Круглый стол. Тришкин кафтан в тройном тулупе

Толком размяться до выхода на лед не представлялось возможным: зала для этого во дворце, где квартирует единственная в столице ДЮСШ по фигурному катанию, не предусмотрено. Нашим-то ситуация привычна, а вот россиянам она явно в диковинку. Ибо разминку на Притыцкого постоянно приходится проводить в тесном и темном фойе, рискуя зацепиться во время сложного элемента за праздного прохожего. Тонкий слой брошенной на бетон резины не спасает нежные пяточки и суставчики юных спортсменов при приземлении. Здесь же, на проходе, детишки частенько и переодеваются: хоккейный “Керамин” регулярно принимает гостей на домашней арене, оставляя “приживалов”-фигуристов вне раздевалок.
Понятие “бедный родственник” в моем сознании окончательно прилипло к фигурному катанию при виде так называемого зала для хореографии. Ибо крохотный закуток мало располагал к постижению искусства танца, а жесткое покрытие и здесь таило опасность травм. А тут еще все не шли из ума слова тренеров: “Хоть бы нам прямо сказали: то ли мы исключительно ради оздоровления ребятишек трудимся, то ли все-таки спортивным совершенствованием занимаемся?..”
Наставников несложно понять: основная тренировка длится, как правило, час и пятнадцать минут, а элементов, которые необходимо исполнять в короткой программе, восемь. Вот и считайте, сколько времени приходится на каждый. Учесть бы еще, что на любой прыжок затрачивается секунд по тридцать. Пока необходимую скорость наберешь, пока “дырку” найдешь в толчее на льду. Двенадцать заходов на прыжок сделаешь — хорошо, если раз пять за тренировку прыгнуть удастся. О какой там выверенной до сантиметров дуге говорить, до секунд отработанной скорости? А ведь что значат ничтожные 0,1 секунды при вращении? Ежели лишку разгонишься — выбросит, ежели скорости не доберешь — подняться в воздух не сможешь.
Везде расчет, в фаворе — точность. И как здесь не вспомнить ставший уже хрестоматийным случай, когда на чемпионате мира-73 в Братиславе во время произвольной программы Ирины Родниной и Александра Зайцева пропала музыка. Советские фигуристы тогда продолжили выступление и катались всего на одну (!) секунду меньше, чем полагалось. Программа была отработана настолько, что хоть ночью подними, сделают. Прописная истина: внутреннее ощущение ритма приобретается на тренировке!..
Но не только и даже не столько об этом толковали белорусские спецы, которые подтянулись по окончании соревнований к “круглому столу”. К нему по собственной инициативе собрались представители всех четырех регионов, где культивируется фигурное катание, — Минска, Бреста, Витебска и Гомеля.
Тренеры и судьи. Они сошлись, потому что наболело, потому что “скоро, выезжая, будет стыдно за страну. Ибо над нами смеются, наш рейтинг в глазах мирового фигурного катания падает. И дело даже не в мастерстве наших спортсменов, а в том, что с белорусами нельзя связываться!”
Почему Международный союз конькобежцев (ИСУ) теряет к Беларуси доверие? По какой причине от нас бегут завезенные было из ближнего зарубежья кадры? Какова роль национальной федерации в развитии фигурного катания в стране? Мнения, оценки, предложения…

КЛОЧОК Владимир Михайлович, тренер Минской ДЮСШ.
— Очень приятно, что здесь присутствует журналист из “Прессбола”. Фигурное катание необходимо оживлять, и средства массовой информации должны помочь в этом. Какие у нас прекрасные дворцы спорта! И хотелось бы, чтобы наши маленькие детки, которые в них катаются, видели перед собой фигуристов самого высокого класса — из России, Европы, а, может быть, и из-за океана.
Что для этого нужно? В первую очередь это зависит от руководителей. Вот возглавил Белорусский союз конькобежцев Юспа. А с тренерами из регионов он виделся? Встреча откладывается и откладывается, и свои пожелания мы так и не смогли высказать. Хотелось бы, чтобы видом спорта руководили люди толковые, пробивные, которые на самом деле болели бы за фигурное катание и не были бы до такой степени обременены своей основной работой — чтобы хватало времени на помощь. У нас даже нет основательной, стратегической программы подготовки спортсменов высокого класса!

— Кстати, в марте совет Белорусского союза конькобежцев как раз и вел речь о создании программы развития вида до 2010 года. И как было тогда объявлено, она должна была быть представлена руководству БСК еще к 1 мая. Позднее срок подачи продлили, но, скажите, кто-нибудь из вас вносил какие-либо предложения, принимал участие в ее разработке или хотя бы слышал о ней? Вы же тренеры-практики, судьи… Где-то же она рождается сейчас!
Реплики. В темном углу рождается… Впервые об этом слышим!..

