Дела судебные. Беларусь и CAS. Чью судьбу повторит Марина Арзамасова?

Вещество, которое входит в ряд лекарственных средств, допускающих возможность оформления терапевтического исключения. Однако в случае с Арзамасовой ни о чем подобном речи не шло. Сообщение о положительном допинг-тесте ошеломило не только ее. Марина сразу же объявила, что затребует вскрытие пробы “Б”.
История перешла в вялотекущую плоскость и не получила форсированного развития поныне. Отчасти этому помешала почти полугодичная пауза, в течение которой был поставлен на паузу весь спорт, а с ним и функционирование процедуры международного допинг-контроля.
В апреле текущего года глава Белорусской федерации легкой атлетики (БФЛА) Вадим Девятовский сведения по поводу процесса, связанного с Арзамасовой, актуализировал: “Между нашими атлетами и независимой организацией по борьбе с допингом (AIU) идет переписка. Пока ничего не могу сказать относительно сроков решения”. С тех пор прошло почти пять месяцев — и за свежей информацией корреспондент “ПБ” обратился к самой бегунье на средние дистанции.
Развернутого комментария не получилось. Марина лишь отметила, что ничего нового по ее делу не появилось. Мол, по-прежнему длится удаленная беседа с AIU, никакой ясности касательно дат его окончания нет.
Нельзя исключать, что и инцидент с Арзамасовой послужит предметом разбирательства в Спортивном арбитражном суде Лозанны (CAS). В связи с этим самое время припомнить все знаковые прецеденты, когда Беларусь от имени отдельных атлетов или целых сборных обращалась за правдой в CAS.

Правда Тихона и Девятовского
Как произошло. Соревнования молотобойцев на Играх-2008 тогда показались подлинным триумфом белорусов. Из шести медалей — считая и женщин, и мужчин — наши взяли три. Во многом сенсационно золото завоевала Оксана Менькова — с олимпийским рекордом. Это потом уроженку Кричева лишили награды за нарушение антидопинговых правил — причем ее история всплыла гораздо позднее, чем были взяты в оборот Девятовский и Тихон.
Они в Пекине оккупировали вторую и третью ступени пьедестала. Взяли не качеством, так количеством, хотя Тихон на правах чемпиона мира-2007 мог рассчитывать и на большее. Правда, вместе с напарником по сборной рисковали лишиться и этого.
Впервые сообщение о допинг-тестах обоих, которые оказались положительными, появилось спустя две с небольшим недели после соревнований — 3 сентября того же года. А 11 декабря сайт МОКа официально уведомил о перераспределении медалей — после того как заслушал аргументы белорусов, посчитав их неубедительными. Для обладателя серебра это было фактически тождественно завершению карьеры, поскольку прецедент дисквалификации за употребление запрещенных препаратов у него уже имелся в начале 2000-х.
Предмет разбирательства. С апелляциями и тот и другой медлили. Хотя делали для журналистов и общественности тайну из аргументов, которые планировали предъявить позже CAS, не зря. В конце февраля 2009-го процесс официально был запущен — между прочим, весьма затратный как с точки зрения финансов, так и времени, и сил. К защите интересов легкоатлетов был привлечен не кто-нибудь, а Майк Морган — адвокат из Англии, известный к тому времени выигрышем ряда процессов в Спортивном арбитраже, один из наиболее авторитетных специалистов в данной области. Можно представить, каких трудов и дензнаков стоило уговорить Моргана представлять интересы Вадима и Ивана. Что касается затрат на делопроизводство, то адвокат впоследствии называл конкретные цифры: 200 тысяч долларов.
Но не напрасно. В крови молотобойцев зашкаливал уровень тестостерона — отыскать оправдательную линию в подобных обстоятельствах непросто. Однако процедура забора проб сыграла на руку белорусам и их защитнику.
Как выяснилось, Пекинской антидопинговой лабораторией были допущены грубые нарушения. Технология, как подчеркивал Морган, не имела ничего общего с научным подходом, поэтому говорить о достоверности взятых анализов не приходилось вовсе. Весьма надежная линия поведения в суде, если действительно доказать подобные факты. Скажем, существовал прецедент финской лыжницы Вирпи Куйтунен, которую несколькими годами ранее оправдали лишь на тех основаниях, что при вскрытии пробы “Б” отсутствовал ее представитель. Именно на несоответствии должному механизму взятия допинг-тестов настаивала и наша сторона.
Вердикт Лозанны. Оправдательные решения в подобного рода процессах, связанных с употреблением допинга, тем более когда речь идет о возврате олимпийских медалей, — всегда событие, и не только национального масштаба. Хотя его наша сторона как будто и ожидала, основываясь на деталях слушаний. Тогдашний министр спорта Олег Качан излучал уверенность: “Белорусские спортсмены стали заложниками случая. Убежден почти на 60 процентов, что они будут оправданы”.
Так и произошло. В июне 2010-го, спустя почти два года после ошарашившей новости, CAS постановил: пробы были взяты и хранились с рядом нарушений и отклонений от стандартов ВАДА. Не соответствовала требованиям также отчетность и документация при анализе. Нелегкая борьба за восстановление чести и достоинства привела-таки к успеху: дисквалификация обоих была аннулирована, а серебряная и бронзовая медали возвращены по прежним адресам.

