СБОРНАЯ БЕЛАРУСИ. Андрей Курчев: топчемся

В нынешнем бомбардирском усердии Курчева заключен головоломный парадокс. Он рвется в лучшие снайперы бундеслиги, выступая за клуб, который наверняка финиширует в чемпионате последним. “Конкордия” — четвертая команда Андрея за шесть немецких сезонов. В каждой из предыдущих — “Айзенахе”, “Бад-Швартау” (переименованном позже в “Гамбург”), “Пфуллингене” — от него ждали подвигов сродни нынешним. А по-настоящему прорвало только теперь. Потому и первый вопрос нашей беседы, записанной накануне отлета героя из Минска после побывки в сборной, напрашивался сам собой.

— В “Конкордии” наверняка было нечто сродни детонатору, взорвавшему в твоей левой невиданную прежде мощь…
— Ну, это если говорить красиво, по-журналистски. А если проще, то в Деличе мне дали понять, что я лидер. Уве Юнгандреас, наш тренер, завязывает сейчас на мне всю игру в нападении. Можно сказать, предоставил полную свободу и право на ошибку. Хотя в начале сезона на роль первого бомбардира прочили левого полусреднего поляка Михала Новака, приглашенного из Австрии. Но у того что-то не пошло. И буквально после нескольких игр его отпустили в Швейцарию. А мне в середине первого круга пришлось даже переучиваться на разыгрывающего.

— С какой это стати?
—- Травмировался основной диспетчер Володя Мальцев, россиянин. Тогда прямо перед игрой Юнгандреас сказал: давай, все комбинации ты знаешь — нормально получится.

— И как?
— В первом же матче забросил тринадцать мячей. Оказалось, в центре играть даже проще, чем полусредним. Больше возможностей маневра для моего любимого опорного броска. Да и защитникам неудобно: левша — и вдруг в розыгрыше. С тех пор так и начинаю в центре каждый матч.

— Мальцев еще не вернулся?
— Он здоров. Но выходит только во втором тайме. Тогда смещаюсь правее.

— Каково находиться в очевидно дискомфортной ситуации: у тебя-то все ладится, а команда идет безнадежно последней — три очка в восемнадцати турах?..
— Выход здесь один. Перед матчем настраиваюсь сделать как можно меньше ошибок, сыграть максимально полезно. В принципе, если каждый поставит перед собой такую цель, результаты непременно улучшатся.

— Шансы не вылететь?..
— Минимальны. Клуб дебютирует в бундеслиге. По статусу, построению тренировочного процесса это профессиональная команда. Но в ней много молодых игроков, которые учатся в университете, еще где-то работают. Да и менеджмент, если брать в сравнении с другими клубами, где я играл, развит недостаточно для сильнейшего дивизиона. Это бывшая ГДР. Там хватает общего с нашей гандбольной школой. Очень серьезно относятся к физической подготовке. Много бега, штанги. Хотя я считаю, что надо больше времени уделять мячу. Техники игрокам катастрофически не хватает. Нет нормального левого полусреднего. Да и по большинству других позиций любая команда бундеслиги сильнее “Конкордии”.

— Выходя против “Киля”, “Фленсбурга” или “Магдебурга”, преодолеваешь ущербность? Или чувствуешь себя равным среди равных?
— В последнее время перестал считать себя слабее кого бы то ни было. Наверное, та роль, которая отведена мне в команде, дает чувство, что ты даже сильнее тех, против кого играешь.

— С таким настроением, да во вторую лигу?..
— Мне это не грозит. Двухлетний контракт действует только при условии, что команда не вылетит. Если такое случится, могу беспрепятственно уходить. По секрету скажу, что уже имею договоренность с одним клубом.

— Почему по секрету? Это какое-то нарушение?
— В принципе нет. Только, если стану плохо играть, могут упрекнуть. Мол, мысленно уже в другом месте. Но повода так думать не дам. Еще ни разу белорус не был лучшим бомбардиром чемпионата Германии.

— Такая цель действительно намечена?
— Конечно.

— А вот многие говорят, что им все равно, сколько забрасывать. Лишь бы команда побеждала.
— Это не про меня. Хотя, разумеется, пусть и команда выигрывает.

— Как прокомментируешь свою бундеслиговскую неусидчивость?
— Причины расставания с каждым из клубов были разными. Первый сезон в “Айзенахе” мне немало навредил. На своем месте практически не играл. Долго ставили на угол. С этого начался застой в карьере. В “Бад-Швартау” был сначала небольшой всплеск. Но с переездом в Гамбург команда усилилась. И звездам, которые там были, я уступал. Потому что играл значительно ниже своих возможностей. Тренер Андерс Фельтнес мне не доверял, давал мало игрового времени. В “Пфуллингене” начинал неплохо. Но там меня многое не устраивало в тренировочном плане. Мне необходимо работать больше. А там велись занятия на уровне любительской команды, по полтора часа. Появились проблемы с весом, разногласия с тренером Экхардом Нотдурфтом. Короче, везде что-то не складывалось. “Конкордия” — явный шаг к позитиву. Но и здесь, похоже, не удастся осесть. А хотелось бы. Пока не было ребенка — ничего страшного: две-три сумки собрали и переехали. Теперь вот сложнее. По-хорошему завидую тем, кто играет в одном клубе по пять-шесть лет.