ШИРШОВ Алексей Алексеевич, тренер Минской ДЮСШ, единственный судья, представлявший Беларусь на Олимпиаде в Турине.
— Разрешите мне сказать! Я не отказываюсь ни от одного своего слова, прозвучавшего на совете БСК. На сегодня фигурное катание в Беларуси на самом настоящем нуле! И, исключая Давыдова, остальным выбраться на более или менее приемлемый уровень — за пределами человеческих возможностей. Все дело в организации. Сегодня спортивному руководству как республики, так и города Минска, до фигурного катания — как вот до этой лампочки! Никому не надо. Вы себе не представляете, наверное (среди видов спорта это уникальный случай): тренерского совета у нас вовсе не существует! О каком развитии говорить? Да ведь если тренеры хотят работать, можно обойтись и без этих чиновников!
Восемь лет фигурным катанием управляет технический комитет БСК (председатель — Токаревская Ирина Евгеньевна. — “ПБ”.). Руководят нами преподаватели вуза. Да, это уважаемые люди, большие любители нашего вида спорта. Однако они совершенно не знают всех наших проблем и бед.
Я, например, даю вам честное слово, даже не в курсе, кто входит в состав техкома. Потому что он постоянно меняется. Не имею понятия и о составе коллегии судей. А ведь это единое целое: тренер со спортсменом работают для того, чтобы выступить на соревнованиях, судья же оценивает их труд. И потому наставнику надо знать, над чем конкретно работать. А нынче среди судей — случайные люди. У нас родители юных фигуристов садятся в судейскую бригаду…
Так ведь от кого все это зависит? Восемь лет назад мы выбрали председателя техкома, и с тех пор она подбирает людей, угодных лишь ей. То есть не тех, кто может с ней поспорить, что-то доказать, предложить альтернативное решение, — нет. Фигурным катанием руководит один-единственный человек. Потому что — как Железовский когда-то, так Юспа сейчас — глава БСК знает о фигурном катании только с ее слов! Однако у нас очень много принципиальных вопросов. А на совете БСК дело до них не доходит.
Но самое страшное — это полнейшая безответственность. И безответственность руководства порождает безответственность тренера. А та, в свою очередь, дает наше “успешное” выступление. Все взаимосвязано!
Ответ должны держать на каждом уровне. Приехал спортсмен с соревнований: обещал показать один результат, а получил другой. Спросите и со спортсмена, и с тренера. А у нас — ничего. Как идет все, так и идет. Как катится, так и катится. О каком развитии вида можно вести речь?

МУСАШВИЛИ Руслан Владимирович, тренер Минской ДЮСШ.
— В продолжение сказанному… В прессе проскочила информация, что на подготовку Евгении Мельник к сезону было затрачено восемнадцать тысяч долларов, но она даже не участвовала в отборе на Олимпиаду. Кто спросил с тренера, которая брала обязательства? На коленях стояла, обещала, а деньги, которые могли бы потратить на детей, ушли. И что мы получили? Ничего. Больную спортсменку…
Ширшов. Дальше. Решаются вопросы на уровне руководства: идут тренеры, идут родители. Ни с кем не согласовывая! “Надо послать?” Ага, мама попросила или тренер. “Ладно, давайте пошлем на чемпионат мира”. И решение об этом принимает не тренерский совет, а тот, кто ближе к телу руководителя. Лет десять тому назад у нас существовало положение: на чемпионат мира мог отправиться только спортсмен, выполняющий определенные элементы (перечень прилагался). Мужчина должен был делать четыре тройных прыжка, женщина — три. Это были объективные критерии. А сегодня просятся: “Давайте мы поедем!” И едут, в то время как здесь, на наших соревнованиях, ни одного тройного не исполнялось! Ну как же так можно работать!
Клочок. Технический комитет недееспособен. Он не может организовать специалистов фигурного катания. Поверьте, есть грамотные, инициативные люди. Надо их активнее привлекать, собрать в единую команду, которая способна была бы решить все эти вопросы успешно. Надо бы нам руководителей — начиная от гостренера и, обязательно, в федерации. Чтобы с их стороны был над тренерами хороший контроль, и тогда не будет попустительства в тренерской работе, которое порой случается.
А насчет участия в соревнованиях… Возьмем нашу соседку Эстонию, которая еще шесть-семь лет назад была в фигурном катании на очень низких позициях, на которых мы сейчас находимся. Да, может, не дотягивает их девочка до двойного акселя. Но они закрывают все серии Гран-при: не дотягивает сегодня, она едет, учится, пытается. Назавтра уже выполняет. Это тоже своего рода учеба, тем более что на таких турнирах расходы — за счет принимающей стороны.
Теперь о подготовке спортсменов высокого класса. За много лет — не ошибусь, если скажу, что свыше десятка, — не проводилось по линии министерства или федерации ни одного централизованного летнего сбора по общефизической подготовке. Пусть небольшого, с ограниченным составом. Ну о чем здесь можно говорить?..
Еще важный момент в развитии фигурного катания. У нас много ледовых арен в стране. И можно изыскать возможности, чтобы увеличить количество платных групп для детишек. Вот здесь, на Притыцкого, шесть групп занимаются, а заявок гораздо больше. Тренеры и хотели бы прийти работать, а им говорят: “Извините!”
В идеале фигурному катанию, конечно, нужен свой, отдельный ледовый дворец. Мы же здесь на остаточном принципе находимся. Сначала расписывает часы на платные группы сам минский ледовый, затем “Керамин”, а остаток времени дается ДЮСШ по фигурному катанию. Хотя главным плательщиком за коммунальные услуги является именно наша школа. Думаю, вопросов обнажается много, но они не решаются!

