СБОРНАЯ. Алексей Усик: не прозевать

Карьера

— Если честно, в детстве, когда занимался у Владимира Григорьевича Азова, мечтал поиграть в Испании. Может быть, поэтому в шестнадцать лет как-то безразлично отреагировал на интерес ко мне “Гуммерсбаха”. Гостили тогда в Германии, и на каком-то турнире мы с Колей Якимовичем забросили немцам по десятку мячей. Потом были переговоры. Но предложение нам почему-то не понравилось. То ли финансовой стороной. То ли страшновато было — в таком-то возрасте. Сейчас понимаю, какой прозевал шанс. Вскоре начались разлады в “Аркатроне” — взрослел, хотелось зарабатывать. Подумывал о переходе в СКА. Но в итоге поддался уговорам поляков из Бяла-Подляски. Молодой был, многого не понимал. Хотя команда там веселая — студенты физкультурной академии. Вышли в сильнейшую лигу. Одно время серьезно стояли в таблице. Говорите, дыра? Я так не считаю. К тому же имелся немалый плюс — близость к границе. Чуть ли не каждые выходные ездил в Минск, не терял контакт с домом. Но в конце концов понял: этот клуб дальше не пойдет. А мне хотелось.

Были приглашения из других польских команд, уровня первой четверки. Но я твердо решил двигать на запад. В “Аркатроне” помогли выйти на менеджера. Тот предложил швейцарский “Йеллоу”. Меня снова подвело незнание ситуации. О швейцарском гандболе судил по “Пфади” из Винтертура, которому в Лиге чемпионов проиграл СКА. Думал, попаду примерно на такой уровень. Жаль, многое понял только на месте. В первый год было еще интересно. Но контракт подписал сразу на три сезона. И два следующих в игровом плане оказались, считай, потеряны. Ведь пришлось выступать за команду второго дивизиона, которая в первый даже не собиралась.

Продлевать соглашение отказался. Заинтересовался вариантом “Штанса-Люцерна”. Это был тоже клуб второй лиги. Но, играя против него, видел там молодых ребят с амбициями. Менеджер говорил о задаче повышения в ранге. Согласился. Однако в новом клубе на меня сразу технично возложили дополнительное бремя. Команда оказалась… без рулевого. Был только организатор, который составлял планы, расписывал выезды. Мне предложили провести пару тренировок, потом вывести команду на матч. Пошли результаты. Неожиданно для себя превратился в играющего тренера. Причем об этом не было ни слова в контракте. За первый круг уступили лишь раз. У всех основных конкурентов выиграли. Предстояла борьба за выход в первый дивизион. И тогда в клубе решили купить тренера мне на смену. Если честно, получилось некрасиво. Потому что со мной об этом даже не поговорили. О переменах узнал из газет, когда вернулся из сборной. А задачу в том сезоне мы выполнили — шагнули выше.

Но мне-то повышение предстояло в любом случае. Вместе с переездом в Санкт-Галлен. Решил так, потому что видел: там, в “Санкт-Отмаре”, сильнее игроки, хорошие профессионалы. Однако первый, прошлогодний, сезон получился у нас неудачным. Точнее, его концовка. Поначалу добрались до полуфинала в европейском Кубке вызова. Все шло к тому, что в национальном чемпионате попадем в первую четверку. Но в команде не хватало людей. Любая травма создавала напряжение. И вдруг в начале стадии плей-офф на три недели вылетели ведущий защитник Маттиас Гюнтер и лучший бомбардир Филип Йиха. О дальнейшем не стоит в подробностях — они печальны. Вместо решения престижных задач пришлось в переходном турнире отстаивать место в элите. С этим справились.

