Портрет. Отличный вратарь. От других

Даже когда прошлогодней весной впервые в своей истории БАТЭ выиграл Кубок страны, Александр отклонил просьбу корреспондента “ПБ”: “Давайте дождемся завершения года, тогда и поговорим”. Сказано — сделано. И вот мы сидим в уютном столичном кафе, расположенном на проспекте Победителей, неподалеку от футбольного манежа. Вопреки традиции разговор начинает Федорович.
ИЗ ДОСЬЕ “ПБ”
Александр ФЕДОРОВИЧ. Родился 27.08.73 в Минске. Вратарь. Воспитанник столичных футбольных школ “Смена” и “Трудовые резервы” (тренеры — Александр Гладкий, Александр Сидорович, Владимир Пигулевский). Выступал за самохваловичскую “Ниву-Трудовые резервы” (1992), могилевский “Днепр” (1992-95), новополоцкий “Нафтан” (август-ноябрь 2004), борисовский БАТЭ (1996-июль 2004, с 2005). Трехкратный чемпион Беларуси (1999, 2002, 2006), обладатель Кубка страны (2006), четырехкратный серебряный (1998, 2000, 2003, 2004) и бронзовый (2001) призер чемпионатов Беларуси. В высшей лиге провел 229 игр, пропустил 201 мяч, 100 матчей отыграл “на ноль”. Рейтинг (версия “ПБ”) — 5,25. Дважды включался в список 22 лучших футболистов чемпионата (1999, 2006). Член “Клуба “сухих” вратарей” (127 матчей высшего уровня — “на ноль”).

Взаимоотношения с прессой

— Прежде всего хотелось бы попросить вас и ваших коллег с пониманием относиться к отказам от интервью по ходу сезона и не таить на меня обид из-за этого. Вдаваться в подробности, почему так делаю, нет желания. Просто я так решил. После финиша чемпионата я открыт для всех и готов разговаривать на любые темы с кем угодно и сколько угодно. Я вам пообещал, что если к моей персоне интерес не угаснет, то в межсезонье обязательно пообщаемся. Как видите, слово держу.

— Раньше вы не сильно жаловали представителей средств массовой информации. Изменилось ли ваше отношение к прессе в последнее время?
— Оно стало более терпимым. Хотя читаю спортивные газеты и смотрю спортивные передачи лишь изредка. Мне больше по душе развлекательные программы. Например, КВН. Когда захожу в салон автобуса при отъезде из Минска на клубную базу в Дудинку, зачастую вижу не команду, а сплошной читальный зал. В основном ребята интересуются спортивной прессой. Мне же намного интереснее полистать “Гастроном” либо “Комсомольскую правду”. Постоянным читателем “Прессбола” я не являюсь, так иногда просматриваю интервью, как правило, с неординарными личностями, вроде Саши Хацкевича или Гены Тумиловича, которые за словом в карман не лезут и говорят то, что есть на самом деле.

О юморе и приметах

— Наслышан о вас как о непревзойденном мастере острого слова. А в ответ слышите колкости со стороны партнеров?
— Довольно часто. Всегда исхожу из того, что прежде чем пошутить над кем-то, надо посмеяться над собой. Спросите у ребят, и они подтвердят, что Федорович гораздо чаще становится объектом разнообразных подколок, нежели сам над кем-то подтрунивает. Никогда и ни на кого за это не обижаюсь. Если не юморить, жизнь будет невыносимо скучной и совершенно неинтересной. В последнее время улыбок на лицах людей и так становится все меньше и меньше. Вместе с тем придерживаюсь принципа: шутка шуткой, но главное — неосторожным словом не обидеть человека.

— Стало ли иным ваше отношение к приметам?
— Нет, осталось таким же спокойным, как и ранее. В футбол играют не по приметам.

— А чем объяснить тот факт, что в отличие от соперника после предыгровой разминки БАТЭ в раздевалку не уходит, а последние штрихи перед началом матча доводит у скамейки запасных?
— Трудно сказать, у команды сложилась такая традиция. Что касается меня, то все-таки стараюсь заглядывать в раздевалку. Хочется поменять мокрую форму. Хорошо, когда на улице лето. А если такая погода, как во время матча последнего тура в Солигорске? Не считаю разумным переодеваться на улице. Поэтому иду в подтрибунное помещение. Там под горячий чаек собираюсь с последними перед выходом на поле мыслями.

