Денис Ковба. КамАЗ врезался прямо в меня

А перед началом минувшего чемпионата давно завершивший карьеру Денис КОВБА вдруг объявился в родном Витебске — в штабе Сергея Ясинского. На днях корреспондент “ПБ” вышел на связь с 39-летним соотечественником — получилось откровенное интервью о былом.

— Не удивлены, что “Витебск” после такого фурора удалось в целом сохранить?
— А чему удивляться? В коллективе все ощущают себя комфортно. И уходить из-за лишних пятисот или тысячи долларов не стоит. Тем более парни прогрессируют. И понимают: можно погнаться за рублем, но потерять в чем-то другом. Сужу по себе. Помню, у “Крыльев” пошли хорошие результаты, и меня звали в “Локомотив”, “Зенит”. Правда, они тогда находились ниже нас в таблице, да и по финансам не сильно отличались. Смысл куда-то срываться? Я в Самаре чувствовал себя отлично. Задачи стояли высокие. И играть было приятно — контроль мяча, а не “бей-беги”. Иногда можно уйти из команды уже хотя бы из-за того, что сам футбол не нравится. Когда одна беготня, мучения и по мячу бьешь только головой — он даже на землю не опускается. А “Витебск” получает удовольствие от игры. И результат приходит. В следующем сезоне хочется попробовать в еврокубках выступить, медали завоевать.

— После российских арен наши стадионы — одно огорчение?
— Меня уже ничто не удивит. Видел поля еще хуже, когда начинал играть в России. Со стадионами там только недавно наладилось, когда их строить к чемпионату мира стали. А лет семь назад хватало и маленьких, и с раздевалками крохотными. Да что там Россия? В Кубке УЕФА в 2005-м встречались с АЗ. Причем на следующий сезон после того, как голландцы вышли в полуфинал. Приехали в гости, а там раздевалки — четыре на четыре метра. Всем было не поместиться. Сразу переодевался стартовый состав, а потом запасные. Правда, через год у АЗ новый стадион появился.

— В Беларуси вы основательно больше двадцати лет не объявлялись — с тех пор как в Витебске начинали карьеру. Как вернулись в родной город?
— В прошлом году осенью приезжал в гости к родителям. Ну и заглядывал на тренировки команды — разок-другой. А зимой Сергей Михайлович Ясинский искал себе помощника на замену Евгению Чернухину, который в январе перешел в “Тосно”. Одним из кандидатов был и я. Когда присмотрелись, подписали пробный контракт. Все пошло хорошо сразу же — еще со сборов. И чемпионат начали уверенно. В итоге достойно, считаю, получилось.

— Ваш с Виталием Булыгой проект — частные тренировки детей в Минске — долго не протянул…
— Потому что в Беларуси это не особо приживается. Вот в России подобное на каждом шагу. Частные школы, индивидуальные тренировки, командные, групповые. К тому же Виталик пошел в минское “Динамо” работать, я — в “Витебск”. А такими проектами надо заниматься, всю душу вкладывать — только тогда может что-то получиться. Нельзя пускать на самотек. Даже если кому-то передоверить, это уже совсем другое.

— Где сейчас ваш дом?
— В Самаре. Москва? Год снимал там квартиру, когда пытался найти себя. После футбола начинается другая жизнь. Нужно больше общения, связей, контактов, наблюдения за тренировками. А вся движуха в основном в Москве.

— Корниленко в Самаре носят на руках?
— Уже давно, и еще долго будут носить. Он там всеобщий любимец. Серега — один из лучших людей, с кем я общался.

— Еще один гол, и он наравне с Карякой станет лучшим бомбардиром в истории команды. Корниленко — легенда “Крыльев”?
— Легендой можете меня назвать. А если серьезно, то легенда — это тот, кто выиграл чемпионат мира, Олимпийские игры, в еврокубках больших результатов добился. На местном уровне наверняка и можно как-то назвать, но легенда — слишком уж громко сказано.

— Президентом “Крыльев” очень долго был Герман Ткаченко. Часто вас баловал?
— Об этом целую книгу можно написать. Мы для него — на первом месте. Были и поощрительные поездки после чемпионата, и совместные ужины в ресторанах. Само собой, и бонусы, и особые премиальные. Например, двойные, тройные. Такие давали в важных матчах — со “Спартаком” или “Локомотивом”. А иногда премиальные получали даже после поражений — за хорошую игру. Скажем, когда главой клуба был не Ткаченко, а Коноплев, царствие ему небесное. Его именем известная академия в Тольятти названа. Так вот те самые матчи с АЗ в Кубке УЕФА. Дома победили 5:3, затем в гостях 1:3 уступили. Играли очень хорошо, но судья и пенальти в наши ворота назначил, и Баба Адаму удалил. Хозяева в концовке нас дожали. Выбыли из турнира лишь по меньшему числу забитых мячей на выезде. Коноплев дал каждому по десять тысяч долларов премиальных. По пачке денег сразу в раздевалке всем вручил.

