Договорняки-2. А где же Айдов?

Бывший наставник новополочан Олег Сидоренков в комментариях для “ПБ” не исключал наихудшего сценария: “Если это правда, то я не удивлен… После некоторых игр оставалось странное ощущение: что-то не так… Да, был сигнал после встречи с “Крумкачамi” в Кубке, после чего хотелось все бросить…” А вот его гомельский коллега Алексей Меркулов, как говорится, ни сном ни духом:
— Игроки и матчи “Гомеля” под подозрением? Впервые такое слышу. Вы меня ошарашили. Не понимаю, о чем речь. Ланько посадили, судейские вопросы — об этом слышал. А “Гомель”… Матч с Брестом? Ничего не могу сказать при всем желании. А тогда соперник оказался явно сильнее. Я заявлял об этом и сразу после игры. Но о каких-то подозрениях просто смешно говорить. Такие матчи бывают у всех. Допросы? Меня никуда не вызывали. Иначе мог бы вам что-то сказать. Если бы был официальный запрос, ну или хотя бы на уровне разговоров, то мне точно передали бы. А так…
В предыдущем выпуске в материале “И ты, “Гомель”?” в числе подробностей поединка с брестским “Динамо” мы вспомнили и то, как именно был достигнут теннисный счет 0:6. Иначе говоря, освежили в памяти голевые эпизоды — естественно, с упоминанием фамилий их фигурантов. Те, что со стороны гомельчан, восприняли это весьма болезненно — как косвенное обвинение. Так, клуб разместил на своем сайте официальное заявление, в котором сообщает, что “считает неэтичным и неприемлемым упоминание в данных материалах фамилий спортсменов, не имея для этого веских оснований, а высказывая в отношении их действий на поле лишь подозрения или сомнения. Это наносит непоправимый ущерб репутации как спортсменов, так и клуба”. Говорят, сам не свой был Игорь Рожков. А Валерий Каршакевич и Руслан Юденков и вовсе были задеты настолько, что утром в день выхода газеты совершили гневные звонки с целью добиться некоего опровержения.
Валерий Каршакевич, который нынче находится на сборах в Турции в рядах “Луча”, попросил записать его обращение:
— Прочитав статью, не спал всю ночь. Потому что я человек в этом плане гиперответственный. Да, вы написали, что это лишь констатация фактов. Понимаю, что прямым обвинением это назвать нельзя. Но все равно материал пускает на меня тень. Не хочу не то что говорить о каких-то обвинениях, а даже рядом с этим стоять.
Я воспитан в такой семье: отец с орденом Красного Знамени в двадцать девять лет ушел на пенсию майором, мать до сих пор служит. Они были в горячих точках, воевали и так далее. Родители для меня очень авторитетные люди. И не хочу, чтобы их фамилия фигурировала в этой истории. Не могу оставить это просто так. Не хочу, чтобы они из-за этого переживали. Не говоря уже о том, что у меня есть жена и маленькая дочка. Я еще раз пересмотрел нарезку тех голов. Как сделать, чтобы люди рядом со мной и подумать не думали, будто я мог такое сделать? А моя фамилия в перечислении тех моментов звучит, по-моему, три раза. И хочешь не хочешь человек заострит на этом внимание. Тем более еще и матч с “Уралом” был.
В общем, это хоть и косвенное обвинение, но даже его я не заслужил. Для меня это как расстрел. Я верующий человек. И веры мне хватает, чтобы понимать: за все в жизни нужно платить. По этим принципам и пытаюсь жить. Если понадобится, то по возвращении в Беларусь готов пройти проверку на всех возможных детекторах лжи, рассказать обо всех матчах в карьере и ответить на любые вопросы. Я не заслужил быть просто упомянутым во всех этих эпизодах. Да, матч для меня сложился неудачно. На то были и свои проблемы. За четыре дня до него мог уехать в другую страну — имелось конкретное предложение. Но если сейчас взять все мои игры, то таких наберется, наверное, больше двух десятков. Хотелось бы, чтобы подавалась и конкретная информация — какая делалась ставка и на что именно.
