Сергей Костицын. Грабовский сказал: восстанавливайся, потом вместе выйдем в одном звене

У Сергея КОСТИЦЫНА в августе начало отсчет второе полугодие: предыдущий матч в форме минского “Динамо” датирован 20 февраля, дата следующего пока не определена. Но, видимо, не за горами: после сложной операции младший из братьев готовится вернуться в строй. И очень этого хочет.

— Как-то затянулась твоя черная полоса. По-моему, даже больше чем на полгода — на все полтора.
— Это почему же на полтора?

— Едва ли минувший сезон в составе “Динамо” занесешь в золотой фонд. И клуба, и личный.
— Пожалуй. И даже не скажешь о причинах: как будто тренерский штаб Дуайера старался все делать правильно.

— Думаю, когда у команды все валится, лидерам, коими вы с братом являетесь по определению, напряжно вдвойне.
— Само собой. Идет постоянный анализ, что не так. И сам прокручиваешь, и “на ковре” у руководства все время. Не то чтобы винишь исключительно себя, но понимаешь, что отвечать придется прежде всего тебе.

— Часто звучал вопрос, “что не так, чего не хватает”?
— Да непрестанно. Что отвечали? Было очевидно, что дисциплины у нас год назад было ноль. Имею в виду на льду: бежали бог весть куда, делали непонятно что… И так из матча в матч. Хотя на каждом разборе все смотрели, как будто понимали, что именно не так. Но все продолжалось.

— Верный признак, что штаб не управлял командой.
— Вообще ничего плохого про связку Дуайер — Кольцов сказать не могу. Мне нравилось работать под их руководством.

— Но явно же не просто потому, что нормальные мужики?
— Нет, конечно. Импонировал подход к игрокам. Понятно, что у Дуайера он североамериканский. А там принято много времени уделять общению с хоккеистами с глазу на глаз. С тобой говорят, что-то объясняют, обсуждают. Что не так, почему, что нужно сделать, чтобы было так. Современный подход в ХХI веке. Собственно, Вудкрофт сейчас работает так же.

— У него, тьфу-тьфу, подход пока более или менее работает. У Горди — не очень…
— Ну да, не очень. Такой вот сезон выдался беспросветный. Часто даже в самом неудачном сезоне для команды в целом, хотя бы у пары-тройки игроков все складывалось относительно неплохо. У нас в прошлом сезоне было проблематично определить даже одного-двух таких. Сейчас же команда выглядит интереснее?

— Безусловно.
— Ну вот, а что изменилось? Легионеры большей частью знакомые, белорусы практически те же, да еще и потеряли нескольких не самых последних. А команда заметно преобразилась. Просто, видимо, Вудкрофт с ассистентами достучались до игроков. По крайней мере сделал он это лучше, чем Горди, или тем более Сидоренко.

— Очевидно, что как минимум у вас с братом с Сидоренко не сложилось.
— Потому что в новом веке нельзя работать по конспектам 20-го.

— Вскоре после смены тренерского штаба ты лишился капитанской нашивки. Задело?
— Нисколько. По двум причинам: если тренер не считает нужным обсуждать что-то с капитаном, к чему игроку эта нашивка? Кроме того, не удивился бы, если сменить тройку капитана и ассистентов в клубе решили бы раньше — еще до прихода нового штаба.

— Насколько раньше?
— В “Авангарде” для этого хватило трех поражений подряд. Фролов был капитаном, я и Кваша — ассистентами. И тогда всех троих заменили куда шустрее.

— Помогло?
— Не очень — в плей-офф так и не попали. Так что прошлогоднее ноябрьское “разжалование” принял спокойно. Если бы резко заиграли лучше, даже порадовался бы. А так мало что изменилось. Ну с арбитрами теперь не надо было здороваться да объясняться — всего-то…

— Кстати, в команде до сих пор идет капитанская селекция: постоянного носителя буквы “С” Вудкрофт пока не определил…
— Особо это не обсуждаем, но ситуация интересная. В моей практике такое точно впервые.

— Выбирает Крэйг. Как думаешь, Андрей справился бы? Тебя, извини, пока вывожу за скобки.
— Не уверен, что брату это надо. Пусть лучше шайбы в чужие ворота залетают чаще — пока получается неплохо. А в раздевалке, если понадобится, Андрей скажет то, что нужно. И капитанская нашивка ему для этого не понадобится.

