“Кубок Кауфланд”. Послесловие. Иван Кульбаков: “Динамо” мало доверяет белорусским вратарям

Не считая, понятно, двух поединков ноябрьского турнира в Лиепае и одного — в рамках февральского в Попраде. У Кульбакова, помимо выступления в сборных U-18 и U-20, в копилке роль третьего голкипера на печально известной олимпийской квалификации-2016 в Минске. И одного из основных — в ходе еще более печально известного ЧМ-2018 в Копенгагене. Но это уже “дела минувших дней”. В актуальном сегодня Иван — представитель остродефицитного для национальной команды амплуа. А заодно после четырехлетнего заокеанского опыта — страж ворот ВХЛовского “Нефтяника” из татарстанского Альметьевска.

— Похоже, в новой лиге ты не теряешься: больше 93 процентов отраженных бросков…
— В этом, как всегда, немалая заслуга всей команды. На каком-то этапе действительно набрали приличный ход. Нынче, правда, ладится не все и не всегда, но, уверен, мы с этим справимся.

— Сезон для тебя стартовал только в октябре. Почему?
— Так сложились обстоятельства. Какие именно — об этом лучше спросить у моего прежнего агента Дэна Мильштейна. Сейчас мои дела ведет Александр Черных. Вообще думал продолжить карьеру за океаном. Но получилось так, как получилось: когда остаешься без команды, выбирать особо не приходится.

— Есть мнение, что, вернувшись в Европу из Нового Света, совершить туда второй заход проблематично.
— Во-первых, хватает разных примеров. Во-вторых, раз уж я здесь, нужно думать не о том, как и куда вернуться, а прежде всего — как быть полезным здесь и сейчас. Будет возможность попробовать себя в Америке еще раз — хорошо. Нет — продолжу в Европе. Хотя, не скрою, нравилось выступать в Новом Свете.

— Разница ощущается остро?
— В плане происходящего на льду она действительно заметна. Ничего нового не скажу — в американских лигах все делается быстрее. Сказываются и ширина площадок, и общая философия. В той же АХЛ безусловная и неизменная установка на атаку: там куда больше выкатов “три в два”, “два в один”. В ВХЛ не зазорно, забросив, откатиться в оборонку. В общем, здесь академичность, там — скорость.

— А что в организационном плане? Не раз слышал, что в Штатах и Канаде в этом смысле полный ажур, причем не только в НХЛ.
— Вот здесь как раз жаловаться грех. Особо не в курсе, как обстоят дела в других командах ВХЛ, но в нашем “Нефтянике” все на высшем уровне: амуниция, питание, перелеты… Не удивлюсь даже, узнав, что в иных клубах КХЛ с этим дела обстоят хуже.

— Россию изучил как никогда подробно?
— Ну как изучил? Мы же постоянно чартерами путешествуем. А это аэропорт — отель — арена — аэропорт. Так что посмотреть что-то в очередном городе времени попросту нет.

— Наступил ты сейчас на мозоль тренеру сборной: Михаил Захаров жестко раскритиковал решение отправить команду в Попрад регулярными рейсами с пересадкой.
— Здесь примерно как с моим контрактом осенью. Есть ситуация, на которую не можешь повлиять, — остается ее принимать. Добрались же в итоге.

— Изучая статистику “Нефтяника”, даже сложно определить, кто в команде номер один — ты или Богданов.
— Все просто: кто лучше на данный момент, тот и основной.

— Недавний матч с “Рубином”, когда тебя заменили после быстро пропущенных шайб, подточил позиции?
— Не думаю. Ситуация банальная: сопернику удалось забросить две шайбы в большинстве. В таких случаях замена вратаря — классический ход, чтобы встряхнуть команду.

— Интересная нумерология: в сборной ты играешь под мезиновским 31-м номером, в клубе — под шабановским 39-м…
— Случайность. Правда, частичная: и в Америке, и в “младших” сборных старался брать именно 31-й. И почему это он непременно мезиновский? Игорь Брикун тоже с ним на спине играет. (Смеется.) То же и с номером в Альметьевске: был выбор брать или мой нынешний, или 30-й. Второй вариант почему-то совсем не понравился.

— В Татарстане планируешь задержаться надолго?
— Все зависит от меня. Конечно, человек всегда тянется к чему-то лучшему, на более высокий уровень. Но опять же, вспоминая осенние события, прихожу к мысли, что лучше не загадывать — просто работать. По плану я и сейчас должен был выступать за океаном. Хотя, если будет интересное предложение из той же КХЛ…

— Например, новое из минского “Динамо”?..
— Следующий вопрос.

— Да легко: белорусский вратарь, принимающий предложение “зубров”, должен быть готов к роли в лучшем случае номера два за спиной у коллеги- иностранца.
— Ну что поделать, если такова политика клуба. Это точно не вина наших ребят и не показатель их способностей. Поэтому своего номера один у нас и нет.

— Веришь, что кто-то из своих справился бы?
— Абсолютно уверен. И таких немало, просто им нужно доверять. А не так, что ребята неделями ждут шанса, а при любой помарке в матче — обратно глубоко в запас.

— Малоприятные события уже почти двухлетней давности в Копенгагене стерлись из памяти?
— Нисколько. Даже печальный опыт — тоже опыт. За два года многое поменялось. В том числе и я: надеюсь, в чем-то стал спокойнее, уравновешеннее. На какие-то вещи смотрю иначе.

— Что выставишь себе за четверговую игру против словаков по пятибалльной шкале?
— Воздержусь. И потому что оценка — прерогатива тренера, и потому что никогда не отделяю себя от команды. Мы вместе два периода играли неплохо, но, просев в третьем, сами создали себе проблемы. И даже при этом имели реальный шанс в концовке вытянуть матч как минимум в овертайм.

— Захаров по горячим следам в твой адрес слегка прошелся…
— Не читал, стараюсь этого не делать. Поскольку понимаю: какие-то ошибки игроки допускают всегда. Даже в победных матчах. Вратари — тем более.

— Однако в новом вызове весной тебе, что-то подсказывает, можно не сомневаться — у сборной дефицит вратарей.
— Так в этом ничего нового, так всегда было.

— Ну не всегда: когда-то была эпоха Мезина — Шабанова.
— А после Мезина — Коваля. Сейчас просто наступила новая. А уж чьими фамилиями она будет названа — зависит только от нас, вратарей. Но на вызов, конечно, надеюсь, он всегда приятен. Жаль, прежде не получилось откликнуться — только-только пришел в новый клуб, сразу вырваться было проблематично. Тем не менее оказаться в национальной команде действительно был рад.

— В родном Гомеле давно последний раз бывал? Или чувство ностальгии уже атрофировалось?
— Летом был, само собой. Ностальгия в моем понимании в том, что скучаешь по родным. А за последние годы привык к тому, что дом — там, где играю. Сейчас вот в Попраде, через несколько дней — снова в Альметьевске…