Дела судейские. Андрей Чепа. Фамилии игроков, замешанных в “договорняках”, скоро обнародуют. Среди них — очень известные

Ранее он был на должности главного специалиста в этом же подразделении, а также работал офицером честности. В наших футбольных кругах Андрей Иванович — фигура довольно известная. На протяжении двенадцати лет обслуживал матчи разных уровней в качестве помощника арбитра, после чего на различных должностях работал в структуре БФФ. Спустя несколько недель после назначения он дал эксклюзивное интервью “ПБ”.

— Как обживаетесь в новой должности?
— Постепенно привыкаю. Хотя все знакомо: в департаменте судейства и инспектирования работаю с 2013-го. Правда, с годичным перерывом, потому что вплотную занялся расследованием договорных матчей в качестве офицера честности. Пока что продолжу совмещать, ведь, как вы знаете, идет расследование новой волны нечестных игр.

— Вы ведь по образованию юрист. Как пришли в футбол?
— Думаю, с рождения был обречен вариться в нем. Мой отец родом из Полтавской области, всю жизнь болел за киевское “Динамо”, и его любимым игроком был Андрей Биба, лучший футболист Союза 1966 года. В его честь меня и назвали. Кстати, я появился на свет в роддоме около нашего стадиона “Динамо”. Словом, множество переплетений. Сам начал заниматься в “Динамо” в 1976 году, но параллельно также учился в музыкальной, а также специализированной “английской” школах. Затем поступил на юрфак, а тогда в армию брали даже студентов — и в 1986-м на два года отправился в армию. Служил в 146-й отдельной бригаде особого назначения. Ты ведь в курсе, что это значит?

— Не особенно.
— По-простому разведчик. Так как владею английским, два года занимался прослушиванием переговоров главного командования вооруженных сил США в Европе: кто, откуда, куда летит, что на борту и так далее. Две смены в сутки по шесть часов, перед каждой слушали гимн. Сейчас уже могу об этом говорить, а тогда давал подписку о невыезде и неразглашении на десять лет.
Когда вернулся, выступал за университетскую команду на первенстве вузов. Немного поиграл на первенстве республики.

— А судейство?
— До 1996 года об этом даже не задумывался. Василий Михайлович Поздняков пригласил на курсы судей, которые тогда впервые открылись в Беларуси. Окончил их и с сезона-1998 стал в качестве помощника арбитра обслуживать матчи чемпионата Минска, а с 2000 года — вторую лигу. Как сейчас помню свой первый матч: “Глубокое” — “Смена”-БАТЭ. Гостей, кстати, тогда тренировал Игорь Криушенко. А в высшей лиге дебютировал в 2006-м, на матче “Белшина” — “Нафтан”.

— Было же еще много ипостасей в федерации футбола?
— Да. Писал в газету “Всё о футболе”, затем был ее главным редактором, пресс-атташе БФФ, главой пресс-службы, а затем главным специалистом департамента судейства и инспектирования. Но самое главное — опыт арбитра. Уверен, он мне здорово пригодится в новой работе, ведь теперь вся организация судейства в стране лежит на мне. Нужно привыкать к повышенной ответственности. За короткий срок что-либо исправить будет трудно, однако постепенно постараюсь внедрить модель, которая, как мне кажется, должна у нас работать. Ее не нужно придумывать — это уже сделали в ФИФА и УЕФА. Хотелось бы привести организацию судейства в соответствие с ведущими европейскими странами.

— Что для этого нужно?
— Прежде всего изучать методики. Наше судейство всегда отличалось. Было менее открытым. У нас же это закрытая тема. В чем-то поддерживаю такой подход, но всему ведь должен быть предел. Если это черное — надо говорить, что черное. Как бы ни было прискорбно. Если судья ошибся — значит, ошибся. Но при этом, если ситуация “50 на 50”, считаю, нужно вставать на сторону арбитра — он находился на поле, чувствовал градус матча. Ему виднее. Когда на видео не видна четко ошибка, нужно судьям доверять. Будь у нас, как в Италии, 24 камеры — тогда другое дело.

— Кстати, учитывая увольнение Чикуна, перевод на новую должность для вас получился неожиданным?
— Если быть честным, я думал об этом. Даже мечтал. Ну и готовился. Еще три года назад, когда случилась та история с Андреем Жуковым, я в течение месяца исполнял его обязанности. Почему-то не сомневался, что буду и дальше на этом месте. Ну или, по крайней мере, до конца сезона. Даже работу спланировал и мысленно готовился к следующему чемпионату. Не вышло. Огорчился, но продолжил работать. Почему я так громко называю это мечтой? Потому что сложился стереотип: если человек не работал главным арбитром, он не может быть руководителем судейского департамента. В нашей стране его вообще за судью не считают обычно. И инспекторами у нас могут быть только судьи и помощники, которые были в листе ФИФА не менее пяти лет. Думаю, это в корне неверно. Важнее не то, какая функция у тебя была, а как ты развивался во время и после окончания карьеры.

