СВОБОДНЫЙ СТИЛЬ. АсСОЛЬ с ЗЕМЛИ

Двумя днями ранее в списке фигурировала и Мексика. Правда, визит в тамошнее посольство открыл Солиной компании неожиданную истину: американскую визу получить куда легче и быстрее, нежели право въезда в ее хоть и куда более бедную, но вместе с тем отчего-то очень гордую соседку. Однако в Штатах Соля была уже неоднократно. Надоело. Ее влекут новые маршруты.
Сливец хорошо умеет рассказывать о других странах. Впрочем, и другие темы разговора она с удовольствием поддерживает. Нам остается только выбрать главную, чтобы читатель сполна оценил все достоинства девушки, занявшей на прошедших Играх 5-е место — редкое по нынешним временам для белорусской сборной…

— О чем говорить будем, Соля?
— О жизни, понятное дело… И спорте, наверное…

— Считаешь, о фристайле можно перетереть так, чтобы это заинтересовало простой народ?

— По идее занимательно рассказать можно о чем угодно, были бы желание да способности… Впрочем, согласна: наш вид своеобразный и технически довольно сложный. Как говорили белорусские болельщики в Турине: “Если спортсмен радуется при приземлении, значит, хороший прыжок”. Но возьми художественную гимнастику, где все куда запутаннее.

— Сравнила… Там же девчонки в одних купальниках, носочки вытягивают, ножки закручивают — на что только не идут, чтобы зрителям понравиться. А вы — все равно как космонавты. В комбинезонах, шлемах, очках… Даже не поймешь толком, где там Ассоль Сливец, а где Дима Дащинский.
— Не без этого. Зато любителям экстремальных видов спорта нравится. Их, между прочим, в Беларуси больше, чем я предполагала. Была вот недавно в горнолыжном комплексе “Логойск” и лично в этом убедилась.

— Но все равно, наверное, не очень приятно осознавать, что фристайл, как, скажем, стрельба, фехтование, гребля и еще огромное количество других видов, попадает в поле зрения всей страны лишь раз в четыре года, когда идут Олимпийские игры…
— Это с какой стороны на данную проблему посмотреть. После Солт-Лейк-Сити представление людей о нашем виде существенно улучшилось. Раньше спрашивали: “Фристайл? Это что, стиль плавания такой?” А теперь даже фамилии ведущих спортсменов знают. Прогресс налицо!
Если у нас еще и водный трамплин возведут и на его базе организуют в том числе сопутствующую развлекательную инфраструктуру, то вообще будет хорошо.
Президент сказал, что деньги возьмут из бюджета, то есть построить — построят. Но вот насколько это все удастся поддерживать на должном уровне… Зарплатой, что ли, людей привлечь, чтобы относились они к этому делу, как к своему? Ну, скажем, если что-то протекает, то сантехника Петрова…

— …расстрелять к чертовой матери на заднем дворе.
— Если мы его пустим в расход, то где же другого найдем? Надо как-то людей убедить, что работать следует не по принципу “Солдат спит — служба идет”, а так, чтобы было не хуже, чем в Швейцарии или США. Кстати, у нас есть вещи, которые мне нравятся. Например, те же “Силичи” не уступают западным курортам.

— Ты серьезно?
— Да.

— Неужели всегда говоришь правду?
— Ну нет, конечно. Иногда стараюсь не сказать неправду, а промолчать. Это, наверное, с опытом приходит. Просто не знаешь, чем слово наше отзовется.
Вкладываешь в фразу один смысл, а человек видит в нем совсем другой. Хватает людей, воспринимающих мир под углом, который кажется мне странным. И нейтральное слово они воспринимают как жуткое оскорбление.

— И кого ты последний раз так ненавязчиво обижала?
— Нет уж, лучше промолчу, а то цианистого калия подсыпят. Хочется еще попрыгать…

— Тебе вообще какое-то место на Олимпиаде планировали?
— Нет, предполагалось, что медаль должен завоевать Дима. Для себя же решила: главное — попасть в финал. А это уже совсем другие соревнования. Три секунды определяют судьбу человека, дают оценку его четырехлетнему труду. И даже если это супермегастабильный спортсмен, случиться может всякое. Примеров достаточно.