ШИРШОВА Ирина Михайловна, тренер Минской ДЮСШ.
— Да, прежде всего нужен руководитель. И речь не о Юспе или о ком-то там выше — среди коллектива фигурного катания нужен руководитель. Понимаете, не должно быть этой “самостийности”: что хочу, то и ворочу. Не бывает такого в спорте. Есть лучше, есть сильнее, коли победил, то и поехал. А не так, как хочется кому-то. Руководство же нашего технического комитета работает лично под себя. Если я не права, то поправьте, с удовольствием выслушаю. (Желающих нет). Что-то спросить, выяснить — невозможно, ответ такой: “Что вы хотите, что вам надо?! Вы вечно недовольны!..” Но как же я иначе могу? У меня спортсмены подрастают, детки бьются об лед, я мерзну (работа у нас такая!). И есть вопросы, о которых тренер болеет, обязан что-то прояснить. А мне: “Чего вам?” Как чего? Я хочу порядочности прежде всего, объективности! Руководство должно быть деловое! А то что-то где-то втихую происходит, а потом вдруг узнаешь: куда-то поехали, что-то сотворили. И внезапно оказывается, что где-то у нас куча денег есть, а мы и не знаем и не владеем!
Мы ничего не знаем! Вот вернулись с международных соревнований стран СНГ и Балтии “Хрустальный конек”, которые проводились в Одинцово. Так скажите мне сейчас: кто осведомлен о том, что там на совещании были розданы документы, в которых расписаны технические требования, необходимые при составлении программ на новый сезон?
Реплики. Нам не передавали!
Ширшова. Когда я подошла к председателю технического комитета ИСУ Александру Рафаиловичу Лакернику и попросила экземпляр для себя, он ответил: “Я отдал секретарю вашей федерации Бородавко, вам там размножат”. Ну и где документы? Москва, я знаю, уже составляет новые программы с учетом этих требований. А мы — “а?” — будем сидеть. И сколько нам ждать? Вот это и свидетельствует об уровне работы нашей федерации…

ТАРАСОВ Евгений Николаевич, тренер Минской ДЮСШ.
— Готовились с моим спортсменом Александром Казаковым, членом сборной республики, к чемпионату мира среди юниоров. Как известно, международная федерация каждый год что-то меняет в требованиях. Звоню в БСК: “Там вышло коммюнике. Как бы узнать?” Отвечают: “Сейчас факсом отошлем на школу”. Приходит, но на английском языке!
Реплики. Россия раздала своим на русском!
Тарасов. И когда я председателю техкома Токаревской сказал: “Ирина Евгеньевна, а что же на английском-то”, то получил ответ: “Надо язык учить, вы же знаете, что перевести — это деньги”. Говорю: “А секретарь что, на общественных началах в БСК сидит? Зарплату-то получает! Так пусть переведет!”
Реплики. Заметьте: ответственный секретарь нашей федерации Надежда Бородавко — преподаватель иняза!
Тарасов. Вот вам отношение. Так нужны нам такие люди в руководстве или нет? Спросите у присутствующих, увидите сами.
Реплики. Говорите, не молчите, а то потом скажут, что мы боимся вслух произнести то, что думаем. Или что еще хуже, перевернут, извратят наши слова.
Тарасов. Должно быть так: не можешь делать — отойди в сторону.

ГОРОЖДАНОВ Александр Джонович, генеральный директор Минского химического завода, доктор наук, судья.
— А я сейчас расскажу про русский язык, как нам даются эти переводы. В российской федерации все нормативные документы ИСУ переводят тотчас. Прошел конгресс, вышло коммюнике — тренеры получите. Даже когда из ИСУ регулярно присылают видеофильмы (методические, по судейству), то Федерация фигурного катания России собирает аудиторию и сопровождает показ комментарием.
Вообще специальной литературы — масса (достает из портфеля объемную кипу бумаг). Вот книжка с конгресса 2004 года. Скоро пройдет новый. И я, как судья, вынужден переводить для своих коллег. Но я-то загружен на заводе, занимаюсь научной работой! Однако сижу вечерами и ночами, корплю, перевожу. А я, может, не качественно это делаю! Специалисты находят у меня множество ошибок! Еле-еле со своими танцами разбираюсь, а где взять время для остальных видов фигурного катания и что делать тем, кто там трудится? Сегодня перевод двадцати листов вот такого текста по самым дешевым расценкам стоит сто долларов!..
Считаю, технический комитет БСК, получив эту книжку, должен прочитать ее от корки до корки, выбрать самое основное, подчеркнуть и отдать тренеру: “Взгляните!” А то начинаешь спрашивать людей, знают ли они о новых правилах, и слышу: “Откуда?!” Если только сами что-то разыщут, расспросят…
Реплики. В России методички рассылают во все регионы. Если по-дружески просим, делятся информацией с нами.
Ширшов. Хочу добавить следующее. Опыт такой великой державы в фигурном катании, как Россия, у нас не используется. В нее едут со всего мира! Российские тренеры работают по всей планете, начиная от Австралии и кончая Аляской. А контактов между Беларусью и Россией нет никаких!
Понимаете, если у тренера есть личные взаимоотношения с россиянами — это одно. Но на межгосударственном уровне — у нас же союзное государство! — нет. Еще пятнадцать лет назад были обрублены эти концы тогдашними руководителями фигурного катания республики, а страдаем мы до сих пор. Но ведь ни у кого из тех, кто сегодня правит белорусским фигурным катанием, нет даже потуг, чтобы наладить контакты с руководством фигурного катания России. Как так можно?
Здесь приводят пример Эстонии. Так эстонцы из России не вылазят! Грузинка, которая на Олимпийских играх в Турине заняла десятое место, постоянно на российском льду. Сейчас мальчик-грузин занял первое место на соревнованиях среди стран СНГ в Одинцово. И он тоже безвылазно там. А казах, этот великолепный мальчик? И тот тоже! А, скажем, Ламбьель: тренировался у Мишина, Коэн и Аракава — у Тарасовой. А мы такой опыт игнорируем… Три золотые медали из четырех россияне завоевали на Олимпиаде! И не надо столько средств, сколько тратят американцы, швейцарцы или японцы, чтобы приехать в Россию. А просто-напросто использовать наши географическое положение и политические взаимоотношения. Но это никому не нужно: мы будем сами по себе!..
Представьте: мы единственная страна, где классификация, то есть разрядные требования, составляются на один год! Причем ударит что-то в голову руководителю вида: “Давай сделаем так”. На следующий год не получилось: “Давай поменяем”. Но как можно с людьми экспериментировать, это же не с железкой какой-нибудь: стукну я так, не вышло, подобью с другой стороны. Уникальность нашей классификации еще в том, что на каждых соревнованиях требования к музыке различные. На одних она 3 минуты длится, на других — 3.15, на третьих — 3.30. Как планомерно готовиться?.. Иногда смотришь классификацию, положения о соревнованиях, и волосы на голове дыбом становятся!