Увлечения

— В молодости вы увлекались баскетболом…
— Со временем тяга к нему только усилилась. Вы видели, как мы в Дудинке рубимся? Нет? Жаль. На площадке бушует море эмоций — никто никому не хочет уступать. К тому же у нас есть своя компания, которой уже более десяти лет играем. Как правило, во время отпуска.

— Любопытно, кто по амплуа Федорович в баскетболе?
— А я так, сам по себе… Чтобы никому не мешать.

— Правда, что вы любите баню?
— Не то слово. Причем не только баню, но и то, что после нее. Лет пять назад мои родители уехали из Минска и теперь живут в деревне под Слуцком. Отец построил баньку, которая, как и положено, топится дровами. Часто бываю там с ребятами.
Бенефис Федоровича

— Не находите, что кубковый матч полуторагодичной давности со “Славией” стал вашим бенефисом?
— Нет. В той игре я пропустил два гола.

— Но ведь именно вы помогли команде спасти встречу, когда на четвертой добавленной минуте после вашей нацеленной передачи Бага сравнял счет.
— Вам показалось, что я делал нацеленную передачу. Заканчивалось время игры. Судья назначил угловой, а я пошел в последнюю атаку. После подачи мяч неожиданно отскочил ко мне. Полагаете, я знал, что с ним делать? Нет, конечно. Закрыл глаза и подумал: “Сейчас как дам в ближний угол!” И ударил. А мяч свалился с ноги и полетел к Леше Баге, который, честь ему и хвала, сделал счет равным.

— Наверняка не станете отрицать, что в серии послематчевых пенальти геройства Федоровича предопределили победу БАТЭ.
— Опять преувеличиваете. В чем вы увидели мои геройства?

— Например, в том, что вы отражали одиннадцатиметровые в критические для команды мгновения. Вот хотя бы три первых взятых вами пенальти. Не парируй вы какой-нибудь один из этих ударов, победу в матче одержала бы “Славия”. Когда же БАТЭ наконец повел в счете, а игра перешла в режим “до первого промаха”, вы отразили четвертый удар, что и обеспечило выигрыш команды в изнурительной серии.
— Это вышло случайно. Серия действительно затянулась и прилично надоела. Матч начался в семь вечера. До девяти он должен был закончиться. Но мы сами создали себе проблемы. Когда зрители покидали стадион, видел, что они уносили на руках спящих детей. Игра закончилась около половины одиннадцатого. После дополнительного времени болельщики стали свидетелями трех десятков ударов с пенальти. Насколько мне известно, такой продолжительности серий в белорусском футболе еще не было.

— В четвертьфинальных и полуфинальных матчах место в воротах неизменно занимали вы. А почему в финале тренерский выбор пал на Панкратова?
— За день до игры Игорь Николаевич со мной побеседовал. Свое решение он объяснил стремлением что-то изменить. Видимо, ему не давала покоя мысль, что прежде в обоих проигранных БАТЭ финалах в воротах находился я.
Не в деньгах счастье

— Вы — единственный из игроков БАТЭ, защищающий цвета клуба с момента его создания. Вам, как никому другому, известны секреты успехов команды. В чем они?
— Проще всего по примеру многих сказать, что у нас великолепное руководство, суперквалифицированный тренерский состав, классный коллектив, и вообще у нас все превосходно. Это все так, но как-то неоригинально. Выскажу личную точку зрения. В нашем клубе каждый занимается своим делом профессионально. Ребята выполняют установку тренера. Тренеры ищут пути, чтобы добиться результата, ставят игрокам задачи. Руководство занимается обеспечением жизнедеятельности клуба. Обслуживающий персонал отвечает за свой участок работы. Футболист не отвлекается на решение повседневных вопросов. Мелочей нет.

— Вместе с БАТЭ вы трижды поднимались на вершину пьедестала. Какое золото для вас самое дорогое?
— Мне кажется, самым дорогим будет следующее. Оно будет или нет?

— От вас зависит.
— В этом году нам доведется очень тяжело.

— Почему?
— Да хотя бы потому, что за последние лет десять никому дважды кряду не удавалось стать чемпионом. Но мы будем стремиться прервать эту печальную традицию. У нас нормальный чемпионат. Меня очень возмущает, когда так называемые специалисты, которых нынче развелось много, чуть ли не в унисон утверждают, что уровень белорусского клубного футбола не растет. Растет. В прошлом году за медали боролись как минимум восемь команд. Скажите, кто бы мог подумать, что дома мы встретим ожесточенное сопротивление со стороны аутсайдера — “Белшины”? По прогнозам в следующем турнире задачу выиграть первое место будут ставить пять-шесть команд. А что говорить о попадании в тройку призеров?