— А у тебя, как считаешь, получилось?
— Думаю, да. Могла занять не пятое место, а, скажем, третье. Это если бы не было касания рукой. Но, с другой стороны, в случае приземления на спину стала бы десятой. Вот такая жизнь: кажется, сюда-туда, чуть-чуть, совсем немножко, а результат выходит диаметрально противоположным.

— Приятно слышать столь тонкие наблюдения от человека, который изрядную долю своего времени посвящал корреспонденциям в нашу газету…
— Ну а что здесь такого? Утром потренировался. Доехал до дома. Помылся. Покушал. Полдня прошло, что делать дальше? Впяриться в компьютер и убивать монстров? Так это же Олимпиада! Там столько интересного… Ты видишь этот город — пусть он и средненький, серенький, но у него тоже есть неповторимое лицо. Утром одно, вечером другое. Болельщики, разодетые кто во что горазд и ведущие себя согласно национальному менталитету. Спортсмены — все разные и непохожие друг на друга. Это целый мир, в который можно уже не попасть. Все хочется подробнее узнать и описать затем в письме домой, высказать какие-то эмоции.

— У тебя неплохо получилось…
— Так еще сколько вырезали — того, что, следует полагать, для широкой публики не предназначалось. Но даже этого хватило, чтобы на собрании команды обсудить мои публикации.

— Вот она какая — слава…
— Ну это еще как сказать. Все началось с того, что в “Прессболе” написали о падении Гришина на одной из тренировок. Не знаю, откуда вы это взяли, может, из какого-нибудь “Рейтера”, но у нас отчего-то все единодушно решили: это дело рук Ассоль Сливец. Хотя я и понятия не имела, что с Лешей случилось. Мы ведь тренировались в разное время.
В нашей среде почему-то существует твердое убеждение, что я один из основных издателей “Прессбола”. “Ассоль, почему вы так много пишете о футболе?” А я знаю?

— Что тебе еще запомнилось на Олимпиаде?
— У многих команд в деревне был свой этаж, и обустраивали его в соответствии с собственным вкусом и национальными традициями. У швейцарцев в коридоре стояли специальные диваны, которые способны принимать форму человеческого тела. Плакаты с бодрящими надписями. Фотографии, все результаты, вплоть до тех, кто выступил, по нашим меркам, просто ужасно. Но там идея такая: ты крут уже тем, что сюда попал.
Конечно, всем этим занимались специальные люди, мы же наличием подобных кадров похвастаться не могли, потому наши апартаменты имели довольно унылый вид. В самом деле, кому это поручить? Спортсменам? Они вроде соревнуются. Тренерам тоже не до стенгазет. Журналистам? Те постоянно в переездах, да и пускают их далеко не везде.

— Да ты сама уже как журналист… О чем или о ком любишь читать в спортивной прессе?
— Мне нравится, когда герои говорят человеческим языком. Обычно персонажи из мира спорта мало похожи на реальных людей: они как будто вышли из одного инкубатора, где их учили давать на все вопросы стандартные ответы, в основном одинаковые и приевшиеся всем банальности. Это так неинтересно… Понимаю, что многое зависит от журналиста, от его умения выбрать и разговорить собеседника. В этом плане отмечу Василия Сарычева. У него много познавательных материалов из истории белорусского спорта. Да и вообще старые тренеры очень своеобразны и непохожи на нынешних. Этот колорит притягивает.
С удовольствием сейчас читаю о плавании. Нравится, что противоборствующие стороны держат себя в рамках, не опускаются до прямых оскорблений. По нынешним временам довольно редкое явление. И вообще, когда присутствуют две точки зрения, то разобраться в сути вопроса куда легче, нежели тогда, когда все гонят мяч в одни ворота. Думаю, подобного рода полемику стоит привести в пример другим видам спорта. Да и не только им. Гласность еще никому не мешала…
У меня недавно брала интервью газета “Зорька”. Оказывается, читателям этого издания интересна спортсменка Ассоль Сливец. Подготовились… Банальностей не спрашивали, а, наоборот, в тупик ставили, я даже не знала, что говорить. Например: “Какой у тебя девиз по жизни?”