— А кто оные разрабатывает?
Ширшова. Техком БСК.
Клочок. Очень правильно вы сказали про Россию. Лидер мирового фигурного катания, а для нас, соседей, закрыта стеной.
Горожданов. А почему никто не говорит, сколько специалистов пыталось ходить на разные совещания, рассказывать о наших проблемах? Проводился как-то расширенный совет Белорусского союза конькобежцев. Под это сняли зал в гостинице “Планета”! Собралась куча народа. Пришли к одиннадцати утра. Двенадцать часов — мы, фигуристы под дверью сидим, час сидим, два сидим, три сидим. Я не могу уже ждать, мне работать нужно! Тут Железовский выходит: “А-а, вы здесь, ну ладно, заходите, быстренько все решим”. В итоге получилось: несколько часов на коньки и десять минут на фигурное катание! Какой же это “союз”?..
И не будут они решать наши вопросы. Попросили мы в октябре две с половиной тысячи долларов на проведение “Звездочки”. Нам отказали. Потом выяснилось, что эти деньги отдали шорт-треку, чтобы вывезти их девочку на соревнования (заработала она там 63-е или 61-е место). Понимаете? Потому что они лучше, чем фигурное катание, которое привозит с этапов Гран-при двадцатые места!
Тарасов. Они ближе к кассе!
Горожданов. Да! И о чем тогда здесь говорить! Им наплевать на нужды фигурного катания. И если бы мы поступили принципиально, то не провели бы ни одного соревнования в сезоне. До тех пор, пока фигурное катание не отделится от коньков, ничего не будет!
Здесь специалисты покруче, чем в конькобежном спорте, поверьте мне! Наших спецов знают во всем мире, что Тарасова, что Клочка, что Мусашвили. И фигуристов хороших они способны подготовить. Проблема в другом: кадры, которые руководят ситуацией, не выполняют возложенных на них общественных обязанностей.
Теперь следующее. За все восемь лет никто и никогда финансово не отчитался. Кто-нибудь слышал отчет?
Реплики. Да, слышали.
Горожданов. И что? Когда заводится речь о финансировании, они сразу закатывают глаза: “Ну, мы посмотрим, сколько у вас денег осталось”. А разговариваешь с конькобежцами и слышишь: “Так все же на ваш вид уходит!” Получается, одним скажут так, другим эдак: красиво развели и все! Не надо выставлять общественность фигурного катания в качестве лохов!
Здесь не в председателе БСК дело. Проблема в самой структуре. У нас нет организации, которая отвечала бы за фигурное катание. Если вы спросите в Белорусском союзе конькобежцев: “Какие у вас проблемы?”, там скажут: “А у нас Котюга первая!” — и будут правы. Они отчитались!

— Анжела Котюга уже не выступает, а фигурное катание на Олимпиаде обыграло и коньки, и шорт-трек.
Ширшов. На мартовском совещании в БСК, на котором мы с вами, Светлана, были, присутствовали представители министерства и НОКа. И в их словах проскользнуло, что Беларусь — не зимняя республика, и в общем-то зимой заниматься особо не надо. Но я считаю, что фигурное катание стоит совершенно в другом ряду, потому что его развивают и в Южной Африке, и в Мексике, и в Индии, и в Турции. Сейчас на естественном льду уже не катаются. Построен каток даже в Арабских Эмиратах! Да, лыжи у нас сложно развивать, коньки тоже, потому что надо куда-то далеко ехать: в канадский ли Калгари, в немецкий Инцель. А фигурное катание — из этого ряда вон выходящее. А отношение к нему в Беларуси — как к прыжкам на лыжах с трамплина или к лыжному двоеборью. Хотя просто-напросто надо нам создать условия.
Я вам такой пример приведу. В одной школе ЦСКА занимаются 670 человек. А у нас на всю страну, думаю, столько едва наберется. В Москве в добавление к тем каткам, что уже имеются, строится еще пять — специализированных, для фигурного катания. Что значит специализированный? Вы сами знаете: погода минус 20 °С — скольжение на лыжах одно, плюсовая температура — другое. Точно так же и на льду. Когда в хоккее выходят мужики по сто килограммов веса, им нужен жесткий лед, чтобы он их держал. И на нем же маленькие дети, шестилетки, катаются! Как они смогут лед прорезать, чтобы оттолкнуться?.. Или смотришь: на стадионе Юных пионеров в Москве вот такие низкие бортики, они просто ограничивают территорию. Стоят зеркала. Подвешены лонжи. Как можно осваивать какие-то прыжки, если у нас нет лонжей?

