КОРОЛЕВА СПРИНТА. Восемь мгновений счастья

…Жилище королевы спринта вполне соответствовало ее статусу: цветы и подарки, а также царившее вокруг веселое настроение, одним из главных катализаторов которого были йоркширский терьер, гонявшийся по квартире за теннисным мячом, и столь же непоседливая Маша Цилинская, недвусмысленно напоминали о недавнем триумфе ее мамы. И лишь гладкошерстный представитель семейства кошачих взирал на эту суматоху с удивительным спокойствием, чем весьма напоминал сфинкса. Для полноты картины недоставало только золотых медалей с мировых первенств, но предложение Сани Стадуба найти все восемь вызвало у Натальи показное неудовольствие. Вскоре стало ясно почему, когда муж велосипедистки Андрей Минашкин достал из закромов все знаки отличия, завоеванные спортивным семейством. Выделить среди груды драгметаллов тот самый золотой октет для непосвященного человека, наверное, сложнее, чем сорвать джек-пот в передаче “Ваше лото”, со съемок которой спортсменка только-только приехала. Но Наташа и Андрей с этой задачей справились довольно быстро, после чего мы наконец приступили к процедуре чаепития.

Сама себе стилист

— Франция понравилась?
— Да мы ее и не видели, разве что чуть-чуть из окна автомобиля. Природа ничего, деревьев много — на белорусскую похожа. По крайней мере в тех местах, где мы ехали.

— Хоть красного вина выпили за победу?
— Чуть-чуть. Впрочем, мы оказались не самыми страстными его поклонниками — все больше сыр дегустировали.

— Раньше доводилось участвовать в таком количестве мероприятий по приезде в Минск?
— В общем-то да. Уже привыкла. Хотя в предыдущие годы съемок и интервью было не так много.

— Голова не кружится от этих наград и комплиментов?
— Не-а. Ко всему привыкаешь — и к поздравлениям тоже.

— Так не бывает. У всех пусть небольшой звездняк, но случается. Или ты уже им переболела?
— Если честно, не знаю. Думаю, это не у меня надо спрашивать, а у окружающих. Себя со стороны не увидишь.

— На соревнованиях за рубежом часто берут интервью?
— После успешных выступлений мне задают несколько вопросов, на которые отвечаю при помощи переводчика. Мне помогает девочка, которая приезжает из России.

— О чем чаще всего спрашивают?
— В основном интересуют банальные вещи. Счастлива ли? Какие чувства одолевают? И так далее… Хотят узнать, какой из титулов является самым значимым. Или какой из них дался легче. Я всегда говорю, что все победы мне одинаково дороги.

— Трудно отвечать на один и тот же вопрос?
— Никаких проблем. Автоматически выдаю стандартную фразу, не особенно задумываясь о чем-то.

— Что ж, попробую сообразить что-нибудь оригинальное. Например, сколько платишь своему стилисту?
— Все мое… Идеи о новом имидже только собственного производства. А они посещают меня часто. Проснулась, решила, что хочу выглядеть как-то по-новому. Естественно, воплощаю задумки не я. У меня есть знакомая девочка-парикмахер, с которой уже давно сотрудничаю.

— В то же время твои соперницы не отличаются изобретательностью. Не бросают недовольных взглядов при виде новой прически?
— Что-то не обратила внимания… Мне кажется, у них есть другой повод для зависти.

— Я заметил только у Виктории Пендлтон два разных образа: в очках и без оных. У нее действительно плохо со зрением или это лишь для внешнего эффекта?
— Нет, она действительно видит не совсем хорошо, поэтому во время гонок надевает специальные очки, которые не только защищают при столкновениях, но и корректируют зрение. Это, к слову, вовсе не единичный случай.

Внеплановое золото

— Каков был план на этот чемпионат?
— Да никакого.

— То есть как? Вообще ни на что не рассчитывала?
— Просто готовилась по максимуму, тренировалась. Короче говоря, выполняла работу, но никаких задач перед собой не ставила. Конечно, я всегда еду на соревнования с одной целью, думаю, всем понятно, с какой. Но при этом четкой планки (к примеру, взять две медали — это удача, а одну — неудача) не было.

