Иван Аладко. В детстве фанател от Айверсона. Мама даже плела косички, как у него

Впрочем, в завершившемся сезоне сомневаться в его профессиональных качествах не приходилось. В составе курского клуба “Русичи” наш соотечественник завоевал серебряные медали российской Суперлиги-2, позволившие пробиться в более рейтинговый дивизион, вошел в символическую пятерку чемпионата. Вторую половину июня провел в Минске, тренируясь со сборной. Между занятиями нашлось время и для интервью “Прессболу”.

— Сборная отстранена от участия в квалификации — настроение, наверное, не столь боевое, как обычно перед официальными матчами?
— Да, есть такое. Но мы же профессионалы, готовимся к будущему сезону. А сборная — замечательная площадка для плодотворной работы. Рассматриваю этот сбор как приятный бонус: есть возможность потренироваться в классной компании под началом опытных тренеров.

— Как воспринял дисквалификацию?
— Это политика. Конечно же, сильно разочарован. Хотелось играть, убеждать скептиков, что можем сражаться с сильными командами на равных. Шли к этому не один год, тренировались, выкладывались. Но нас отстранили. Ничего, появится другой шанс доказать, что с нами необходимо считаться.

— Победив сборную Турции и достойно сыграв в Греции, вы не только стали лидерами группы “В”, но и заставили заговорить о себе в восторженных тонах, чего давненько не было. Однако решением ФИБА результаты этих матчей аннулированы — как будто их и не было. Обидно?
— Очень! Мы сильно настраивались на эти игры. Понимали, что в случае побед попадали бы в следующий квалификационный раунд, что повышало бы шансы выйти на чемпионат мира. Не судьба… Сейчас полное непонимание, что будет дальше, когда сборная снова сможет проводить официальные матчи. Может, завтра, может, через год-два. Непонятная ситуация, и это напрягает.

— В отличие от чиновников ФИБА мы не забудем о встречах с турками и греками. Ты сыграл в обеих — какие впечатления?
— Здорово играть на таком высоком уровне. С клубом не получается, сборная же дает такую возможность. Соперники — классные баскетболисты, выступающие в сильных чемпионатах. Но игры показали, что мы не хуже, можем демонстрировать быстрый, красивый баскетбол.

— Тяжелее пришлось в Салониках?
— Пожалуй. Там греческая сборная не играла почти тридцать лет, поэтому был ажиотаж, полные трибуны. После поражения на старте для них это была крайне важная встреча. Впрочем, как и для нас. Мы хорошо играли, без мандража. Но в какой-то момент не получилось результативно завершать атаки — хозяева оторвались и довели матч до победы. Отмечу, что греки действовали крайне жестко, судьи же далеко не всегда фиксировали фолы. Это не оправдание, а констатация факта. Считаю, мы сделали все возможное, но, к сожалению, выиграть не удалось.

— Давай вернемся к истокам. Верным ли будет утверждение, что Николай Фокеев и Руслан Бойдаков открыли перед тобой дорогу в большой баскетбол?
— На сто процентов. Это люди, которые дали мне очень многое. Николай — мой первый тренер в школе БК “Минск-2006”. Он создавал классную атмосферу в команде. Жесткий тренер, но справедливый. Просто так не придирался, лишний раз не вспылит. Не раз говорил нам: “Не каждый из вас заиграет в баскетбол, но вы должны стать настоящими людьми”. Формировал наши характеры, за что мы ему безмерно благодарны. Он заложил серьезную базу, которая помогает мне до сих пор. Часто вижусь с ним, недавно был в его академии, сделал детям небольшие презенты.
Руслан Леонидович — тренер, который помог мне сделать первые шаги во взрослом баскетболе. Дал шанс, поверил. В ту пору я был мелкий, худой, многие скептически относились к моим перспективам. А Бойдаков сказал: “Ваня будет играть. Дайте ему год-два, и парень обязательно раскроется”. После сборной U-18, которую он возглавлял на чемпионате Европы и за которую я тогда играл, хотя был на год моложе, Бойдаков пригласил меня в “Рубон”.

— Не боязно было ехать в Витебск, отрываться от семьи?
— Мне помогли родители. В частности, мама, кстати, бывшая баскетболистка. Мне семнадцать лет, окончил школу, поступил в БГУ. Любой родитель был бы рад, что у сына так складываются дела. А тут — приглашение в “Рубон”. С одной стороны, приятно, что тебя отметили. С другой — в таком возрасте еще не было понимания, каково жить самостоятельно. И я засомневался. Мама же сказала: “Ты уже взрослый, принимай решение”. Откровенно говоря, не ожидал подобного, озадачился. Она понимала, что баскетбол — моя мечта, но решимости не хватает. И подтолкнула: “Собирай вещи, завтра едешь в Витебск”.
Время, проведенное в “Рубоне”, до сих пор вспоминаю с теплотой. Классный коллектив. На тот момент Бойдаков возглавлял национальную сборную, и многие ребята шли в “Рубон” именно к нему, несмотря на то, что команда располагала скромным бюджетом. Рад, что и я попал к Руслану Леонидовичу — он дал мне очень много.