— Совсем?
Реплики. Есть. Но ручные. Вот на собственных руках и поднимаем спортсменов — у кого сил хватает.
Ширшов. Канадцы придумали телескопическую удочку с использованием космических технологий. Но стоит-то она восемьсот долларов! Где их взять?.. А был я в Финляндии, в деревне можно сказать, так у них две стационарные подвесные лонжи, и маленьких детишек на них таскают! Почему финны сейчас, особенно в женском фигурном катании, и поднялись на такой высокий уровень. А работать без специального приспособления — это все равно, что акробатам без страховки трюки выполнять!..
Нам необходим также батут. Причем установленный в яме, чтобы не наверху где-то прыгать, а на привычной высоте, на уровне пола. А где это можно соорудить здесь, во дворце на Притыцкого? Негде! Вы пройдите, посмотрите, какой у нас зал. А где дети вынуждены разминаться? Хореографией занимаются на бетоне, отбивают себе пятки. Хоть бы настил сделали…

— На апрельском заседании совета БСК Михаил Юспа говорил, что готовится решение о передаче фигурному катанию пристройки к Дворцу спорта.
Ширшов. Но есть и другое решение: при каждой команде высшей лиги по хоккею должны быть ДЮСШ и фарм-клуб. У “Динамо” сейчас школа на пятьдесят человек, они раскачают ее до восьмисот. И что дальше? Опять ничего.
Ну, если это никому не надо, так просто сказали бы: ребята, вы большой социальный заказ выполняете, девочек хорошими мамами делаете, мальчиков от улицы отвлекаете, они меньше курят, пьют и колются, спасибо вам огромное! А ежели заниматься развитием вида спорта, то надо относиться к этому серьезно, по-настоящему. Не спиной стоять, а хотя бы градусов на тридцать повернуться к фигурному катанию.
Клочок. Есть очень хороший пример, который обо всем наглядно расскажет. Александр Джонович, поясните: как решается вопрос по приобретению судейской электронной системы?
Горожданов. Судейская система без видеоповтора — это невесть что, а не система. Но десять компьютеров купить для нас неподъемно. Поэтому мы сумели убедить ИСУ, и он готов компенсировать нам двадцать тысяч евро. Однако мы должны сначала купить это оборудование в структуре Международного олимпийского комитета — до 31 мая. Потом вызвать специалиста, который после соответствующего осмотра выдаст сертификат на нашу систему. Затем ИСУ вернет деньги. Не компенсирует только таможенные платежи.
Эта информация прошла еще год назад. Куда только не обращались, письма не писали: и в министерство, и в НОК. Короче, если они не приобретут до конца мая эту систему, нам все равно придется ее покупать позже, только уже за счет государства. Ибо без оборудования международные соревнования провести невозможно.

— Да, помню, Алексей Алексеевич Ширшов докладывал об этой ситуации совету БСК. Однако представитель Минспорта Анатолий Иванов сказал: “Дело, конечно, хорошее, но закупать дорогостоящее оборудование на один-два раза… Зачем?”
Горожданов. Тогда зачем вообще развивать фигурное катание? Давайте ограничимся платными группами и все!
Ширшов. Вот вам и роль федерации. Одно — идти выбивать деньги, а второе — организовывать и консолидировать. Как это так: в Минске занимается фигурным катанием около двухсот человек? Да пятнадцать лет назад их было две тысячи двести! Разве это от тренеров зависит?!
Мусашвили. Раньше очередь на просмотр, чтобы записаться в группу фигурного катания, стояла!
Горожданов. Беда еще вот в чем. Все считают, что судейское оборудование, которое сейчас во время наших внутренних соревнований используется, — заслуга федерации. А это мы ходим и побираемся. Наши судьи, у кого есть дома компьютер и видеокамера, принесли и сварганили эту систему. Я, как директор завода, чуть ли не в приказном порядке сказал сотрудникам: “Отдать мне компьютеры на соревнования!” Имею такую возможность только потому, что турнир проходит в выходные дни.
А специалисты у нас — классные. Когда Украина приобрела себе судейскую систему, то белорусы ездили, устанавливали ее. Их судья сейчас здесь на стажировке!..
Мусашвили. 13-15 октября в Гомеле будут проводиться международные соревнования “Золотая рысь”, которые включены в календарь ИСУ. Как они пройдут без судейской системы?
Реплики. В аренду возьмут! За двадцать тысяч евро!
Мусашвили. Да, спасибо руководству Гомеля и его мэру, которые взяли на себя проведение этого важного для фигурного катания события. А где Минск, где наш Павлов? В столице страны лет двадцать ни одного международного соревнования! А раньше здесь проводились чемпионаты Советского Союза…

— Что мешает нам сегодня зазывать крупные турниры? Наверняка дело не только в отсутствии судейской системы…
Тарасов. Я скажу в чем: нет желания у руководства фигурного катания.
Ширшов. Года четыре назад мы с Русланом Владимировичем Мусашвили, будучи в Голландии, разговаривали с Кананыхиным Сергеем Николаевичем. Знаете его? Он и комментатором был когда-то. Так вот, Кананыхин входит в комитет, который проводит Гран-при. Сидели мы, беседовали. Просим: “Дайте нам юниорский этап Гран-при”. Отвечает, что на следующий сезон в октябре-ноябре это возможно. Приезжаем домой, говорим Токаревской: так и так, для популяризации, чтобы всколыхнуть то белорусское болото, которое образовалось в фигурном катании, проведем международные соревнования. Но ответ-то в ИСУ надо было дать в течение двух недель! И вот вместо этого выдали: “У нас нет возможности, нет людей, которые провели бы это все…” Представляете?! А Кананыхин уже там заявился, согласовал. И потом было стыдно смотреть ему в глаза. Мы оказались трепачами…
Клочок. Необходимо подчеркнуть, что под Гран-при ИСУ выделяет стране, которая проводит соревнования, определенные суммы. Катки у нас хорошие, принимать турниры такого класса позволяют. На самом высоком уровне мы способны осуществить аккредитацию, для этого у нас есть все возможности…
Реплики. Давайте дадим теперь регионам высказаться. А то все Минск да Минск…

