Дмитрий Аленичев. С Муринью всегда на связи

А его работе с мячом позавидует и сейчас любой игрок. То, что вытворяет на поле победитель Лиги чемпионов, — уму непостижимо. Особенно если наблюдаешь за этим от самой бровки. На мой комплимент по поводу боевых кондиций он только скромно улыбнулся.

— Никогда с лишними килограммами проблем не было. В бытность игроком весы показывали отметку 70. Сейчас нахожусь в таких же кондициях. Плюс-минус два. Видимо, организму так удобнее. Да и стараюсь не запускать себя. Почти каждый день в моей программе занятий или футбол, или теннис. Сделал интересное наблюдение. Многие ровесники спустя несколько лет после завершения карьеры превращаются в дядечек с животиками. Другие, наоборот, еще больше стройнеют. Как, например, Валера Карпин. Он, будучи футболистом, тоже был всегда худым, теперь сбросил еще пару килограммов.

— Вы родились в маленьком поселке. Подскажите молодежи секрет, как пробиться в звезды футбола из глубинки.
— Категорически не согласен с мнением, что хорошие мастера появляются только в крупных городах. Посмотрите на тех же олимпийских чемпионов в других видах спорта. Большинство как раз представляют небольшие города и поселки. Просто тренеры раньше много ездили по стране, разыскивали таланты. Сейчас это дело пошло на спад. Талантов хватает как в России, так и в Беларуси. Только вот теперь, чтобы завлечь ребенка игрой, нужно очень постараться. В мое время конкурентами футбола были радио да телевизор. Теперь — гаджеты, телефоны, ноутбуки, соцсети. Это проблема. Уверен, что и у вас такие же трудности. Будь иначе, у тренеров сборной было бы по пять человек на одну позицию, как в сборной СССР.
Хороший пример, как нужно выстраивать работу с молодежью, — Академия футбола Галицкого. Мы там побывали с Титовым недавно. Ребята в Краснодаре весь день посвящают занятиям. Телефоны им дают только на четыре часа в сутки. И всех это обстоятельство устраивает. Проблемы гаджетов там не существует. Ребята всецело отдают себя футболу.

— В свое время мы приходили со школы и стремглав бежали на улицу. До темноты играли в футбол, волейбол, другие игры.
— Вот и я об этом. Все точно так было и у моего поколения. Мы с братом сразу после занятий в школе отправлялись на поле. Родители в буквальном смысле слова затаскивали нас на ужин. Улица меня многому научила. И набивать, и обрабатывать, и обводить. Мы часто играли вдвоем против пятерых соперников. У вас дело обстояло так же?

— Конечно!
— Почему в Бразилии столько талантов вырастает? Там ребята в любом возрасте до темноты гоняют мяч возле дома или на пляже. Им и секция специализированная не нужна. К 16 годам они умеют делать на поле абсолютно все.

— Но те же россияне много чего выигрывали среди юношей. Куда потом пропадают таланты?
— Вспоминаю сборную 17-летних, которую возглавлял Игорь Колыванов. Ребята выигрывали юношеский чемпионат Европы. И где теперь хотя бы один из них? Пропали начисто с футбольной карты. В прошлом году 17-летние россияне обыграли сверстников из Германии. Получается, что-то умеем и можем. А потом наступает время взрослого футбола, и все…

— Почему так происходит?
— Жизнь стала роскошнее. Например, ты в 18 лет сборник, клуб подписывает с тобой довольно неплохой контракт. Что у многих в таком случае в голове? Красивые девушки, крутая “тачка”, курорты. Бутсы гламурные покупают. Дальше — пропасть. Требования к себе снижаются, на тренировках работают вполноги. А для того, чтобы чего-то добиться в жизни, нужна прежде всего ежедневная, ежечасная работа над собой.

