Сергей Алейников: вне зоны доступа, мы не опознаны, мы дышим воздухом

“Витебск” стал первым белорусским клубом, проявившим к тебе интерес?

До этого были еще две попытки, но я их назвал бы символическими. Один звонок раздался из минского “Динамо”, другой из МТЗ-РИПО. Нет, из второго клуба были два звонка, они, выходит, пошли дальше. Но после того как тракторозаводцы решили “посоветоваться с шефом”, пропали и эти. Хотя по идее могли бы перезвонить, чтобы расставить все точки окончательно.

Такая же ситуация случилась с “Витебском”. Побеседовали с мэром города, его устроили мои условия, договорились встретиться в среду, чтобы согласовать детали, но рандеву не состоялось.

Почему?

А я не знаю. Просто никто не пришел.

Загадочна белорусская душа…

Я бы сказал иначе: профессионалы так не поступают. Поэтому мне как-то тревожно за будущее белорусского футбола.

Может, все было проще? Ты назвал сумму, они подумали: “Ну ни фига себе…” — и решили потихоньку слинять, с сохранением лица, разумеется. По-человечески вполне понятно. А ты сразу обижаться…

Да нет, я попросил столько, сколько зарабатывают местные специалисты, и никак не мог этой суммой кого-то удивить. Мэр также согласился и на приезд моего итальянского помощника — тренера по ОФП. А потом — ни ответа ни привета… Ну можно было хотя бы сказать: “Сергей, извини, не получилось”.

А если у нас ко всем тренерам такое отношение? Они-то сами чего по этому поводу говорят?

Да не встречался я ни с кем. Зная, что я здесь, никто даже не позвонил.

Может, правильнее было самому как-то объявиться?

Понимаешь, я сейчас готовлюсь к сдаче экзаменов на получение лицензии “Pro” и приехал в Беларусь не для творческих встреч, а для конкретного разговора по поводу работы. И оказалось, что почти неделю потерял. С другой стороны, повидал тех, кого хотел: маму, братьев, тещу…

Теща — это сильно. Ты никогда не задумывался о том, чем руководствуются президенты клубов, когда приглашают специалиста на работу?

По-моему, это бесполезно — то же, что пытаться понять женскую логику. А вообще лучше у них спросить. Понимаю, если бы разговор длился в течение часа — что человек хочет, как видит различные аспекты футбола, — а когда беседа проходит десять минут, с тобой во всем соглашаются, а в результате не встречаются…

Потом говорят, что я отказался. Как это понять? В “Столичном футболе” сказали, что я не согласился с той задачей, которую передо мной поставили.

Ну а что если люди хотели в тройку, а ты их осадил.

Надо же реально смотреть на вещи. Но вообще-то не было никакой дискуссии. У меня такие вещи в голове не укладываются. Проще было все это сказать по телефону, и я бы не срывался из Италии, а готовился к экзамену.

Кстати, когда ты сдашь экзамен, то…

…с лицензией “Pro” смогу работать в любой точке земного шара. Хотя, конечно, она не дает гарантии, что меня тут же куда-то позовут.

Твои критики утверждают, что при желании Алейников давно уже вернулся бы на родину и впрягся в работу…

Если люди хотят, чтобы я здесь трудился, наверное, можно выйти на какое-то обещание. Или нет? Почему всегда смотрят с одной колокольни? С федерацией футбола у меня не было ни одного разговора аж с 1999 года!

А самому нельзя позвонить в федерацию и спросить, даже несмотря на некогда утерянный значок лучшего футболиста прошлого века: “Чем я могу вам помочь? Ведь потенциал-то имею недюжинный и хочу послужить любимой стране по полной”.

По-моему, я ничего плохого для федерации не сделал и какую-то пользу белорусскому футболу принес. Так откуда же ко мне такое отношение? Было 20-летие победы “Динамо” в чемпионате СССР-82, а мне никто не позвонил, не пригласил…

Убивает, когда люди, не разговаривая со мной, утверждают: “Нет, Алейников сюда не поедет, он хочет слишком много денег”. Я люблю конструктивный диалог, когда тебе что-то предлагают конкретно. И если бы я сказал, мол, давайте мне такую-то сумму, они могли бы с чистой совестью ответить: “Да пошел ты, рвач эдакий…” Но нет самого факта контакта. И еще меня бесит, что я вроде бы как и крайним остаюсь.

Кстати, а что ты мог бы сделать для сборной из Италии? Мы за доблесть считаем провести спарринг с такой мощной дружиной, как иранская, больше вроде никто с нами играть не хочет… Может, в федерации не знают, что за счет личных связей возможно что-то организовать?

Если не знают, так чего они там сидят? Как-то нелогично получается…

Сережа, давай не будем про логику в преломлении к нашим реалиям…

Ну хорошо, наверное, я обладаю каким-то весом и деловыми контактами для того, чтобы помочь нашей команде прирасти хорошими товарищескими матчами в Италии. Но для организации чего-то подобного надо иметь определенные полномочия. Чтобы не попасть потом в неудобное положение. Местный менталитет, как я уже понял, вещь непредсказуемая.

И вообще, система рассылки факсов по федерациям — это вчерашний день. Надо самим намечать тех, кого хочешь добиться, а затем планомерно к этому идти. Подключая все необходимые каналы, личные, общественные — любые. Футбол — такая же дипломатия, как и политика.

Какое в Италии мнение о белорусском футболе?

Думаю, примерно такое же, как и о Беларуси. Одним словом, никакое. Многие даже не предполагают, где она находится.

