Алексей Колосов. “Динамо” выбрал сам. Причем еще в шесть лет

В форс-мажорной ситуации, когда голкиперы-легионеры были вынуждены удалиться на карантин, бреши в составе пришлось латать их молодым белорусским коллегам. Причем самый юный — 18-летний Алексей КОЛОСОВ — порадовал вдвойне. В четырех проведенных поединках КХЛ он отметился очень приличным процентом отраженных бросков, а матч против рижского “Динамо” и вовсе провел “на ноль”. Установив тем самым соответствующий клубный рекорд и войдя в когорту ровесников-вундеркиндов в истории всея КХЛ. С подающим большие надежды голкипером удалось связаться аккурат перед подготовкой команды к матчу с “Сибирью”.

— Как погода в Новосибирске?
— Так себе. Небольшой плюс, очень холодный ветер и уже снег пытается идти. Все понятно — Сибирь. Так далеко в России до сих пор не доводилось бывать.

— Наверное, ты единственный игрок “Динамо”, который еще до начала зимы может уверенно сказать: “Сезон удался”. Согласишься?
— Скорее нет. Как говорится, всегда по- хорошему мало. Понятно, я очень рад, что получил возможность дебютировать на таком высоком уровне. Но хотелось бы провести еще игры в КХЛ уже в этом сезоне.

— Сколько для полного счастья?
— Да какой-то конкретной планки нет. Чем больше — тем лучше.

— Черновато шучу, что в мире немало тех, кому есть за что сказать спасибо коронавирусу. Ты, видимо, в их числе?
— Ну, получается так. Все-таки карантин ряда наших лидеров явно увеличил шансы проявить себя. И не только для меня. Но это — с одной стороны. С другой же — зараза все равно и навредила. Как минимум тем, что отложила возможный отъезд за океан. Но все равно мне жаловаться точно не приходится: сумел почувствовать на личном опыте, что такое КХЛ.

— Судя по твоей игре и статистике в пока нежном возрасте — ничего страшного?
— Как будто. Тот же лед, та же шайба, те же хоккеисты… Понятно, помастеровитее и побыстрее тех, с кем до сих пор приходилось соперничать, мощнее бросают, грамотнее ставят заслон на пятачке. Но человек может со всем справиться.

— Как прошли сутки перед дебютным матчем с московским “Динамо”?
— На удивление спокойно. Доводилось общаться с другими вратарями, вспоминавшими свой аналогичный дебют: почти все говорили о мандраже. Меня же он накрыл только перед стартовым вбрасыванием. И не надолго: где-то к середине матча пришел в норму, и все пошло как обычно. В том числе и в трех следующих играх.

— Ты же стопроцентно динамовский воспитанник?
— Точно. На матчах “Динамо” бывал с раннего детства, потому, верите или нет, хоккейную школу выбрал себе сам, сразу и без вариантов. Уже в шесть лет.

— Межшкольное противостояние с “Юностью” свежо в памяти?
— Конечно! Но это была не вражда, а только принципиальное соперничество. А позже — и дружба, особенно когда сошлись под одной крышей в Раубичах в институте сборных. Многие ребята из “Юности” искренне поздравили с дебютом в КХЛ.

— Попробую угадать: главным закадыкой в динамовской раздевалке стал также получивший шанс ровесник Пинчук?
— Да. Вместе-то уже играли, в том числе в юношеской и молодежной сборных. С Виталиком у нас вообще интересно получилось: сначала я узнал, что его вызывают в “Динамо”, поздравил в обед из Молодечно. А буквально через час и мне звонок: “Давай собирайся, тебя тоже ждут”.

— Приятель не делился, а его-то не трясло перед дебютом?
— Вроде нет. Думаю, даже если и волновался, то справился.

— Может показаться, что стартовать в 18 лет на таком уровне сложно и просто одновременно. Почему сложно — понятно, а проще, ибо есть право на ошибку — поймут и простят.
— Наверное, в этом что-то есть, но, вот честно, вообще не задумывался. Просто старался делать свою работу как учили. В чем заодно очень помогали более опытные партнеры.

— К годящемуся если не в сыновья, то в младшие братья салаге относились не свысока?
— Абсолютно, поддержка полнейшая. Перед игрой с московским “Динамо” Дима Знахаренко подошел, еще раз пояснил какие-то нюансы системы игры команды, дал дельные советы. И это только один приятный эпизод, а их хватало. Со всеми партнерами поладил, отлично общаемся.

— Но с легионерами, видимо, меньше, учитывая твое недавнее признание в неидеальном английском?
— Да, пока есть проблема… Но любой наш иностранец знает хотя бы несколько слов по-русски, чтобы тоже подбодрить, и делает это при случае. В том числе Фурх и Тэйлор. Дэнни, если ему и мне не хватает словарного запаса, обязательно попросит кого-то перевести разговор. Не “за жизнь”, понятно, а на какие-нибудь наши специфически вратарские темы. Опыт-то у него немалый.

— Курирует ваш цех, разумеется, Мезин?
— Да. Интересно сейчас работать под началом того, чья игра в сборной во времена моего детства очень нравилась. И с другими своими тренерами связь не теряю — с Дмитрием Филипповичем, Виталием Ковалем.