— Ожидала, что преимущество в спринте над конкурентками будет таким огромным — в несколько велосипедов в каждом заезде? Соперницы даже переставали крутить педали…
— Так и я на финише сбрасывала обороты. А что до преимущества, то отвечу так: я к нему стремилась.

— В гите ты показала второе время за карьеру. Быстрее проехала 500 метров только в Штутгарте в 2003-м. Это показатель того, что еще есть резерв.
— Ну конечно. Готовлюсь, тренируюсь, и иногда это приносит плоды в виде медалей и высоких результатов.

— Реально выехать из 34 секунд?
— Ну, вообще-то одной гонщице это уже удавалось, значит — реально. Причем Анна Мирс сделала это как нельзя вовремя, на Олимпиаде в Афинах.

— Уже распланировала, как будешь выходить на пик в Пекине? Вообще, какие существуют методы достижения оптимальной готовности?
— У меня есть только один рецепт — тренировки. Их насыщенность, направленность варьируются в зависимости от обстоятельств. Впрочем, это уже задача тренера — рассчитывать, применять специальные методики. В Китае пока ни разу не выступала, и не знаю, какова специфика этой страны. Если честно, в подобные детали особо не вникаю, полностью полагаясь на профессионализм Станислава Васильевича Соловьева. Мое дело — выполнять то, что он говорит.

— Почему я на этом заостряю внимание: ведь сейчас чемпионат мира проходит в апреле, тогда как пекинская Олимпиада состоится в августе. Наверняка организм может быть не готов на сто процентов именно в нужное время.
— Да ладно. Ведь он всю жизнь был настроен на август-сентябрь. Не думаю, что нынешнее расписание соревнований что-то изменит. Я бы даже сказала, что, скорее, организм сейчас еще находится в спячке.

— Чемпионат был примечателен тем, что гит впервые не считался олимпийской дисциплиной. Какова же реакция в гонщицкой среде на решение ИСУ исключить этот вид из программы Игр?
— Все в шоке. Ведь мы остаемся с одним спринтерским видом. Получается, ценность наших усилий, долгих тренировок в один момент уменьшилась вдвое. Впрочем, вопрос о гите до сих пор висит в воздухе. Вполне возможно, что решение не окончательное. Вся надежда на китайцев — они ведь делают упор на гит. На этом чемпионате представители самой населенной страны планеты, правда, медалей не взяли, но все равно они поднимаются быстрыми темпами. Хозяева Игр имеют право повлиять на выбор соревновательных дисциплин, и есть шанс, что они вступятся за гит.

— Может, в таком случае стоило поддаться китаянке?
— К сожалению, она не была второй или хотя бы третьей. Так что мою благотворительность она вряд ли оценила бы.

— Кстати, куда пропала одна из учениц Соловьева Цзян Йонхуа. Китаянка с вами больше не тренируется?
— Она оставила велоспорт. Хотя, вероятно, еще вернется. Какое-то время Соловьев работал с ней в Китае, затем она приезжала в Москву с переводчиком. Параллельно выступала еще одна представительница Поднебесной, которая на китайском треке установила мировой рекорд 34,000, но потом как-то подозрительно быстро пропала.

— Вернемся к гиту. Чья это была идея — отдать его в жертву новой дисциплине BMX?
— Исключительно Хейна Фербрюггена, который совсем недавно ушел с поста президента УСИ. Такой вот получился прощальный жест. Но пока все готовятся, никто не бросает серьезно работать над гитом. Ждем решения от Международного олимпийского комитета.

— Для спортсменов это серьезный удар, ведь гит более надежный вариант для завоевания медали, чем спринт, где в любой момент может случиться нечто неожиданное…
— Ну почему же? Гит также непредсказуем. Все решают сотые, тысячные доли секунды — и просчитать их очень непросто. Можно все потерять уже на разгоне, хотя многие не выдерживают напряжения и усталости, тогда проигрывают на втором круге.

Мысли — это лишнее

— Вообще, что ощущаешь перед стартом? Наверное, приходится сдерживать тайфун бурлящих эмоций.
— Наоборот — предельная концентрация. Настраиваешься на дистанцию и ни о чем не думаешь.

