НЕБО ЛОНДОНА. Дэн Бреннан: между Руни и Гаскойном

— Меня постоянно удивляла не столько страсть британцев к футболу, сколько их пренебрежение к практически всем популярным на континенте игровым видам спорта… Я даже не уверен, существует ли в Англии, скажем, сборная по гандболу…
— Я тоже… Дело в том, что в футбол в Англии играют уже более ста лет, и по своей популярности он намного превосходит остальные виды. Пусть даже и с известной долей условности, но можно сказать, что когда идет футбольный чемпионат, то других тем в наших средствах массовой информации просто не существует.
Возможно, успех спорта номер 2 — крикета — объясняется именно тем, что он начинается тогда, когда футбольный сезон заканчивается. На третье место я поставил бы регби — три года назад Англия выиграла Кубок мира, и это существенно добавило ему болельщиков.
Что касается государственных инвестиций в олимпийские виды спорта, то они, по сравнению с той же Францией, весьма незначительны. И если, скажем, легкая атлетика время от времени достигает каких-то результатов, то это получается не благодаря, а вопреки. Впрочем, приближение Олимпиады требует, чтобы государство пересмотрело свою политику. По этому вопросу ведутся дебаты в правительстве, и, следует полагать, деньги будут выделены.

— Как Британия поощряет олимпийских чемпионов?
— Это небольшие деньги, но в нашей стране, как, кстати, и практически во всех западных, чемпион или призер Игр имеет возможность сразу же после Олимпиады заключить множество рекламных контрактов на сумму, которая поможет ему обеспечить свое безбедное будущее. Вот пример. Келли Холмс стала двукратной олимпийской чемпионкой Афин в беге на 800 и 1500 метров, после чего ее буквально забросали деловыми предложениями. Я даже не могу сказать, сколько именно фирм Келли рекламирует, но теперь она мультимиллионерша.

— Какой английский футбольный клуб сегодня можно назвать самым популярным?
— “Манчестер Юнайтед”. В 1968 году он впервые выиграл для страны титул сильнейшего клуба Европы. Это была эпоха Джорджа Беста и Бобби Чарльтона. Первый вообще считался национальным героем, и его именовали не иначе как пятым членом группы “Битлз”.
Та победа дала большой импульс популярности футбола в Англии. Да, до этого в Кубке кубков отличались “Тоттенхэм” и “Вест Хэм”, но именно “МЮ” стал культовым клубом. Своим умением продать марку, продвинуть ее далеко за пределы Британии он превзошел даже “Ливерпуль” — еще одну знаменитую английскую команду, достигшую великих побед в 70-80-е годы.
В Лондоне долгое время самыми успешными клубами считались “Арсенал” и “Тоттенхэм”. Матчи с их участием становились самыми настоящими дерби, которыми жил весь город. Теперь же место последних по известным всем причинам занял “Челси”.

— Англия славится не только футболом, но и своими болельщиками…
— Самые недисциплинированные — у “Лидса” и “Миллуолла” — столичного клуба, который играет во втором дивизионе и, прямо скажем, звезд с неба не хватает. Впрочем, первый тоже сейчас не блещет. Возможно, этим и объясняется недовольство его фанов, которые постоянно ищут поводы для столкновений.
Кстати, миф об агрессивности наших болельщиков уже потерял свою актуальность. Когда-то большая проблема с ростом успехов британских команд и программами, принятыми федерацией и клубами, постепенно сошла на нет. Ты сам был на “Хайбери” и видел, что полиции там практически не видно. Да и стюардов — гражданских лиц, подрабатывающих после основной работы, тоже немного. Согласись, на забитых хулиганами стадионах такого не было бы.
Лет пятнадцать назад я ходил на футбол в Москве и видел, какие меры безопасности принимаются там. В “Лужниках” собиралось столько милиции, что с этой армией, вооруженной дубинками, можно было смело наступать на европейское государство средних размеров. Думал, теперь все изменилось. Но какое там…
Днепропетровск. 2005 год. Мне иногда казалось, что полицейских на трибунах больше, чем самих болельщиков. И вид у стражей порядка был такой, будто они на фронте, на линии огня. По большому счету, воду мутили три-четыре человека, которым сам футбол был до лампочки. Но вместо того чтобы вычленить этих зачинщиков, полисмены стали отоваривать всех подряд…
У нас все-таки совсем другой подход. Английские полицейские предпочитают действовать изнутри, стараясь сделать все, чтобы не допустить применения силы. Конечно, меня можно обвинить в квасном патриотизме, и все же ситуация обстоит именно так. Британские фаны сегодня необходимы миру как колоритный образ, без которого трудно представить современный футбол. И потому он, уверен, успешно тиражируется и в вашей стране.

