Перезагрузка. Будто Карлсон: обещал — и вернулся

Совсем другое — когда становишься пациентом больниц и поликлиник, а на время — даже инвалидом, нуждающимся в посторонней помощи. Ты превращаешься из человека, которого просили, в того, кто вынужден сам просить. Вернуться в прежнее состояние стоит больших усилий и великого терпения. Иногда уходит год, бывает и два. Легендарный советский прыгун Валерий Брумель вернулся в сектор спустя три года после автокатастрофы. Белорусский десятиборец Андрей КРАВЧЕНКО без малого пять лет шел по тернистому пути возвращения. Оно состоялось неделю назад в Витебске, где серебряный призер Олимпиады-2008 и двукратный чемпион Европы стал победителем Кубка Беларуси.

— С возвращением в большой спорт, Андрей!
— Спасибо! Очень рад, что наконец прошел все десять видов. Страшно было! Не знал, чего ждать от организма. Кроме того, особым образом сложились предстартовые обстоятельства. За несколько дней пришлось проехать около полутора тысяч километров за рулем. Сначала отправился к другу на крестины сына, а через несколько дней — в Гомель, чтобы выполнить почетную миссию факелоносца эстафеты огня Европейских игр. В прошлую среду на тренировке взял с шестом 5,10 и в хорошем настроении отправился в родной регион. Мне выпало бежать с факелом в центре города по Советской улице. Собралось много людей, аплодировали — было приятно и волнительно. Встретился там с Ромой Петрушенко — давненько не виделись. После всего — за руль и в Витебск. Кубковый старт начинался в пятницу утром. Времени для отдыха практически не было. Но о поездках нисколько не жалею. Приятно, что меня приглашают, что я нужен людям. Сами соревнования в Витебске были хорошо организованы, однако стали для меня серьезным испытанием. Было жарко и почти все время дул сильный встречный ветер.

— Ставил целью победу или определенную сумму баллов?
— Ни то ни другое. Хотя проигрывать очень не люблю. Важно было в относительно спокойном режиме ровно пройти все виды, почувствовать соревновательный ритм, от которого отвык, понять, на что сейчас способен организм, определить, в каких видах нужно страховаться и тейпировать ноги. Увы, в восьми из десяти. Поэтому и не поехал за границу — там наверняка завелся бы, и неизвестно, что из этого вышло. А дома не было лишнего напряжения. 7827 очков станут для меня ориентиром, от которого можно отталкиваться. Может, и хорошо, что погода не способствовала лучшим результатам. Зато будет немного легче на следующих стартах. Думаю, можно добавить примерно 400 очков, чтобы выполнить норматив для участия в чемпионате мира — 8200.

— Теперь стало легче?
— Еще как полегчало! Я это прошел! Важно было не только проверить себя, но и показать руководству БФЛА, РЦОПа и национальной команды, что деньги, вложенные в меня, не пропали даром. Все эти годы я не выступал, но был в составе сборной страны. Меня ставили на домашние и заграничные сборы. К нынешнему сезону готовился в Турции и Словакии. Очень благодарен за то, что руководители нашей легкой атлетики верили в меня и помогли остаться в обойме.

— Победа принесла материальные дивиденды?
— Никаких. Я получаю зарплату в спортивной команде Комитета государственной безопасности. Нас там человек пять-шесть осталось. А в национальной сборной у меня стипендии нет. По закону человек может получать зарплату лишь в одном месте. Другое дело, что меня ставят на учебно-тренировочные сборы.

— У Эдуарда Михана схожая ситуация.
— В целом да. Эдик перенес две операции на ахилловых сухожилиях. В 2016-м в Италии мы оперировались вместе. В прошлом году он уже прошел два полных многоборья, поэтому сейчас ему было немного проще в плане психологии… Хочу посвятить это первое после перерыва многоборье памяти дяди Вити Полея. Он неожиданно ушел из жизни в конце прошлого года. Нашли мертвым на собственной даче под Гомелем в майке, которую я ему когда-то подарил. Ему было всего 58. Он бывший десятиборец, очень душевный человек! Всегда искренне переживал за меня и Эдика. До сих пор не могу прийти в себя.