— Дорого вас “Крылья” купили у Кировограда?
— В такие подробности не вникал. Переходом руководители клубов занимались. Они между собой и договаривались. “Звезда” тогда разваливалась, и достой- ные игроки старались быстро куда-нибудь сбежать. Не думаю, что меня продали дорого. Даже когда из Витебска в чемпионат Украины перебирался, нужно было просто свой трансфер забрать — чуть ли не за копейки. Отец этим занимался.

— Правда, что до того переезда два месяца тренировались с киевским “Динамо”?
— Да. Тогда там был, возможно, сильнейший состав в истории. Шевченко и Ребров, Каладзе и Гусев, наши Хацкевич с Белькевичем. А кроме главной команды, есть же еще и “Динамо-2”, и “Динамо-3”. Одни игроки готовились к Лиге чемпионов, другие ехали на “Кубок Содружества”. А есть еще третьи — молодые и перспективные. Людей немерено. Но тогда интересно было. Базу в Конча-Заспе только построили. Все новое, современное. Лобановский тренировки посещал. Помню, теорию у нас проводил. А еще тестирование было очень серьезное. Тогда “Динамо” многое у “Милана” перенимало. И тесты мы делали на все подряд: на внимание, память, реакцию. Нас чуть ли не под микроскопом изучали.

— Трудно было Александру Тарханову в “Крыльях” удерживать молодежь от соблазнов?
— Меня он особенно пытался усмирять. Я же дорвался до свободы. Первые достойные деньги пошли. А Самара — такой город, где много девочек красивых. Так что тренер держал в ежовых рукавицах. Если бы не это, мог бы и пропасть, как многие молодые сейчас. После побед Александр Федорыч иногда говорил: “Ты должен быть на базе. В одиннадцать отбой!” Или если под Москвой, в Новогорске, на сборах работали: “Тебе вообще за ворота базы нельзя выходить”. Ключи забирал от машины, документы. Квартиру в первое время запрещали снимать: “А зачем тебе? Живи на базе. Тебя здесь кормят, одевают, поят. Тренируйся и ни о чем не думай”.

— Сбегали?
— Конечно, удирал. Я же сопротивлялся и думал, что все знаю лучше остальных. А теперь благодарен Тарханову за то, что меня унимал.

— Вы однажды сказали: “Сейчас удивляюсь, как делал то, чего нельзя. Раньше мог и спортивный режим нарушить”.
— Пьяный на тренировку точно не приходил. Бывало такое, что меня закрывали на базе — и два тренера караулили. Один — на центральном входе, другой — на запасном. Но я и с балкона мог спрыгнуть. За углом уже ждало такси. Пару раз такое случалось, пока не просекли, что легко со второго этажа спускаюсь.

— Меры?
— На первый раз — штраф. На второй — тоже. А на третий скажут: “Мы тебя выгоним. Зачем нам с тобой бороться, если на твое место пятерых таких найдем?” Я же не Криштиану Роналду или Месси.

— Штрафы большие?
— Две тысячи долларов, три, пять. Получался самый дорогой ужин в жизни.

— А как возвращались на базу?
— Утром, часов в девять. На завтраке же нужно появиться. Приходил как ни в чем не бывало, как будто выходил в магазин или прогуляться. А тренеры с балкона смотрят: “О, заходи-ка сюда!” Благо за сильными нарушениями режима замечен не был. Просто не ночевал на базе. Если выпивать, то бегать на поле особо не сможешь.

— А кого соблазны в Самаре сгубили? Вот Рушницкий наш приезжал…
— Он хоть с основой тренировался, но больше игроком дубля был. Кто-то его, видно, заприметил и привез в “Крылья”. Но на моем веку столько разных игроков к нам заглядывало! Некоторые через раз по мячу попадали, но контракт подписывали. Хватает нюансов.

— Кто в “Крыльях” был самым заядлым курильщиком?
— Руслан Аджинджал очень много курил. Но при этом до сорока лет играл в премьер-лиге. И бегал больше всех — здоровье сумасшедшее. Всем бы так курить!

— Уже тогда было видно, что Евгений Савин — будущий комментатор?
— Любил он поговорить, конечно. Но у нас многие, когда футбол по вечерам собирались смотреть, хорошо его комментировали. Особенно после пары бокалов пива все суперкомментаторами становились.

— Вас часто обманывали?
— Бывало, на деньги “кидали”. Предлагали вложиться в бизнес, в акции. Прогорел на этом несколько раз. Сколько потерял, не скажу.

— Тарханов на теоретических занятиях как-то изрек: “Посмотрите, Денис Ковба раньше на тренировки на троллейбусе ездил, а сейчас — на новеньком “Порш Кайенн”.
— Это не на теории было, а перед входом на базу. Несколько игроков там стояли, и я приехал на своей машине. Белый красивый “Кайенн”. И Тарханов парням: “Где бы он был, если бы не я? Так бы на троллейбусе своем и ездил”.