— Что здесь думать: “Спортсмен — лучший дипломат”. Или ты не согласна с этим крылатым выражением?
— Ну почему же? Многие американцы благодаря фристайлу узнали, что это за страна такая — Беларусь.

— Я не уверен, что большое количество выигранных медалей добавит нам симпатий со стороны тех же американцев.
— Понятно, политического веса у страны не прибудет, но частое мелькание на экранах тоже дает пользу: люди хоть из любопытства полезут в атлас узнать, где находится такая загадочная держава.

— А зачем нам их любопытство? Нам нужна операция “Миллион — Родине”. Именно столько туристов ждем к себе в гости. Я как-то был в Румынии. Страна с абсолютно выдающимися спортивными традициями, но вот почему-то туда снова не тянет. Даже наоборот…
— Я про тамошних гимнасток фильм смотрела. Кошмар… Концлагерь какой-то. Мы многого не знаем… Можно только представить, что творится в Китае. Это тоже не та страна, где хочется жить…

— Ты сама-то веришь, что Беларусь, со всем нашим мощным спортивным потенциалом и богатыми традициями, в состоянии войти в десятку сильнейших держав мира?
— А зачем нам это надо?

— Ну даешь… Забить им всем баки и доказать, что наше государство, правительство и лично президент уделяют первостепенное внимание развитию физической культуры и спорта в стране. Это, если хочешь, один из краеугольных камней нашей внешней, не побоюсь этого слова, политики…
— Может, нам лучше в чем-нибудь другом отличиться? В экономике, что ли… Думаю, народ подобную инициативу поддержит самым горячим образом.
Но там нам тяжело будет. Например, в Голландии — я беру государство, сопоставимое с Беларусью по численности населения, — дети работают с 13-14 лет, и никто не видит в этом ничего зазорного. Они чуть только вырастают и чувствуют свою самостоятельность, тут же начинают снимать квартиру. Это общая практика. И если кто-то обитает вместе с родителями, то на него смотрят с удивлением. Однако у голландцев совсем иной уклад жизни.

— А чем наш народ отличается от других? Ты ведь много всяких стран посещаешь…
— Китайцы, например, напоминают мне механических солдатиков. Они делают все, что им полагается по инструкции, ничего лишнего. Импровизации — ноль целых ноль десятых. Не знаю, может быть, инициатива у них еще с рождения наказуема…
Наш народ предприимчивее. Лень, что ни говори, двигатель прогресса. Мы всегда придумаем, как бы меньше работать и больше получать. На Западе трудятся с утра до вечера. Причем не так, как у нас, а действительно на износ. 40 лет пахать, чтобы потом ездить и смотреть на мир? Какой смысл? Этим надо заниматься, пока молодой…
Американцы тоже очень своеобразные люди. Нет такого безудержного стремления к университетскому образованию, как у нас, когда главное поступить, а куда — это уже дело четвертое. Они совершают выбор осознанно, не в 17, а в 22-24 года, когда уже есть какой-то взгляд на мир, опыт работы по специальности.
Молодые семьи не знают, что такое выдача внуков на выходные бабушке и дедушке. Они скорее наймут няню. Кто у нас спрашивает у двухлетнего ребенка, какого цвета ботиночки тот предпочитает носить? А там это элементарная вещь. С самого рождения к маленькому человечку относятся как к свободной личности, у которой непременно должно иметься собственное мнение. Устремления подростка к труду и независимости всячески поощряются. Парни и девушки 14 лет имеют огромное количество возможностей заработать. Помощник заправщика, помощник повара и так далее. А у нас в таком возрасте тебя просто никуда не возьмут.
Если говорить о спорте, то нашим тренерам в Америке ловить нечего. Мы не привыкли работать подобным образом, чтобы ходить за учеником и уговаривать того что-нибудь сделать. Я вообще удивляюсь, что у них есть какие-то результаты на международной арене.
Даже системы не существует. Если у нас ребенок уезжает на сборы, то само собой разумеется, что у него есть освобождение от занятий и никто по этому поводу не парится — ни спортсмен, ни учитель. В Европе все наоборот: надо отпроситься у преподавателя, а по возвращении обязательно сдать тому зачет по пройденному материалу. И никого в принципе не волнуют твои грандиозные спортивные перспективы.
Фристайлисты из других сборных удивляются: мол, ничего себе, вы тренируетесь и еще деньги за это получаете… А они за все платят сами. Поездки, сборы, экипировка, наставник… С другой стороны, там есть такая вещь, как спонсоры. Не знаю, почему их там пруд пруди, наверное, есть какое-то налоговое послабление, но многие спортсмены, как говорится, рассматривают предложения. Того не возьму, тот не нравится, а вот с этим, пожалуй, можно и посотрудничать…
В любом случае, после удачно проведенной Олимпиады их чемпионы кладут на банковские счета куда больше денег, чем наши. В 94-м один швейцарский акробат победил на Играх, после чего заработал миллион долларов и неплохо его вложил. То же самое сделал всем известный Валента.
Чех построил водный трамплин с соответствующей инфраструктурой — гостиницей, спортивным залом, батутом. Для своего городка, куда он привлек огромное количество спортсменов и туристов, Алеш уже не просто национальный герой, но и кормилец-батюшка.