— Недавно, 21 апреля, ушел еще один прекрасный человек, наш общий знакомый Юрий Блинов.
— Эта ужасная новость застала меня на словацком сборе. Испытал шок! Юрий посвятил мне десять небольших музыкальных пьес под общим названием “Декатлон”. И через нашу федерацию легкой атлетики пригласил меня в филармонию на свой концерт. Перед началом он вышел и посмотрел в зал, пришел ли я. Играл на рояле потрясающе — настоящий виртуоз! После концерта мы пошли за кулисы, общались, фотографировались. Он иногда писал мне в интернете, поддерживал, желал удачи. Когда уходят такие яркие таланты, как Блинов, по-моему, это потеря для всего человечества. 43 года — так мало! Светлая память…

— Ты долго отсутствовал в соревновательной среде. Что подпитывало твое упрямство в борьбе за возвращение в спорт?
— Очень злило, когда спрашивали: ты все еще тренируешься? Так или иначе, в подобных вопросах, которые задавали даже довольно близкие люди, ощущалось неверие в то, что я способен вернуться. Однако меня это еще больше заводило! Да, были тяжелые периоды, но ни разу я не думал о том, чтобы сдаться. Ни одного дня! Эти пять лет, конечно, были адом.

— Кто помог тебе выстоять, не сломаться?
— В первую очередь Яна. Эта девушка — настоящий подарок судьбы! Она все время была рядом, терпеливо сносила все мои “психи”. Знаете, Козерога вытерпеть непросто. Правда, и Яна родилась под этим же знаком. На операцию в Финляндию возила меня на своей машине. Туда-назад — примерно тысяча семьсот километров. Она проверена многими ситуациями и обстоятельствами. И мама очень меня поддерживала.
В прошлом году вместе с Яной поехали в Гетцис — она там выступала. Было приятно видеть, что мои коллеги из разных стран по-прежнему относятся ко мне с уважением. Повидались с Шебрле — он был приглашен почетным гостем. Роман спросил: “Будешь продолжать?” — “Буду. Ты всегда меня мотивировал на подвиги”. — “Молодец, продолжай!”

— В свои 33 ты не единственный ветеран среди многоборцев топ-класса. Чемпион Европы Артур Абеле — твой ровесник. Немногим моложе другой именитый немец — Рико Фраймут.
— 33 и японцу Кейсуке Ушиде, украинец Леша Касьянов на год старше. Но дело не только в цифрах. Во время вынужденного перерыва мой организм не был изнурен запредельными тренировочными нагрузками, не подвергался соревновательным стрессам, когда приходится выжимать из него все до последней капли. Сейчас, после кубкового турнира, чувствую себя вполне нормально, а в прежние годы после десятиборья порой несколько дней передвигался, как инвалид, — так все болело. Не чувствую возраста и считаю свои перспективы обнадеживающими. Все ведь от головы идет: как себя настроишь, так и будешь жить.

— Не обидишься, если скажу, что ты переборчивый? От первого тренера Гордеенко ушел к Хямяляйнену, вернулся к Ивану Петровичу, уехал к Кудрявцеву, переметнулся к Сиводедову, опять возвратился к Гордеенко, а теперь влился в спринтерскую группу Мясникова.
— Пожалуй, переборчивый. С Иваном Петровичем у меня прекрасные отношения. Он мне как второй отец. Да, ему было обидно, когда я уходил, но мы продолжаем нормально общаться, на днях с полчаса разговаривали по телефону. Павлу Эйновичу надо бы позвонить — он вроде бы болеет. Сотрудничество с Кудрявцевым — моя ошибка. У меня тогда была травма, а российская многоборка Таня Чернова сказала, что он тренер-врач. Отдал кучу бабла, но стало только хуже. С Сиводедовым работали около четырех лет. Сейчас видимся редко, он директор областного УОРа. Перешел к Мясникову, так как понял, что мне нужно много спринта. Бег вообще сильно дисциплинирует. Пока это не отражается на результатах — идет накопление быстрой энергии. Но в следующем олимпийском сезоне это обязательно даст эффект. Виктор Николаевич помогает в беге и прыжках в длину. У него хорошая группа: молодые амбициозные ребята создают здоровый эмоциональный фон. Тренируясь с ними, чувствую себя моложе. Мне очень подходит, что у Мясникова одна тренировка в день, работаю три-четыре часа. Выкладываюсь так, что две просто не выдержу. Меня нужно останавливать, что тренер и делает.

— А другие виды кто курирует?
— Вертикальные прыжки — Геннадий Владимирович Сухарев, метания — Павел Лыжин. Он меня и массирует. Паша не только массажист, он мой товарищ, который прошел большой спорт, знает его, понимает, может выслушать и дать ценные советы. В начале моей карьеры мы жили в одном номере на чемпионате Европы-2007 в Бирмингеме. И оба стали призерами: Паша — серебряным, я — бронзовым. Завершив выступления, Лыжин начал тренировать, потом окончил курсы массажистов. Как-то Яна поехала на сбор в Могилев, звонит: мне никто такого массажа не делал! Тогда я предложил Паше работать вместе. Он каждый день крутит мою стопу, разгоняет кровь. Лыжин работает со всей группой Мясникова.

— Предположу все же, что главный тренер десятиборца Кравченко сам Кравченко, которому необходимы союзники и консультанты.
— Может быть, и так.

