История человечности. Жорина "Виктория"

Потом было много всего: в “Виктории” менялись спортивные поколения, клуб знал взлеты, как чемпионский 1995 год, и трудные времена, когда жили впроголодь, на выкопанной в окрестном поле картошке, но ни разу за годы нашего знакомства Жора не дал усомниться в своей человеческой надежности. Большую часть заработанного в шальное всеторгашеское время или на спортинструкторском окладе он пускал на клуб и работу с детьми. Скептики из окружающих тщились понять, что за этим стоит, какую потаенную цель преследует рядящийся в простачка Жора, потом успокоились, придя к устраивавшему их выводу: “Малахольный!” И лишь немногие пока дошли до осознания, что не чудаковатость это, а непонятная поколению прагматиков жизненная философия.
20-летие спортивного клуба “Виктория”, отпразднованное недавно, придумал и провел Жора, для которого это не просто круглая цифра — жизнь. В августе 1986 года он, идя с тренировки по борьбе, не то в шутку, не то всерьез поинтересовался у дубровских (Дубровка — окраинный микрорайон в Бресте. — В.С.) девчонок, как те смотрят на футбол. И они пошли в спортзал…
…Праздник встречи удался. Надо было видеть лица доброй сотни молодых женщин — минимум четыре спортивных поколения, съехавшиеся из самых разных уголков, — какими глазами они смотрели. Наташа Макарова и Валя Шевчик сегодня бухгалтеры в столице, лучший игрок за все годы Лена Адамчук — тренер в Молодечно, Вера Соболева живет в Днепропетровске, судит матчи чемпионата Украины. Татьяна Карпова приехала из Казани, Алла Мартынюк и Оля Манжук — из Витебска, где продолжают играть в команде мастеров… Разные профессии, разные жизненные пути, но их неразрывно связывает общая юность — Жора, футбол, “Виктория”.
Те, кому приехать не удалось, постарались прислать весточки. Наташа Кичкайло, занятая по работе, “командировала” с мамой восьмилетнюю Викторию. “Это дочь нашего любимого Пончика”, — освежил Жора забытое прозвище, на что ребенок со справедливой непосредственностью возмутился: “Вот заладили: дома Пончик, здесь Пончик, никакой мама не Пончик, она Наташа!”
Жаль, на празднование не завернул ни один из представителей власти: у всех нашлись более неотложные дела. Они многое поняли бы кроме того, что не вписанный в реестры и соревновательные планы Жора не является объектом “первой очереди”. У него нет призеров Олимпиад и не предвидится чемпионов мира. А то, что сотни детей (сегодня он занят мальчишками) оторваны этим парнем от улицы и живут по другим, без драк и капли спиртного, законам — нет в отчетности такой графы.
…Я с ужасом смотрел на вставшие в хорошую копейку столы и программу в зале ресторана “Евразия”, думая о том, во что это выльется Жоре в дальнейшем. Слишком близок пример длившегося без малого весь прошлый год футбольного турнира в полторы тысячи участников для мальчишек всех возрастов. Турнира, который Жора придумал и провел фактически сам, изо дня в день, от рассвета до заката без единого выходного, сам впроголодь, а призы за свои… Каких проблем это ему стоило, медицинских (забарахлило сердце) и материальных, я узнал много позже от третьих лиц. Зиму Жора провел в переданных ему для восстановления полуразрушенных казармах, топя печку-буржуйку: квартиру-то, выделенную когда-то, еще в советские годы, заводом за отличную работу, он продал в особенно трудное для клуба время, чтобы женская футбольная команда не снялась с чемпионата.
На что он надеялся, пробивая на свою голову развалины бывшего военного городка (вопрос решился по распоряжению поверившего в Жорин энтузиазм губернатора) и строя прожект самодеятельного детского, нет, семейного спортивного городка с футбольными полями, теннисными кортами, манежем для выездки? Все, что можно было сделать самому и с верными мальчишками, — он сделал, а когда дошло до тех, кому Жора в свое время крепко помог и кто в свою очередь обещал конкретную помощь, большинство мягко ретировались. У него есть бизнес-план, которым теперь пытается заинтересовать сердобольных инвесторов — ведь состоялась же затеянная при кураторстве немецкого филантропа и поддержанная государством Детская деревня в Кобрине, которую поначалу тоже считали чудачеством.
Жаль, что его детище не заинтересовывает бывающего в Бресте министра спорта. На своих вопросах сосредоточены структуры образования, в стороне и Союз молодежи с его нехилыми деньгами. Наиболее реальными помощниками, помимо детей, выступают родители, кто прочувствовал действенность Жориного влияния на своих “трудных” чад. Просто из чувства благодарности помогают в пределах своих возможностей: кто-то побелкой, кто-то подгонит кран…
А ведь, по всему, уникальное явление по имени Жора надо поднять на руки и нести с трепетом, потому что его инициатива снизу — зерно той духовности, которую ищут-рыщут в масштабах страны. На деле словно не хватает одного Самого Главного Приказа, после которого все завертится.
Недалек день, когда главе государства торжественно явят гребной канал, на который брошены строительные силы города, или красавец стадион, как показывали богатый спортивный комплекс “Виктория”. Хотя, на мой взгляд, показывать надо Жору, этот чистой воды человеческий фактор, посмотреть на его дела сквозь призму государственного интереса и просто спросить: “Чем тебе, парень, помочь?”
Я не знаю, во что выльются Жорины потуги, но сделанного им за 20 лет достаточно, чтобы роскошный спорткомплекс “Виктория”, в который вбуханы колоссальные средства, не затер одноименное название скромного самодеятельного клуба на окраинной Дубровке, вписавшего себя в историю не человечества, но человечности.