Мини-футбол. Александр Ремин. Судейство научило избегать конфликтов

Шутка ли, он — единственный рефери от Беларуси, который отработал на двух чемпионатах Европы по мини-футболу. Более того, его отец — Игорь Ремин — защитник, мастер спорта, бронзовый призер чемпионата СССР-1963 в составе минского “Динамо”.
Дедушка — Александр Михайлович — родоначальник футбольной династии Реминых. Чемпион СССР в 1936-м и обладатель Кубка СССР в 1937-м в составе московского “Динамо”. А 18 июля 1939-го играл против “Спартака” на Красной площади.
Внук также пытался пойти по игровой стезе — не получилось. Связался с судейством. И дело стало спориться. Сейчас дослужился до инспектора ФИФА.

— Смею предположить, что в судейство вас привел отец…
— Однозначно. Но сначала я занимался футболом в “Динамо” у Ивана Ивановича Савостикова. В девятом классе зимой переодевались у себя и шли тренироваться через дорогу на стадион БГУ. Там участвовали в зимних турнирах. И однажды я свалился с радикулитом — теплые вещи лень было таскать. Тренироваться возможности не было, но с флажком стоять мог. А отец уже занимался судейством и пригласил поработать лайнсменом на чемпионате Минска среди взрослых — мне тогда было четырнадцать лет.
Я продолжил судить. Папа стал лайнсменом, помогал Вадиму Жуку в чемпионате СССР. У меня не было особого игрового таланта. Отец это понимал, поэтому потихоньку начал предлагать судить — сначала детей, которые моложе меня лет на пять… Так и пошло.

— Затем наступила мини-футбольная карьера. Случайно или сознательно?
— Начинал в большом футболе, работая с детьми. Тогда практиковал только один судья, поэтому приходилось бегать от одного углового флажка к другому. Еще и офсайды успевал фиксировать. Первый официальный матч случился в 17 лет на “Хрустальном мяче”. Но при этом еще сам играл в футбол. Например, в субботу сыграешь, в воскресенье отсудишь младшие возрасты. Еще и рубля три заработаешь.
А в мини-футболе меня привлекли к обслуживанию зимнего турнира на площадках “Динамо”. Я, будучи студентом, тоже играл, но и судил. В одном из матчей получил травму. Тогда отец и предложил окончательно переквалифицироваться в рефери.
Вскоре в качестве арбитра начали привлекать на мини-футбольные чемпионаты. Первые пару сезонов высшей лиги не застал, а вот с 1992 года судил и большой футбол, и мини. Тогда отдавал предпочтение большому футболу, но в зимний период не хотелось сидеть без практики, поэтому откликался на любые предложения в зальных соревнованиях. Мне банально хотелось наработать практику.

— Вы были одним из первых рефери ФИФА. Какие эмоции, ощущения?
— Это сейчас существует программа по развитию молодых арбитров. Но в середине девяностых, когда приближался к высшей лиге, меня рекомендовали на рефери по большому футболу. Однако из УЕФА пришел ответ: мол, слишком молод. А в 1996-м предложили стать рефери по мини-футболу. Согласился, поскольку у нас конкуренция была большая. Решил: буду первым в маленьком футболе, чем последним в большом. Но при этом продолжал практиковать и в классическом.

— Когда вызывали на финальные стадии EURO, были готовы, или это новый вызов?
— Первый семинар по линии УЕФА состоялся то ли в 2004 году, то ли в 2005-м. Тогда еще не было градации по категориям. Отобрали 30 лучших судей из 112, которые в принципе работали в европейских футзальных чемпионатах. И сказали, что мы представляем лицо футзального судейского корпуса УЕФА.
Глядя на коллег, которые рассматривались на обслуживание EURO, чувствовал, что вполне могу быть в числе избранных. Потому что был ничем не хуже их в плане коммуникации, “физухи”, знания языка.
Первый топ-турнир проходил в Португалии в 2007-м. Гордился, что оказался в числе шестнадцати топ-рефери. А затем Венгрия, 2011-й — там уже точно был уверен, что меня вызовут. Все же тогда отобралась сборная Беларуси.

