Мини-футбол. Виктор Мухлядо. Всегда придерживался буквы закона

Все началось еще в 1970-х, во время обучения в Гродненском техникуме физической культуры. О спортивном пути Виктор расскажет сам. Мы же заострим внимание на следующем: Мухлядо — заслуженный тренер Беларуси по мини-футболу (кстати, один из немногих в стране), подготовил 16 чемпионов мира и Европы, включен в Спортивную энциклопедию Беларуси, признан лучшим арбитром страны по мини-футболу, был главным судьей по пляжному футболу. Продолжением карьеры стало инспектирование матчей высшей лиги.
С 2015 года Мухлядо преподает в Белорусском государственном педагогическом университете имени Максима Танка. Исследовательская деятельность поглотила с головой: 21 научная статья. За тренерские и судейские заслуги Мухлядо готовится получить звание доцента.
Кроме того, в послужном списке благодарность президента Беларуси Александра Лукашенко, грамота “За личный вклад в развитие белорусского футбола”, благодарность Министерства спорта и туризма.
Достижения и регалии могут вселять трепет. Однако с первых минут Виктор Казимирович становится открытой книгой. Он по-прежнему Казимирыч, который не приемлет иного общения, кроме как на “ты”. После разговора мой собеседник извлек из домашней коллекции блокнот: “Просто стихи и просто хорошие мысли”. Это нынешнее увлечение Мухлядо. Из последнего — стихотворение-посвящение Эдуарду Малофееву.

— Виктор Казимирович, судейство в твоей жизни появилось неожиданно?
— И да и нет. В 1986-м я закончил играть в первенстве республики среди коллективов физкультуры за команду “Домостроитель”. В те годы зимой проводились различные турниры. Их организовывал Юрий Савицкий. Он и предложил судить чемпионат города по большому футболу. На этом не заострил внимания, мог бы судить большой футбол. Впоследствии пошел работать на ТЭЦ-4, где тренировал заводскую команду. Позже в Центре олимпийской подготовки Олег Шепель позвал курировать команду слабовидящих спортсменов. С ними проработал семь лет. В 2003-м начал судить высшую лигу по мини-футболу. Вскоре поступило предложение от тогдашнего председателя БАМФ Сергея Куницы и главного судьи Сергея Витушко: “Может, документы на рефери ФИФА на тебя подать?” Я в ответ: “Ребята, мне уже 44”. Спросили, знаю ли английский. “Учил немецкий. А разбираюсь хорошо только в двух языках — свином и говяжьем”.

— Тем не менее ты стал в 2011-м лучшим судьей страны и на этом завершил карьеру. Не видел смысла продолжать?
— Еще можно было посудить. Здоровье и физические кондиции позволяли. Но начал замечать, что судейство стало рутинной работой. Да и прогрессировать в 52 года невозможно.

— Почему в зрелом возрасте решил податься в судейство?
— Действительно поздно начал — в 43 года. Физически чувствовал себя великолепно, нормативы сдавал легко. Небольшой судейский опыт был — работал инструктором по спорту, судил чемпионат города, поэтому трепета перед высшей лигой не ощущал. А когда стал главным арбитром чемпионата Минска и в течение недели доводилось судить по четыре-пять игр, ехать в выходные на матчи высшей лиги не вызывало проблем.

— Что примечательного вспомнишь за эти годы?
— Я провел около двухсот матчей. Иногда было трудно принимать решения. Пусть на меня не обижаются коллеги, когда брал инициативу на себя. Если момент был стопроцентным и я был уверен, то спокойно давал свисток.

— Поговорить за жизнь после матчей с тренерами было в порядке вещей?
— Абсолютно. Всегда мог признаться, что в том или ином эпизоде был неправ, поэтому извинялся перед тренерами и игроками. Приятно, что после матчей могли сказать друг другу всю правду.
В мою бытность судьей не было видео. Моменты обсуждались по горячим следам. Сейчас сложнее, потому что пересмотреть эпизоды можно сразу. А раньше собирались с минскими коллегами после тура, рассказывали про спорные ситуации — и все. Будь у меня другой характер, мог бы отстаивать свои решения. Но каждый неправильно трактованный эпизод я переживал, не стеснялся признавать ошибки. Поэтому меня уважали тренеры и игроки. В 2011-м признали лучшим арбитром.

— Порой хотелось в ответ на замечания игроков парировать: а почему в том эпизоде не забил? Эмоции?
— Однажды на подведении итогов сезона предложил: а почему судья не может “напихать” игроку, если тот промахнулся по воротам с метра. Однако об этом говорить смешно. Обид на игроков и тренеров никогда не держал.