— Это не первая ваша машина?
— Когда играл еще в Кировограде, ребята говорили, что первая машина должна быть какая-нибудь “убитая”, чтобы не страшно было ее разбить. Поехали с отцом в Минск на авторынок. Думали купить старенький “БМВ”, чтобы выучиться ездить. Но попался отличный вариант — “Мерседес” 320-й. Решили не экономить и сразу купили хорошую машину. Чем лучше авто, тем быстрее мотор и тем самому легче учиться.

— Из Самары в дальние дали на машине ездили?
— Когда играли с Булыгой в сборной в Минске, после матчей, бывало, садились за его “Мерседес” и мчались в Самару. Тысячу шестьсот километров в пути. Когда семей и детей не было, гоняли быстро. Могли и двести двадцать километров в час даже по российским дорогам. Тем более по отличной трассе Минск — Москва. А так, тысячу километров реально часов за десять проехать, даже не торопясь. Помню, несколько лет назад в “Белшину” на просмотр наведывался. Тоже на машине. От Самары до Москвы — вообще легко. Оттуда до Бобруйска — уже тяжеловато. На обратном пути так устал от руля, что бросил свой “Лэнд Крузер” в Москве и домой на самолете полетел.

— Аварии случались?
— Однажды чуть не погиб. Правда, не сам за рулем был. Это в Самаре произошло. Отдыхал за городом у товарища на Крещение. Потом поехали в город. Я за водительским местом сидел, которое самым безопасным считается. Навстречу — КамАЗ. Его подрезала “десятка”, и он — на встречную полосу. Врезался прямо в меня. Авто восстановлению не подлежало. Тут же скорая прибыла. У меня разрыв селезенки. А от этого из-за внутреннего кровотечения человек через пару часов может умереть. Если бы поехал домой и позже — в больницу, мог бы отдать концы. А так, быстро доставили к врачам. Операцию сделали — селезенку удалили. Шрам большой остался — на весь живот. Ну а что? Три раза чистили все внутри. В общем, успели меня спасти. Отделался испугом.

— Когда это стряслось?
— Если на Крещение, значит, в январе. А какого именно года, точно не помню. Лет пять назад. Я после того случая карьеру и закончил. Выступал тогда в “Химках”. Требовалось месяц-другой, чтобы восстановиться. Подумал, что здоровье важнее и незачем себя насиловать.

— Если бы не та авария, еще поиграли бы?
— Вообще, к уходу из футбола все мало-помалу и шло. Из “Крыльев” в феврале 2012-го уехал в “Александрию”. Но команда вылетела из украинской премьер-лиги, и я разорвал контракт, который был рассчитан еще на полгода. Потом в “Химки” отправился, а там и задержки с деньгами, и все эти перелеты. Жена ругается: “Ты сидишь черт знает где, прохлаждаешься, а я здесь с двумя детьми”. Конфликты какие-то вызревали. Надо было расставить приоритеты: или семья, или дальше мотаться по городам да весям.

— Вы же до этого в Чехию отлучались — в “Спарту”.
— На год. Очень хорошая команда. Доигрывали звезды — Бергер, Ржепка. Молодые Куцка и Бони в составе: первый недавно в “Милане” играл, второй — в “Манчестер Сити”. За явным преимуществом чемпионами стали, в групповом раунде Лиги Европы выступали. Хороший опыт. Да и Прага — город отличный, где можно не только в футбол играть, но и жизнью наслаждаться.

— В 2013-м вы вернулись в “Крылья” селекционером в центр подготовки игроков. Интересная работа?
— Ездил по всяким турнирам, выискивал молодежь. Выбирался в Краснодар, Москву, Питер, в академию Коноплева. Но в Самару никого не затащишь. Все хотят уехать в большие города.

— Что потом?
— Заодно занимался в центре подготовки с 14-летними ребятами. Там же, кстати, давно и наш Александр Орешников трудится. Все это длилось, по-моему, три года. Затем в “Крыльях” был в штабе с Франком Феркаутереном — неофициально, потому что лицензии нужной не имел. Работал и с основой, и с дублем. Причем не только я, но и, как это принято в Европе, все другие наши тренеры, кроме главного.

— Есть у вас мечта — возглавить “Крылья”?
— На то она и мечта, чтобы ее не афишировать, а потихоньку двигаться навстречу. Можно рассказать, что я хочу сборную Бразилии или “Манчестер Юнайтед” принять. Но надо реально смотреть на вещи. И идти к цели постепенно. Сейчас нужно на категорию “А” учиться, потом на “Pro”. Без этого нынче никуда.

— Не боитесь, что за время работы в Витебске вас забудут в “Крыльях”?
— Ничего страшного. На “Крыльях” свет клином не сошелся. Гончаренко и Кононов сейчас возглавляют ЦСКА и “Спартак”. А начинали тренировать в Беларуси. Может, и меня когда-нибудь в Самару попросят вернуться.