Мы о вас давненько не слыхали. Игорь Матушкин: Родина начинается с таможни

ИЗ ДОСЬЕ “ПБ”
Игорь МАТУШКИН. Родился 27.01.65 в Челябинске. Воспитанник челябинского хоккея (тренер — В.Соколов). Защитник. Выступал за челябинские “Металлург” (1983-84) и “Трактор” (1984-89), минские “Динамо” (1992-93) и “Тивали” (1993-94), шведские “Буден” (1993-95, 1997-98, 1999-00), “Кируну” (1995-97) и “Лулео” (1998-99), немецкий “Оберхаузен” (2000-01), шведские “Тимро” (2001-02) и “Шеллефтео” (2001-03), челябинский “Мечел” (2002-03, 2004-05), шведские “Питео” (2003-04) и “Тегс” (2004-05). В чемпионатах СССР (высшая лига) провел 198 матчей, набрал 59 (30+29) очков, получил 130 минут штрафа. В чемпионатах МХЛ — 41, 4 (1+3), 22. В чемпионатах России (суперлига) — 31, 6 (2+4), 28. В чемпионатах России (высшая лига) — 9, 1 (1+0), 4. В чемпионатах Беларуси — 9, 7 (5+2), 4. В чемпионатах Швеции (элитная серия) — 94, 18 (4+14), 83. В чемпионатах Германии (DEL-лига) — 14, 6 (0+6), 8. Победитель чемпионата мира в группе “B” (1997). Чемпион Беларуси (1993). За сборную Беларуси провел 79 матчей, набрал 30 (6+24) очков, получил 34 минуты штрафа. Участник ЧМ-96 (группа “B”), -97 (“B”), -98 (“A”), -99 (“A”), -00 (“A”), ОИ-98, -02.

— Идея попробовать себя в роли коуча возникла еще лет пять назад. Летом повез старшего сына Максима на платные детско-юношеские сборы, которые ежегодно проходят под Стокгольмом. Их проводят известные специалисты из России, Швеции и Канады. В этот лагерь съезжаются ребята из многих стран Европы и Америки. И один из организаторов предложил мне поучаствовать в процессе в качестве инструктора. Решил попробовать. А заодно и определить: мое это или не мое, и стоит ли заниматься таким делом после окончания игровой карьеры, которая, как ни крути, приближалась к закату. Понравилось. Познакомился со специалистами, представляющими различные школы хоккея. Они охотно делились любопытными идеями, наблюдениями. А учиться мне всегда было интересно. С тех пор каждое лето стал ездить в этот тренинг-кэмп.

— В предыдущем сезоне вы приобрели определенный опыт и на взрослом уровне, когда выступали за “Тег” и одновременно являлись помощником рулевого…
— Тогда эта команда только вышла во второй шведский дивизион. Она была слабенькая, и я вряд ли согласился бы в нее перейти, если бы не должность играющего тренера. Дополнительным аргументом в пользу этого выбора стало то, что никуда не надо было ехать: дружина базировалась в Умео — в том же городе, где я живу. И остался очень доволен тем решением. Будучи все еще хоккеистом, вместе с ребятами тренировался и участвовал в матчах. В то же время, наделенный функциями наставника, имел возможность руководить партнерами не со скамейки, а прямо на площадке. Видение игры изнутри помогает лучше понять, почему у подопечных не получается выполнить то или иное задание, можно подкорректировать что-то уже по ходу, а не в перерыве встречи. В общем, есть такие нюансы, которые сложно прочувствовать, стоя у бортика. Так что эту ступень в развитии считаю очень полезной. Впрочем, не думаю, что через нее обязан пройти любой начинающий специалист. Это сугубо индивидуально. Ведь есть немало высококлассных тренеров, которые даже не выступали на серьезном уровне. У каждого свои сильные стороны. У кого-то развита интуиция, другой способен создать соответствующую атмосферу, которая часто становится едва ли не главной причиной впечатляющих успехов, третий основывает работу на индивидуальных занятиях с каждым хоккеистом.

— Однако на финише того сезона вы успели засветиться и в российском “Мечеле”…
— В Челябинск звали еще в начале чемпионата. Денег подзаработать, не скрою, хотелось. Но перспектива попробовать себя в роли наставника перевесила. Весной же, когда на фоне финансовых проблем в “Теге” спортивные задачи клуба отошли на второй план, решил принять приглашение уральцев и поиграть в родном городе. Тем более что “Тег” из-за нехватки денег отказался выступать в переходном турнире и автоматически потерял место во втором дивизионе.

— В позапрошлом году “Мечел” всерьез рассчитывал выйти в российскую суперлигу…
— И не без оснований. Команда заняла первое место в Восточной зоне высшей лиги. Однако в четвертьфинале уступили “Витязю”, который в итоге завоевал путевку в элиту. Проиграли в общем-то по делу.

