Бразилец в “Динамо”. Данило мастер

Данило появился на свет, когда игроку клуба “Сампайо Корреа” было всего шестнадцать и он только подбирался к профессиональному футболу. Рождение сына мотивировало Вамберто усиленно работать, и когда Данило было два года, семья переехала в Бельгию. Сначала футболист выступал за скромный “Серен”, оттуда перешел в “Стандард”. Однако лучшие годы хавбека прошли в “Аяксе”, за который он выступал с 1998-го по 2004-й и провел более ста матчей. В академию легендарного амстердамского клуба поступил и Данило. Затем был тот же “Стандард”, параллельно с младшими сборными Бельгии, в которых нынешняя динамовская “десятка” капитанил, донецкий “Металлург”, саранская “Мордовия”, днепропетровский “Днепр”, турецкий “Антальяспор”. В начале этого года бразильский бельгиец уехал в “Аль-Вахду” из ОАЭ, однако не провел там ни одного матча и перебрался в минское “Динамо”. В первом туре в игре со “Славией” полузащитник стал одним из лучших в составе “бело-голубых” и отметился голевой передачей. Чем не повод для знакомства?

— Кажется, первый матч чемпионата тебе удался?
— Да, это хороший старт. Встреча со “Славией” получилась непростой, чего и стоило ожидать от стартового поединка. Пусть минимально, но главное, что удалось победить. Своей игрой тоже могу быть довольным. Слышал, по какой-то версии даже попал в символическую сборную тура.

— Вообще “Динамо” уже сыграло три матча в этом сезоне — можешь поделиться первыми впечатлениями о белорусском футболе?
— В начале года всегда очень сложно, поэтому о чем-то говорить еще рано. Тем более играли на искусственных полях, а это накладывает сильный отпечаток. К примеру, для футбола, который проповедует “Динамо”, лучше подходят натуральные поля. На стадионе на Маяковского покрытие еще нормальное, но когда мы встречались со “Слуцком” в гостях, было очень трудно. Что касается соперников, то, насколько знаю, и случане, и “Славия” — не очень большие клубы, тем не менее против них всегда приходится особенно сложно. Они хорошо обороняются, и нужно затратить много сил.

— Привыкай: в Беларуси очень часто придется играть на синтетике.
— Если честно, очень это не люблю. Естественный газон всегда лучше. К примеру, мы тренируемся на “Динамо-Юни” — там отличная “поляна”, проблем нет. Но играть почему-то приходится на искусственном поле.

— Ты перебрался в Минск из ОАЭ, не проведя за предыдущий клуб “Аль-Вахда” ни матча. Почему?
— Дело в том, что возникли проблемы с контрактом и заявкой на чемпионат. Чтобы получить возможность участвовать в соревнованиях, нужно было ждать пять-шесть месяцев. Не могу же я полгода только тренироваться. Нужна игровая практика. Меня уговаривали: останься, останься, но, конечно, я не согласился. Сказал, что хочу играть. Расторгнул контракт и на правах свободного агента перешел в “Динамо”. Думаю, это правильный шаг.

— Какова была твоя первая реакция на предложение из Беларуси?
— Вообще у меня было несколько вариантов. Первый и наиболее реальный — португальская “Брага”. Меня он полностью устраивал — команда постоянно играет в еврокубках, тем более не было бы проблем с языком. Но пока разбирался со своим контрактом в Эмиратах, закрылось трансферное окно. К сожалению, не успел. А затем позвонили из Беларуси. У меня есть несколько друзей, которые бывали здесь. Они очень хорошо отозвались и о клубе, и о городе. Сказали: езжай, не бойся. Поэтому согласился. Пока ни о чем не жалею.

— Что-нибудь знал о Беларуси, перед тем как приехать сюда?
— Лишь то, что говорили друзья. А говорили они только хорошее. Я прислушиваюсь к их мнению. Ну и ведь есть гугл. Поэтому очень быстро нашел в интернете всю необходимую информацию и о “Динамо”, и о Минске. Посмотрел условия, фотографии — все понравилось. В общем, думаю, сделал правильный шаг. У меня отличные отношения с партнерами и тренером. Пилипчук — хороший человек. Он работал в московском “Спартаке”, это большой клуб. Здорово, что Роман Михайлович всегда в контакте с командой, с ним можно пообщаться. И, как я уже говорил, у него большие амбиции.

— Учитывая, что ты поиграл в России и на Украине, адаптировался быстро?
— Первый месяц в любом случае трудный, особенно в футбольном плане. Неидеальное физическое состояние, приходится привыкать к новой команде, партнерам, тренеру. Конечно, то, что я поиграл в российской и украинской лигах, и то, что немного знаю русский язык, сделало адаптацию немного легче.

— Ты, наверное, знаешь, что в “Динамо” в межсезонье произошли огромные преобразования. Чувствовал, что вокруг тебя все меняется?
— Если честно, нет. Новые футболисты появляются в каждой команде. Каждый пытается показать, на что способен, зарекомендовать себя. То же касается и тренера, у которого большие амбиции. Не знаю, что было в “Динамо” до этого, но сложилось впечатление, будто с ребятами уже давно играем вместе. Особенно подкупает то, что клуб ставит высокие цели — выиграть Кубок и чемпионат страны.

— И все-таки белорусская лига — это не Россия и не Турция. Не ощущаешь, что сделал шаг назад?
— Время покажет. Всегда смотрю только вперед. Да, российская и турецкая лиги, наверное, посильнее, но и в выступлении за “Динамо” есть свои плюсы. Например, мы участвуем в квалификации Лиги Европы. Это важно для каждого футболиста. Да и клуб известен в Европе, несколько раз добирался до группового этапа еврокубков.