Перед началом нынешнего сезона все говорили, что состав ослаб. Уход одного Йихи в немецкий “Лемго” чего стоил. Но дал плоды новый подход к физической подготовке. Заметно добавили парни-швейцарцы. Короче, первую половину чемпионата прошли очень ровно. Нормально играли даже на выезде, несмотря на травмы. И сегодня турнирные позиции даже лучше, чем год назад…

Недописанный “шпильбух”

— Подробнее о том, как играл и тренировал одновременно? В 25 лет оказаться во главе зарубежной команды — опыт, конечно, интересный. По-житейски основная проблема заключалась в том, что не удавалось забыть о гандболе ни на минуту. Приходил с тренировки — думал, как и что мы делали, что изобрести на завтра. Психологически не расслаблялся. На мне замыкались тактика нападения и защиты, тренировочный процесс. На площадке приходилось непривычно много думать о команде, действовать ради нее. Считаю, это подавляло во мне игроцкую индивидуальность. Потерял наглость. Сознательно гасил бомбардирские качества. В команде были игроки и старше меня, были и моложе: трое из них играют сейчас в швейцарской сборной. Проблемы с дисциплиной? Не припомню. У швейцарцев есть хорошее качество: если человек поставлен руководить, они подчиняются беспрекословно. Помогало и то, что ребята запомнили меня как соперника. Они всегда получали от меня много. Это изначально способствовало уважению, их вере в то, что все делаю правильно. Но главное — позитивный результат. Мы учились на победах. Главным конкурентом был “Эндинген” — клуб с бюджетом вдвое больше нашего. Когда отправлялись туда в гости, уверенно заявил, что выиграем. Знал, что физически мы готовы лучше. Решил это использовать. Убеждал ребят, что нас четырнадцать — равных, быстрых, выносливых. Что непременно перебегаем их лидеров. Мы действительно задали очень высокий темп. И во втором тайме соперники заменили трех легионеров, фактически сдались.

Как строил тактику? В нападении старался применять традиции нашей белорусской школы. Темповая работа с мячом, исключение ведения, набегания, быстрые кресты. Вскоре понял, что игрокам нужны еще и закрепленные стереотипы действий в повторяющихся типичных ситуациях. Так у нас появилось то, что немцы называют “шпильбух”, — комбинации, расписанные как по нотам. А защита… В “Йеллоу” был опыт работы с одним скандинавом. Очень понравилась предложенная им схема 6-0 — подвижная, с дальними выходами и системой фола. И игроки у нас хорошо подходили именно под этот вариант. В итоге, не имея сильных вратарей, мы меньше всех пропустили.

…Когда узнал, что приходит новый тренер, поначалу на душе сделалось горько. Но обиду сразу подавил, сказал себе: ведь так и должно было случиться. И даже свободнее вздохнул: все, теперь могу поиграть на себя. Кстати, во втором круге в решающем матче с тем же “Эндингеном” при игре мяч в мяч в концовке забросил шесть голов подряд. Думаю, по поводу быстрого завершения моих тренерских опытов гораздо дольше, чем я, сокрушалась жена…

Виктория

— Мою фамилию она брать не стала. Вместе мечтали, как она заявит о себе в Швейцарии: Виктория Страмоус! Ведь звучнее, чем Усик? Только вот заиграть, как когда-то в “Аркатроне”, ей пока не удается. Через десять месяцев после свадьбы, в бытность в “Йеллоу”, у нас родился сын. В следующем сезоне Виктория вышла на площадку. И, поверьте, была на уровне. Но мы не все сделали грамотно. Ноги оказались не подготовлены к большим нагрузкам. И на тренировке порвалась крестообразная связка. Долго восстанавливались. А этот сезон она начала уже в составе “Санкт-Отмара” — женского швейцарского чемпиона. И опять смотрелась здорово. Но в первой же официальной игре снова порвала крестообразную — уже на другом колене. Знакомый врач предположил, что дело даже не в нагрузках, а в анатомических особенностях суставов. Что дальше? Будем смотреть. Пока слышу: все, больше не захочу. Но я-то знаю, что игровая жилка в ней — под стать моей. Разыгрывающая! И мой главный критик. Советы со стороны дает большей частью толковые. Она знает, что я умею хорошо, что плохо, а что не стоит делать вообще. Недавно побывала на матче с бельгийцами. Там, казалось, все было сугубо положительно. Однако снова нашлись пару “но”. Говорит: пусть хвалят другие, а я выложу все как есть.