— Максимальный раунд, в котором удалось посудить на EURO?
— На первом совещании сразу объяснили, что далеко не все дойдут до полуфинальных матчей. Команд-то было всего восемь. Соответственно, каждый из нас понимал, что после группового этапа половина парней отправится по домам. Я обслуживал матчи только группового этапа. Наверное, при обсуждении кандидатур на полуфиналы я не получал рекомендаций. Даже если не совершал ошибок. Сам факт засветиться на чемпионате Европы меня радовал.

— Почему никто из других белорусских рефери ФИФА не получил шанса поработать на EURO?
— Наверное, были более достойные арбитры. Да и конкуренция возросла. Возьмем Суоми. Кто со сборной этой страны считался? Но пришел Мичо Мартич со своей программой и поставил в стране футзал на профессиональные рельсы. Сейчас команда Финляндии в числе участников EURO.

— 396 матчей в высшей лиге. Почему не дотерпели до круглой цифры?
— Мне тогда судейство уже не доставляло удовольствие. И когда спустя лет пять после окончания карьеры мне назвали эту цифру, конечно же, немного расстроился. Досудил бы и до 400, а то и до 500 — физические кондиции и сейчас позволяют. Нормативы могу сдать — стоит только месяц не покурить. Но за цифрами не гнался.

— Думаю, про самый известный матч вы помните: МАПИД — “Дорожник”. Дело о трех не доигранных секундах — скандал. Два рефери ФИФА — вы и Михаил Цуканов. Единственная в истории чемпионатов Беларуси переигровка. Как так получилось?
— С 1992 года, включая семь сезонов в большом футболе, — один из самых не то чтобы неприятных матчей… Обидно, когда допускаешь промах и твоя ошибка влияет на исход матча. Поединок запомнился тем, что такой ситуации прежде не происходило и, надеюсь, не произойдет. Бывает, когда неправомерно удалил игрока, не засчитал гол — да, это прокол. Тогда же произошло стечение обстоятельств. Отследить ход времени было невозможно. Я фиксировал нарушение, было не до времени. Сразу же уточнил у официальных лиц — все подтвердили, что время истекло. Я как главный арбитр принял решение завершить поединок. Молодец Валерий Досько. Где-то нашел запись и доказал правоту — вопросов нет. Своей вины не снимаю, но за ошибку мне не стыдно.
Вспомнился эпизод в поединке россиян с испанцами. Послематчевые пенальти. Пиренейцы пробивают, мяч попадает в дальнюю планку и вылетает в площадку. Никто из пяти представителей не заметил взятия ворот. Вот такие бывают казусы даже на уровне финальных стадий.

— Какая атмосфера царит внутри коллектива, который обслуживает матчи международного масштаба?
— Начнем с того, что назначаются делегат, инспектор и судьи. У всех разные направления деятельности. Но основная цель — соблюсти планку, которую обозначили в УЕФА. Главное — повысить качество проведения турниров. Делегат не имеет никакого отношения к судейскому корпусу — для него важно контролировать организацию матча. Да, ему интересны наши телодвижения, и он как главный представитель УЕФА ведет равноправную беседу с нами. Но если провинимся мы, то он вместе с нами будет в ответе. Поэтому настроение соответствующее. Основное, чтобы все прошло на высочайшем уровне. Воодушевляет, когда опытный человек — по сути, учитель — дает дельные советы и направляет в нужное русло.

— Какие команды, игры запомнились?
— Первое, на что изначально обратил внимание — разминка испанских команд. Если наши парни разминались, а затем просто били по воротам, то испанцы, потянувшись, отрабатывали комбинации. Наверное, удары нужно оттачивать в тренировочном процессе, а на предыгровой разминке моделировать ситуации.
Точно не вспомню, сколько провел матчей на международной арене — более пятидесяти однозначно. Однако всегда поражали именно испанские клубы. Да, нравились португальцы. Но испанские команды более изящные. Они словно усыпляли соперников — десять одинаковых передвижений, а потом следует внезапный укол.