— Были команды из когорты любимых, или, наоборот, ехал кого-то “убивать”?
— Никогда! Есть конкретный матч, эпизод, который нужно рассматривать здесь и сейчас. Как судья начнет себя “отмазывать” перед командой, если поймет, что минутой ранее совершил ошибку не в ее пользу. В таких случаях у арбитров в обиходе термин “двойная ошибка”. Что касается угроз, да — были. Я всегда отвечал: “За пределами площадки можем пообщаться”. Правда, до разборок никогда не доходило.

— Можно ли судью считать наставником, воспитателем молодых игроков?
— Особенно это касается любительских соревнований. Встречались парни, для которых важным было выяснить отношения с судьями, соперниками. Приходилось им объяснять, что на площадке играют в футзал. А вот в высшей лиге игроки более воспитанные. Особенно сейчас. Прежде доводилось вести беседу, но сейчас судьям достаточно дать свисток. Если случались неоднозначные моменты, то переходил на повышенный тон. У меня была такая манера работы. Раньше я считал: какой футболист в игре, такой он человек и в жизни. Однако со временем пришел к выводу, что это утверждение спорное. Понял это, когда пообщался с ними вне площадки.

— Были ситуации, когда приходилось малодушничать?
— В высшей лиге всегда придерживался буквы закона. А в турнирах более низкого уровня иногда закрывал глаза на некоторые нарушения. И тогда Валерий Досько, который возглавляет минское городское отделение БАМФ, говорил: “Казимирыч, там нужно было давать желтую!”

— Перед тобой игроки извинялись за эмоции?
— Случалось такое. Всегда хотел, чтобы были видеоповторы, ведь в своих решениях я был уверен. А доказывать после матчей голословно правоту бесполезно.

— С кем из тренеров работалось проще — из команд топ-уровня или середняков?
— От статуса команд это не зависело. На первом месте уровень культуры тренера. Понятно, что эмоции во время матчей зашкаливают. Уместно отметить, что уровень судейства у нас в чемпионате всегда был на высоком уровне. И когда смотрю матчи высшей лиги, становится обидно, если на судей неправомерно “наезжают”.
Одно время у меня было недопонимание с Николаем Бондаренко. Я часто работал в Светлогорске. ЦКК всегда была командой амбициозной, а в зале постоянно много контактов. Однако со временем мы нашли с тренером общий язык.

— Формирование судейских бригад приветствуешь?
— В таких условиях работать проще — всегда знаешь, какое решение примет напарник. С кем было комфортно? С Валерой Шептуновым, Андрем Груздом, Максимом Дейкало, Мишей Прохоровым. Хотя они и моложе меня. Да, приходилось брать инициативу на себя, но проблем я не ощущал.

— Было ли волнение, что придется ехать на матч с молодым напарником?
— Конечно, было. Сложно предугадать, как он поведет себя в той или иной ситуации. Психологически нужно быть устойчивым, потому что “наехать” могли на пустом месте. Перед матчами всегда беседовал с молодым коллегой: не спеши с принятием решения. Отменить его можно, но смотреться такая ситуация будет некрасиво.

— Как арбитр Мухлядо готовился к поединкам, когда получал следующее назначение?
— Знал практически всех игроков. Иногда с футболистами, с которыми встречался “на городе”, работалось легко, с кем-то — сложнее.

— Главное орудие опытного арбитра — свисток, слово или взгляд?
— Для меня ключевую роль играл взгляд. Да, свистком фиксируешь нарушение. А когда подходишь к игроку и пристально на него смотришь, он чувствует, что со мной шутить нельзя.

— Случались во время матчей казусы?
— Был случай в Барановичах. Только начинал судить. Работали вместе с Анатолием Палыко. У меня был свисток не “Fox”, а обычный шариковый. И в него попала соринка, из-за чего тот начал издавать непонятные звуки. Палыко подкалывал: “Казимирыч, почему молчишь и не свистишь?”

— Ты был главным судьей в пляжном футболе. В этом виде спорта созревали нынешние рефери ФИФА в футзале…
— Михаил Прохоров, Ольга Павлють, Анатолий Устюжанин действительно работали при мне в пляжном футболе. Я помогал им, а они, как и другие арбитры, мне. За развитием пляжного футбола в принципе приятно наблюдать. Первые сезоны проводили на городских пляжах, а сейчас играют на специальных стадионах. Как результат — сборная Беларуси участвует на чемпионате мира. Когда-то Мишель Платини при открытии Дома футбола говорил: “Странная у вас страна. Восемь месяцев холодно, а сборная по пляжному футболу играет в сильнейшем дивизионе Европы”.