— Как можно оценить отношение английских любителей футбола к Роману Абрамовичу?
— Я живу в Шотландии, и у нас тоже есть свой маленький Абрамович — Владимир Романов. Работаю у него переводчиком и уже успел неплохо узнать бизнесмена. Романову легче, потому что первым был все-таки Абрамович.
Когда тот приехал в Англию и заявил о своих претензиях на “Челси”, момент был не самый удачный — многие помнили времена холодной войны и относились к русским с подозрением. Тем более к людям, которые сильно разбогатели за короткий срок.
А теперь Абрамович уже часть английской мебели. Он бог у болельщиков “Челси”. Впрочем, довольно большое количество людей — главным образом фанатов других клубов — его не любит. Ведь своими огромными деньгами он нарушил существовавшее равновесие между грандами.
Романова многие воспринимали уже как мессию, и он эти надежды оправдал. Англия хоть и консервативная страна, но помаленьку ко всему привыкает. Раньше, в восьмидесятых, она удивлялась иностранным игрокам. Потом с этим свыклись, мол, хорошие форварды нам не помешают, но лучшие голкиперы — это все-таки британцы. Когда и эти вакансии оказались заняты, мы, скрепя сердце, согласились: да, вратари у нас тоже сейчас не очень, но уж небританских тренеров в премьер-лиге точно никогда не будет.
В 96-м году появился Арсен Венгер. Все спросили: “Кто это? Он хоть играл когда-нибудь в английском чемпионате? Нет? Тогда зачем нам нужен такой тренер?” Никого не волновало, что француз завоевал солидную репутацию на прежних местах работы и вывел “Монако” в число лучших клубов Старого Света.
Такова уж наша пресса: коль журналисты кого-то не знают, то относятся к человеку с предубеждением. Есть определенный клуб общения, и если тренер туда попал, он считается своим. Как Терри Венейблс. По определению он был не лучшим коучем английской сборной. И его команда играла далеко не выдающимся образом. Но при всем том он был любимцем репортеров, и по сей день многие из них мечтают увидеть Венейблса на месте Эрикссона. Шведу же подобные лавры снискать чрезвычайно трудно, он изначально находился в неравном положении с местными наставниками.
Венгеру в начале работы припоминали все: его утонченные французские манеры, отсутствие жены и, разумеется, то, что он сам никогда не играл на высоком уровне. Но этот человек сделал в нашем футболе настоящую революцию.
С его приходом закончилась многолетняя и не самая красивая традиция, когда после игры футболисты дружно отправлялись в паб и напивались там до состояния грогги. Венгер всегда вникает во все мелочи, и первым делом он обратил внимание на рацион своих подопечных.
Стоило капитану команды Тони Адамсу в разговоре с журналистом бросить фразу о том, что Венгер рекомендует игрокам есть больше овощей, в частности брокколи, как в прессе тут же поднялся шум: “Да что этот француз из себя мнит? Он что, решил сделать из наших парней вегетарианцев?”
С такой же ксенофобией столкнулся в свое время и Муринью. Сразу после приезда он сказал знаменитую фразу: “Я — уникальный человек”. И не только пресса, но и вся английская общественность отреагировала на это резко отрицательно, ибо ее сущность полностью противоречила нашему менталитету.
Позднее Жозе объяснил свое поведение следующим образом: “Вместе с “Порту” я выиграл Лигу чемпионов, потом приехал работать в Англию, и здесь у меня на каждом шагу спрашивают: “А кто ты такой?” Что я мог еще ответить?”
Имперское мышление Англии в футболе постепенно изживается. Ведь трезво мыслящие люди давно задавались вопросом: “Если мы такие великие, то почему нас многие обгоняют?” Именно Венгер дал на него исчерпывающий ответ. Он открыл нехитрую в общем-то истину, что человек, как и профессия в нем, может развиваться и приносить эффект лишь тогда, когда он постоянно движется вперед, совершенствуясь каждый день. Острова, пусть даже считающиеся родиной футбола, тоже должны уметь учиться.
Венгера называют французским интеллигентом, что полностью соответствует действительности. Его главный оппонент Алекс Фергюсон — бывший шотландский футболист. Почувствуйте разницу!
Уже в первый свой полный сезон француз выигрывает Лигу. И, естественно, между ними назревает конфликт. “Манчестер” целое десятилетие владеет званием лучшего клуба страны, и никто не подвергает это ни малейшему сомнению. И вдруг этот Венгер, чьей сущности Фергюсон понять не может.
Хотя, скажем, с тем же Муринью у тренера “Манчестера” весьма теплые отношения. Сэр Алекс видит в португальце себя в молодости. Венгер всегда предельно корректен и скрупулезно отвечает даже на тот вопрос, который можно признать глупым. Муринью же, слыша подобные вещи, выходит из себя. Он любит накручивать не только прессу, но и соперника. Мы знаем много тому примеров, но в этом весь его темперамент.