— Большинство болельщиков не знают о дресс-коде, тайминге. Мы видим много евроматчей, но зрители не понимают, зачем столько официоза.
— У судей ситуация следующая. Когда приезжаем на турнир или на матч, то при официальных мероприятиях руководитель рассказывает, когда, где и в какой атмосфере они будут проходить. Если делегат говорит, что нужно быть всем в строгих костюмах, тогда все одеваются одинаково. Но если официальное, но неформальное общение, то судьи надевают спортивные костюмы, чтобы даже сторонние видели, что это единая команда — пусть и из разных стран.
Когда стал инспектором, меня через полгода пригласили на семинар в Швейцарию. Для начинающих провели однодневный семинар. С нас сняли лекалы для индивидуального пошива цивильной одежды. Выдали папку с документами. В одной из брошюр был расписан дресс-код для официальных лиц. На четырех страницах с иллюстрациями рассказывалось, как нужно одеваться инспекторам: как правильно завязывать галстук, можно ли расстегнуть пуговицу, когда галстука нет, на какой высоте от пояса должен находиться галстук и так далее. Мне, не обладающему подобными эстетическими знаниями, эта брошюра очень пригодилась.

— Кто делает назначения на матчи: инспектор или делегат?
— Когда только начинал инспектировать, на первые матчи уже были назначения — мне оставалось их только озвучить. На второй игровой день до 11.00 должен был сообщить в УЕФА состав судей. После выходного — в день матча до 10.00. Решение принимает инспектор.
В первую очередь в заключительный день при назначениях принимаю во внимание взаимодействие команд с арбитрами, а также турнирную ситуацию. Но никак не территориальные признаки. Мне важно, чтобы все прошло гладко, ведь за исход турнира отвечает весь коллектив.

— Насколько усложнились требования для судей, когда работали вы, и то, что есть сейчас?
— Большое внимание обращается на физическое состояние. Были ребята, которые судили хорошо, но через пару лет их уже не видел. И, конечно, знание иностранного языка. Ты представляешь УЕФА, тебе нужно общаться. На внутренней арене средний уровень еще может прокатить, но если инспектор чувствует, что тебе трудно найти коммуникацию, то в отчете он это укажет. И если арбитр через год не улучшит кондиции, не усовершенствует иностранный, то его просто отцепят.

— Как вообще происходит отбор в инспектирование УЕФА?
— Это оказалось несложно. Каждая страна может иметь в УЕФА определенное количество инспекторов и делегатов. Когда меня рекомендовали, то документы приходили от БФФ. Затем они спускались в БАМФ. Возможно, согласно рейтингу команд была выделена квота. И тогда федерация рекомендует, что определенный человек может быть инспектором или делегатом.

— Ваша позиция как инспектора: защитить судей, “утопить” или быть объективным?
— Моя задача — помочь начинающему судье раскрыться. Мы хотим выйти на европейский уровень. И нам это удается. В каждой стране инспектор — учитель для судей. Среди инспекторов должны быть специалисты, которые пропустили судейскую работу через себя. Им нужно найти слова, чтобы арбитр начал работать лучше.
Нужно понимать, что при судейских сборах происходит в первую очередь обсуждение моментов, чтобы партнеры в дальнейшем избежали неприятностей. Игроки тренируются, чтобы больше забивать, а судьи учатся, чтобы меньше ошибаться. Поэтому с удовольствием подсказываю молодым парням — учиться в судействе никогда не поздно.
Однажды был на отборочном турнире в Сербии. Полгода до этого ввели новые правила для вратаря. При возвращении с мячом на свою половину можно было продолжать игру, но при передаче назад назначался свободный удар. Судьи-то об этом знали, а команды — нет. Играли чемпионы своих стран. В одном из матчей проигрывающая команда хозяев выпускает “флай-кипера” и нарушает новые правила. Назначаю свободный удар. Ни одна из команд ничего не понимает. Соперник в духе “фэйр плей” отдает мяч оппоненту. Спустя минуту — та же ситуация. У меня за спиной сидит инспектор — переглядываемся. Третий такой же эпизод — бросаю взгляд, тот махнул рукой: пусть играют.

— Судьей нужно родиться или стать?
— Только стать. Мой характер, как личности, сформировался на фоне судейства. Все эмоции, которые испытываю в жизни, можно связать с футболом. Именно с судейством. Это и коммуникация, и мгновенное решение бытовых вопросов. Быстрое реагирование, внимательность, жесткость. Судейство помогло адаптировать характер к жизненным ситуациям, сконцентрировать внимательность. Падает тарелка — успел среагировать. В транспорте ответили агрессивно — сдерживаешь себя. Судейство научило достойно выходить из различного рода конфликтных ситуаций.