мы ее домой и забрали. Две кошки есть — тоже “потеряшки”.
Еще грач был. Подобрала со сломанным крылом. Вылечили, но он каждое утро так орал, что весь дом просыпался. Мама тоже — она стала главным инициатором его отправки на волю.

— Кошки вполне могли бы его съесть, такого шумного.
— Знаешь, каких размеров этот грач был? (Широко разводит руки). Хорошо, что он сам котов не задер. А пес у меня тоже небольшой, только длинный. Хочешь, фото покажу? (Начинает искать в телефоне).

— Ты назвала номер своего дома. Если какой-то молодой человек решит познакомиться, он будет знать, где тебя искать…
— Так ты же можешь не писать.

— Напишу из принципа. Вообще ведь здорово, когда тебя кто-то поджидает с букетом роз. Читатель любит романтические истории.
— Не, не надо… Вот елки (глядя в телефон). Нет ни одной удачной фотографии собаки. Ну, может, вот эта…

— Зачетный собакевич. Странно, что тему молодых людей ты предпочитаешь обходить.
— Не хочется об этом говорить. Я из тех, кто не любит распространяться о личной жизни. Есть опыт каких-то отношений. Из них сделала вывод, что лучше всего чувствую себя в компании близких по духу людей. Не очень серьезных. Не очень правильных. Не очень “карьерных”.
Но вообще у меня сейчас много других проблем. Тренировки, учеба в автошколе. Институт.

— Два года назад в интервью “ПБ” ты говорила, что в своем педагогическом появляешься нечасто. Разве ты не должна была его уже окончить?
— Должна была. Но не окончила. Взяла перед Олимпиадой академический отпуск, потому что иначе невозможно было бы совмещать учебу и тренировки. Буду теперь учиться на пятом курсе второй год.

— Это ударило по твоему самолюбию?
— Нет, просто хотелось побыстрее со всем этим разобраться и наконец-то получить диплом.

— Понимаю: охота быстрее выйти на работу, дабы опробовать на себе международный опыт. Наконец, начать тренироваться, получая от этого удовольствие, и на Олимпиаду ехать как на праздник.
— В нашей стране не получится работать менеджером по туризму и по совместительству тренироваться. У нас две тренировки: первая с девяти утра до двенадцати, вторая — с пяти до восьми вечера. Плюс переезды на общественном транспорте. Я на водителя только учусь, и своей машины у меня пока нет. Как тут успеть еще и работать?

— Никак. Но хоть менеджер-то по туризму из тебя хороший получится?
— Пока не знаю. Но когда готовлюсь к экзаменам, интересно читать и узнавать что-то новое. Я, конечно, много путешествую в связи сборами и соревнованиями, но это немножко другое.
Мозг надо держать в тонусе. А когда готовилась к Играм, то была сосредоточена исключительно на спорте. Зато потом вернулась к учебе, втянулась, и предметы показались не такими страшными, как поначалу.

— В какую страну ты возила бы туристов?
— В Швейцарию, там все прекрасно. Хотя жить в этой стране я бы не хотела. Слишком уж в ней все правильно, идеально. Так тщательно зализано, что прямо раздражает.

— В России хочешь жить?
— Будь моя воля, жила бы в горах. С палаткой. Люблю путешествовать, но как-то так получается, что в отпуске занимаюсь решением проблем, которые накопились за сезон. Но в следующий раз твердо намерена поехать в Грузию. Опять же горы.

— Хороший выбор. Да и гостеприимные грузины любят, когда девушки к ним приезжают. Трепетно относятся. Но лучше, конечно, ехать вдвоем.
— У меня есть подруга — россиянка, которая разделяет мои увлечения. Так что вполне. Еще очень хочу попасть в Исландию. И кита увидеть в океане где-нибудь.

— А подробнее?
— Очень люблю смотреть фильмы о путешественниках, в инстаграме подписана на такую группу. И вот когда у тебя вся эта красота постоянно перед глазами, хочется и самой увидеть наяву того же кита.

— Когда у вас отпуск?
— В апреле.

— Не лучшее время для путешествия в Исландию.
— Вот поэтому мы с подружкой летали в Париж — на три дня. Этого мало, конечно, для такого города, но как есть. Потихоньку с ней охватываем Европу. В прошлом году ненадолго летали в Амстердам.
Моя подруга, тоже фристайлистка, такой человек, что с ней можно лететь куда угодно. Мгновенно может собраться — и хоп! — мы уже на месте.

— В следующем году надо лететь куда-то уже с молодым человеком. Мне так кажется.
— Признаться, я тоже так думаю. Ладно, напиши: 102-й дом, третий подъезд. А вообще мне не нравится заранее что-либо планировать. Настроишь воздушных замков, а потом все пойдет не так. И вместо ожидаемого праздника получишь разочарование.

— У тебя должна быть мечта.
— Каждому хочется быть счастливым, но я пока не знаю, что меня сделает счастливой. Понимаю, что в дальнейшем, безусловно, это семья. Но рано еще. Пока лишь точно знаю, что хочу путешествовать и увидеть мир.

— Ты со сборной и так много летаешь.
— Это не те поездки. Нет, безусловно, это здорово. Я представляю, как люди начинают грозно стучать по клавишам на форуме — мол, вот ездит за счет налогоплательщиков по странам и еще недовольна! Совсем опупела!
На самом деле возможность что- то посмотреть выпадает нечасто. Как правило, приехала, разложила вещи, офигела от акклиматизации и разницы во времени, а потом выступила и уехала.

— Знаю, в Штатах часто бываете. Нормальная страна?
— Да, люди там открытые и свободные. Насчет Америки у меня тоже есть мечта — объехать всю страну на машине, потому что там все штаты не похожи друг на друга.
Мне нравится, что американцы раскрепощенные. Захотелось пройти босиком по улице — снимай туфли и иди. Девушка с наушниками будет шагать по той же улице и танцевать в такт музыке, которую слушает. И никто не откроет рот, наоборот, все будут улыбаться и даже подтанцовывать в такт.
Импонирует, что американцы все время улыбаются. Пусть кто-то думает, что все это искусственно и не по-настоящему. Но их открытость реально притягивает. Я уже говорила, что мне не очень нравятся вечно хмурые и озабоченные люди.

— Зато в Америке гей-парады.
— Это у мужиков надо спрашивать. Женщины относятся к таким явлениям спокойно. В мире есть куда более серьезные вещи, чем гей-парады. И тратить время на их обсуждение или поучение их участников — дело пустое.

— А что тебя всерьез задевает?
— Новости стараюсь не смотреть. Но если натыкаюсь на них, то, конечно, без эмоций воспринимать происходящее нельзя. Или в социальных сетях постоянно выкидывают фотографии о жестоком обращении с животными. Далеко ходить не надо: я за окно выглядываю — а там куча бутылок и прочего бреда. Ну и то, как люди живут. Россия… Люди возле метро. Даже у нас они есть.

— Надо сказать, многие прозябают там профессионально.
— Не знаю… Так посмотришь на человека и не поймешь, что у него внутри. Может, действительно хладнокровный мошенник. А вдруг у него в жизни столько всего случилось, а ему даже некому об этом рассказать. Потому что он на этой земле совсем один. А ты улыбнешься ему или поможешь денежкой — и у него в жизни что-то изменится. Ведь такое тоже бывает, верно?