— Понимаете, как могла случиться ситуация, за которую уволили вашего предшественника Олега Чикуна?
— Комментировать кадровые решения с моей стороны будет некорректно. А что касается самой ситуации с четырьмя заменами — конечно, это недопустимо. Понять, как это произошло, можно, но объяснить тяжело. Впрочем, подобные истории случались — даже на чемпионатах мира арбитры показывали по три желтые карточки одному игроку в течение матча. Хочу сказать вот еще что: у арбитров и инспектора, которые в этом участвовали, впереди, надеюсь, еще много лет успешной работы. Просто нужно поскорее забыть об этом, сделать выводы и продолжать усердно трудиться.

— А вообще, нормальна ли ситуация, когда мы живем по одним правилам, в то время как во всем мире уже действуют другие?
— “Во всем мире” — это громко сказано. Правило дополнительной замены есть не везде. К тому же, что касается национальных Кубков, положения их регламентов отданы на откуп ассоциациям, которые могут допускать одну дополнительную замену. Есть правила, и им необходимо следовать. Да, в любой момент можно внести изменения. Но, считаю, раз начали розыгрыш Кубка-2018/19 по одним законам, и закончить его нужно по ним же.

— Как, по-вашему, сейчас обстоят дела с уровнем судейства в Беларуси?
— А с чем сравнивать: с уровнем нашего футбола или арбитража в Европе?

— Давайте и так, и так.
— Если первое, то оно на весьма приличном уровне. Надо быть реалистами: мало футбольных матчей обходится без ошибок судьи. И у нас, и в ведущих первенствах. В Беларуси скандалов, кстати, меньше, чем в соседних чемпионатах. Если же сопоставлять с тем, как судят в лучших европейских чемпионатах, то и здесь, думаю, мы не отстаем. Хотя сравнивать сложно: все относительно. Мне не раз приходилось слышать от игроков, которые поучаствовали в еврокубках, или от тех, кто съездил на легионерские хлеба: “А белорусские-то судьи еще, оказывается, ничего”. Так что, если бы существовал некий европейский рейтинг, наше судейство было бы в верхней его части.

— Тем не менее практически ни один тур высшей лиги не обходится без обсуждений этой темы. Или все высосано из пальца?
— Не совсем. Просто так везде. Надо понимать, что почти в любом матче есть победитель и побежденный. И второй иногда будет искать причину поражения в сторонних факторах, в том числе в судействе. Арбитрам нужно знать, что негатив будет всегда, в любом случае. Это специфика работы. Что касается болельщиков… Как говорится, лучшие футболисты, тренеры и судьи лежат на диване перед телевизором. Но, во-первых, они не досконально изучили правила игры. Во-вторых, в любой ошибке видят предвзятость либо отсутствие квалификации. А человеческий фактор ими априори отрицается.

— То есть грубых ошибок у нас много или мало?
— Среднее количество. Не больше и не меньше, чем в любом чемпионате. Что мы понимаем под грубыми? Назначенный (или нет) пенальти, засчитанный или отмененный гол, а также показанная (или нет) красная карточка. Это грубые нарушения. Но, оттого что арбитр допустил ошибку, его квалификация не становится ниже. Не нужно его казнить за оплошность, которую можно объяснить. Хороший арбитр — тот, который не ошибается в очевидных для всех моментах.

— Судейский корпус, во многом вынужденно, омолодился. Новая поросль соответствует уровню?
— Просто сдвигаются рамки. Я впервые судил высшую лигу в 39 и считал, что еще молод. По сравнению с теми, кто работал в “нулевых”, так и было. Сейчас начинать в 30 лет — уже поздно. Поэтому в судейство приходят в 18-20, и если до 25 лет не раскрылся, не дорос хотя бы до первой или второй лиги — шансов на “вышку” уже откровенно немного. Кроме того, в судейском корпусе тоже должна быть конкуренция. Хочу сделать ротацию между лигами — так же как у команд: по итогам сезона лучшие из первой лиги поднимаются в высшую, худшие — опускаются. Молодежь будет знать, что при должном отношении к делу появится возможность продвинуться. У опытных же арбитров не станет повода снижать к себе требования.

— Учебный центр по подготовке судей при федерации функционирует восемь лет — уже должен быть выхлоп.
— Должен быть, но… Нет, он есть, однако хотелось бы большей эффективности. С этого года мы планируем реформировать подготовку — создать курсы при департаменте. Раньше учеба проходила в течение двух лет. Это очень много. Мы хотим ориентироваться на Европу. Только не на Россию, Украину или Казахстан — там судьи учатся и по четыре года. Я часто бываю на различных европейских семинарах, и там удивляются: зачем два года учиться, у вас там университет, что ли?! В судейство приходят люди, как правило представляющие, что это такое. У них уже есть базовые знания. Их нужно освежить плюс познакомить с методикой, но для этого достаточно интенсивных занятий в течение месяца. А дальше — практика. По книжке ведь не научишься играть в футбол. С судейством то же самое.