— Весной доводилось слышать версии: мол, Костицыны специально занялись лечением, чтобы не продолжать сезон под руководством Сидоренко в сборной. Что бы ответил?
— Это полная чушь. И убедительнее всего это подтвердила моя операция. Тянуть уже было просто невмоготу. Сборная — не тот случай, когда есть место каким-то обидам. Если бы “мир” стартовал через неделю-две после окончания клубного сезона, может, и потерпел бы еще немного, поиграл бы на уколах. Но разрыв составлял пару месяцев, а дело было серьезное.

— Насколько?
— Настолько, что даже те завершающие февральские матчи, что провел, дались с большим трудом. Обезболивающим можно глушить проблемы только на какое-то время. Но не бесконечно: скоро оно просто перестает действовать, организм привыкает. Так было и с моей спиной: последние пару матчей проводил через не могу. Плюс врачи рекомендовали: я отсылал результаты обследований в Германию, Израиль. И получал одинаковый ответ: “Парень, пора на стол”.

— Как долго донимали проблемы?
— Практически весь прошлый чемпионат. Началось еще под занавес предсезонки.

— Ну вот и причина не самого яркого сезона в твоем исполнении…
— Как минимум одна — точно, хотя все валить на грыжи все-таки не стану. Кстати, интересно, откуда взялись слухи, что у меня проблемы не то с бедром, не то с коленями. Оперировали мне позвоночник. И сложность операции была еще одним фактором, заставившим лечь под скальпель как можно раньше. После такого вмешательства хочешь не хочешь, а полгода реабилитации будь любезен пройти. Плюс еще как минимум месяц-полтора, чтобы набрать форму.

— Операция делалась на родине?
— Нет, в Израиле. Можно сказать, по рекомендации: там же оперировали Сашу Кулакова. Да и вообще, клиника известна как одна из лучших в нужной мне сфере по эту сторону океана. Дату операции помню: 14 марта.

— Символично, что разговариваем 15 сентября. Разница аккурат полгода и один день. Все по плану?
— Еще не совсем — побаливает. Но хорошо уже то, что третий день как вышел на лед. Вспомнил, как коньки шнуруются. Недельку-другую приноровлюсь, надеюсь, и спина привыкнет. А руки помнят: бросал уже от всей души, загружал Карнаухова. Хоть это радует. В зале уже почти без проблем переношу приличные нагрузки, а еще недавно они долго аукались неприятными ощущениями после тренировок. Врачи говорят, что восстановление идет нормально. Дальше — по самочувствию.

— До Нового года можно ожидать возвращения в состав?
— Ох, да я бы и через две недели с дорогой душой! В смысле — по настрою: давно хочется играть. Прежде таких долгих простоев не было. Нет, в Монреале случалось попадать в руки хирургов, а потом восстанавливаться несколько месяцев. Но там было плечо — со спиной не сравнить. Так что опыта здесь никакого. И пример Кулакова не подойдет: рассудили, что во мне врачи поковырялись, видимо, основательнее. Так что буду просто работать и прислушиваться к себе, набирать форму. Лишнего дня в списке больных точно не пересижу.

— Как воспринял известие о новом главном тренере сборной?
— Без отторжения, пусть последний раз играть под началом Захарова доводилось уже давненько — на Олимпиаде в Ванкувере. А до этого — в юношеской и молодежной сборных. Но это было так давно, что даже и не отвечу на вопрос, как работалось с Михаилом Михайловичем. Уверен в одном: всех сильнейших он сможет собрать, к нему приедут.

— Не первый раз слышу эту уверенность. А почему приедут именно к нему?
— Захаров умеет разговаривать с людьми, убеждать. Что, Комаров, Шинкевич, Стась, Стасенко не были бы полезны сборной? И вот уже практически готовая боеспособная пятерка. Вова Денисов опять же, если восстановится, — слышал, он делал повторную операцию.

— А есть ли смысл собирать на ближайший “мир” всех сильнейших? От вылета застрахованы…
— Это пусть тренер решает. Молодых, понятно, тоже не обойдут вниманием. Но вряд ли, выставь ближайшей весной в Швейцарии один молодняк, получим на выходе в Минске 2021-м россыпь суперзвезд “чуть за 20”.

— С ними сейчас вообще напряженка. Вот отчего игроки вашего поколения — имею в виду родившихся в середине 80-х — сумели двинуть в НХЛ и не затеряться в ней? Но после Грабовского там ни одного белоруса. Мельчает молодежь?
— Значит, где-то недорабатывают. И они, и наши школы. Ну, с последними-то понятно: зарплаты детских тренеров не слишком стимулируют к ударному труду с молодняком.