— Про маму ты рассказал, но ведь и папа также спортсмен…
— Да, пятиборец. Хотя начинал как пловец, стал мастером спорта.

— Почему пошел по маминым стопам, а не по отцовским?
— В детстве ходил на плавание — для общего развития. Но быстро разочаровался. Как-то все монотонно — плывешь от бортика до бортика. Неинтересно. Начал прогуливать тренировки. А однажды сказал родителям: “Хочу играть в баскетбол”. Причем мама на это не влияла. Она, мне кажется, обрадовалась, отвела на тренировку в 44-ю школу к Вадиму Николаевичу Алексину, царствие ему небесное. Мне тогда было лет восемь. Походил неделю. Не понравилось то, что мальчики занимались вместе с девочками. Наверное, это была группа общего развития. Позже попал в группу 1994 года рождения — был на два года моложе всех. Пацаны мужали, а я оставался ребенком. Было трудно, но старался. Тренировали нас Фокеев и Алексин — они и довели до выпуска из ДЮСШ.

— После “Рубона” и резервных “Цмокаў” у тебя стартовал легионерский период, тянущийся до сих пор. Правда, дебют в литовском “Мажейкяе” вышел кратким. Почему?
— Если точнее, то первая поездка в 20-летнем возрасте была у меня в Тбилиси. Однако в “Олимпии” пробыл только пару предсезонных месяцев. Не сложилось и в Литве. Сначала все было хорошо. С тренером отношения нормальные, все бытовые и баскетбольные вопросы решались быстро. Но начались спарринги, и оказалось, что состав выглядит крайне слабым. Проигрывали раз за разом, причем с крупным счетом. Пошли официальные игры — и снова “улетали” по 20-30 очков. Первый вопрос к легионерам: “Почему нет результата?” Объясняю, что не могу набирать по 50 очков, есть партнеры, от которых завишу. В общем, не нашли мы общего языка с тренером, да и с литовскими игроками тоже. Обидно, что в глаза они мне говорили одно, а за спиной делали другое.

— Доигрывал сезон ты в санкт-петербургском “Спартаке”…
— Да. Саша Пустогвар помог с агентом, и тот посоветовал питерский вариант. А на следующий сезон подписал контракт с “Уфимцем”. Полезный опыт, хотя тоже не совсем удачный. Началось вообще с приключений. Из-за пандемии коронавируса в 2020 году была крайне затруднена логистика между Беларусью и Россией. Границу закрыли. Чтобы ее пересечь, нужно было заранее подавать заявление, оформлять разрешение. Рискнул проехать так, но в три часа ночи перед границей меня сняли с автобуса. Благо в Орше живет друг — Женя Белянков. Переночевал у него, опять поехал на границу — не пропустили. Что делать? Звоню в Уфу, говорю, что не могу добраться. В итоге выручили Женькины друзья: пристроили меня в товарный поезд, на нем добрался до Смоленска, а дальше на перекладных до Уфы.

— Но в “Уфимце” ты также провел только сезон…
— В команде было два легионера — я и казахстанец Жигулин, который позже играл за “Астану”. Почему-то местные ребята нас сторонились. Чувствовалась какая-то ревность. Костяк команды сыгран, не менялся лет пять. В общем, чужаков они не приняли. Соответственно, это не могло не отражаться на командных действиях. Вначале я получал от тренера довольно большие игровые минуты, а затем с каждым месяцем все меньше и меньше. Понял, что попусту теряю время.

— Зато в “Русичах” получилось совсем иначе. Команда, которую никто не принимал всерьез, впервые заняла второе место и пробилась в Суперлигу-1.
— Прошедший сезон, без сомнений, лучший в моей карьере. В команде собрались баскетболисты, у которых что-то не получилось в других местах, и все жаждали показать, чего они стоят, пытались перезагрузить карьеру. Коллектив шикарный. Навели в лиге шороху! “Русичи” профессиональный статус получили только семь лет назад. На старте сезона никто в нас не верил, потому что последние годы команда пребывала внизу таблицы. И вдруг выстрелила. Впервые вышла в плей-офф — это уже воспринялось как сенсация. Дальше — больше. В полуфинале сошлись с лидером “регулярки” “Тамбовом”. Все твердили, что у нас нет никаких шансов. А мы его “хлопнули” 2:0. Соперники в шоке — их лица нужно было видеть. Не понимали, как такое могло произойти. Финал с магнитогорским “Металлургом”. Снова нам прогнозируют провал. А мы домашний матч оставляем за собой — 109:96. До заветного золота всего шаг. Жаль, совершить его не получилось, в гостях дважды уступили. Но все равно в Курске серебро восприняли как огромное достижение.