— Хоть какие-то мысли должны быть в голове…
— В том-то и дело, что нет. Они в такой момент только мешают.

— Все ясно: ни о чем не думать — таков рецепт успеха.
— Этому надо учиться! Только после старта голова включается: соображаешь, куда, как ехать, быстро анализируешь слова тренера…

— Неужели в этом шуме-гаме, который обычно творится на соревнованиях, еще и тренера слышно?
— Да, и очень хорошо. Ухо вылавливает нужный голос из общего хора. А вот на болельщиков во время гонки никакого внимания не обращаю.

— Тебе уже 30. Возраст считается критическим, так как организм прекращает расти.
— Для велогонок это вполне подходящий возраст. У многих в этот момент только и начинается расцвет. Например, Галя Енюхина (жена Станислава Соловьева) в 34 года стала чемпионкой мира.

— Но при этом многие спортсмены говорят, что им приходится больше тренироваться, чем молодым, чтобы оставаться на уровне лидеров.
— Опять же я здесь не согласна. Сужу по себе. Например, в детстве столько вкалывала, что вспомнить страшно. Если бы сейчас меня заставили столько пахать, то, наверное, умерла бы.

— Кого считаешь главной соперницей?
— Да от всех можно ждать неприятностей. В первую очередь важно разобраться в себе, тогда и в отношениях с другими будет проще.

— После поражений от Анны Мирс в 2004 году не настраиваешься на нее особым образом?
— Ой, так с тех пор прошло много времени. Если что-то особенное в нашей борьбе и было, то сейчас об этом уже никто и не вспоминает. Впрочем, и раньше ничего особенного не испытывала. Если ей удавалось меня обыгрывать — что поделаешь? Остается отдать ей должное: молодец!

— Какие отношения у тебя с коллегами?
— Очень хорошие. Желаем друг другу удачи, поздравляем.

— По некоторым спринтерским заездам такого не скажешь. Стыки, резкие шарахания. Такое ощущение, что вы пугаете друг друга.
— Так оно и есть. У нас это вполне допустимый прием. Причем никто не обижается — все ведь так ездят. Хотя, конечно, иногда бывают сложности. Но здесь важно быть готовым к таким маневрам соперницы, тогда и страха нет, и воспринимаешь подобные действия как должное.

— Два-три года назад, когда я надоедал вопросом, почему не выступаешь в кейрине, ты отвечала, что тебе и двух видов хватает. Сейчас амбиции возросли?
— Просто однажды решили с тренером попробовать. Теперь уже не с руки давать обратный ход.

— Так, может, и в некоторые другие виды заявиться, в групповую гонку, например?..
— Это уж совсем разные дисциплины. Чем-то они, конечно, похожи, в том плане, что очки разыгрываются в спринтерских поединках.
Но продолжительность, стиль гонки — совсем иные. Есть пример Слюсаревой, которая раньше выступала в спринте, а сейчас берет медали в групповой гонке и преследовании, но при этом она уже не показывается в скоростных дисциплинах. Я же пока хочу разобраться со своими видами.

— Наверное, имеешь в виду кейрин. Что все-таки с ним не так?
— Кейрин обычно проходит в последний день, когда уже и усталость накопилась, и эмоции растрачены. Часто хочется добиться желаемого малой кровью, но все время возникает какая-то засада. Наверное, надо просто ехать в объезд — вот и все. Пусть дистанция получится чуть больше, нежели у соперниц, зато уж точно никто из них не будет путаться под ногами.

— Что и говорить, в Бордо ты обидно пролетела мимо финала. Лишь фотофиниш определил, что ты заняла четвертое место, а не заветное третье. Не пыталась поспорить с судьями?
— Тренеры наши ходили, смотрели. Я же просто расстроилась из-за того, что не смогла выйти в финал чисто, безо всяких подобных неприятностей.

— Действительно, ведь был шанс стать первой в истории спорт- сменкой, выигравшей три золотые медали на одном чемпионате мира. Впрочем, и без того в списке самых титулованных велосипедисток ты сейчас вторая вслед за Фелисией Балланже, которая ныне занимает один из руководящих постов в Федерации велоспорта Франции. Она не встречалась с тобой в Бордо?
— Как ни странно, ее не было. Я очень удивилась.