— Самое яркое воспоминание детства?
— Еще школьниками вместе с братом из Великих Лук отправились на матч чемпионата СССР в Лужники. “Спартак” принимал “Днепр”. Сейчас вот припоминаю, что наши симпатии разошлись. Я болел за днепропетровский клуб, брат — за “красно-белых”. Но после встречи очень впечатлился комбинациями, которые плели в центре поля спартаковцы. Какой-то невероятно чарующий футбол! Вот тогда и задрожала душа. Занимался в секции и начал представлять себя в красно-белой форме.

— Именно “Спартак” и стал родным клубом?
— Покажите мне человека, который играл в этой команде и не пронес любовь к ней на всю жизнь? Таких единицы. “Спартак” — это некое состояние души. Рад, что оказался там. До этого играл три года в “Локомотиве”. Однако то, что дала мне “народная команда” и Олег Романцев поистине бесценно.

— Но сначала тренеры не видели вас в центре поля. Начинали карьеру на правом фланге полузащиты…
— Что поделаешь, конкуренция. Я понимал, когда переходил из “Локомотива”, что придется бороться за место в числе “одиннадцати первых”. Поставили бы в защиту — и там бы сыграл. Но доверили правый фланг полузащиты — уже здорово. Так многие начинали. Шалимов, Мостовой тоже первые годы провели на краю поля. Но затем Олег Романцев перевел меня в центр. Видимо, что-то разглядел. И мне сразу стало комфортно. Выиграл с командой все, что только можно…

— …и отправились в Италию. Боязно было?
— В душе всегда есть тревога, когда перебираешься в другую страну, в новый клуб. Но в “Спартаке” к тому времени достиг потолка. Какая мотивация еще оставаться в России? Три раза становился чемпионом, дважды выигрывал Кубок, признавался лучшим футболистом. В 25 лет понял: если останусь — задержусь в росте. Перед тем сезоном Романцев публично заявил, что никто команду не покинет. Но когда на меня вышла “Рома”, пошел напрямую к Олегу Ивановичу: “Отпустите, здесь я могу деградировать”. Понимал, если не уеду, просто прозеваю свой шанс. Да и деньги предложили в “Роме” солидные. Где-то в пять раз больше, чем в Москве.
И уехал в самый сильный на тот момент чемпионат, где выступали чемпионы мира и Европы, настоящие звезды футбола.

— При расставании с москвичами вы твердо заявили: мол, если вернусь, то только в “Спартак”. И сдержали слово.
— Иначе поступить не мог. Это был зов души. Родной для меня клуб. Конечно, только “Спартак”. О другом даже не думал.

— А потом неожиданное расставание после статьи в “Спорт-экспрессе” “Старков — тупик для команды”.
— Не хочу об этом говорить. Это уже история. Значит, так судьбе было угодно. Но по-другому просто не мог.

— Сейчас в тренерской карьере у вас довольно продолжительная пауза.
— Поверьте, мне есть чем заняться. Есть своя академия, в которой занимаются 420 детей. Но, конечно, простой беспокоит. Не скрываю, что хочу вернуться в футбол. Предложения поступают, однако все не то. Хочу пойти в команду, которая ставит перед собой максимальные цели и в которой работают единомышленники. Путь из любителей в высшую лигу я проделал с тульским “Арсеналом”. Сейчас этого уже не хочу.

— Позовут снова в “Спартак”, пойдете?
— Без раздумий.

— Кто из команд нравится по стилю?
— Английские “Манчестер Сити” и “Ливерпуль”, итальянская “Аталанта”. Их футбол мне по душе. Лучше выиграть 5:4, чем 1:0. В свое время в “Реале” работал Фабио Капелло. Он выигрывал множество титулов. Но чаще всего завершал матчи с единственным забитым мячом. Трибуны свистели, такой футбол им не нравился. И наставника убрали.

— У вас в карьере немало ярких достижений. Если их разложить, как карты на столе, какую выберите?
— Естественно, победу в Лиге чемпионов с португальским “Порту”. Мне еще удалось и забить в финале. Невероятные эмоции!