РОМАНОВИЧ Сергей Васильевич, тренер Брестской ДЮСШ.
— Есть проблемы и в областях. Например, у нас в Бресте на семь групп фигурного катания до сих пор нет хореографа. Говорят, что якобы не положено…
Потом хотелось бы, чтобы проводились какие-то учебно-тренировочные сборы, хотя бы три-четыре раза в год. Школа у нас молодая, у тренеров еще нет опыта, работают кто год, кто три, кто пять. С удовольствием приедем, поучимся.
Еще одно замечание. У выпускников БГУФКа в дипломе сейчас пишут тренер не по фигурному катанию, а по конькобежному спорту (!). Как же так можно!..

КОСТКО Елена Владимировна, тренер Гомельской ДЮСШ.
— Нашей гомельской школе тоже всего пять лет. У меня третий год занимается группа синхронного катания. И тоже сколько раз обращались в техком: “Помогите с информацией хотя бы…”

— О чем, о календаре?
Костко. О методических моментах, требованиях, куда лучше послать на просмотр, на соревнования. Это же новый вид фигурного катания! Зрелищный, перспективный. Представьте, как красиво, когда на льду одновременно два десятка человек объединены замыслом одной программы. В 2010 году синхронное катание будет показательным на Олимпийских играх в Ванкувере. Поэтому хотелось бы больше информации.
Нужны общие сборы. А так мы выезжаем в Россию, где синхронное катание развивается уже давно, только за счет личных связей.
Благодаря руководству ДЮСШ (директор Воробьев Виктор Петрович) и Гомельскому отделению НОКа (директор Кугаев Алексей Иванович) мы этой зимой впервые съездили на международные соревнования “Кубок Весны” в Италию. Девочек перед этим выкатывали всего два года. В Милане выступали в группе до пятнадцати лет, где участвовали команды из США, Канады, Франции, Германии, Швеции, Финляндии. И с лету заняли третье место!
Благодаря бурной деятельности старшего тренера отделения ДЮСШ Александра Ивановича Морозова состоится первый в нашей стране крупный международный турнир “Золотая рысь”. В Гомель приедут представители не меньше двадцати стран. Планируются выступления одиночников, спортивных и танцевальных пар. Это будет грандиозное событие. И в связи с этим у нас просьба: поскольку вашу газету читают, поместите информацию, что гомельской школе нужен тренер по танцам! Может, откликнутся.
Реплики. А где его взять?.. В России или на Украине разве что…
Мусашвили. Вот и опять возникает проблема рекламы и антирекламы. Мы уже как-то упоминали в разговоре с вами, Светлана, о приглашенной некоторое время назад украинской наставнице по танцам Татьяне Беляевой. Приехала, а как живет, на что существует — ноль внимания. Кто к нам поедет, если зазванный специалист ничего не имеет?

РУЧКИНА Нина Ивановна, тренер Витебской ДЮСШ.
— Когда я переехала в Беларусь, то потеряла квартиру в России. В Витебске сразу предупредила: никуда не уеду при любой зарплате. Так как есть прямой выход на чемпионаты мира и Европы. В облисполкоме мне сказали, что через четыре года квартира, где меня поселили с воспитанниками, станет моей. Шесть лет прошло, и теперь оказывается, что квартира даже не ведомственная, а по договору найма! Если пенделя пнут, где мне жить? На старости лет бомжевать? В 53 года я уже никуда не устроюсь! На свою зарплату жилья не куплю, и кредит не дадут в таком возрасте. Меня сейчас это больше всего волнует. А если со мной поступят, как с Тарасовым: достиг пенсионного возраста — уволить!?
Прошу, напишите: кадры бегут из Беларуси! Лена Иванова, чемпионка мира среди юниорок, которая приезжала со мной, уже в Латвии. Елена Анатольевна Малышева вернулась назад в Россию. Скорее всего, уедет и Кирша…