— Какие впечатления оставило пребывание в российской команде после Швеции?
— Как будто вернулся в застойные советские времена. С тех пор мало что изменилось. От игроков по-прежнему требуется сидеть и молчать, получать зарплату и не встревать в работу тренеров. Даже если чувствуешь, что твой богатый опыт и знания могут пригодиться и наставникам, и партнерам. Российская система управления подчиненными основана на безропотном выполнении указаний главного. Из тех же, кто попытается высказать свое мнение, как правило, делают козлов отпущения. Я обо всем этом знал и спокойно выполнял функции, которые мне отвели. На первых порах попытался помочь, но быстро понял, что никому это не нужно.

— В Швеции отношения в команде строятся по-другому?
— Конечно. И мне поначалу было очень непривычно, что любой игрок, даже молодой и далеко не самый выдающийся, может запросто подойти к наставнику и потребовать объяснений, почему его усадили на скамейку. И коуч вынужден ему объяснять причины своего решения, причем в мягкой форме. Иначе юноша может обидеться и вообще завязать с хоккеем. Поэтому практика, когда за ошибки на площадке хоккеистов гнобят, лишают места в составе, здесь неприемлема. От тренеров требуют, чтобы они уважали подопечных, пытались раскрывать и развивать в них лучшие качества. Вне зависимости от уровня демонстрируемой игры все в команде равны. И никому не дано права унижать или оскорблять ребят. Неважный игрок — это не значит плохой человек. Разница между членами коллектива в том, что кто-то получит больше доверия и игрового времени, а кто-то — меньше.

— Перед началом этого сезона ваша фамилия тоже была внесена в заявку “Бьеркловена”…
— Но на лед выйти так и не довелось. Мне предложили выбор — либо играй, либо тренируй. Я какое-то время сомневался: не хотелось вешать коньки на гвоздь. Но в команде было много молодежи, с которой нужно плотно работать. И я решил сосредоточиться на этом. В “ростер” же включили на экстренный случай, если бы грянула эпидемия травм или болезней. Поэтому я активно поддерживал форму. И в принципе были моменты, когда такая необходимость возникала. Но, посовещавшись с Сашей Белявским, решили идти на такую меру лишь в безвыходной ситуации. Ведь мое возвращение на лед могло быть расценено как негативный сигнал состояния дел в команде. Возникавшие вакансии предпочитали заполнять молодежью. И к весне троих ребят подвели к уровню молодежной сборной. Мы не боялись им доверять, каждодневно работали с ними индивидуально. Это принесло плоды. Если осенью нашей задачей было сохранить место в лиге, то весной мы финишировали на пятой строке, в шаге от переходного турнира, в котором разыгрывались путевки в элитсерию. В первой половине чемпионата удалось поставить игру, и после нового года мы выдали впечатляющий отрезок, по ходу вытеснив из четверки “Регле”. Причем сделали это почти без кадровых приобретений. Хотя такую возможность получили. У клуба появился новый солидный спонсор. Руководство предлагало пригласить легионеров, например, тех же Павла Росу и Максима Спиридонова из московского “Динамо”. Но мы решили не тратить деньги, а сохранить их на следующий сезон. Тем более что цели во что бы то ни стало пробиться в “переходку” не было. И мы решили обкатать, закалить молодежь, чтобы подготовить ее к решению серьезных задач в будущем. Поверили в парней, несмотря на то, что на каком-то этапе над нами нависла угроза увольнения. Но мы видели потенциал подопечных и знали, что он должен проявиться. Так и вышло. Воодушевились и ребята, которые сами не ожидали от себя такого прогресса. Они поняли, что добросовестная работа, которую им предложили, помогла им развить игровое мышление, подняться до уровня, о котором они не подозревали.
Однако руководство, как оказалось, еще в конце января заключило предварительный договор с опытным тренером Йоакимом Фагерваллем, с которым в предстоящем сезоне собралось бороться за выход в элитсерию. Правда, нам об этом ничего не сообщили. Мало того, тянули с ответом на вопрос о том, рассчитывают ли на наши услуги в следующем чемпионате, чтобы мы либо приступили к комплектованию состава, либо занялись собственным трудоустройством. Таким образом, о смене штаба раньше проведали игроки. И, наверное, это каким-то образом сказалось на атмосфере в коллективе. Ибо в конце турнира команда уже не была столь управляемой, как раньше. Ребята узнали, что у них будет новый наставник, и многие не особо усердствовали. В итоге потерпели два необъяснимых поражения, которые поставили шлагбаум на пути в сильнейшую четверку. Нас же поблагодарили и объявили о назначении нового рулевого, предложив место в фарм-клубе, выступающем в третьем дивизионе. Пресса и болельщики организовали целую кампанию в нашу защиту. Но решение-то уже принято! Мне этот удар вынести оказалось проще. Все же в “Бьеркловене” я человек со стороны. Вот Саша Белявский очень переживал. Он отдал клубу более 15 лет. Стал лучшим бомбардиром в его истории, переписал все рекорды, тренерское восхождение начал с юношеских команд в структуре “Бьеркловена”. А теперь вынужден спешно искать работу… Обиднее всего, что информация о приходе Фагервалля была размещена на клубном сайте его прежней команды “Векше” еще в феврале. Но мы ее не видели и в неведении спокойно дорабатывали сезон, рассчитывая на продолжение сотрудничества. Уже был разработан план летней подготовки, список потенциальных приобретений. И в других клубах очень удивились, узнав, что контракты с нами не продлили. Например, звонили из стокгольмского АИКа. Говорили, что если б предвидели такое развитие событий, то пригласили бы нас. Заинтересованность проявлял вылетевший из элиты “Лександ”. Впрочем, информация о нашем уходе из “Бьеркловена” появилась слишком поздно. Большинство дружин позаботились о формировании штабов заранее.

