Эхо Гетеборга. ПроТЕСТ

Я постоянно являюсь руководителем национальной команды по легкой атлетике на чемпионатах Европы, мира и Олимпийских играх. Лишь в прошлом году не поехала на мировое первенство. Так что опыт работы в этой должности у меня есть. Да, я не сидела во время соревнований по толканию ядра рядом с Бадуевым, Криштановичем и Сивцовым. Находилась немного выше их и видела, что происходит в секторе. Каждый день была на стадионе, и прямо оттуда, как было договорено, сообщала о событиях чемпионата в Администрацию президента Республики Беларусь и Министерство спорта и туризма.
Борис Тасман утверждает, что я допустила промах, не подав протест по поводу ошибки судей при измерении результата в третьей попытке Павла Лыжина. После окончания соревнований этот инцидент был проанализирован. Сам спортсмен сообщил, что арбитры объяснили это ошибкой электронной системы измерения. И ему предоставили дополнительную попытку. Лыжин согласился и выполнил ее. О каком тогда протесте может идти речь? Правила соревнований и права нашего атлета формально были соблюдены. Если бы Павел не согласился, потребовал бы измерить хотя бы рулеткой — тогда другое дело. Но этого не произошло. Протест можно было подавать, однако результат был известен заранее — нам бы отказали. Это борьба с ветряными мельницами. Во-вторых, за подачу надо было платить деньги, по нашим меркам, не такие уже и малые. Деньги тоже бы не вернули. Кроме того, в команде не я распоряжалась финансовыми средствами. Ими распоряжались Михаил Энтин и Борис Криштанович. И еще: прежде чем принять решение, советовалась с Лыжиным, Сивцовым. И заявление председателя федерации Леонида Михайловского, которое приведено в газетном отчете о бездействии руководства команды в Гетеборге, также неверно. Нам никто в лицо не плевал, как заявляет председатель. К нашей команде в Гетеборге относились очень уважительно. А то, что произошло в секторе для толкания ядра, это не плевок, как написано в материале, и престиж нашего государства не пострадал. Хотя, конечно, обидно, что наш спортсмен не смог продолжить соревнования. Но опять замечу: судьи, согласно правилам, предоставили ему дополнительную попытку. Незнание автором статьи регламента и правил соревнований вызывает озабоченность в отношении квалификации автора как специалиста по легкой атлетике.
Борис Тасман делает упрек, что я не бываю на внутренних соревнованиях. Бываю. Правда, не так часто, как бы этого хотелось. Не хватает времени. Но это не входит в мои обязанности. Я, как председатель Союза спортсменов, помогаю нашей легкой атлетике не меньше, чем некоторые члены федерации. Большинство членов сборной страны обращались к нам за различной социальной помощью, и все ее получили. Двенадцати спортсменам, что выступали в Гетеборге, мы помогли решить жилищный вопрос.
Борис Тасман указывает на какие-то подводные течения. Не знаю, что он имеет в виду. Но мою кандидатуру утверждали в Министерстве спорта и туризма, согласовывали в Администрации президента. И всякий раз так поступали. Это не прихоть министра или еще кого-то. Хотя при каждом руководителе министерства я была руководителем делегации. Пускай бы Тасман как пресс-атташе федерации и журналист газеты поинтересовался зарубежными поездками председателя БФЛА Леонида Михайловского. Какая от них польза? Может, лучше было бы на потраченные его командировочные средства создать в федерации хотя бы небольшой фонд поддержки спортсменов и тренеров, ветеранов? Сегодня БФЛА социальной защитой практически не занимается.
Я являюсь членом президиума федерации легкой атлетики. Помогаю атлетам и тренерам. Знаю о делах в этом виде не понаслышке. Считаю, что с приходом нового руководства этой организации проблем не уменьшилось и психологическая атмосфера отнюдь не улучшилась. По крайней мере раньше не доходило до того, чтобы пресс-атташе федерации публично оскорблял кого-то на страницах газеты.