— Вы с Яной давно вместе?
— Почти пять лет. Начали встречаться после чемпионата Европы в Цюрихе, на котором переживали друг за друга. Скоро у нас появится маленький Кравченко. Пока не знаем пол будущего малыша. Яна больше склоняется к девочке, а я буду рад любому ребенку. С нами вообще произошла волшебная история. Когда жили в Минске, под дверь вдруг пришла кошка, беременная. Яна подходит, в глазах слезы… Ладно, говорю, впускай. Сам же и роды принимал — четверых котят принесла. А теперь вот и мы ждем пополнения, хотя не планировали. Но раз Бог дал — это святое.

— Спортивная карьера Яны завершена?
— Нет, она обязательно вернется в спорт. Многоборки нередко выступают до 36-37. У Яны, считаю, нераскрытый потенциал. Она очень специфическая девушка, эмоциональная, к ней трудно подобраться. Хотя, надо отдать должное, ее первый тренер Василий Степанович Коробейко хорошо с ней работал, но что-то у них произошло. Яна не хочет об этом говорить. Какое-то время ее курировал Саша Корзун. До сих пор не могу понять, как она оказалась у Сиводедова. Когда я вернулся к Гордеенко, Яна пришла со мной.

— Мне всегда казалось, что Максимова могла бы стать высотницей топ-класса, стабильно прыгать под два метра, а то и выше. Для этого ей нужно забыть о многоборье и сбросить пару килограммов.
— Наверное. В зале Яна брала метр девяносто пять. Но она Козерог и любит многоборье.

— Правда, что ты стал минчанином?
— Продал в Гомеле “трешку” и купил дом в деревне Старина, за Колодищами. Сбылась моя мечта — домик в деревне! Участок прямо в лес смотрит. Утром выходишь — красота, птицы поют! И ребенку будет где порезвиться — семь соток. У нас все свое: овощи, яблоки. Не ел ничего вкуснее клубники со своего огорода! Яна всем этим занимается, я помогаю, когда надо. У нас три собаки: английский бульдог, померанский шпиц и дворняжка. Еще две кошки, которых Яна подобрала. Животных люблю больше, чем людей. Они искреннее, не умеют кривить душой. Меня и социальные сети не интересуют. Побыл месяц в инстаграмме и понял, что мне это не нужно. Все, что необходимо, можно найти в ютьюбе…

— Деревня далеко от Минска?
— От нашего дома до стадиона РЦОПа всего 14 километров, двадцать минут езды.

— Помнится, ты раньше лихачил.
— Успокоился. Хватит напрягать ангела-хранителя. Он, вероятно, устал уже меня спасать. Езжу на небольшой экономичной модели “Пежо-208”. У Яны похожее авто — “Хёндай Велостер”. Иногда меняемся. Как кому удобнее.

— Мама по-прежнему в Мышанке?
— Уже лет пять как в Гомеле. Постоянно на связи с ней. И с отцом поддерживаю контакт, но реже — он в Москве.

— О будущем думаешь?
— Заканчиваю Академию управления при президенте, факультет управления и права. 19 июня защищаю диплом. Тема — “Контрактные отношения в сфере спорта Республики Беларусь”. В ней рассматриваются вопросы назначения и отмены спортивных стипендий, социального страхования, допинга. Повезло с научным руководителем: Наталья Петровна Козыренко относится ко мне лояльно, с пониманием, очень помогла в написании дипломной работы. Позади три года учебы. Учился заочно, но дважды в год — установочные сессии. В нашей группе народ из разных отраслей, у многих дипломы по профилю обучения. Люди отзывчивые — помогали при необходимости. Надеюсь, диплом пригодится в будущем. После окончания карьеры спортсмена хочу остаться в спорте в каком-то качестве. Мои знания и опыт в этой сфере могут быть полезны людям. Тренером, наверное, пока нет. Хотя время покажет.

— Буквально через неделю в Минске начинаются Европейские игры, но ты не сможешь на них выступить.
— Это большое событие, рад, что поучаствовал в нем в качестве факелоносца. Жаль, что легкоатлетическая программа Игр лишена многоборья. Все, что проходит в Беларуси — это здорово! Чем чаще мы проводим соревнования высокого ранга, тем больше у наших людей возможностей открыть миру сердца, проявить гостеприимство, доброжелательность, патриотизм. Критика тоже нужна, без нее — застой и деградация. Однако без одобрения и похвалы также трудно двигаться вперед. После выступления в Витебске прочел на сайте “Прессбола” позитивные отклики людей: “Мужчина! Боец! Воин! Удачи тебе”, “Горжусь! Ты тот, кто является примером спортивного духа для меня и моего сына!” Читал — и слезы наворачивались. Значит, это нужно не только мне. Выходит, не зря вернулся!