— Не вариант: ваши тренеры тоже не купались в роскоши.
— Пожалуй… Но вообще в последние годы вроде наметились сдвиги к лучшему. Шарангович, Сушко, Протас, Колячонок — даже если в ближайшие годы и не закрепятся в НХЛ, АХЛ тоже даст им немало в плане профессионального роста. Хенкель с Лисовцом и Буйницким вот обратили на себя внимание не последних российских клубов. Так что не все так беспросветно.

— Почему-то многие считали, что после восстановления для белорусов нелегионерского статуса в России Костицыны на родине не задержатся.
— Для меня это был не вариант: двухлетний контракт с “Динамо” плюс операция. У Андрея — годичный, и предложения имелись. Но брат решил остаться со мной. Почему нет: ты на родине, новый тренерский штаб грамотный и располагающий к нормальной работе.

— Каково Костицыну быть под началом Грабовского?
— Очень даже неплохо. В понедельник вот вместе вышли на лед. Он подначил: мол, давай быстрее восстанавливайся, набирай форму — выйдем в одном звене.

— Шутил, конечно?
— А вот не знаю — это у него надо спросить.

— Представляешь себя на его месте?
— Честно — нет. Все-таки мне еще, считаю, рановато заканчивать. Даже не готов сейчас ответить, хочу я в будущем стать тренером или не очень. И потом не у всех так удачно складываются обстоятельства. Миша не скрывает, что решил попробовать себя в новом деле только потому, что “Динамо” принял Вудкрофт. При любом другом раскладе его, наверное, сегодня в команде не было бы.

— Сейчас два первых звена в клубе на две трети состоят из иностранцев. Готов начинать в “низших” сменах?
— А почему бы кого-то из легионеров и не потеснить? Но пока мне нужно просто вернуться в строй на сто процентов, а уж в каком звене выходить на лед — дело десятое. Паре, Принс уже, видно, принесут “Динамо” немало пользы. Парни грамотные, мастеровитые.

— Кстати, могут и в сборной. Думаю, планы по их паспортизации для тебя не новость. Как относишься?
— Как игрок — только положительно: здорово иметь рядом таких квалифицированных партнеров. Но есть проблема: как бы не ограничилось их выступление в сборной периодом контракта с “Динамо”. А дальше — гуд бай, мы поехали. И белорусский паспорт окажется кстати: с ним ты и в России как бы не легионер… Хотя вот Платт и Бэйлен продолжают отзываться. В общем, однозначно не ответишь.

— Бытует мнение, что одна из проблем сборной — отсутствие игроков калибра Андриевского, Скабелки, Салея, Антоненко, Калюжного. Не только мастеров, но и вожаков. Что делать?
— Ты частично ответил на вопрос, когда обсуждали состав ведущих звеньев. Все перечисленные были в ряду лидеров и в своих командах. Сейчас, увы, у нас роль вожаков часто приходится играть хоккеистам, которые в клубах этим не избалованы. А это очень непросто, по себе знаю. Когда в “Торпедо” у Скудры сезон выходил в основном в центре третьей смены, потом лидерскую лямку в сборной тянуть было нелегко. Совсем другие задачи, другой “айстайм”. Только не подумай, что у меня к Петерису какие-то претензии: он действительно грамотный тренер и хороший человек.

— А можешь представить, что роль вожака примерил бы кто-нибудь из, как я их называю, “белоканадцев”?
— Если только будут выступать за нее всерьез и надолго — хотя бы ближайшие лет пять-шесть, а не только в 2021-м. А потом решат, что в апреле лучше съездить на море или подлечить мелкие травмы. Хотя в любом случае им будет объективно тяжеловато.

— Из-за языкового барьера?
— Как раз эта меньшая из проблем. Я-то, например, английский знаю. Михаил Михайлович, кстати, тоже. А если серьезно, дело в другом: для них это новая команда, новый опыт — нужно обжиться. Белорусы-то это делают с юношеской-молодежной сборных. А начинать сразу со взрослой сложнее.

— Значит, лучше все-таки делать ставку на “аборигенов”. Обойма кандидатов нынче, увы, негустая, и вам с братом точно не отвертеться. Хотя, чувствую, перспектива лидерства в сборной сейчас не слишком вдохновляет.
— Показалось. Ни в коем случае не хочу отсидеться за чьими-то спинами. Просто необходимо прежде всего разобраться со своей. А вообще одна из ближайших целей — набрать такую форму, чтобы на “мире” сыграть как минимум не хуже, чем в 2014-м.

— На ближайшем?
— Тоже не откажусь. Но хотя бы в 2021-м вновь в Беларуси. А говоришь, у меня совсем никакого позитива…