Евгений Есаулов. Через пару недель было желание все бросить и вернуться домой

Вдобавок повторив лучший в ее истории результат да еще при весьма симпатичной игре. Впрочем, невостребованностью 42-летний наставник маялся недолго — принял осенью китайскую команду ОЭРДЖИ-“Юниор”. Записной аутсайдер покоится на дне таблицы и при формальной приписке к столице Китая базируется в подмосковном Дмитрове. Но даже формальная приписка сделала логичной разминочную часть нашего разговора в момент приветственного рукопожатия.

— Прошу прощения, а руки ты давно последний раз мыл? Если понятно, к чему клоню.
— Как не понять! Сейчас весь мир по поводу этого китайского коронавируса гудит. Только недавно вот общался с врачом нашей команды по теме. И с Катаевым. Мы-то в Подмосковье базируемся, а его ВХЛовский ОЭРДЖИ — в Пекине. Вот там, Дима рассказывает, напряжение чувствуется. В аэропорту все в масках. Не обычных медицинских, прикрывающих только рот — этим в Китае давно не удивить и в повседневной жизни. А полных, вроде лыжных, чтобы было закрыто все лицо. На выезд сейчас отправились в усеченном составе — только легионеры: россияне, североамериканцы. Всех местных оставили дома.

— А по прилете?
— Там было еще веселее. В России после приземления в салон первым делом вошли люди в спецамуниции. Со специальным дистанционным термометром. Но обошлось — все нормально, выпустили. А мы ждем вердикта лиги. Вот-вот должно состояться тематическое совещание, на котором будут решать, что делать с китайскими игроками. Наши-то тоже почти в полном составе давно в тех краях — еще с конца декабря. У них сейчас молодежный чемпионат мира. Правда, в Корее, но кто его знает, что там да как — будем ждать решения.

— Смотришь на позиции ОЭРДЖИ-“Юниора” в таблице МХЛ и думаешь: а в чем вообще смысл существования этой команды?
— Он очевиден и был сразу объявлен — развитие молодых китайских игроков. Другой вопрос, хотят ли этого сами китайские игроки? Порой сомневаешься.

— Будучи в Поднебесной, с удивлением узнал, что приглашенные туда канадские тренеры отзываются о юных подопечных нелестно: мол, ленивые…
— Подпишусь. Представляешь, чтобы у нас хоккеист пришел на тренировку и заявил: “Я не выспался, поэтому на лед сегодня не пойду”. Заодно и трусливые. Вместо стыка охотно пропустят соперника вперед. А чтобы полезть на ближнюю штангу — боже упаси: а вдруг травма? Понятно, вслух об этом не говорят, но на льду же все видно.

— Неужели все без исключения?
— Они считанные. Из тех, с кем сейчас приходится работать, буквально у двоих-троих есть хоть какие-то бойцовские задатки. Остальные катаются вокруг да около. И не накажешь же толком — международный скандал. Утрирую, конечно, но тем не менее. В команде есть два китайских менеджера, владеющих русским. Как понимаю, их задача — не только управлять, но и перенимать тренерский опыт. Иногда говоришь им, как должно быть — кивают, соглашаются, но все равно делают по-своему. В итоге приходится общаться с вышестоящим руководством. Но это в основном через е-мейл с естественной потерей оперативности. В общем, есть нюансы.

— Связка команд ОЭРДЖИ в ВХЛ и МХЛ совершенно автономна относительно “Куньлуня” и его ВХЛовского “фарма”?
— В целом да, но все же не абсолютно. Есть договор, согласно которому “Куньлунь” может передать пять невостребованных игроков в систему нашего клуба. А мы при этом не имеем права их уволить до конца контракта. Можешь представить, что за материал приходит.

— На этом фоне не посещала ли мысль: “Мама, куда я попал?”
— Было дело. Через пару недель работы ощутил острое желание все бросить и вернуться домой. Но поборол. Воспитание не то, да и упрямый я. А МХЛ, как ни крути, — новая ступень для любого молодого тренера.

— Как раз в случае с записным аутсайдером лиги эта строка в портфолио может его испортить.
— Может. И все-таки этот этап нужно пройти, это тоже опыт. И игры с такими силами против команд калибра СКА-1946 или “Красной Армии”. И даже опыт общения с коллегами, у которых есть чему поучиться. Да и не все так беспросветно: прогресс по сравнению с началом ноября, когда наш штаб приступил к работе, все-таки есть. Чуть позже укрепились Михаилом Моцаром — гомельским тренером вратарей, трудившимся последнее время в школе “Юность”. Другое дело, что для набора очков прогресс все еще недостаточен. И заметен пока больше на тренировках.