— Для тебя сезон сложился удачно: попал в символическую пятерку чемпионата, оказался в трио сильнейших по среднему показателю набранных за матч очков (18,7) и результативных передач (6,3). Доволен?
— Вполне.

— Остаешься в “Русичах”?
— Перед тем как уехать из Курска, руководство клуба дало понять, что рассчитывает на меня. Думаю, это хороший вариант, ведь тренер надеется сохранить костяк состава. Постараемся пошуметь и в лиге рангом выше.

— Твоим партнером по “Русичам” был Артем Кузьмин, не сумевший закрепиться в “Цмоках”. Он переживал по этому поводу?
— Уровень лиги ВТБ на порядок выше, чем российской Суперлиги-1. Не каждый способен закрепиться там. Даже опытные баскетболисты, поигравшие в Европе, не все могут органично вписаться в состав “Цмокаў”. Артем старался выдать максимум, но, вероятно, на тот момент были игроки сильнее. Те же американцы. Попробовал — не получилось. Ничего страшного. Приехал к нам и заново стал доказывать, чего он стоит.

— Знаю, у тебя есть три увлечения: музыка, автомобиль, путешествия. Кто или что способствовало их возникновению?
— Любовь к автомобилю родилась еще в детстве. Машину водили и папа, и мама. Когда бывали в деревне, садили к себе на колени, давали порулить. Для меня это было наслаждением. Когда подрос, доверили педали нажимать. Мне еще не исполнилось восемнадцать, когда пошел сдавать на права. В этом деле кому-то надо, а кому-то дано. Думаю, мне с автомобилем дано от природы. Обожаю находиться за рулем, чувствую себя абсолютно спокойно, получаю истинное удовольствие.
Музыка — она всегда со мной. Люблю слушать ее в машине. Раньше постоянно пел в пути. Все зависит от круга общения. Все друзья — люди музыкальные. Идем на природу или в баню — колонка обязательно с нами.
Путешествия — это здорово! Всем советую. Мы столько всего не знаем. Интернет, конечно, выручает. Но когда гуляешь по берегу моря, по каким-то историческим местам, все это видишь вживую, можешь дотронуться, сфотографировать — получаешь совершенно иные ощущения. Нереальная эмоциональная подпитка. Особый вид путешествий — сплав на байдарках по рекам. Жаль, не часто удается вырваться. Это влечение привили родители. Они признают только активный отдых: байдарки, велосипеды. С детства нас с младшим братом брали с собой.

— Судя по картинной галерее на твоих руках, существует еще и любовь к татуировкам?
— Точно. Все началось с детской влюбленности в Аллена Айверсона. Всегда был его поклонником, просто фанател, пытался копировать. Очень нравились его татуировки. Ходил в ателье, мне делали из какой-то ткани разрисованные рукава, чтобы быть на него похожим. Носил напульсик, кроссовки “Айверсон”. Мама даже заплетала косички, как у него. Говорил ей: “Сделаю себе татуировку”. А она: “Вырастешь, заработаешь денег — делай что хочешь”. Подошел к этому вопросу серьезно, долго искал сильного мастера, хотелось делать качественно, красиво. А не так — лишь бы была.

— В свое время ты играл в баскетбол 3×3, даже выигрывал “Палову”. Отчего бросил?
— Честно скажу: не очень люблю уличный баскетбол. У родителей во дворе есть площадка — туда могу выйти, побросать в кольцо, поиграть в “минус пять”. Это удовольствие. А вот прийти на ту же “Палову”, сыграть в этот специфический баскетбол — нет, не мое. Как правило, собираются непрофессионалы, стремятся в силовой манере что-то доказать, действуют чересчур жестко. Лишний раз рисковать здоровьем — мне это не нужно. Пару раз участвовал: пригласили — помог. Но так, чтобы постоянно этим заниматься, увольте. Классический баскетбол на большой площадке — ничто его не заменит. Поболеть за друзей — другое дело. Когда парни рубились на Европейских играх, я столько эмоций растратил, голос сорвал, радовался, наверное, больше, чем они сами.

— Знаю, твой верный друг — Женя Белянков.
— Да, знакомы лет с двенадцати. Когда его из Орши стали привлекать играть за Минск в ДЮБЛе. Как-то быстро с ним скорешковались, и крепко дружим до сих пор. Женя добрый, искренний. В любой ситуации на него можно положиться — всегда поддержит, поможет. Он настоящий, без червоточины. С ним легко.

— Белянков также провел отличный сезон в стане “Цмокаў” и с большой вероятностью получит приглашение в более богатый клуб.
— Буду этому только рад. У него отличный возраст, явно станет еще прогрессировать. Убежден, что Женя созрел для перехода в российский клуб или в сильный европейский чемпионат. Желаю другу удачи.