— Кстати, есть ли в вашей квартире уголок, где находятся многочисленные награды?
— Да, я бережно их храню. Это ведь память. Моя коллекция насчитывает более десятка медалей — три золота, четыре серебра, одна бронза, три медали за Кубок: одна за победу и две — за участие в финале… Но квартира у меня под сигнализацией…

— Не задевало ли самолюбие то, что карьера у партнеров по амплуа складывалась лучше, чем у вас?
— Чем лучше? Тем, что я не уехал за границу, а им это удалось?

— Хотя бы так.
— Если бы я поставил цель уехать, то непременно сделал бы это.

— И что же вам помешало?
— Ради чего уезжать?

— Сейчас принято говорить о коротком веке футболиста, дескать, надо ловить момент, чтобы сколотить капитал.
— Все деньги не заработаешь. Да и, как это ни странно прозвучит, они для меня не главное. Я уже говорил о причинах успеха нашей команды. К этому можно добавить и то, что в клубе меня никто ни разу не обманул. А это я ценю очень высоко. И хотя БАТЭ нынче — далеко не самый богатый белорусский клуб, здесь обещания принято выполнять. За такое отношение стараюсь платить той же монетой.

Заветный рубеж

— Что для вас важнее: периодически выдавать эффектные сэйвы, однако временами допускать элементарные ошибки, или ничем особым не выделяться, но зато всегда брать свое?
— О каких сэйвах вы говорите? Все, что летит в меня — поймаю, а если метр-два в сторону — катастрофа. И вообще, считаю себя одним из самых стабильных вратарей… Регулярно пропускаю один- два мяча за игру.

— Одни голкиперы хорошо действуют на выходах, другие на линии. А вы?
— Не мне судить. Хотя иногда задевают за живое утверждения, мол, Федорович невысокого роста, поэтому плохо играет на выходах. Или что он уже слишком стар, а значит, имеет проблемы с прыгучестью. В таких случаях я предлагаю этим спецам посостязаться в баскетбольном зале — кто допрыгнет до баскетбольной корзины. А до нее от пола, между прочим, три ноль пять. Вы сможете без разбега ее коснуться? То-то и оно. А я в любом состоянии это сделаю.

— Вы самокритичны?
— Да. Но самоедством не занимаюсь. Когда едем по окончании матча домой, одни читают книги или газеты, другие слушают музыку. Я же в это время пытаюсь анализировать свои действия. После победной встречи хватает пять-семь минут, после ничейной или проигранной — полчаса. Потом уже не нужны никакие разборы.

— Легко ли вас выбить из колеи?
— Сложно. Считаю себя морально уравновешенным вратарем. Мне и семь голов уже забивали. Ничего, не сломался. Конечно, после таких матчей радоваться нечему. И все же не понимаю суждение, часто встречающееся после трех и более пропущенных мячей: “вратарь психологически не готов”. Что это значит? Жизнь закончилась, что ли? Футбол — это всего лишь игра, и не более.

— Были ли у вас конфликты с судьями?
— Были, но редко. Например, летом 1993-го в могилевском дерби “Днепр”, в котором я в ту пору выступал, встречался в гостях с “Торпедо”. При счете 1:0 в пользу “Днепра” судивший тот матч Геннадий Якубовский неправильно засчитал гол в наши ворота. Этот эпизод, кстати, снял на видеокамеру Валерий Саныч Кротов, работающий ныне в БАТЭ. Тогда возмущенные несправедливым решением я, Володя Гольмак и Андрей Скоробогатько гонялись за Ген Генычем по всему полю. За что, кстати, я и получил свой первый “горчичник” в высшей лиге. А однажды, в мае 2000-го, схлопотал красную карточку. Судил ту встречу Сережа Шмолик. Мы играли в Гродно против “Немана”. В середине второго тайма кто-то из соперников выполнил подачу в район линии штрафной. Я рванул к мячу, поскольку никем неприкрытым оказался форвард “Немана”. В прыжке сыграл рукой и по инерции вылетел за пределы штрафной. Шмолик мгновенно среагировал и остановил игру. Я, почуяв неладное, бросился к нему и стал просить не удалять и ограничиться предупреждением. Но судья был неумолим — минут за двадцать до конца матча при счете 0:2 наша команда осталась вдесятером. Плюс ко всему, как на зло, все замены оказались уже произведенными. Поэтому место в “рамке” занял наш нападающий Виталий Кутузов.