— Отчего же: в середине января даже удалось одержать первую в сезоне победу — 1:0 над “молодежкой” московского “Динамо”. И сразу поползли понятные слухи. До тебя доползали?
— Ну как же без этого — мол, букмекерский “договорняк”. Считаю, глупости: динамовцам “сливать” не было никакого резона. Они хоть сейчас и в зоне плей-офф, но положение шаткое. Ну а нам-то дурака валять — тем более: можно договориться проиграть, но не выиграть. Тем более в две пятерки.

— Резон в таких случаях обычный — деньги…
— Тоже не верю. По крайней мере в то, что в этом могли быть замешаны Зиновенко, который был в воротах и сделал без малого полсотни сэйвов. И Седов, отпахавший матч от и до и сделавший голевую передачу. Слишком давно и хорошо знаю обоих.

— Потому они и оказались в ОЭРДЖИ-“Юниоре”?
— Естественно. Когда столько работаешь с парнями, не можешь быть равнодушным к их будущему.

— Но так недолго и психику им сломать. Особенно в случае с Зиновенко: вратари известны ранимостью, а тут по шесть- семь шайб приходится регулярно “заглатывать”…
— Именно поэтому мы с Ростиславом и работаем особо. Убеждаем, чтобы пока не загонялся по поводу количества пропущенных, а продолжал спокойно тренироваться и играть. А если говорить о белорусской диаспоре, то не стоит забывать Егора Буяльского, который сейчас ушел на повышение в ВХЛовскую команду клуба, но к концу февраля вернется. Еще мог быть Козорез, но руководство минского “Динамо” посчитало, что ему будет полезнее поиграть в белорусской “вышке”, а не в МХЛ.

— По интонации улавливаю: ты с этим не согласен.
— Абсолютно. Даже со стратегической точки зрения. Вроде как сейчас продекларировано возвращение Беларуси в проект МХЛ. И к осени можно было получить готового, обстучавшегося в лиге игрока.

— Выходит, даже оставив белорусский хоккей, продолжаешь заботиться о его развитии. Но, так понимаю, рамки ограничены?
— Да, лимит есть. Перед сезоном было “6+1”. То есть шесть некитайских полевых и вратарь. Убедили расширить до десяти. Объяснив, что рядом с более мастеровитыми иностранцами и китайская молодежь будет прогрессировать быстрее.

— Формула прозрачная, но в том же минском “Динамо” зависимость далеко не всегда прямая…
— Давай не будем о “Динамо”. Во-первых, не знаю всей клубной кухни “зубров”. А во-вторых, между взрослым и юношеским хоккеем существенная разница. В китайском случае — особенно. Вот упоминал нескольких “титульных” игроков, у которых хотя бы нужные бойцовские качества просматриваются. Как-то зашел разговор с мистером Хуангом — одним из руководителей нашего клуба. Спрашиваю: “В Китае почти полтора миллиарда населения. Неужели нельзя найти хотя бы пяток похожих на этих?” А он улыбается: “А теперь посмотри, сколько из этих полутора миллиардов занимаются хоккеем”. Ну да — официально зарегистрированных игроков всего несколько тысяч. Это разного возраста и пола. А действительно профи дай бог, чтобы несколько сотен наскреблось.

— Любопытно, а какой легионерский лимит ты предложил бы белорусской реинкарнации в МХЛ?
— Смотря в каком виде она произойдет. Пока-то официально об этом не объявлено, а вариантов несколько. По слухам, наравне с “Динамо” и “Юностью” даже в Солигорске может появиться своя команда МХЛ. И на три мы тогда игроков нужного уровня точно не наскребем. И это один вариант. Другой — только “Минские Зубры” и “Юность”. Или вообще одна базовая команда вроде той, что сейчас сняли с розыгрыша экстралиги. Нужно подождать конкретики, тогда и над формулой думать.

— Подопечных по лицам научился распознавать?
— Довольно скоро, хотя при первом знакомстве действительно показалось, что все на одно лицо. А вот по именам… Настоящие сложные, даже порой по артикуляции. Иногда кажется, что для самих же китайцев: они друг к другу тоже общаются по прозвищам на американский манер. Так что есть у нас Патрик, Итон… Подопечных тоже не стал напрягать: едва ли им удобно выговаривать “Евгений Валерьевич”. Разрешил обращаться, как кому удобно. В основном, конечно, это самое обычное “коуч”.

— Коммуникация?
— Через упомянутых уже менеджеров, владеющих русским. Иногда приходится и к тройному переводу прибегать: с русского на английский, а уже потом — на китайский. Общение, конечно, замедляет, но понимание так лучше. Хотя после нескольких месяцев работы игроки уже и кое-что по-русски схватывают вполне осознанно.

— Не люблю лазить в чужой карман, поэтому сделаю это неглубоко: насколько доход тренера китайской команды МХЛ отличается от зарплаты тренера юношеской сборной Беларуси?
— Не жалуюсь. И совершенно искренне не ставил этот вопрос во главу угла и не торговался при подписании контракта. Повторюсь: главное сейчас — новый опыт. И благодарен, что есть возможность его получить. Как ступень на пути к ВХЛ, КХЛ и так далее.