— А английская пресса, скажем, может устроить бойкот тренеру или футболисту, который постоянно выводит ее из равновесия?
— Наоборот. Один раз целый год корреспондентов Би-Би-Си не впускали в раздевалку “Манчестер Юнайтед”. Виной тому — документальный фильм, снятый журналистами этой компании. Его главными героями были футбольные агенты, один из которых — сын Алекса Фергюсона. И он — это совпадение показалось репортерам странным — имел довольно тесные контакты с клубом отца. Намек Фергюсон-старший расценил как слишком прозрачный, и возмездие не заставило себя долго ждать…
Безусловно, журналисты часто хотели бы наказывать подобным образом кого-то из тех, кто вставляет им палки в колеса. Однако есть одно большое “но” — все они преследуют интересы своих изданий, которые не могут не писать о футболе. Я не знаю, насколько вашим читателям интересен национальный чемпионат, но англичане считают свой самым сильным в мире и здорово удивятся, если его вдруг почему-то начнут игнорировать. Каждая большая газета уделяет футболу намного больше места, чем это принято у вас. Если ежедневно они посвящают спорту 8-10 страниц, то 6 из них точно будет отдано игре номер 1.
Спортивных газет у нас практически нет — есть “Daily Sport”, но издание, где голые женщины и спортивные новости соотносятся в пропорции 50 на 50, трудно назвать профессиональным.
Самая популярная желтая газета Британии — “The Sun”, потом идет “Daily Mail” и “Daily Еxpress” — их принято считать светло-желтыми. “The Sun” имеет наибольший тираж — примерно 1700000 номеров ежедневно. “Times” — самую влиятельную газету страны, читает в три раза меньше людей. Что поделать, так уж устроен человек. Он хоть и презирает этот жанр, но прежде всего интересуется именно им.
Спорт в “The Sun”, безусловно, имеет место, и все же тамошние приоритеты заставляют журналистов сбиваться с ног, придумывая какую-нибудь сенсацию. Если бы они поговорили с Глебом, то, можешь не сомневаться, на следующий день появилась бы скандальная новость, которая мигом достигла бы вашей страны.

— Например?
— Да все что угодно можно вложить в чужие уста, особенно если человек не очень хорошо понимает по-английски. Кстати, спортсмены неплохо научились этим пользоваться. Французские футболисты весьма откровенны в разговорах с соотечественниками, и когда мы перепечатываем что-нибудь интересное из “Франс футбола”, то они зачастую отказываются от своих слов, говоря, что их неправильно поняли из-за не самого удачного перевода…

— В странах бывшего СССР и особенно в России многих раздражает то, что футболисты зарабатывают огромные деньги…
— В Англии тоже существует пропасть между доходами среднего класса и игроков, но она все же не так велика. Вот пример. Мой хороший приятель — агент. Он занимался трудоустройством Виктора Онопко, которому в “Эвертоне” предложили 10000 фунтов в неделю. Это нормальный контракт для среднего клуба премьер-лиги. Разумеется, деньги Виктор получал бы с вычетом налогов, равных 40%. Однако Онопко даже не стал разговаривать, сказав, что в России он заработает куда больше. И уехал в “Сатурн”, который к числу грандов российской премьер-лиги тоже не отнесешь.
Футбол сегодня — это возможность для богатых людей стать всемирно известными и выглядеть респектабельными не только в глазах соотечественников. Думаю, когда у человека на счету десятки или сотни миллионов долларов, ему хочется подняться еще на одну ступень. Тем более что это можно сделать довольно быстро. Ради заманчивой цели он готов тратить, мало считаясь с рентабельностью проекта под названием “Футбол”. Поэтому мотивация Абрамовича и тех, кто идет вслед за ним, мне абсолютно понятна.

— Кого из британских футболистов назовете любимцем болельщиков?
— Можно сказать только одно слово: Бекхэм. Но это звезда сделанная и экспортируемая за рубеж. Он красиво одевается, ведет светский образ жизни, у него знаменитая жена, его часто снимают для модных журналов. И вместе с тем Дэвид довольно скучный парень, и с этим ничего нельзя поделать.
Другое дело — Пол Гаскойн. Это настоящий народный герой: трагик, комик, выдающийся талант, которому он же сам и не дал реализоваться. Мы им гордимся, но с оттенком чисто человеческой жалости.

— Как думаешь, юная звезда Руни может со временем стать еще одним британским героем?
— У парня хорошие данные, однако внутри ничего нет. Он — пустой. Гаскойн был способен на поступок. Он хоть и примитивный, но добрый и смешной. Тем не менее выбирать не приходится, Руни очень талантлив, и болельщики готовы простить ему все что угодно, лишь бы он привел сборную к успеху.