КИРША Павел, действующий спортсмен и тренер Витебской ДЮСШ.
— Когда я за Россию катался, то у нас и летние сборы были, и зимние, народ собирали со всей страны. В Беларуси тоже есть хорошие фигуристы: и среди детей, и среди взрослых. Вот говорят: нет спортсменов. Есть! Только их не показывают нигде. К примеру, мой воспитанник Стрекач Павел, он второй год член национальной сборной, занял второе место на международных соревнованиях стран СНГ “Хрустальный конек”, а мальчика никуда не приглашают! Почему бы не собрать сильнейших одиночников, которых выявили на нашей “Звездочке”, и сделать для них сбор? Туда же подключить мастеров, неплохие же есть ребята и в Минске, и в Витебске, где сильная школа.
И потом, вот сколько я катаюсь в Беларуси (шесть лет уже), от федерации ни коньков, ни костюмов не видел!
Реплики. А вы говорите: приглашать…
Кирша. Получилось, что “они” Давыдова хапнули и рады. А Давыдов же не вечный! Он не может ездить постоянно на все турниры. Да и то из восьми этапов Гран-при ему дали четыре и говорят: “Повезем куда подешевле”. А если уж в Америку его вдруг отправят, то тогда вообще заявляют: “Все, денег нет, ребята!” Я им: “А мне как быть? Я тоже спортсмен и хочу выступать!” Однако мне в ответ: “Ты знаешь, все деньги на Давыдова ушли, ему сборы в Москве оплачивают, то-се”. Да, понимаю, но остальным-то как?..
Или взять Казакова, приехал мальчик из Кирова, потренировали его в Беларуси и пхнули на чемпионат мира. Как он мог там выглядеть, если не выступал в нормальных турнирах, не варился в том котле? Только и участвовал, что в чемпионате страны — наряду со мной. Он меня знает, и я его знаю, приехали два друга, поздоровались за руку: “Привет!” — “Привет!”, вышли, покатались, обменялись любезностями и все. Поехал он на чемпионат мира и занял место за двадцаткой сильнейших, хотя в квалификации был девятым в подгруппе из двадцати участников. А возвращается, ему говорят: “Видишь ли, друг ты наш, больше никуда ты не поедешь, на фиг нам нужно такие результаты!”
Горожданов. Мало того, что парень первый раз на чемпионат мира попал, так он впервые и на самолете летел! Представляете? Вот так готовят спортсменов. Он произвольную программу откатал, мы смотрели по баллам: мог стать восемнадцатым. Однако на короткую его не хватило, так как человек просто морально не подготовлен был.
Кирша. И меня точно так же посылали на чемпионат мира. Еще долго решали: стоит — не стоит. Где-то за неделю до соревнований все же вымучили: ладно, едет. Ну, отправили. А потом говорят: “Что-то ты плохо выступил”. Но как я могу показать хороший результат, если у меня в сезоне перед чемпионатом мира лишь один старт — чемпионат страны. Да и на тот я приезжаю поездом в четыре утра, а в семь уже тренировка в расписании стоит. Выхожу, полчаса катаюсь, еле продравши глаза с дороги. Спрашиваю: “А нельзя ли попозже поставить? Все-таки это не первенство двора?” Нет, дескать, потом хоккей или еще чего-нибудь. А соревнования вечером. И я вот хожу и не знаю, то ли мне ехать сюда из Витебска выступать, то ли мне уже завязать. Я подумываю это дело прекратить, потому что стало просто невозможно! У нас один спортсмен на всю страну — Давыдов. Даже девочки нет, которую централизованно готовили бы к стартам…
Горожданов. Спортсмены комплексуют, когда с такими боями выезжают. Мы им не даем элементарного человеческого отношения. Едут в страхе. Они видят, что здесь спорт не нужен.
Костко. Что-то мы все о плохом, ругаем, ругаем. Есть же у нас и хорошее. К примеру, “Звездочка”, которую четвертый сезон уже проводили. Согласитесь, всколыхнула же она, детки стали подрастать. Если раньше выезжали на один-два старта в год, то сейчас уже целенаправленно готовятся. Появилась система.
Ручкина. Но опять же — эта система нарушается! То есть детей хороших выявили, а собрать со всех городов десяток сильнейших, провести два централизованных сбора — до этого не доходит. Я в Витебске готова свой лед отдать под эти цели. Не надо, никто не хочет.
Кирша. Вдобавок “Звездочка” охватывает только определенный возраст, до тринадцати лет. В этом сезоне дети 1992 года рождения уже не участвовали. Но на мастерские турниры их еще не приглашают. Вот и все. А потом говорят: куда все подевались?
Реплики. Как раз об этом и вел речь Алексей Алексеевич, когда упоминал о классификации.
Ширшов. Согласно белорусской классификации, присваивать мастеров разрешено в двенадцать лет — при условии выполнения определенных элементов. Это один к одному взято из российских нормативов. Отличие единственное: наше руководство не допускает этих детей к взрослым соревнованиям. Сами себе противоречат! В России в десять лет можно присваивать кандидатов в мастера спорта. У нас же десятилетки катаются по второму разряду! И вот такое на каждом шагу. Вместо того чтобы стимулировать развитие, наши горе-руководители, наоборот, тормозят его. Так я говорю, Нина Ивановна?
Ручкина. Точно-точно. Дети постепенно бросают или уходят “на ноль”.
“Они” хотят равняться на Россию. Да, у российского “Хрустального конька”, как и у нашей “Звездочки”, три-четыре этапа. Но у них также проводятся по четыре этапа для мастеров и кандидатов! Почему бы Беларуси не приурочить к “Звездочке” подобные соревнования, здесь не так уж и много спортсменов: кандидатов и мастеров раз-два и обчелся. А коли нет соревнований, дети теряют интерес, их уровень падает. Группы понижаются, скоро будем начальной подготовкой заниматься! Негде выполнять нормативы. Чтобы поехать в Германию, денег нет. А в Россию нас не очень-то и пускают!