— Вы это сделали вместе с Жозе Муринью…
— Прекрасный тренер, тонкий психолог и очень грамотный тактик. В тот сезон мы по составу были слабее многих в Европе, однако добились такого невероятного успеха. Это целиком заслуга тренера.

— На связи с ним постоянно?
— Не скажу, что мы такие уж закадычные друзья. Все-таки Жозе постарше. Но с праздниками всегда поздравляем друг друга. Если надо — всегда могу обратиться к нему за советом.

— А какой забитый мяч вспоминаете чаще всего?
— Ответ однозначный. Два гола в финалах Кубка УЕФА “Селтику” и Лиги чемпионов “Монако”.

— Когда выступали за “Спартак”, в команде практически не было легионеров. А сейчас московский клуб подписывает достаточно “жирный” контракт с игроком сборной Люксембурга…
— Таковы реалии. В клубную политику не вмешиваюсь. У команды есть боссы. Они приняли такое решение. Когда мы обыгрывали всех, из легионеров был только Робсон. Хотя и он был уже больше русским, чем бразильцем. Сейчас в команде обилие легионеров, которые не понимают, что такое спартаковский футбол. Отсюда и такие результаты.

— Самый веселый человек в том “Спартаке”?
— Его уже нет с нами, к сожалению. Илья Цымбаларь был самым ярким шутником и острословом. Улыбка никогда не сходила с его лица. Одессит, одним словом.

— А как же наш Вася Баранов?
— У него тоже все в порядке было с розыгрышами и подколками. Особенно он любил того же Робсона на разные приколы разводить. Но Цымбаларь — это нечто…

— Какими глазами нынче смотрите на любимый клуб?
— Грустными. Изменилось все. Иногда ловлю себя на мысли: эх, сбросить бы лет двадцать с плеч и снова выйти на газон! Всегда переживал и по-прежнему переживаю за команду. Только в последнее время плохих игр стало гораздо больше. В такие минуты кошки на душе скребут. Ни с кем не хочется разговаривать. Вот выиграли недавно Кубок России — очень хороший эмоциональный всплеск. Но опять, это все переживания. А если посмотреть, какой игрой эта цель была достигнута, становится снова грустно. Очень…

— А почему так мало российских игроков выступают сейчас за рубежом?
— А вы не знаете ответа? Зачем человеку ехать играть за условный миллион, если он здесь получает пять? Не надо язык учить, конкуренцию у профи выигрывать. Я в ту же Италию пешком бы пошел, даже на меньшие деньги. Сейчас ребята не такие. Наше поколение рвалось в Европу. И в сборную приезжали полтора десятка человек из-за рубежа. Еще столько же не попадали.

— Вы производите впечатление спокойного, интеллигентного человека. Неужели никогда не срывались?
— Спасибо за комплимент. Но на свете нет абсолютно идеальных людей. Я сейчас вспоминаю две красные карточки, которые получил, выступая за рубежом. В “Роме” на поле в буквальном смысле сцепился с соперником, Пьерлуиджи Коллина еле разнял нас. Затем в “Порту” в грубой форме выразил несогласие с решением арбитра. Хорошо, что не проигрывали. Но денежный штраф получил солидный. Будучи тренером, на скамейке старался вести себя тихо. А вот когда безвольно проигрывали, заводился.

— Бутсы летали?
— И не только. И не раз. А еще бутылки с водой. Так что не такой я мягкий и пушистый.

— Кто удивлял в плане аппетита?
— Бразильцы. Они везде такие. В “Порту” в мое время выступали Деко и Дерлей. Они ели очень много, особенно любили сырое мясо. У всех просто глаза на лоб лезли от удивления. Муринью не запрещал. Ведь удивительное дело — у них никогда не было лишнего веса.

— У вас трое детей. Дмитрий Аленичев — добрый отец?
— Добрейший. Иногда страдаю от этого, потому что они иногда садятся на шею. Даниил, например, обожал конструкторы “Лего”. Скупал ему полмагазина. Дочки тоже в фаворе у папы. Ну очень я добрый, что здесь поделаешь?