— Первый лигоевропейский опыт у тебя был печальным…
— Да, еще в донецком “Металлурге”, играя против албанского “Кукеси”, получил очень серьезную травму. Тогда был хороший период, набрал отличную форму, но футбол полон сюрпризов.

— Ты пожил в Донецке, Днепропетровске, Саранске, теперь — в Минске. Разницу ощущаешь?
— Минск гораздо более организованный город, особенно по сравнению с Украиной, где был, так сказать, небольшой хаос. И люди здесь мне показались более открытыми, дружелюбными и отзывчивыми. Больше пока, к сожалению, сказать ничего не могу. Возможности лучше изучить белорусскую жизнь практически нет, поскольку все время посвящаю футболу.

— Ты не совсем типичный бразилец, поскольку вырос в Европе. Так ведь?
— Да, переехал с отцом-футболистом в Бельгию, когда мне было два года. А затем, когда его пригласили в “Аякс”, семья перебралась в Амстердам. Несмотря на то что я бельгиец, именно голландский клуб считаю своим домом. Воспринимаю его именно так. Однако гражданство у меня бельгийское, первым профессиональным клубом был “Стандард”. Мне все нравилось в Льеже, но потом возникли определенные агентские проблемы в отношениях с президентом — и пришлось уехать на Украину. Также выступал за юношеские сборные Бельгии.

— В тех командах наверняка было много нынешних звезд.
— Очень. Азар, Куртуа, Вицель, Де Брейне, Лукаку, Бентеке… Просто невероятная команда, не правда ли? Контакты? Мы общаемся, но очень редко. Все разъехались по миру, каждый выбрал свою дорогу. Вот с Лукаку переписываемся в инстаграме, а зимой виделись в Дубае. Вообще, самые близкие отношения у меня с Дэйли Блиндом. Мы большие друзья — вместе провели очень много времени в “молодежке” “Аякса”.

— Тебе прочили большое будущее в Амстердаме. Почему не получилось?
— Пробиться в основной состав “Аякса” невероятно сложно. К работе с главной командой на тренировках подключали буквально несколько человек, и попасть в этот список уже было серьезным достижением. Да, говорили, у меня талант. В 16-17 лет мы заключали первые контракты — их предложили только мне и Дэйли Блинду. И потренироваться вместе с Луисом Суаресом, Эмануэлсоном, Габри — это было просто “вау”. Но пробиться в основу — нереально. Тем не менее “Аякс” — мой родной клуб. К примеру, я не провел ни одного матча за основу, но где бы я ни появился, меня встречали так, будто давно в ней играю. Конечно, мой отец долго выступал в Амстердаме — может, это влияло.

— Переезд из Западной Европы на Украину стал культурным шоком?
— Еще каким! Первые три месяца было очень трудно. Я вырос в Голландии и Бельгии, в клубах безупречная организация, все продумано до мелочей. Выступал за сборные. И тут вдруг Донецк. Разница колоссальная! Мне было 22 года, и я реально испытал шок. Однако в то же время это был отличный опыт и мотивация, чтобы снова вернуться на хороший уровень.
На Украине я провел два с половиной года. Мне, кстати, предлагал четырехлетний контракт донецкий “Шахтер”, но я как раз получил ту злополучную травму в Лиге Европы и выбыл на долгий срок. В итоге не срослось. После этого поехал в “Мордовию” к Юрию Семину. Это в прошлом году в Саранске был чемпионат мира, а тогда не было ничего. Наверное, два или три ресторана на весь город. Все время сидел дома, некуда было выйти. Пришлось нелегко. Но выступили успешно, восьмое место — лучшее в истории клуба. Благодаря этому получил приглашение из “Днепра”. Это был большой шаг вперед. Ну а потом — “Анталья-спор”.

— Там ты играл бок о бок с большими футболистами вроде Это»о. Говорят, камерунец — звезда во всех смыслах слова.
— В Анталье было хорошее время. Собралась отличная команда. Можно сказать, мы делали историю клуба. Ну а Это»о — топ-уровень. Многие говорили, что он уже старый, тем не менее творил такие вещи… Не зря выступал в “Барселоне” и “Интере”. Он определенно лучший нападающий, с которым я играл. Что до звездности, то это может показаться разве что людям со стороны, которые его не знают. Да, у Самюэля много денег, но в обычной жизни он совершенно нормальный парень.

— Твой брат Вандерсон играет за “Краснодар”. Вместе, кстати, с Мартыновичем. Знаешь, кто это?
— Да, и у “Краснодара” здорово идут дела. Команда борется за чемпионство в российской лиге. Надеюсь, завоюет золото. Было очень обидно, когда они вылетели из Лиги Европы, пропустив от “Валенсии” на последней минуте. Конечно, расстроился за брата. А про Мартыновича знаю. Когда переходил в “Динамо”, Вандерсон сказал мне: у нас тут как раз капитанит парень — легенда этого клуба.

— Чем сейчас занимается твой отец?
— Он живет между Бельгией и Бразилией. Уже давно отошел от тренерства, теперь поддерживает нас с братом.

— Знаю, ты владеешь многими языками. Как твой русский?
— (Говорит по-русски.) Нормально. Четыре года жил в России и на Украине, немного выучил. А вот белорусский, конечно, не знаю.

— Так ты же отлично говоришь! Отчего мы с тобой тогда интервью на английском делали?
— Вправду хорошо? Это радует. Но привычнее на “инглише”. В следующий раз, может, сделаем и на русском.