— Недавно в таком же интервью Ваня Бровко рассказывал, как много значит для него в первый немецкий год твоя дружеская помощь.
— У него в “Мельзунгене” сейчас такие же проблемы, что были и у меня в первый год. Языковый барьер. Тренеру кажется, что ты ничего не понимаешь. Такое бывает почти со всеми легионерами из бывшего Союза. Из-за этого и в игре случаются непредвиденные ситуации. Например, я в “Айзенах” приехал сразу после юниорского чемпионата Европы, где стал лучшим игроком и бомбардиром. И мне было непонятно, почему не дают играть, закрепить достигнутое. И, помню, как тушевался, долго не мог поговорить на эту тему с тренером Райнером Османном. Недавно встречался с менеджером “Мельзунгена”. Он сказал, что у Вани схожие трудности. За первый год надо привыкнуть к команде, бытовому укладу, уровню жизни.

— Каким был твой главный совет Ивану?
— Самое важное — искать общения с немцами. Они очень плохо воспринимают ситуации, когда ты замыкаешься, реагируя на чье-то желание с тобой поговорить. Надо пытаться объясняться как угодно: парой слов, на пальцах. Если увидят твое стремление изучать язык и общаться, это здорово поможет. Ничего страшного в Ваниной карьере не происходит. Все нормально.

— Январский приезд в сборную удовлетворение оставил?
— Это как сказать. Турок и бельгийцев должны были побеждать обязательно. И шведов можно было зацепить — дома, при родных лицах на трибуне. Другое дело, что на выезде скандинавы нас все равно не отпустили бы, когда включились бы на полную мощь. А так чувствовалось, что они не выкладывались на все сто. Даже в Мальме в первом тайме выглядели вальяжными. Были уверены в себе и играли просто на победу, без стремления к большому отрыву.

— Интересно, как шведы отзывались о нашей сборной после игры.
— Пообщался только со Свенссоном. Одно время мы были одноклубниками в “Гамбурге”. Он сказал, что я был хорош.

— Еще бы: одиннадцать голов за два матча…
— Честно говоря, когда Томас в воротах напротив, у меня получаются неплохие игры. Это удобный для меня вратарь. Так бывает. Удается угадывать его намерения.

— Как прошло для тебя переключение с клуба на сборную? Там ты хозяин игры, здесь — равный среди равных. Конкуренция…
— Это довольно болезненно. В клубе не слышу упреков. Там другой игровой режим — остаюсь и в защите. Здесь иначе. У сборной очень активное, динамичное нападение. Из-за этого порой допускаем непростительные для профессионалов ошибки, потери, пасы в аут. В клубах атака ведется более размеренно, но в нужный момент выполняется скоростное действие. Не берусь судить, как лучше. Но, чтобы освоить действия в высоком темпе, необходимо хотя бы месяц-полтора тренировочных игр и совместной работы. Недели явно недостаточно. Мне кажется, что в сборной мы года три топчемся на месте. Для шага вперед все время чего-то не хватает. Даже не знаю, чем это объяснить. Мне кажется, команде еще могли бы помочь опытные парни, играющие в Германии. В первую очередь Виталик Фещенко. Он очень хорошо смотрится в клубе. А чуть за тридцатник — золотой для вратаря возраст. И Володя Гольдин в матче со шведами точно бы пригодился. А Андрей Синяк? Ведь опорные броски тогда проходили. А уж он исполнять их умеет.

— Новые лица в сборной не обнадежили?
— Почему же? Максим Бабичев должен далеко пойти, особенно в защитных действиях. Убежден, что это игрок с потенциалом бундеслиги. Боря Пуховский в первых играх очень смело действовал. Жаль, на шведах сник.

— Бывает обидно, когда проводишь на площадке значительно меньше времени, чем в клубе?
— В этом цикле в хорошей форме был Леша Усик, и мы играли примерно поровну. Это нормально и нисколько не ущемляло. Другое дело, что использовать меня можно было разнообразнее. Уже говорил, что в клубе постоянно играю и в защите. Следовательно, веду там контратаку. Почему бы не попробовать так и в сборной?

— Что же ты молчал? Тренеры о таких твоих новых способностях могли и не подозревать.
— Теперь будут знать. Если, конечно, “Прессбол” читают.

— Последняя реплика выдает планы, связанные со сборной.
— Если не помешают травмы, всегда буду откликаться на вызовы.

— Спрошу о неприятном — твоем отказе приехать на летние матчи плей-офф против исландцев. Он оставил неприятный осадок. И не только у меня.
— Приехать действительно не мог. И причина единственная. В нашей семье вот-вот должен был появиться ребенок. Первый. Не знаю, как для кого, а для меня это событие, не сравнимое ни с чем. И даже если бы я уехал, оставив Ольгу одну, то все равно не смог бы переключиться на тренировки и игры. Мысли были о другом.

— Выступать за сборную — это важно для твоей репутации?
— Если бы мы играли на уровне шведов или испанцев, это значило бы несравнимо больше. Но и приглашение в сборную Беларуси — это гирька на весы признания. В моем теперешнем клубе сборников мало. Поэтому о каждом таком отъезде много говорят, пишут в местных газетах.