— Уже тянет работать с настоящими профи?
— Есть такое. Даже, анализируя матчи молодежи, ловлю себя на мысли, что постоянно моделирую: а как бы нужно было поступить, что сделать или что сказать, если бы это были не игроки “до двадцати”, а взрослые.

— Контракт с ОЭРДЖИ до конца сезона?
— Да. Пытался оговорить опцию возможного ухода в случае, если бы появились варианты работы на более высоком уровне. Но мне дали понять, что от идеи третьего за сезон тренера руководство не в восторге. Понял и принял.

— Но работа по поиску вариантов ведется?
— Постоянно. С июня, когда оказался не нужен на родине.

— Обида притупилась?
— А ее и не было. В отличие от непонимания того, что и где я сделал не так, что федерация решила со мной расстаться. Что ж — тоже опыт. Теперь по крайней мере знаю, на кого в жизни и профессии можно на сто процентов положиться, а с кем лучше не иметь дел. В последнем случае давай без фамилий. Вообще же недавно на тему высказались в интервью и Гришукевич, и Файков. Второму это даже стоило штрафа. Но я с обоими полностью согласен.

— И никаких контактов с ФХБ с тех пор?
— Никаких.

— Но молодежный чемпионат мира в Чижовке смотрел же?
— Даже вживую один матч довелось — против латвийцев. У нас в команде как раз было несколько выходных.

— Поединок в чем-то судьбоносный. Резюме ему и всему турниру?
— Резюме простое: с таким подбором игроков команда могла выполнять задачу. Причем даже не обязательно выкладываясь на сто процентов.

— И?..
— Не ощущалось в ней единства — это было заметно даже с трибуны. Хотя понятно, что публично заявлялось обратное. Плюс, по-моему, не стоило так жестко ставить этих игроков в рамки, запрещать импровизировать.

— А это запрещалось?
— С трибуны показалось, что да. В том же матче против Латвии первый период вполне удался, но схематичность была читаемой. Скажем, все выходы из зоны — через борт. А на скамейке у латвийцев не профаны, быстро этот финт раскусили. Внесли в перерыве необходимую поправку — и все, через борт уже не выйдешь. А через центр, видимо, нельзя…

— И все же раз “эта команда была способна, не напрягаясь”, то, может, наконец-то дождемся возвращения белорусов в НХЛ?
— Хочешь из меня Вангу сделать?

— Почему нет? Особенно учитывая ее (твой то есть) опыт работы с этими игроками.
— Тогда скажу так: дорасти, безусловно, может, и не один. Здесь тоже из педагогических соображений — без фамилий. Но с универсальным примечанием для всех: если будут правильно понимать и не прекращать трудиться.

— Допустим, поиски вариантов твоей дальнейшей работы приведут к “вилке”: главным в более успешной команде МХЛ или, скажем, ассистентом в ВХЛ. А то и бог даст КХЛ…
— Нужно будет оценить, что за перспективы у клуба в каждом из случаев. Турнирные, само собой. Ну и, если речь пойдет об ассистентстве, под чьим началом доведется работать.

— А финансовый фактор?
— Все еще не принципиален. Знаешь ведь студенческий принцип: есть период, когда ты работаешь на зачетку, и только потом она начинает работать на тебя. Так вот я пока на первой стадии.

— Кстати, как-то упустили мы то, что между сборной и “подмосковным Китаем” у тебя было несколько месяцев работы в школе “Юность”. Надеюсь, не потому что голодал?
— Нет, конечно. Вообще, несмотря на некоторые события, лето удалось. Кажется, оно было первым за годы игровой и тренерской карьеры, когда столько времени смог провести с семьей. Но даже с отдыхом нельзя затягивать: неизбежно возникает ощущение, что просто не знаешь, куда себя деть. А здесь Владимир Сафонов предложил отдать долг родной школе. Алексей Торбин даже выбор предоставил — в школу или поработать с “Юниором”. Но во втором случае не представлял, чем могу оказаться полезен связке Расолько — Свито, а просто числиться не хотелось. Зато роль тренера по технико-тактической работе с несколькими возрастами приглянулась — какой-никакой опыт уже наработал. В том числе и для методических лекций на тренерских советах школы. Чем мог — помог.

— Практика показывает, что наши подавшиеся за границу коучи потом не слишком торопятся откликаться на предложения с родины…
— Догадываюсь, о ком ты. И где-то понимаю их. Но мне сначала дорасти бы до их уровня востребованности в той же России. Да и не думаю, что в ближайшее время мне поступит какое-то серьезное предложение из Беларуси. Хотя рассмотреть готов…