Даже если матч просто под подозрением, я уже чувствую себя ужасно. Никакие деньги меня никогда не заставят в этом участвовать. Для меня это смертный грех. Если там действительно что-то было, то хотел бы, чтобы все вскрылось и люди понесли самое жесткое наказание. Повторюсь: готов первым дать любые показания. Лишь бы меня не упоминали в контексте того, что даже просто мог такое сделать. Даже не знаю, как теперь быть. Если бы сейчас находился в “Гомеле”, то мог бы в случае чего на месте разобраться и любому быстро закрыть рот. А здесь, в “Луче”, в силу воспитания просто не могут подойти и спросить: “Валера, что там написали? Что вообще происходит?”
Когда пропускали второй мяч, такой пас вразрез перехватить очень сложно. Или взять третий гол Бреста. Там с нападающим, который бил головой без прыжка, действовал персонально наш нападающий. А везде фигурирует моя фамилия. Нефутбольные люди точно подумают, что неспроста. Впрочем, обо мне могут много чего думать — это не столь важно. Но здесь моя фамилия, мои родители и семья. И это я буду отстаивать всегда и до конца. Еще раз: готов к любым проверкам, чтобы люди не имели насчет меня никаких сомнений. Не собираюсь ни от кого прятаться. Готов поклясться самым дорогим, что у меня есть — здоровьем дочери. Но пока меня никуда, ни на какие допросы не вызывали.
Руслан Юденков очень красочно описал тот самый спарринг с “Уралом” на Кипре. Увы, затем те слова попросил не публиковать да и вообще смягчил оценки.
— Какие у вас основания упоминать в материале мою фамилию? Мне не нравится, что вы пятнаете ее какими-то косвенными доводами без фактов. Не хочу, чтобы она хоть как-то фигурировала в этой истории. Потому что уверен в себе, а также в команде на сто процентов. Статья бьет по моему самолюбию и имени. Не для этого отдаю себя каждому матчу, чтобы потом читать такое. Это очень обидно. Но мне ничего не страшно, потому что чист перед командой и честен перед собой. Я против таких игр. Не хочу хоть как-то быть упомянутых в этих делах.
А матч с Брестом? Такие игры случаются в футболе и на более высоком уровне. Но это ни о чем не говорит. Брест превзошел нас не только по счету, но и во всех компонентах игры, как бы сложно ни было это принимать. Но то поражение помогло нам выбраться из ямы, в которой мы находились. Оно заставило меня и всех игроков команды взглянуть на себя с другой стороны. После матча видел в их глазах злость и ярость. Еще раз: не мог усомниться ни в одном из наших футболистов.
Интересно, позвонит ли Айдов? Судя по всему, как раз таки к нему у следствия было бы предостаточно вопросов. Однако это заметно усложняется тем, что он гражданин России и с прошлого лета, очевидно, пребывает вне Беларуси. К слову, еще раз — о деталях его расставания с “Гомелем”. Они ведь и вправду удивительны. Повторимся: на следующий день после той игры с брестчанами, в которой защитник был заменен на 57-й минуте, он покинул клуб по окончании аренды у тульского “Арсенала”. На всякий случай, завсегдатай стартового состава и капитан команды. А ведь после этого он не то что прекратил карьеру — просто пропал с радаров.
Трудно представить, будто столь ценный игрок вдруг оказался не нужен “Гомелю”. А ежели наоборот, то что мешало продлить его аренду у “канониров”? Или, если истек срок его контракта с российским клубом, заключить договор в статусе свободного агента? Конечно, всего мы знать не можем. Может, 36-летний игрок решил, что пора бы и заканчивать с футболом. А может, в команде отталкивались от того, что уже подыскали ему замену в качестве условного Баа. Да и мало ли еще каких “может”. Как говорится, все совпадения случайны. Вот только молва приписывает Айдову некую посредническую функцию в организации приснопамятного сбора на Кипре…
Между тем под подозрением находятся еще как минимум два матча “Гомеля” в прошлом чемпионате. Причем, по всей видимости, это также встречи, проигранные командой. При желании придраться удобнее всего обратить внимание на домашний поединок в 12-м туре со “Смолевичами” (0:2). На выездную победу дебютанта высшей лиги с разницей как минимум в два гола зарубежные букмекерские конторы принимали ставки с коэффициентом свыше десяти. А викторию именно с таким счетом принес гостям ударом головой (!) Артем Васьков — один из самых низких игроков чемпионата (рост 165 см). Рядом с ним находились сразу три защитника гомельчан, включая и Айдова.