— Какая страна привлекает тебя более других?
— Испания. Тамошние обитатели кажутся мне абсолютно адекватными людьми. Юмор наш понимают. Подход к жизни тоже нормальный: в 12 часов начинается сиеста — обеденный перерыв, во время которого испанцы либо с друзьями в ресторанчиках, либо отправляются домой поспать пару часиков. А там, глядишь, уже и вечер близко.
Погода отличная, море опять-таки, горы. Туристов — миллион, деньги быстро оборачиваются. Не сказать, что страна в экономическом отношении самая устойчивая, но они этому факту сильно не огорчаются. Постоянно себе праздники устраивают, по поводу и без. Добродушные ребята, никуда никогда не торопятся. Живут себе и улыбаются. Да и недорого там все, хотя они вроде и в Евросоюзе находятся.

— Ты могла бы там жить?
— Вполне. Испанский язык несложный. Еще мне Канада нравится. Она другая, более трудолюбивая и законопослушная. Канадцы тоже дружелюбные. Если спросишь дорогу, то тебя и доведут, и довезут. Уж больно им хочется оставить о себе хорошее впечатление. Хотя, если подумать, это вполне объяснимое человеческое желание.
Америка — та вся очень разная. Каждый штат — отдельная страна. Юта — это религия, мормоны, многоженство. Короче, жуть — первобытный век какой-то. Техас — все равно как путешествие во времени. Там до сих пор остались, мягко говоря, неприязненные отношения между представителями разных рас. Зайдешь в какой-нибудь “не тот” ресторанчик, тебе ничего не скажут, но недвусмысленно дадут понять, что там ты не при делах. Нью-Йорк — сумасшедший город. Мегаполис, в котором никто ничего толком не знает, так как все приезжие. Все куда-то бегут…
Отдыхать хорошо в Таиланде. Местные жители такие маленькие, симпатичненькие, словно игрушечные. Да, живут они бедно, но желания хапнуть только потому, что ты иностранец, нет. За что платишь, то и получаешь. Никакого обмана.
Не то, что в Африке, где до сих пор во всех бедах винят белых и стараются развести нашего брата на каждом углу. Поэтому все время надо быть начеку.

— На тайский массаж ходила?
— Да. Туда, где по тебе ногами топчутся. Девушки ростом по 145 и весят соответственно, но у них все очень ловко получается. Заламывают, закручивают так, что каждая косточка хрустит. Даже у немцев, а там такие дяди с животами… В общем, прикольно. Всем рекомендую.

— Как думаешь, чем в нашу синеокую можно завлечь туриста?
— Экотуризмом. Конечно, американцы или канадцы на это не клюнут, а вот скандинавы вполне могут приехать. Они же все помешаны на природе, деревянных домиках и всяких там байдарках. Мне, кстати, нравится, как в “Дудутках” сделали. Я не знаю, насколько хорошо там говорят по-английски, чтобы иностранцы чувствовали себя комфортно, однако сама идея очень хороша.
Другое дело, что по телевизору показывают все эти народные волнения, когда милиция с дубинками и щитами разгоняет демонстрантов. Иностранцы ведь других картинок отсюда не видят. Что помешает им думать, что людей бьют и в других, экологически привлекательных районах страны?

