Сергей Колосов: перестраиваюсь

— Что побудило поехать за океан?

— Летом руководство “Динамо” пригласило в команду много опытных защитников, которые забронировали места в основе. Понимал, что если и буду играть, то лишь в фарм-клубе. Это, признаться, меня не устраивало. Потому подошел к динамовским боссам, обсудил положение. Те с пониманием отнеслись к проблеме и решили, что нет причин, препятствующих отъезду в Америку.

— Выбор “Детройта” в качестве первого заокеанского варианта трудоустройства неслучаен?

— После того как летом 2004 года эта команда задрафтовала меня в 5-м раунде, мог смело отправляться в тренинг-кэмп “красных крыльев”. Однако специалисты клуба, понаблюдав за мной на занятиях, пришли к выводу, что я еще действую в европейской манере. И для того чтобы быстрее перестроиться на американский стиль, мне необходимо поднабраться опыта в низших лигах. А на следующий сезон тренеры “Детройта” будут рассматривать кандидатуру Колосова в качестве возможного усиления основной команды.

— Как приняли в легендарной дружине? Не боязно было ехать к звездам мирового хоккея?

— За океаном не смотрят, сколько тебе лет, нет деления на “стариков” и молодых. Во время моего пребывания в тренировочном лагере многие опытные игроки подсказывали, что да как нужно делать. Причем и на льду, и вне его. Одним словом, в “Детройте” были созданы все условия для работы, ничто не отвлекало. Очень понравилась царившая в коллективе атмосфера. Желание помочь новичку ощущал постоянно. Тренировки с такими мастерами, как Шэнахан, Челиос или Лидстрем, многому учат.

— Даже несмотря на то, что для многих ты являлся потенциальным конкурентом?

— К моменту открытия тренинг-кэмпа было ясно, кто начнет сезон в фарм-клубе “красных крыльев”, а кто — в НХЛ. Ведь перед локаутом многие хоккеисты имели действующие контракты, которые автоматически вступили в силу после подписания нового коллективного договора. Видимо, поэтому опытные игроки, будучи уверенными в завтрашнем дне, советом и на личном примере учат юных партнеров. В расположении клуба находилось человек сорок. Многие ребята приехали после АХЛ. На первых порах было тяжело — сказывалось незнание английского языка. Благо в “Детройте” работает русский массажист Сергей, который мне очень помог. Также близко сошелся с чехом Кинделом. А в “Седар Рэпидс” русскоязычных не оказалось. Правда, сейчас уже начинаю понемногу понимать, что от меня требуют. Тренеры и работники клуба, сказав что-либо, затем спрашивают, все ли понятно. Если я что-то не уловил, они повторяют, используя более простые фразы.

— Как воспринял необходимость переезда в “Седар Рэпидс”?

— Понимал: с ходу пробиться в основу клуба НХЛ маловероятно. Надеялся попасть в АХЛ, но получилось так, что играю в USHL. В заокеанской иерархии эту лигу, наравне с различными канадскими, относят к третьему дивизиону. К подобному развитию событий отнесся нормально, потому что возвращаться в Беларусь и играть выступать за “фарм” никакого желания не было.

— Тогда поделись первым опытом легионерства.

— Главное отличие от белорусских реалий — это размер площадок. Американские “коробки” меньше европейских, поэтому и времени на принятие решения в обрез. Все необходимо делать очень быстро. “Седар Рэпидс” в минувшем сезоне стал чемпионом USHL. Во многом команда добивается стабильных результатов благодаря тренеру. Марк Карлсон фанатично предан работе — днями пропадает на катке. Он в клубе уже семь лет. Я — единственный европеец в команде, есть еще два канадца, остальные — американцы. “Седар” играет в три пары защитников. Причем строгой очередности выхода на площадку нет. Тренер чаще использует меня на позиции левого защитника и в меньшинстве. Приятно, что на все наши матчи собирается полный дворец. И болельщики поддерживают команду вне зависимости от исхода поединка. Не то, что в Беларуси. Неприятно было, когда зрители после ничьей с поляками начали скандировать “Польша! Польша!”

— Можешь сказать, какие изменения в твоей игре произошли за этот период?

— Улучшилось катание, оно стало мощнее. Прибавил в бросковой технике. Научился быстрее принимать решения. Хотя перестройка игрового мышления проходила тяжело. От меня требовалось больше внимания уделять обороне, не бегать в атаки. Матча три ушло на адаптацию. Сейчас выхожу в паре с Дэйвом Штрепманом.

— Михаил Захаров в бытность тренером юношеской и молодежной сборных Беларуси часто критиковал тебя за слабую физическую форму.

— Специально никто повышением “физухи” не занимается. Развивают те группы мышц, которые больше задействованы в игре. Хотя самостоятельно укрепляю плечевой пояс. Это мне необходимо больше — хоккей в USHL весьма динамичный и жесткий. Лига ведь в основном молодежная, и многие хоккеисты выступают здесь, чтобы сделать имя и затем попасть в колледж. Плата за учебу большая, вот они и стремятся засветиться.

— Как прошла адаптация?

— На первых порах сильно сказывался языковой барьер. Очень тяжело было психологически. Сейчас этот пробел устраняется — посещаю курсы английского. Живу у тренера. До этого поселили в одной семье. Все устраивало, я занимал первый этаж, однако те люди рано просыпались на работу, поэтому будили и меня. Затем немного пробыл еще в одной. Благо вскоре оказался в доме коуча. Его жена — сердечная женщина, пытается мне все разъяснить и помочь.

— Постоянное пребывание под тренерским оком не напрягает?

— Дома Марка я практически не вижу. Он все время на работе — просматривает игры. Бывает, зовет меня к телевизору, проводит разбор полетов.

— “Детройт” следит за твоим выступлением?

— Да, два последних матча представители “Ред Уингз” присутствовали на трибунах. Учитывая то, что в “Седар Рэпидс” из “красных крыльев” лишь один игрок, значит, наблюдали за мной.

— По дому не скучаешь?

— Очень. Повезло, что вырвался сейчас на молодежный чемпионат мира. Не знаю, как бы выдержал целый год вдали от родных.

— Это твой последний турнир в составе “молодежки”. В будущем сможешь играть лишь в главной команде страны.

— Все зависит от того, как зарекомендую себя в этом сезоне. Главное — работать. Если все пойдет удачно, то почему бы не попробовать силы и в национальной сборной. Правда, там, в Америке, с Гленом Хэнлоном общаться еще не доводилось.