Ралли. Портрет. Обыкновенный герой нашего времени

Причины первого условия очевидны: живописно и увлекательно рассказывать о событиях, набивших оскомину, в …надцатый раз под силу далеко не каждой звезде, искушенной в подобных делах. Что уж говорить о простом джипере? Предпосылки второго условия понимаешь сам: вполне возможно, через несколько секунд после беседы Сергея вновь побеспокоят просьбой об интервью…
— Телефон действительно разрывается. Ребята-гонщики звонят постоянно: расспрашивают обо всем, вплоть до мелочей. Приходится одно и то же повторять несколько раз на дню.

— И какой вопрос лидирует в рейтинге частотности?
— Постоянно интересуются наиболее яркими впечатлениями, хотя их сформулировать довольно трудно. Запомнилась повышенная сложность маршрута. Ежедневно менялся рисунок трасс, причем разница иногда была довольно ощутима даже в рамках гоночного отрезка. Грубо говоря, “Дакар” — это все этапы Кубка мира в одной гонке. Уникальный марафон, который сравнить, пожалуй, не с чем.

— Какое африканское испытание оказалось наиболее сложным?
— 48 часов непрерывного нахождения за рулем. “День без помощи” и его последствия выхолостили до предела. Получилось, что трудности — и технические, и психологические — свалились на голову одновременно в короткий срок.

— Гонка изобиловала чрезвычайными ситуациями. Если экипаж попадал в беду, реально ли было рассчитывать на помощь извне?
— Существует неписаное правило: все команды бывшего СССР, если это в их силах, идут друг другу на выручку. На трассах ведь нет разделения на государства, паспорт не спрашивают… Европейцы тоже иногда подсобляли: немцы, поляки. Все прекрасно понимают, что на месте пострадавшего можешь оказаться сам.

— Насколько ощутимой для тебя оказалась разница между Европой и Африкой?
— Откровенно признаться, сейчас, пересматривая видеозаписи, ничего не узнаю. Тогда маршрут казался сплошным потоком однообразных картинок, даже отличий в пейзажах не замечал. Приходится любоваться природными красотами задним числом.

— Оправдалась ли тактика, избранная экипажем на марафон? Помнится, вы собирались аккуратно проехать по дорогам Старого Света, а за пределами континента рисковать по полной.
— Скажем так, по ходу гонки произошла корректировка планов. Быстро поняли, что надо осмотрительно двигаться на протяжении всей дистанции. Опрометчивые решения типа нестись сломя голову по пескам неизбежно вели к сходу. Примеров неоправданного безрассудства было предостаточно, поэтому решили: тише едешь — дальше будешь.

— Осторожность окупилась сторицей: “Оскар” пересек финишную черту у Розового озера. Что творилось в тот момент в душе?
— Абсолютно никаких эмоций. Пустота и ощущение усталости. Подумалось только: марафон закончился слишком быстро. Уйма времени ушла на адаптацию и раскачку.

— Много разговоров ходило об ужесточении в нынешнем году требований безопасности. Нововведения ощущались?
— Безусловно, особенно скоростной контроль. Он осуществлялся через спутник, и за малейшее нарушение, которое моментально фиксировалось, грозила суровая кара. Если же “проколы” повторялись, организаторы не церемонились. Дисквалификация — и точка!

— Но несчастных случаев в среде гонщиков, увы, меньше не стало…
— Каждый спортсмен прекрасно знал, куда отправлялся. Автогонки — серьезный вид спорта, где ежесекундно рискуешь жизнью. Это не шахматы, хотя и там можно глазом на фигуру напороться…

— Отечественный “Оскар” в итоговом протоколе оказался на 105-м месте. Чего не хватило машине, чтобы пробиться в сотню?
— Внедорожник выдержал многодневку на “отлично” — у экипажа мастерства оказалось маловато! Нахватали в Европе ненужных штрафов, после которых догнать лидеров не представлялось возможным. Наверстать 50 часов отставания по африканским пескам вряд ли удалось бы даже заводской команде.

— В сюжетах ОНТ ты зачастую комментировал сенегальские события с долей юмора, хотя порой происходившие с белорусским экипажем приключения заставляли серьезно волноваться. Неужели страх ни разу не закрадывался в душу?
— Бывало. Сердце екало всякий раз, когда попадали в непривычную обстановку и ситуация требовала мгновенного решения. Представь: тебя окружают скалы, обрывы, все это на приличной высоте… Знаешь, что неловкое движение будет иметь катастрофические последствия. Пару раз даже мелькнуло в голове: “Все, закончили на этом свете!”. Благо обошлось.

— Во время состязаний ходило множество слухов о возможных терактах. Отразились ли угрозы на жизни участников “Дакара”?
— Если не считать перекройки маршрута по ходу соревнований, то экстренные меры не принимались. Да, были военные отряды сопровождения, порой в воздухе кружили вертолеты, но ничего сверхъестественного не наблюдалось.

— Как справлялся со стрессовыми ситуациями? Позволял себе сигарету после трудного дня?
— Нет, мы за здоровый образ жизни! (Смеется.) На самом деле снимать напряжение нет времени: даже на отдыхе мысли крутятся вокруг гонки. Остальные проблемы и заботы автоматически отходят на второй план.

— Сережа, насколько реальны слухи о способности местных жителей за ночь “раздеть” машину?
— Оставлять внедорожник в песках даже на пару часов не рекомендую — чревато печальными последствиями. Для аборигенов многодневка служит неплохим источником заработка: кроме попрошайничества, они мастерски пополняют собственный бюджет за счет пилотов. Наглядный пример, произошедший по ходу одного из этапов: во время движения по горному серпантину местные срезали “запаску” в нашем грузовике.

— Привез ли из Сенегала сувенир на память?
— Всем дебютантам, добравшимся до финиша, организаторы дарят специальные кубки. Мы с Сашей Иннуссом также получили по экземпляру.

— Есть мысли об участии в “Дакаре”-2008?
— Знаешь, поставил бы вопрос по-иному: “Появятся ли средства для участия в ралли следующего года?”. Сейчас ситуация выглядит банально: найдутся деньги — поедем, нет — останемся наблюдать за марафоном по телевизору.

— В заключение беседы признайся: по возвращении в Минск почувствовал себя героем?
— Нет. Саша и я просто делали свою работу. Рад, что все закончилось хорошо.