— Вам доводилось противостоять друг другу на треке?
— Да, несколько раз в 2000 году. Сражения проходили с переменным успехом. По крайней мере мне удавалось ее обыгрывать, хотя на чемпионатах мира она не знала поражений ни в гите, ни в спринте.

— Видимо, те поединки представляли собой уникальное зрелище. Остается только пожалеть, что тебя не пустили на Олимпиаду в Сиднее, а француженка сразу же после нее завершила карьеру и не выступила на первенстве в Манчестере, где взошла звезда Цилинской… Впрочем, время вспять не повернешь. Лучше заглянем в будущее: какие планы на лето?
— Как обычно — тренироваться, выступать. В июне приму участие в трех Гран-при. Два пройдут во Франции, один — в Малайзии.

— Это какие-то новые коммерческие соревнования?
— Проводятся они впервые. Но назвать их коммерческими можно разве что символически. Гонорары там небольшие, да и в нашем виде на призовых много не заработаешь. Например, на Кубке мира раньше вообще не подводился общий зачет. Сейчас его считают, но в плане денег это ровным счетом ничего не изменило. Лишь майка обладательницы Кубка мира появилась.

— Какая майка любимая?
— Конечно, белая, с тремя полосками, которую имеет привилегию надевать только полномочная чемпионка мира.

Будущая журналистка

— Семья помогает в достижении цели?
— Думаю, да. Это совсем другое душевное состояние, когда ты знаешь, во имя чего, ради кого все это — тренировки, борьба с собой, различные жертвы.

— Маша — подвижная девочка. Похоже, в ее спортивном будущем сомневаться не приходится…
— Вряд ли оно будет связано с велоспортом: она на теннис ходит. Хотя велосипед у нее тоже есть.

— Не было желания Машу взять на чемпионат мира?
— В принципе хотелось бы. Возможно, как-нибудь получится.

— Вокруг тебя одни велосипедисты. Не скучно?
— У меня круг общения такой. Общие интересы, похожие взгляды на жизнь, понимаем проблемы друг друга.

— И что, велосипед не наскучил?
— Всякое бывает. Мороженое тоже приедается. Бывает порой тяжело, но ничего, затем проходит. Да и потом, это ведь работа, которую надо делать. Вот ты от журналистики не устал?

— Случается…
— Вот видишь. И все равно ведь идешь на работу.

— А победы не надоедают?
— Вот их точно мало не бывает.

— Ах да, это же тот самый стандартный вопрос. Как насчет хобби? Все так же вышиваешь крестиком?
— Читаю, вяжу, вышиваю. Все, как и прежде.

— Но ведь тебе три года назад подарили ноутбук. Освоила его?
— О да! Уже стала знатным хакером! Интернет, все дела. Но без фанатизма. Шлю электронные письма, веду дневник.

— Часто появляешься на телевидении, даешь интервью. Не видишь перспективы в профессии журналиста?
— А как же! Через несколько лет попробую составить всем вам конкуренцию.

— После таких слов только и остается, что положить заявление об уходе главному редактору, ведь ты всегда приходишь к финишу первой…
— Нет, серьезно. Подумываю перевестись на журфак БГУ. Сейчас я на юридическом факультете, но все-таки уделяю учебе недостаточно времени, чтобы стать докой в этой непростой профессии. А здесь все-таки проще. Потому что, если я буду заниматься журналистикой, то спортивной. Здесь у меня уже есть кое-какие знания, опыт общения со спортсменами, и разбираюсь в этом деле вроде бы неплохо.

— Каким видам спорта отдаешь предпочтение?
— Что касается занятий, то мне и велосипеда хватает. А вот смотреть люблю биатлон, лыжи, плавание. Короче, все…

— …кроме футбола?..
— Именно.

— В каком городе проводишь больше всего времени?
— В Москве и Адлере.

— Где больше нравится?
— В Минске. Пусть кого-то манят заграница, деньги, перспективы, меня больше привлекает жить там, где я родилась.

— Почему? Здесь все свои?
— Не только. Просто потому, что это дом, что для меня немаловажно. По-моему, этим все сказано.