— Для занятия тренерской работой в Швеции, наверное, требуются соответствующее образование и лицензия…
— Я учился заочно в местном университете. К сожалению, все ступени еще не прошел. Дело в том, что сроки своеобразных сессий в прошлом году совпали с моим отъездом в челябинский “Мечел”, а в этом — с важным выездным турне “Бьеркловена”. Поэтому, чтобы получить право ассистировать Белявскому, клуб ходатайствовал в национальной федерации о предоставлении мне отсрочки и разрешения на работу. Но бесконечно такие поблажки делать не будут. В следующий раз постараюсь обязательно не пропустить очередные встречи заочников. Ведь с каждым годом требования ужесточаются, особенно для главных тренеров. А в перспективе я планирую начать самостоятельную карьеру. Тем более если наша связка с Белявским (а он имеет право возглавлять клуб элитсерии) по каким-то причинам распадется.

— Насколько хорошо вы адаптировались в Швеции?
— В незнакомой стране главной проблемой считается языковой барьер. Подобные трудности для меня далеко позади. Успешно сдал экзамен по шведскому по программе базовой средней школы, который обязателен для местных жителей. Акцент в речи еще, конечно, присутствует. Но некоторые, бывает, даже не догадываются, что я иностранец. Круг общения не ограничивается русскоязычной диаспорой или людьми, с которыми я связан профессиональными отношениями. Есть немало знакомых среди скандинавов. Они приглашают нас в гости либо на дачу. Иногда навещаем родственников и друзей на родине, в Челябинске и в Беларуси. Часто созваниваюсь с Олегом Романовым, в паре с которым много отыграли в минском “Динамо” и сборной Беларуси.

— С чем освоиться было сложнее всего, и чем отличается отдых шведов от того, к которому вы привыкли дома?
— В СССР коллективные расслабляющие мероприятия особым разнообразием не отличались: баня, застолье, задушевная беседа. Здесь это тоже присутствует, но удачно сочетается с большим количеством развлечений: боулинг, вылазки в горы, гонки на инвалидных колясках, другие спортивные и интеллектуальные конкурсы. Часто для таких случаев специально приглашается тамада, который умело и весело ведет программу. В конце дня народ разъезжается по домам, переодевается в вечернюю одежду и направляется в ресторан на ужин. Вот там отдых уже больше напоминает российский вариант: пляски, песни…
В первые годы легионерства, признаюсь, такой стиль для меня был не очень комфортен. Думал: “Что это они всякой ерундой занимаются, прямо пионерский лагерь какой-то! А ведь взрослые люди! Нет, чтобы ударно посидеть за столом, поговорить за жизнь”. Вместо этого жен хоккеистов в спортзалах собирают — на шейпинг или аэробику. Или загоняют их на гимнастическое бревно, заставляют подушками биться, друг дружку сталкивать. Согласитесь, любой нормальный советский человек задался бы законным вопросом: “Зачем это надо?” Но когда тебя из года в год вовлекают в эти процессы, начинает нравиться. И даже кайф получаешь. Понимаешь, что раскрепоститься, шутить и веселиться действительно можно без употребления горячительных напитков! Хотя поначалу и очень стесняешься, испытываешь неловкость.
Но во многих клубах, особенно там, где финансовое положение хорошее, руководство придает коллективному отдыху большое значение. В паузах между этапами учебно-тренировочного процесса или чемпионата хозяева стараются устроить вечеринки, выезды на природу и так далее. Причем тщательно продумывают программу, стремятся преподнести какие-нибудь сюрпризы. Типа катания на вездеходах, сплава на плотах по реке или марш-броска в воинский гарнизон, куда вход гражданским лицам запрещен. Тем не менее прибывшие туда с семьями хоккеисты могут зависнуть там на два-три дня, познакомиться с армейской техникой, выехать на стрельбище, попалить из винтовок и автоматов. Я, правда, не уверен, что шведам понравилось бы заночевать в российской части. В тамошних же казармах условия, пожалуй, лучше, чем в большинстве гостиниц постсоветского пространства. Такие вещи здорово помогают снять напряжение после тяжелых сборов и соревнований, способствуют сплочению коллектива. Люди лучше узнают друг друга в неформальной обстановке.
Вместе с тем я не собираюсь хаять советскую и российскую систему подготовки. Особенно, что касается нюансов непосредственно тренировочного процесса. Мы с Белявским старались выработать методику, где соединили бы лучшие элементы разных школ. И с подопечными разговаривали немного жестче, чем здесь принято. В Швеции обычно не переходят на персоналии, мы же без обиняков указывали на ошибки и недостатки каждому. Правда, не опускаясь до оскорблений и унижений, что в России считается нормой. Здесь же во многих командах тренеры даже шайбы сами после тренировок собирают. Мы эту обязанность возложили на юниоров.