— Твой самый любимый отечественный художественный фильм?
— В десятом классе была на экскурсии на киностудии “Беларусьфильм”. Это все, что могу ответить по сути заданного вопроса. С тех пор никаких видимых контактов с родным кинематографом не имела.

— Очень стыдно не знать ничего о творчестве наших режиссеров. Для кого, спрашивается, они работают?
— Да я понимаю… Однако ничего в голову не приходит. Хотя нет, у нас в Раубичах как-то кино снимали про девочку. В классе ее никто не любил, не дружил, а потом ребята поехали кататься на лыжах, увидели, какая она великолепная лыжница, и полюбили ее. Правда, названия не знаю.

— Любимая белорусская телепередача?
— “Доброе утро, страна!” — так, кажется, звучит. Не помню, на каком канале идет, но много познавательного можно почерпнуть. “Время спорта” и программа по СТВ, которую ведет девочка, как ее? Она еще все так по-доброму говорит, без шаблонов и ура-патриотизма. Марта Скавинская, во!

— Любимый отечественный музыкальный исполнитель?
— Пропускаем…

— Писатель?
— Быков. Особенно мне нравится его последнее произведение, по существу, автобиографичное — “Долгая дорога домой”. Знаешь, бывает, книжку какую-то прочитал и забыл. А вот его помнишь. Ну еще Богдановича назову.

— Какие стихотворения приведешь в качестве примера?

— Этого не спрашивай. В школе я любила всех поэтов. Но наша учительница почему-то полагала, что белоруска не может носить такое странное имя, как Ассоль. И уж тем более разбираться в отечественной литературе. Я еще вдобавок уезжала все время куда-то. Не сложились у нас с ней отношения…

— Каких белорусов считаешь самыми известными в мире?
— Быкова, безусловно. Скорину. Дунина-Марцинкевича. Машерова назову. Он погиб при загадочных обстоятельствах, что, как мне кажется, только усилило его и без того большую популярность в белорусском народе.

— Гимн наш когда последний раз пела?
— На экзамене.

— Жизни?
— Какой еще жизни? Я предмет в институте сдавала. Как же он называется… Что у нас является стержнем белорусской нации?

— Президент, понятное дело!
— Не человек это, а общее понятие… Политология, что ли, или белорусский национализм… Идеология белорусского общества.

— Чего-чего?
— Ну вот уже не вспомню, но что-то там про стержень точно было. Так вот мне поставили условие: или рассказать полностью содержание учебника, или спеть гимн. Я выбрала второе. Потому что первого у меня отродясь не было.

— А откуда ж ты гимн-то знала?
— Даешь… Так он же на каждой тетрадке и дневнике написан. Я тогда нормально знала. Сейчас, правда, призабыла, но, если надо, вспомню. Мне там второй куплет больше всего нравится.

— Почему белорусы так редко поют свой гимн?
— Стесняются…

— Гимна?..
— У нас натура такая. Все в себе держим. Как говорится, человек-скала… Но так прикольно, когда наш флаг в небеса поднимается. Я понимаю, США или Китай какой-нибудь, а тут еще и Беларусь. Все смотрят на флагшток и думают: “Ну американцы с китайцами — понятно, а эти ребята откуда взялись?”

— Молодец, Соля! Чувствую, будешь растить своего ребенка патриотом…
— Безусловно. Жить в стране и не любить ее, проклинать на каждом шагу — глупо. Не нравится, так уезжай в другую. Или делай жизнь здесь лучше, чем она есть. По-моему, настоящий мужчина только так и должен поступать.

— А потенциальный-то отец у твоего ребенка уже имеется?
— Ребенка заводить следует, когда уверен в том, что у него все будет: хороший и уютный дом, заботливые родители, всегда находящиеся рядом, стабильная жизнь с уверенностью в завтрашнем дне. Не понимаю тех спортсменок, которые заводят детей, сбрасывают их на бабушек и дедушек и потом видят своих чад два раза в год между сборами и соревнованиями. Зачем тогда рожать?