— В минувшем году БАТЭ всех перещеголял по числу автоголов. А вы и вовсе возглавляете список голкиперов по количеству мячей, пропущенных за все годы после ударов партнеров.
— Да “плавят” они меня. Теперь точно знаю, что не случайно старшим тренером БАТЭ стал Гончаренко. Помнится, Виктор Михайлович первым проверил мои ворота на прочность.

— В предпоследнем туре во встрече с брестским “Динамо” вы отыграли “на ноль” и достигли солидной отметки — сто “сухих” матчей в национальных чемпионатах. Перед игрой знали, что находитесь на пороге юбилея?
— Знал, хотя не скажу, что регулярно следил за личной статистикой. Как правило, о предстоящих событиях в известность меня ставили ребята. Раньше моими “сухими” играми, можно сказать, заведовал Паша Беганский. Если честно, приятно, что достиг столь серьезного показателя. Однако этот рубеж никогда не был для меня самоцелью. Всегда считал: если не сегодня это удастся, то завтра, если не завтра, то послезавтра. А когда покидал поле в игре с брестчанами, то увидел, что болельщики аплодировали стоя. От такого теплого отношения даже мурашки по коже пробежали. На матч приехали ребята с нашего двора, с которыми играю в баскетбол, и привезли специально заказанный для меня по этому поводу вратарский свитер. Сзади написано: “Номер один. Федорович”, а спереди — “100”. Это мой самый памятный подарок. Если честно, и от руководства нашего клуба в честь этого события ждал какой-то сувенир или хотя бы грамоту, чтобы память осталась.

Бутсы на гвоздь?

— Летом 2004 года до конца сезона вас отправили в аренду в “Нафтан”. Каково было оказаться в столь малопривлекательной роли, не имея ясных перспектив на будущее?
— Обид на клуб не было, это точно. Хотя и приятного было мало. Юрий Пунтус в приватной беседе сказал, что первым вратарем видит Юру Жевнову. Вместе с тем он не хотел, чтобы я полировал скамейку запасных. Поэтому вариант аренды предложил рассматривать как возможность иметь полноценную игровую практику. Вдобавок Юрий Иосифович попросил, чтобы после того как закончится срок аренды, первым делом нашел его для согласования дальнейших шагов. По окончании сезона мне предлагали остаться в Новополоцке. Но договор дороже денег. Поэтому немедля связался с Пунтусом. Во время этого разговора и узнал о планах Юрия Иосифовича перейти в МТЗ-РИПО.

— Тем не менее, оказавшись свободным от всяких обещаний, вы приняли решение в сложнейший период клубной истории остаться в БАТЭ. Почему?
— Так получилось.

— Правда ли, что из года в год вы заключаете однолетние соглашения с клубом?
— После завершения прошлого сезона Анатолий Капский предложил мне долгосрочный контракт. Теоретически я мог бы его подписать, но тогда отошел бы от своих принципов. Зато, заключив очередной однолетний договор, знаю, что все зависящее от меня непременно выполню. А вот закончится год, тогда и подумаю. Если буду нужен клубу, сядем за стол переговоров и обсудим новое соглашение. А подпиши я многолетний контракт — и никаких гарантий уже не смог бы дать. Ведь никому неизвестно, что будет со мной через два-три года. Меньше всего хотелось бы подводить уважаемых мною людей.

— Вы самый опытный игрок БАТЭ, ветеран…
— В начале прошлого сезона я как-то сказал Игорю Криушенко: “Хочу уйти красиво. Когда выиграем Кубок и золото, тогда можно будет и повесить бутсы на гвоздь”. Я хотел бы на прощальный матч пригласить ребят, с которыми сталкивался на футбольном поле: Сашу Глеба, Виталика Кутузова, Валика Белькевича, Сашу Хацкевича, Гену Тумиловича и других. Сделал бы нормальные проводы. Но по окончании сезона чуть ли не в приказном порядке мне дали понять, что Федорович нужен команде.

— Как долго собираетесь еще выступать?
— В этом сезоне буду играть по-любому. Надо отрабатывать контракт. А закончится год, тогда и видно будет. Вдруг Игорь Николаевич скажет, что хватит мучить себя и других, пора заканчивать. Вот тогда и стану собирать Белькевича, Хацкевича, Тумиловича…

— Я ничего не забыл у вас спросить?
— Не знаю, может быть, блиц стоит устроить. Например, про марку машины у меня спросите. Или это уже не модно?

— Как-нибудь в другой раз.
— Нет проблем. Если у вас появится новая тема для интервью, то обязательно поговорим. После сезона…