Травма в октябре

— Когда на прессболовском сайте прочитал предположение, что не успею восстановиться к началу январской квалификации сборной, здорово завелся. Операция-то была простая. В голеностопе откололся кусочек кости. Плохо, что доктор не сразу поставил верный диагноз. Я даже на очередной матч вышел. Мяч забросил и сел — болело. Отправили на рентген. А назавтра уже оперировали. Медики всегда так страхуются: реабилитация — шесть-восемь недель. Но я уже на следующий матч пришел за ребят поболеть — без гипса и костылей. Восстанавливался быстро. Работал над выносливостью, силой. Мышечной массы не терял. Следовал специальной методике. Там все расписано: при какой нагрузке работать, с какой частотой сердечных сокращений. Тесты. Часы для контроля. Через четыре недели уже бежал и прыгал. А через шесть — сыграл. Был важный матч с чемпионом — “Шаффхаузеном”. Все, что бросил, залетело: семь мячей. Правда, и ошибался, и пара пробежек была. Но в Минск приехал в неплохой форме. Хотя и не в лучшей.

Сборная Беларуси

— В прошлогодней квалификации провел только первый матч — на выезде против венгров. Сыграл отвратительно. Потом долго пребывал в уверенности, что в сборную меня больше не пригласят. Ведь затем в том цикле даже на тренировках не попадал в число четырнадцати основных. Хотя чувствовал себя неплохо. Думаю, мог конкурировать с ребятами. Было обидно, что больше не дали шанса. Я ведь всегда хочу играть. И не молодой уже, но все равно надо притормаживать. Такой характер.

У меня складывалось ощущение, что Спартак Петрович видел во мне только углового. Надеюсь, в нынешнем турнире смог его убедить, что способен удачно действовать и сзади. Знаете, меня даже не огорчало, что не начинал матчи в стартовой семерке. Готовился и чувствовал, что выйду свежим и использую свои плюсы. В большинстве встреч так и было. Вот только против шведов в Мальме сыграл плохо. Во втором тайме мы позволили им убегать в отрывы. Некоторые начинались после моих неудачных бросков и потерь. Если откровенно, скандинавы не удивили. Их козыри — сыгранность в нападении и поразительная слаженность в действиях защиты и вратарей. Это те качества, которые достигаются в длительной совместной работе. В нашей сборной она, похоже, невозможна по определению. Слежу за сборниками из Швейцарии. У них практически каждую неделю двухдневный сбор. Мой одноклубник Гюнтер за полгода три-четыре раза вызывался в сборную Австрии. А у нас первая неделя всякий раз уходит на то, чтобы притереться, поймать ритм. И сразу в бой. Посмотрите, как за этот месяц у Мироновича прибавили практически все. А если бы такие сборы бывали чаще?

А еще мне кажется, что в истории сборной был отрезок, когда мы шагнули через ступеньку, пропускать которую не стоило. Лет пять назад прервалась связь поколений. От команды разом отлучили опытных игроков. И не стало тех, кто мог помочь пришедшей на смену молодежи в плане житейской и игровой мудрости. Оттого во многом и случились неудачи в соперничестве с австрийцами, итальянцами. Сейчас средний возраст команды подрос. Поэтому, возможно, и играем увереннее…