— Вам не кажется, что в последнее время слишком часто происходят изменения в правилах? К примеру, та же трактовка игры руками…
— Сейчас изменения в правилах игры направлены на то, чтобы футбол максимально отличался от других видов спорта. В частности, от баскетбола, с которым почему-то происходит некоторое сближение. Столько уже нюансов придумано, чтобы оправдать игру рукой. Естественное положение возникает вдруг в самых нелепых ситуациях. И последние нововведения направлены на то, чтобы упростить трактовку правил, минимизировать количество моментов, в которых арбитр может “оправдать” игру рукой. Вот была встреча “Слуцк” — “Динамо” (Брест). Почему Веретило нужно было наказывать за игру рукой? Он бросался под удар, пытаясь его предотвратить. Любое действие, сопряженное с блокировкой удара или передачи, наказывается, если мяч попадает в руку. Защитник проиграл борьбу за мяч и пытается исправить это, блокируя удар. В этих случаях по определению не может быть естественного положения рук. Любое касание руки выше уровня плеч — нарушение правил. Вообще любая игра рукой в нападении — тоже. Осталось лишь одно исключение — так называемый “неожиданный мяч”. Когда мяч попадает в другую часть тела или в футболиста, который находится очень близко, и отлетает в руку так, что нет возможности ее убрать, — в этом случае нужно продолжить игру. Финал Лиги чемпионов? Пенальти без вариантов. Очень сложно назвать положение руки игрока “Тоттенхэма” естественным. Слышал, мол, нападающий “Ливерпуля” специально пробил в руку. Так это и не запрещено. Равно как не имеет значения, что шла только 24-я секунда игры.

— Когда мы придем к тому, чтобы судьи, как в некоторых европейских чемпионатах, давали комментарии после матча наравне с игроками?
— Может быть, придем. Не вижу здесь ничего страшного. Хотя, мне кажется, нам еще рановато. Дело не в том, что арбитры закрытые, просто пока это какое-то новшество. По крайней мере ни в одном регламентирующем документе УЕФА об этом не сказано.

— А пункт о том, что на пресс-конференции нельзя обсуждать действия судьи — не кажется, что он себя изжил?
— Судейство есть кому оценивать — для этого есть инспектор матча. Тренеры же несут ответственность за выступления своей команды. Если посмотрим пресс-конференции, например, после еврокубков — там никто не спрашивает о действиях арбитра. И тренеры не затрагивают этот вопрос. Обсуждение работы рефери — в каком-то смысле перекладывание ответственности за неудачные действия своей команды. В Европе так не заведено. Обсуждение судейства, конечно, должно быть, но не на пресс-конференциях. А к примеру, в специализированных передачах, как та же “Судите с нами”. Только идти она должна не десять минут, а час и более. Возможно, мы к этому также придем.

— В белорусском судейском корпусе есть и Ольга Терешко. Возможно ли, что в скором будущем мы увидим девушку-арбитра в матче высшей лиги?
— Конечно! Я, например, об этом мечтаю. Пока отзывы о работе Ольги в первой и второй лигах только положительные. Ее нахождение на поле однозначно дисциплинирует игроков. Зачастую они не позволяют себе многого, что могут делать при арбитре мужчине. И важно, что Терешко на самом деле соответствует уровню первой лиги. Она сдает нормативы наравне с парнями и физически развита не хуже. То же касается ее помощницы Елены Карась. Так что, думаю, время, когда в высшей лиге появятся женщины-судьи, уже не за горами.

— Кстати, а в этом случае должны быть предусмотрены отдельные раздевалки для смешанных бригад?
— Хороший вопрос. Он нигде не регламентирован. Сейчас везде одна судейская, хотя в данном случае это ненормально. Интересно, как это устроено в той же Германии, где судит Бибиана Штайнхаус…

— После скандала с “делом Жукова” репутация белорусского судейского корпуса серьезно пострадала. Насколько удается ее восстанавливать?
— Что пострадала, это однозначно. Потеряли сразу четырех арбитров. Удар сильный. И так о судьях были не очень хорошие отзывы, а здесь еще это. Но как-то выкрутились, и сейчас последствия того скандала ощущаются уже не так явно.

— Пользуясь случаем, задам вопрос как офицеру честности. Что слышно о расследовании второй волны договорных матчей?
— К сожалению, не имею права рассказывать о многом. Так что буду опираться на информацию, которая есть в прессе и которую официально распространяли правоохранительные органы. Расследование ведется. Оно скоро закончится. И закончится громко. К сожалению, первый процесс не возымел эффекта, на который можно было рассчитывать. Его участники не осознали до конца всей серьезности того, во что вляпались. Это не так безобидно, как может показаться на первый взгляд. Ты всю жизнь занимаешься футболом, тратишь время, здоровье, а потом перечеркиваешь все одним поступком. Стоит ли это того? Фамилии игроков, замешанных в “договорняках”, будут обнародованы уже скоро. И обидно, что среди них есть очень известные футболисты — те, на примере которых могли бы расти молодые ребята. А они просто наплевали на будущее — свое и своих семей. Еще один сигнал для молодежи: всегда надо думать о том, что ты совершаешь, соглашаясь на тот или иной шаг. Последствия могут быть гораздо более серьезными, чем ты считаешь.