— Вот вы, как недавно прибывшая из России, и скажите: почему белорусов туда не пускают?
Ручкина. А зачем им выкатывать белорусских детей? Мы же соперники!
Реплики. Никакие мы им не соперники. И еще сто лет соперниками не будем!
Ручкина. Ну, тогда я не знаю, почему… Может, потому, что у них на соревнования по кандидатам в мастера по тридцать-сорок человек заявляются, и они говорят: “Куда мы вас будем брать, когда нам своих надо обкатывать и находить в них изюминки!”
Горожданов. Надо нам свои соревнования продлить на день и к мастерам подключить кандидатов.
Ширшов. Да, мы проводим “Звездочку”, это великолепные соревнования. Однако есть одно “но”: в России аналогичные турниры проводятся по спецпрограмме. Они развивают прыжковые элементы, сложные вращения и выразительность программы. Эти старты являются отборочными к “Хрустальному коньку”. А у нас непонятно: какие цели преследует “Звездочка”? Требования, по которым в Беларуси проводятся соревнования, не соответствуют положению о “Хрустальном коньке”. Получается, что наши юные фигуристы едут на этот международный старт совершенно неподготовленными!
И еще раз вернемся к нашей классификации. Как она составлена? Каким бы требованиям ни отвечало катание спортсмена, ему не присвоят звание мастера спорта, если он не выиграет чемпионат страны. Скажем, заболел Давыдов — появился новый мастер спорта. А потом ему, допустим, по ногам специально дадут — чтобы выполнил “мастера” уже следующий. Это же маразм!
Ручкина. Хотелось бы развить также тему инвентаря. Многие спортсмены страдают. Да, есть дети из обеспеченных семей, у них с этим проблем нет. Но я не знаю, как дела обстоят в Минске, однако в Витебске хорошие дети просто уходят. Возьмем Киршу: шесть лет в сборной страны и ни одной пары ботинок не получил!
Горожданов. Для справки: коньки для сборника не лучшие, а чтобы так, не опозориться, стоят восемьсот евро.
— Однако, например, в лыжных гонках и биатлоне спортсмены, даже не из числа великих, получают целый ассортимент экипировки от фирм-производителей.
Ширшов. В фигурном катании подобные контракты имеют только призеры крупнейших соревнований. Вот там уже совершенно иной уровень, поскольку с ноги снимают слепок: все косточки стопы, все поворотики запечатлевают, обрабатывают на компьютере, потом делают колодку, по которой и шьют ботинок. Такая пара стоит порядка пяти-семи тысяч долларов.
Ручкина. В российской сборной ботинками обеспечиваются все: от первого номера до последнего!
Кирша. Когда я был в сборной России, то стоял шестым номером, и инвентарь мне выдавали каждый год.

— Многое, как известно, упирается в финансы. Поступает ли в Беларусь финансовая поддержка от Международного союза конькобежцев?
Ручкина. Каждый год из ИСУ приходят суммы на развитие фигурного катания. Причем в этом году Беларусь даже наказали — за то, что наша страна не вывозит на чемпионаты мира и Европы делегацию полным составом!..
Горожданов. Нина Ивановна выше затронула тему, которую мне хотелось бы развить. “Звездочка” охватывает детей двенадцати-тринадцати лет. А специфика спорта такова, что, когда происходит бурный рост тела, дети “выпадают” на два сезона. Их просто выгоняют. Кто у нас хорошо катается? Встань, Кирша. Посмотрите, они все ростом метр шестьдесят: Кирша, Давыдов, Козаков. У нас же только те, кто не растет, — перспективные, хотя в мире высокие одиночники не редкость.
Но в Беларуси никто не хочет заниматься ни тренером, ни спортсменом. Вот подайте нам легионера из России, чтобы он все четверные прыгал, и его будем финансировать. То есть мы покупаем за границей товар, чтобы представлять за границей наш флаг! Так это можно дешевле сделать! Проведите во время чемпионата мира акцию: повесьте лозунг с надписью “Беларусь”. Вот вам реклама, а то зачем атлетов покупать?..
Ширшов. В продолжение разговора об отношении к спортсменам. На чемпионате мира 1993 года россияне проводили отбор на Олимпиаду в Лиллехаммере. Мария Бутырская не попала в число двадцати четырех! И если бы в России не было мудрого руководства фигурным катанием, а было бы белорусское, то спортсменке дали бы под задницу так, что она летела бы и ее никто нигде не нашел бы. Но она осталась. Да, Россия выступала на тех Олимпийских играх без женщин-одиночниц. Но через год Бутырская стала чемпионкой мира и сколько потом еще лет подряд выступала на высочайшем уровне. А у нас закопали бы так, что ее никогда никто не выкопал бы!
Или, скажем, чемпионка мира из Китая как-то не попала на основном отборе на Олимпиаду в число двадцати четырех. И через утешительные соревнования все-таки отобралась. Китайцы тоже, хоть и с узкими глазами, но они спортсменку оставили. И та заняла на Играх пятое место. А наши ее также закопали бы! Кто спорит, “Беларусь” — хороший трактор, но при чем здесь спорт?..

Бессистемность, безответственность… Люди устали от этого. Они взывают о помощи, просят внимания к любимому фигурному катанию, которое на их глазах превращается в бедного родственника в семье видов спорта. И у них еще много вопросов. По какой причине, например, больше не будет представлять Беларусь рефери ИСУ Ирина Васильевна Абсалямова? Этот умнейший политик, сильнейший специалист, профессор Российской академии физвоспитания, которая судила на высочайшем уровне за нашу страну более десяти лет? Ей не могли даже оплатить билет, чтобы она приезжала на чемпионат Республики Беларусь. И вот недавно пришло известие: отныне Абсалямова не будет представлять синеокую… А спросить об этом было некого. Ибо ни один человек из отвечающих за фигурное катание как в Минспорта, так и в БСК, невзирая на настойчивые приглашения, на разговор не пришел.
Как сказал один из моих собеседников: “Можно на льду поставить палатку и жить в ней, но ведь мастерства от этого не прибавится. Нужно еще ох как много чего”…