Они и мы

У сборной были сезоны лучше этого, были хуже. Но полного удовлетворения не принес ни один. На этот раз сыграли достойно. Но нельзя же всерьез сопоставлять квалификацию игроков нашей команды и турецкой или бельгийской. В той же Бельгии ребята тренируются всего три-четыре раза в неделю. Им трудно. Но разрыв в классе они сокращают. Думаю, дело еще и в том, что за рубежом стараются использовать новейшие технологии и методики. Там давно взят на вооружение принцип: больше — не всегда лучше. Тренировочного времени немного. И поэтому суть занятий сводится не к большому числу повторений, а к тому, чтобы сделать несколько раз, но правильно. Упор на осознанное восприятие задания. В Швейцарии, к примеру, это норма. Думаете, случайно ее чемпионат стал в последнее время мостиком в бундеслигу? Приезжают легионеры средней руки, а через пару лет их приглашают уже в Германию. Словаков, греков, того же чеха Йиху… Там много детских школ. По доброте душевной сейчас тоже веду группу одиннадцатилетних. Это ребята, которые не попали в первую команду клуба своего возраста. Тренируются больше для здоровья. Но каждые полгода одного-двух мальчишек переводят в лучший состав. На всех уровнях подготовки делают упор на качество. Могу сравнивать. То, что мы в таком возрасте осваивали при десяти тренировках в неделю, этим детям дается при двух-трех. Юношеские и молодежные швейцарские сборные улучшают результаты год от года. Во многом это плоды отказа от автоматизма и валовых показателей в тренировочном труде.

Белорусский гандбол от этих процессов, по существу, в стороне. В силу этого теряется наш былой перевес в атлетизме. Хотя скорость, техника работы с мячом остаются на высоком уровне. А примени мы западные ноу-хау при воспитании наших хотя бы полузвездочек — как они могли бы заиграть! Не говорю уже об огромных талантах. Таких, как Серега Горбок или Андрей Барвиюк. Знаю, что в “Аркатроне” на подходе новые ребята. Посмотрел тренировки СКА — там тоже. Беда, что для их доводки не хватает организационных возможностей и денег. Как правильно организовать сборы? Как правильно среди покормить? А преодолевать эти преграды из тренеров не отчаялись лишь единицы…

Испанская грусть

— Снится ли мне Испания?.. Не знаю, способен ли еще круто повернуть течение своих дней. Наверное, только если получу очень уж заманчивое предложение. Нашей семье хорошо в Швейцарии. И совсем не хочется куда-то переезжать. Разве что домой. В Минск тянет постоянно. Хотя понимаю, что взрослеть в Швейцарии — это лучший вариант для нашего Михаэля. На таком имени для ребенка настояла жена, особа романтичная. Мы живем в городке неподалеку от Санкт-Галлена. Там изумительная архитектура. Дворики на два домика. Все отлично оборудовано для детей. Могу, не беспокоясь ни о чем, раскрыть двери и сказать четырехлетнему сыну: “Миша, иди погуляй”. Приходилось слышать, будто швейцарцы — люди черствоватые. Но народ познаешь не в первый и даже не во второй год жизни в другой стране. Надо пожить дольше. Сейчас у меня замечательное окружение в клубе: ребята, персонал. И все же поездок в Минск всегда ждем с нетерпением. Даже Михаэль. Этой осенью он заявил: “Быстрее бы пошел снег — тогда мы поедем к бабушке”.

Что думаю о наших парнях, сменивших гражданство? Знаю точно: их нельзя осуждать. Уверен, на такой шаг они решились, думая не о столько о себе, сколько о семьях. Хотя, с другой стороны… Предположим, что я вернусь в Беларусь. С какими-то знаниями, опытом. Они будут здесь кому-то нужны? Чтобы жить нормально, придется уж точно распрощаться с гандболом и осваивать другую профессию. Оставаясь в Швейцарии, не сомневаюсь, что смогу играть, сколько захочу. А потом — стану тренировать. Либо найду работу в спортивном центре или школе. И буду заниматься тем, что знаю и умею. В жизни очень важна уверенность в завтрашнем дне. Это плохо, что наша действительность делает спортсменов волками. Когда прозевал шанс — прозевал и жизнь. Не хочется.