Ва-банк Силлы
Как произошло. Впервые таэквондо было включено в олимпийскую программу в 2000 году. В Беларуси уже существовала соответствующая федерация, росли профильные клубы, причем не только в столице, но и в областных городах, имелись тренеры самой высокой квалификации. Однако все же таэквондо до некоторой поры оставалось вещью в себе, не культивируемой настолько, чтобы спортсменам быть конкурентоспособными на мировом татами. Той самой первой ласточкой удивительного таланта оказался Арман-Маршалл Силла — белорус гвинейских кровей. В 2012-м он выиграл чемпионат Европы среди юниоров, а в 2014-м стал лучшим на континенте среди взрослых. Ну а в январе 2016 года стал обладателем олимпийской лицензии — первой для соотечественников в этом виде единоборств.
В нем, впрочем, видели не просто рядового участника Игр. Эксперты да и чиновники всерьез рассчитывали, что Силла должен побороться и за олимпийскую медаль. Увы, шанс ему так в итоге и не представился. А обстоятельства допингового прокола поныне окутаны туманом.
Хуже всего, что Силла, а равно и его тренер Юлия Суховицкая уже видели себя на олимпийском борту. Кошмарная новость застала спортсмена в Стайках, где проходил финальный сбор перед отлетом в Рио-2016. Информация пришла от Национального антидопингового агентства (НАДА), которое уведомило, что в крови таэквондиста найден мельдоний — препарат, к тому времени уже запрещенный и ставший для очень многих олимпийцев накануне Рио камнем преткновения — не только белорусских.
Предмет разбирательства. Двухлетнюю дисквалификацию Силла схлопотал от НАДА, которое сочло достаточными основания для отстранения Армана- Маршалла ото всех стартов внутреннего календаря и заграничных под эгидой Международной федерации таэквондо.
Спортсмен и его тренер терялись в догадках, как мельдоний мог попасть в организм, а потому ударялись в любые возможные способы доказать невиновность. Так, Силла инициировал проверку на полиграфе, дабы заверить, что никакого умысла в его действиях не было, а воспрещенное вещество оказалось в пробе случайно. И прошел: Белорусская федерация таэквондо (БТФ), обратившаяся в CAS, разрешила лидеру сборной участвовать в национальных соревнованиях, чем вызвала протест со стороны ВАДА.
До завершения слушаний в Лозанне, по сути, Силла имел право выступать, и даже делал это весьма успешно — выиграл два категорийных турнира. Вот только олимпийский поезд ушел. Равно как и реализовать себя на ближайшем чемпионате мира уже тоже возможности не было.
Параллельно наша федерация вела собственное расследование всех обстоятельств дела. О них пару лет спустя в интервью нашему изданию рассказывал Силла: “Дело расследовал КГБ. Специалисты из ведомства установили, что подсыпали в мою банку со спортивным питанием. Вещество совсем другой консистенции, неоднородное по составу с тем, что находилось в банке изначально. Потому и найденная доза мельдония оказалась просто огромной”.
Вердикт Лозанны. Белорусская сторона, по большому счету, шла ва-банк. В случае первоначального отстранения со стороны НАДА мог отделаться двумя годами бана, однако решение пойти до конца в итоге оказалось напрасным. Вместо двух лет Силла получил вдвое больший срок. Как результат — находится вне соревнований до сих пор.