— С кем из иностранных футболистов вашему брату общаться приятнее всего?
— С Тьерри Анри — он мне кажется самым интеллигентным. Французский форвард по натуре очень добрый парень, к тому же обладающий отменным чувством юмора. Такое ощущение, что он одинаково успешно мог бы заниматься в жизни и другими важными вещами, кроме футбола. Среди выдающихся футболистов такие люди встречаются нечасто.

— Информация о реальных доходах игроков в нашей стране, как правило, закрыта. А как с этим дело обстоит у вас?
— Клубы отчитываются перед налоговыми органами и регулярно публикуют свои расходы в прессе, однако они не обязаны сообщать о том, сколько зарабатывают игроки. Но все равно эта информация просачивается, главным образом с подачи агентов, которым хочется, чтобы их подопечные хорошо продавались.
Например, Сол Кемпбелл достался “Арсеналу” совершенно бесплатно, и резонно предположить, что в клубе он является одним из самых высокооплачиваемых футболистов. Говорят, он зарабатывает 100 тысяч фунтов в неделю, и, думаю, эта информация не далека от истины.

— Сколько получает в Англии спортивный репортер?
— Все зависит от газеты и уровня журналиста. Полагаю, что лучшие могут рассчитывать на 4-5 тысяч фунтов в месяц. Остальные, соответственно, получают меньше, но еще существует возможность под-работать. Это командировки, чеки за отель, счета за ресторан. Не сомневаюсь, что в этом умении журналисты всех стран проявляют определенную изобретательность. Правда, подобным делом занимаются, скорее всего, те, кому вечно не хватает денег.
А самый выгодный у нас способ заработать — это написать книгу о футболисте. Так называемую биографию.

— Например, о Руни.
— Безусловно, кто-то это сделает, и книга принесет большие деньги в первую очередь самому футболисту. И все же мне немного жаль этого журналиста. Я не представляю, что можно написать о парне 20 лет, у которого в голове пока один ветер. Руни — это человек, за которого надо браться в 60 лет, но никак не сейчас.
Вот ван Нистельрой, например, другое дело. У него не такая гладкая футбольная судьба, и вообще писать стоит о людях, вызывающих твое искреннее восхищение или интерес. В противном случае получится тягомотина, где главный герой будет мучить не только тебя, но и читателя.

— Ну, в таком случае средство наказать проштрафившихся одно… Вашим журналистам, скажем, бьют физиономии?
— Не понял вопрос…

— В Беларуси такое бывает, когда раздосадованный игрок срывает свою злость на журналистах.
— А-а-а… У нас дальше словесной перепалки дело не идет. Ну, послал кто-нибудь кого-нибудь, это обычное дело. На месте игроков я тоже не доверял бы журналистам желтой прессы. Они всегда довольно развязны и нагловаты. Им нужно только одно — написать статью любой ценой, и поэтому вступать в какие-то доверительные отношения с ними лично я поостерегся бы. Среди журналистов “The Times” или “Gardian” таких не найдешь.
Кстати, аксакалы, которые пишут о футболе не один десяток лет, любят ворчать и говорить, что раньше отношения между игроками и репортерами были совсем другими.
Клубы с каждым годом стараются контролировать эти контакты все жестче. Если вам надо что-то узнать об иностранном игроке, то лучше всего подружиться с репортерами — его соотечественниками. Во-первых, с земляками футболисты традиционно ведут себя более раскрепощенно, а во-вторых, полагаться на помощь клуба здесь не следует вообще.
К сожалению, большинство пресс-атташе понимают свои обязанности довольно извращенно. Они не способствуют, а всячески мешают контактам с игроком. Их резон понять не трудно: кто останется крайним, если футболист взболтнет вдруг что-нибудь не то?
Нам говорят: “Мы проводим специальные курсы по обучению ребят общению с прессой”. Казалось бы, нужно только радоваться такой политике клубов, но на выходе получается сплошной примитив: игроки говорят стандартными фразами и оттого становятся похожими друг на друга, словно цыплята в инкубаторе.

— Как на общем фоне выглядит наш Глеб?
— Я с ним делал первое в Британии интервью — для клубного журнала. Мы общались целый час. Ему все было внове, и я видел, что Саша волновался. Но он оставил очень приятное впечатление — в парне нет того снобизма, который присутствует в молодых людях его возраста, отдающих себе отчет в том, что они зарабатывают в сто раз больше, чем его собеседник. Он интеллигентен и обладает хорошим чувством юмора.
И, что приятно, с оптимизмом относится к перспективам родной сборной. Ну а если она будет хорошо играть, то, уверен, десант белорусских футболистов на Туманном Альбионе значительно увеличится…