— Широко известна особенность настраивания Мезина на матчи в период игровой карьеры. За сутки до стартового вбрасывания он как будто отключался ото всех. У тебя не так?
— У меня — как обычно в любой другой день: читаю, общаюсь. Какой-то особой методики самонастраивания нет. И перенимать чью-то, наверное, не нужно. Тот же Андрей Анатольевич говорит: “Вы уже достаточно взрослые, чтобы знать самим, как подойти к матчу в наилучшем виде”.

— За эти недели много ли нового открыл в ремесле?
— Что-то всегда открываешь. Само собой, подсматриваю за теми же Тэйлором и Фурхом: как двигаются в воротах, манера и способы отражения бросков и все такое. Что-то пытаюсь копировать и перенимать, пробую…

— Полагаю, излишне спрашивать, какой из четырех матчей в КХЛ запомнился более всего?
— Думаете, “сухарь” в игре с Ригой? Как раз нет: все-таки дебютный против Москвы с эмоциональной точки зрения был поярче — первый раз на таком уровне как-никак.

— Извини, ну не поверю, что игра “на ноль” в КХЛ в 18 лет — “проходняк”.
— Нет, конечно… Но честно: когда заглядываю в статистику, то первое, что интересует — сколько мне бросков исполнили, какой из них процент отраженных. Естественно, если сто процентов — здорово.

— Что себе на память оставляют впервые забросившие полевые — понятно. А вратари в память о первом “сухаре”?
— Вариантов немного, думаю, все то же — шайбу. После игры с рижанами Принс позаботился — подобрал со льда, вручил мне. Так что сувенир уже на полке.

— Последний пока твой КХЛовский матч в Нижнем Новгороде не слишком огорчил? Вернее, его концовка.
— Не без этого, все-таки многовато залетело. Но что поделать — бывает и такое. Недавно вот с Павлом Викторовичем Перепехиным как раз разбирали мои действия на одном из отрезков той игры. Что постановили — секрет.

— Его присутствие в динамовском штабе — неплохое для тебя подспорье?
— Безусловно. Работал же под его началом в институте сборных целый сезон. Хотя любой коуч всегда готов что-то подсказать и подбодрить.

— И почти всегда хмурый Вудкрофт?
— Здесь сложнее. Но не из-за серьезности Крэйга — мой английский, как уже говорил, оставляет желать лучшего. Поэтому без крайней нужды стараюсь просто не попадаться главному на глаза.

— После возвращения в строй Фурха с Тэйлором штаб предпочел оставить в Минске тебя, а не Толопило. Никита не заревновал? Да и вообще везение ли это?..
— Насчет ревности — не в курсе, но, надеюсь, на меня-то он точно не обиделся. А насчет везения — простите, не вполне понял…

— Явно же придется пока быть при коллегах-легионерах записным третьим.
— Практика, бесспорно, нужна, и играть очень хочется. Но, во-первых, все зависит от моей работы: только через нее можно заслужить доверие и новый шанс. А во-вторых, даже тренировки на КХЛовском уровне для меня сейчас очень интересны и полезны.

— Что слышно с отъездом в Америку?
— Пока конкретики мало. Сезон в Лиге Онтарио стартует только в феврале, так что как минимум до января тема закрыта. Правда, сейчас все так часто меняется…

— Но что такое город Эри, клуб которого застолбил права на тебя в системе юношеских лиг, уже погуглил?
— И погуглил, и расспросил ребят, которым доводилось там бывать, выступая за клубы ОХЛ. Тем более что такие сейчас есть и в “Динамо”: Макс Сушко, Влад Колячонок, Виталя Пинчук тот же. Так что какое-никакое представление имею.

— Полагаю, дилемма “ехать или нет” за океан перед тобой не стоит, как не стояла проблема выбора школы в шесть лет?
— Вроде того. Почему бы не попробовать, если есть такая возможность и интерес ко мне. Это же как минимум полезно для развития: другой стиль хоккея, узкие площадки, больше бросков. Хорошая школа в общем.

— Опять же ближе к скаутам. Ты уже вошел в историю как первый белорусский вратарь, выбранный на драфте юношеских североамериканских лиг. Следующий шаг?..
— О, я был бы совсем не против стать первым белорусским вратарем и на НХЛовском драфте. Но пока нужно не мечтать об этом, а просто работать. И много.

— Как отнесся к поголовной отмене чемпионатов мира в этом году?
— Очень огорчился. Я же, получается, пролетел вдвойне: имел бы шанс сыграть и весной на юношеском чемпионате в элите, и сейчас в декабре на молодежном в дивизионе 1. А в итоге — ничего. Ну что с этим поделать — всем известный всемирный форс-мажор.

— Какие твои годы — еще много “миров” впереди, дай бог. Минский 2014-го помнишь?
— Только по атмосфере на улицах и телетрансляциям. Попасть на арену, увы, не довелось — билетов было не сыскать.

— Нынешний главком национальной сборной уже не раз высказывал скепсис относительно белорусских вратарей. Слышал?
— Нет. С Михаилом Захаровым вообще как-то не доводилось пересекаться.

— Он это публично говорил. Мол, у нас полно вторых-третьих, но ни одного потенциально первого. Обидно?
— Нисколько. Раз так говорит, значит, наверное, имеет для этого какие-то причины. А я спокоен. Вообще всегда стараюсь быть спокойным…