Реабилитация гребцов
Как произошло. Точно таким же громом среди ясного неба явилось преследование сборной по гребле на байдарках и каноэ. Впервые ВАДА просканировало ее на предмет использования злосчастного мельдония еще в декабре 2015 года. Тогда нашим эскулапам удалось доказать, что крошечное превышение уровня его концентрации в крови Марины Литвинчук объясняется физиологическими особенностями. Но то были лишь цветочки.
Подлинное испытание выпало в апреле 2016-го. Сборная, возглавляемая Владимиром Шантаровичем, по обыкновению, отправилась на сбор во Францию, где квартировала в весеннюю пору уже свыше десятка лет. Ничто не предвещало беды, а она случилась 12 апреля. В расположение нашей команды на базе в Ла-Тампль-Сюр-Ло прибыли незваные гости количеством в четыре десятка человек: жандармы, таможенники, переводчики и, естественно, представители антидопинговой службы. Отыскали две пластинки милдроната, принадлежащие тренеру женской части коллектива Геннадию Галицкому. Взяли восемь допинг- проб — все у мужчин (половина оказалась положительной). Нарушили тренировочный режим до такой степени, что главный тренер, не дожидаясь ясности по результатам облавы, заявил: сюда больше — ни ногой.
На провокацию все смахивало сразу. И то, что французская полиция не уведомила о нежданном визите заранее, хотя сделать это была обязана. И то, что попрала писаные правила обязательного контакта с нашим НАДА, если есть подозрения в наличии у кого-то из команды запрещенных веществ. И наконец, то, что спустя месяц с небольшим авторитетное французское издание “Le Monde”, ссылаясь на инсайды, рассказало, будто мельдоний найден у олимпийских чемпионов Андрея и Александра Богдановичей. Его концентрация была мизерной, и до поры до времени гребцы свободно выдохнули, в штатном порядке продолжив подготовку к Олимпиаде-2020. Увы, ненадолго.
17 июля Международная федерация каноэ (ICF), основываясь на данных, предоставленных французскими антидопинговыми и правоохранительными органами, вменила мужской сборной годичную дисквалификацию.
История разбирательства. Вопросов была уйма. Начиная с того, почему жертвой оказались именно мужчины, ведь тот самый милдронат находился у тренера женской команды, до той самой процедуры забора проб и утаивания информации от белорусской стороны.
Все было настолько шито белыми нитками, что подача иска в CAS выглядела логичной. Даже не касаясь того, что среди мужчин байдарочников и каноистов был целый ряд потенциальных призеров. Поначалу тогдашний генеральный секретарь НОКа, он же юрист, Анатолий Котов выражал надежду, что добиться правды удастся по так называемой ускоренной процедуре — с тем, чтобы белорусы успели быть оправданы до момента перераспределения лицензий и таким образом попали в Рио-2016. Однако уже почти сразу стало понятно, что процесс затянется.
ICF со своей стороны хранила молчание, намекая на наличие неопровержимых улик, которые будут представлены непосредственно в суде. Дескать, разглашать не позволяет тайна следствия. И этих аргументов мы всерьез опасались: практика показывала, что по надуманным причинам отстранять от Игр большую часть сборной, где наличествуют очевидные претенденты на награды, никто не станет. Значит, в рукаве у оппонентов находились козыри…
Вердикт Лозанны. Дату его оглашения CAS переносил несколько раз. Пока в январе 2017-го, спустя почти полгода после Рио-2016, не заключил: нет достаточных доказательств, что белорусские гребцы употребляли мельдоний после 1 января 2016-го — а именно с этого дня велся отсчет запрета, — а не до. Галицкого действительно беспокоили проблемы со здоровьем, из-за чего тот вынужден был пользоваться соответствующими лекарствами. Инфузионные же наборы из расположения белорусской делегации во Франции использовались не для переливания крови, а исключительно для чрезвычайных происшествий.
Недополученных олимпийских медалей было уже не вернуть, но доброе имя гребли было восстановлено.

***
В заключение отметим, что вероятность обращения в Спортивный арбитраж допускал главный тренер мужчин-тяжелоатлетов Виктор Шершуков. Обстоятельства повернулись так, что в нашей сборной имели место три и более случая допинговых проколов в течение двух предыдущих летних Олимпиад. Это автоматически лишило нашу команду полной квоты и ограничило лишь двумя — одной мужской и одной женской.
К этому предписанию на самом деле есть вопросы, поскольку новое поколение штангистов страдает за грехи прежнего. Да и принято оно было уже постфактум, то есть закон в данном случае имеет обратную силу. И все же добиться увеличения квоты белорусам не удалось. Вернее, они и не пытались. Просто аналогичная ситуация возникла у казахстанских тяжелоатлетов, а их иск в CAS не был удовлетворен. Видя такой прецедент, впрягаться в дорогостоящее предприятие было бы уже зряшной затеей.