— А как освоилась в Скандинавии семья?
— Дети чувствуют себя скорее шведами, чем русскими. И хотя мы часто возим их и в Беларусь, и в Россию, особого желания ехать туда они не испытывают. Если уж мы с женой (люди, по сути, советские), наведываясь на родину, некоторые вещи иногда не совсем понимаем, потому как отвыкли, то что говорить о ребятишках? Для них одно лишь посещение общественного туалета — это шок. А отношение таможенников на границе или в аэропортах? В постсоветских странах тебя встречают как потенциального террориста, шпиона или контрабандиста. Выворачивают наизнанку сумки и чемоданы. От одних взглядов холодеет душа. Да и тон общения далек от доброжелательного. Дети это сразу улавливают. Да что дети? Мне самому порой не по себе становится, если еду после долгого перерыва. Понятно, что люди трудятся на тяжелом участке, что хватает нарушителей. Но ведь и у шведских коллег хлеб не легче. Но их досмотры почему-то такого дискомфорта не вызывают. Обидно. Я ведь на родину направляюсь. А она меня так встречает, что надолго охоту возвращаться отбивает.

— Ваша супруга реализовала себя профессионально в Швеции?
— Она уже шесть лет преподает в гимназии физкультуру, дает уроки танцев, аэробики. Оба сына занимаются хоккеем. Правда, если старший, Максим, горит этим делом, успешно играет за юношескую сборную нашего региона в первенстве Швеции, то младший, 9-летний Оскар, пока относится к игре без фанатизма. Но мы ему ничего и не навязываем. Подрастет — сам разберется, нужно ему это или нет. А вот Максим даже немного выступал за челябинский “Трактор”, который стал чемпионом России среди юношей 1990 года рождения. Тренер зовет его в Челябинск и хочет рекомендовать в сборную России. Будем думать. Он у нас форвард. Причем много забивает. Побывал со мной на трех или четырех чемпионатах мира, на двух Олимпиадах.

— Младшего вы нарекли древнескандинавским именем…
— Он появился на свет в Швеции. А имя брату выбрал старший. Мы с женой так решили еще до рождения. Что же касается происхождения, то теща где-то раскопала, что и у древних славян оно было распространено.

— В Швеции много праздников?
— С Россией в этом, по-моему, ни одна страна не может состязаться. Иногда кажется, что там праздников больше, чем обычных выходных дней. В Швеции же основных два: Пасха и Рождество. К ним приурочены небольшие каникулы. Ну и летом здесь бурная деловая жизнь немного приостанавливается. Процентов семьдесят фирм и предприятий организованно на месяц уходят в отпуск.

— А вообще народ много вкалывает в Швеции?
— По закону никто не может принудить трудиться больше 40 часов в неделю. Поэтому по субботам и воскресеньям все отдыхают. Даже большинство магазинов закрыто, разве что в субботу некоторые торговые точки функционируют полдня. Если же возникает необходимость в сверхурочных работах, то они либо оплачиваются по более высокому тарифу, либо затраченное на них время добавляется к отпуску. Даже бизнесмены здесь стараются не особенно усердствовать. Если мои российские знакомые пашут с утра до одиннадцати вечера, то скандинавы отдыхом не пренебрегают. Ведь от постоянного стресса через два-три года можно “сгореть” на работе. В Швеции, кстати, по этой причине больничный выписывают. С сохранением жалованья, выплатой страховки и компенсацией средств на лечение и реабилитацию. Однако даже с учетом всех социальных гарантий оказаться в лазарете желающих немного…