— Хорошо тебе об этом говорить в двадцать с небольшим лет. А если человек ничем, кроме спорта, зарабатывать деньги не умеет?
— Но почему ребенок должен страдать и жить без родителей? Мне кажется, что, и кроме спорта, можно найти много всяких интересных занятий. Не надо совсем расписываться в собственной беспомощности. Стоит только захотеть, проявить терпение и упорство, и овладение новой профессией не заставит себя долго ждать.

— Экотуризм имеешь в виду?
— Ну зачем же? Фитнес.

— Я тебя умоляю…
— Ты еще один сторонник распространенного заблуждения, что в нашем городе фитнес-клубов пруд пруди? А вот и нет! Да, их немало, но хороших всего пару штук. Говорю это с полным основанием, так была во многих заведениях подобного рода. Уровень невысок. А то, что они предлагают, во всем мире давно уже вышло из моды. Степ-аэробика — направление прошлого века. Для страны, позиционирующей себя как спортивная держава, подобный подход недопустим.
А возьми наши отели. Какие там ужасные залы! Нет даже элементарных программ для тех, кто хочет заниматься спортом, будучи оторванным от привычных условий проживания. Нет, здесь определенно гигантская ниша для приложения усилий…

В этот момент у Ассоль зазвонил телефон. “Алло…” — сказала она таким томным голосом, что на том конце телефонной трубки должны были, по крайней мере, мечтательно вздохнуть. Но там умирали. Без тепла, уюта и, главное, вкусного ужина…

— Это он?
— Есть один молодой человек…

— Говорят, девушки интуитивно подбирают будущего спутника жизни по подобию своего отца…
— По характеру они, несомненно, похожи.

— Черта, которую ты больше всего ценишь в мужчине?
— Нравится, когда он веселый и вечно меня смешит.

— Тогда тебе клоун нужен.
— А клоуны только на работе развлекают. По жизни они такие грустные люди… Я с нашим цирком общаюсь, знаю…

— Что должен сделать молодой человек, чтобы понравиться Ассоль Сливец?
— Понимаешь, проблема в том, что в нашей стране слишком много красивых девушек. И вы привыкли выбирать. Зачем прилагать какие-то усилия, если классных девчонок вокруг и так огромное количество? Иностранцы себе подобной роскоши позволить не могут.
Канадские хоккеисты как-то у меня спрашивали: “Почему у вас столько привлекательных девушек, а где все страшненькие, куда дели? В нашем “Макдональдсе” таких красоток в принципе невозможно увидеть, а у вас пачками ходят”.

— А красивые мальчики у нас есть?
— Да.

— Давай по спортсменам пройдемся…
— Хоккеистов очень много симпатичных. Но чтобы конкретно назвать, по фамилии… Трудно. Почему “Прессбол” проводит только конкурсы женской красоты, а не мужской?

— Вопрос мне кажется странным… Ладно, давай тогда уже о женской красоте.
— Хм… Надо подумать. У гимнасток красота какая-то модельная. Два-три типа лица. Нет чего-то такого, что сразу выделяло бы из толпы… С этой стороны мне симпатична Юля Нестеренко. В ней есть индивидуальность. Может быть, неброская, она явно не стремится быть на людях, но свое “я”, безусловно, присутствует. Она из тех людей, которые несут окружающим свет.

— Себя считаешь красивой?
— Скорее симпатичной.

— Какое главное качество в твоем характере?
— Дружелюбие. И еще я могу говорить то, о чем другие молчат.

Я не буду спрашивать Солю о том, о чем другие молчат или говорят совсем не то, что думают. И отнюдь не потому, что в наше странное, но понятное всем хоть немного знакомым с советской историей этой страны время, не хочется ее подставлять.
Сливец — не кролик Роджер, а скорее кошка, которая гуляет сама по себе.
Она много умеет и знает, а значит, имеет право распоряжаться своей судьбой так, как сама считает нужным. Тем более что окружающий ее мир куда более широк и привлекателен, нежели у тех, кто привык смотреть на него сквозь призму экрана сделанного в Беларуси телеприемника.
Побольше бы нам таких Ассоль…