— Откуда появился уникальный благотворительный футзальный турнир памяти Чеслава Немана?
— Мы с этим певцом и композитором родом из соседних деревень — земляки. Бабушка рассказывала, что у нас даже есть общие корни. И когда я закончил судить, появилась идея организовать на родине краткосрочный турнир. В память о ком? Первым на ум пришел Неман. Провели семь турниров с участием команд из Польши и Литвы. Инициативу поддерживали Гродненская областная федерация футбола, Белорусская ассоциация мини-футбола, администрация Щучинского районного исполкома.

— Работа в национальной сборной среди слабовидящих была отдушиной?
— Тот жизненный отрезок — самый яркий. Случился он благодаря футболу. Вместе с Олегом Шепелем по воскресеньям “гоняли пулю”, и он в 1996-м предложил работать с командой среди инвалидов по зрению. В 1997-м вместе с парнями поехали на чемпионат Европы в Испанию, где заняли третье место. Работали в тандеме на равных условиях с Анатолием Усенко. Все игроки и тренеры были трудоустроены, заезжали на сборы в Раубичи или Стайки. Перед чемпионатами мира и Европы вообще проводили трехмесячные сборы. К сожалению, после победы на чемпионате мира в Италии в 2002-м финансирование прекратилось. Последний чемпионат Европы провели в 2004-м в английском Манчестере, где также стали чемпионами. Однако Усенко каким-то образом находил финансирование, сохранил команду. Ему за преданность к коллективу огромная благодарность.

— За счет чего удавалось становиться чемпионами мира и Европы?
— Перед каждым турниром игроки проходили на месте медицинскую комиссию. О нюансах можно рассказывать долго. Например, у кого-то отслоение сетчатки. Поднимет гирю и от перенапряжения сетчатка отслоится, что приведет к слепоте. Но в повседневной жизни человек обходился без очков и полноценно работал. Также нужно принимать во внимание, что заболевание должно быть врожденным, а не приобретенным.
За счет чего побеждали? Мы были лучше готовы физически. Индивидуально обыгрывать испанцев и итальянцев было сложно. Первый чемпионат мира в Бразилии в 1998-м выиграли. Тогда подобные турниры только начинали проводиться, поэтому многие команды создавались спонтанно. А у нас все было организовано, проводили спарринги, участвовали в чемпионате Минска. На протяжении шести лет проводили сборы в Херсоне.

— Вспомни интересные истории о поездках в другие страны.
— Полетели в Бразилию. Вместе с делегацией в качестве администратора и видеооператора отправился Андрей Мищанчук, у которого с чувством юмора все в порядке. Перелет от Франкфурта до Сан-Паулу занял почти 11 часов. Подлетаем к экватору, и Мищанчук внезапно встает и говорит: “Пацаны, пролетаем над экватором! Быстрее все к иллюминаторам, сейчас будет широкая желтая полоса”. А переводчиком был Николай Шудейко. Он тут же перевел пассажирам информацию про желтую полосу. И все стали ее высматривать. Смеялся весь самолет.
После Бразилии снова подготовка к сезону в Херсоне. А парни ведь чемпионы мира! И они давай девчонкам рассказывать, что они чемпионы, при этом не вдавались в нюансы. У меня и спрашивают: “Неужели это действительно чемпионы мира по футболу? Они что, даже бразильцев обыграли?” Пришлось девушкам объяснить, что существует еще и Паралимпийское движение.

— Первые эмоции при присвоении звания заслуженного тренера?
— Не важно, в каком виде спорта и с какими спортсменами ты стал чемпионом мира или Европы. Были выдержаны необходимые критерии. Появилась возможность подать документы на звание заслуженного тренера. В теперешней ситуации приходится опять собирать бумаги на присвоение ученого звания доцента и заниматься рутинной работой, которую я не люблю.

— Кому первому позвонил и сообщил, что ты — заслуженный тренер?
— Да это мне позвонили! Точнее, моей жене позвонила сестра: дескать, по радио объявляют фамилии, кому присвоили звания заслуженных тренеров. А потом мама из родной деревни звонила и рассказывала, что эту приятную новость ей принесли соседи.

— Заслуженный тренер и лучший судья — награды или поощрение за проделанную работу?
— В первую очередь поощрение за то, что остался преданным спорту. Как в 1976-м поступил в Гродненский техникум физкультуры, так до сих пор не схожу со спортивной стези. Давние знакомые с ТЭЦ-4 при встрече по-прежнему подшучивают: “Ну что, Казимирыч, до сих пор “пузырь” гоняешь?”