Ну, положим, это говорит не о самой хорошей образованности итальянцев…

Согласен. Тем не менее к приезжавшей белорусской сборной они относились как к некоей неизбежной экзотике. Другого ожидать было нельзя: чего мы добились на европейской арене, чтобы нас уважали?

Следишь за игрой отечественных легионеров в западных чемпионатах?

Глеб, пусть даже и травмированный, все равно выглядит достойно. За Кутузовым наблюдать трудно, он ведь почти не играет.

Ты общаешься с Виталием?

Далеко живет. Считай, на другом конце Италии.

Почему мы не такие, как, например, грузины — те находят своих соотечественников вне зависимости от расстояний. По одной лишь национальной привязанности друг к другу.

Но мы же не грузины, а белорусы.

Так это же плохо. Мы должны брать от других наций все лучшее…

Ты слишком глубоко копаешь…

Я понимаю, что вырываюсь за пределы зеленой поляны. Однако нам хочется видеть в Алейникове не только выдающегося футболиста страны минувшего века, но личность глубоко эрудированную и разностороннюю.

Мы не знакомы, это главная причина, почему не общаемся. Позвонить ему и сказать: “Виталий, какая тебе нужна помощь?” Так я на юге, а он на севере. Какая здесь будет помощь?

Может, ему необходимы твои слова, внимание, моральная поддержка? Мол, Виталик, да пошли они все в ж… Оставайся мужиком, борись до конца и тому подобное.

Думаю, вряд ли. Когда он приехал в “Милан”, там был и Шевченко, и Каладзе…

Позиция понятна. Как относишься к конфликту Гуренко — Глеб, о котором долго шумела отечественная пресса?

Если Гуренко молчал, молчал, а потом не выдержал и высказался, то, наверное, для этого были какие-то причины, как считаешь?

Да откуда я знаю? А как общались в сборной СССР футболисты разных поколений?

Без эксцессов. У меня с Блохиным разница в возрасте десять лет, тем не менее это не мешало поддерживать нормальные рабочие отношения.

Неужели он на тебя никогда не кричал во время игры?

Там уровень такой, что никто не орет и тем более никого никуда не посылает. Лидером считался Дасаев, но все были яркими личностями. Как говорится, коллектив единомышленников.

Вообще в любой команде, если она хочет чего-то добиться, должны присутствовать два-три бывалых игрока, прошедших огонь, воду и медные трубы. Хотя по идее лидер может и не быть трибуном, а наоборот, молчуном. Но вести за собой партнеров за счет собственной игры. Вот Серега Гоцманов по своей натуре отнюдь не лидер, однако, глядя на то, как он пашет на поле, за ним тянулись все. Или Пудик, который мог любого подтравить…

А ты лидер?

Не знаю. Как я могу об этом судить? Ты спроси у ребят: Пудышева, Курненина, Румбутиса…

Не кажется, что та ваша команда осталась в прошлом и теперь каждый играет за самого себя, вернее, против другого? Потому как клубов в Беларуси на всех не хватает… Теперь вы все конкуренты, и от этого немного грустно.

Может быть, но с Гоцмановым мы по-прежнему дружим. Возможно, потому, что похожи своими статусами молчаливых лидеров, да и находимся в одинаковых ситуациях. Его тоже сюда никто не зовет.

Вот тебе еще один пример. В день открытия Дома футбола я был в Поставах, и об этом все знали. Я же не стану сам напрашиваться, верно? Может, нужно было прийти в федерацию с планом работы и рассказать, что надо делать?

Кстати, неплохая идея…

И что дальше? Руководство его примет, скажет “спасибо”, и на этом все закончится. Для того чтобы все развивалось, должны быть система и преемственность. Если вдруг Капский захочет уйти из БАТЭ, что случится? Принципиально там ничего не изменится. Потому что у борисовчан есть система.

Так кому же ее создавать у нас? Какие персоналии, обладающие для этого необходимыми организаторскими талантами, назовешь?

Сейчас я этого сказать не могу. Вот ушел Федоров и появился Невыглас. Что-то принципиально изменилось?

Вроде как не сильно…

Любое дело начинается с организации, честно скажу: что я был восемь лет назад, что сейчас — не вижу никакой разницы. Строительство зданий и полей — это считается развитием? Развитие — когда растут хорошие пацаны. Новые Глебы и Белькевичи могут появиться у нас не благодаря, а вопреки.

Хорошо, что есть Капский и его БАТЭ, который стабильно дает результат. Там видно вдумчивое и профессиональное отношение к футболу, с заботой о завтрашнем дне. Но, по большому счету, он ведь тоже не благодаря, а вопреки.

Признайся откровенно, тебя сильно тревожит, что родине ты не особенно нужен?

Как сказать… Простой не такой уж и серьезный. Да, я не работаю на каком-то определенном уровне, но я сейчас занимаюсь юными футболистами. Меня и в программах УЕФА различным образом задействуют…

То есть нашел отговорку…

Ну да.

А вот представь на мгновение, что в федерации возобладала здравая точка зрения и там решили потратиться на звонок в Италию. Как надо правильно разговаривать с Сергеем Алейниковым, чтобы он пошел на контакт?

Что, у людей есть проблемы в общении со мной?

Да нет, Сережа. Давай попробуем понять мышление наших чиновников. Вполне предполагаю, что они думают так: “Вот он на нас болт забивает, ерунду всякую в газетах рассказывает, а мы ему кланяться?”

А они хотят, чтобы я им кланялся?

Они пока еще ничего не хотят, надо только подвести их к этой мысли. Может, парни за многочисленными государственными заботами об этом даже и не думали…

Да я не хочу никому навязываться и кого-то к чему-то подводить. Не хотят — и не надо! Обидно только за белорусских болельщиков, они не видят настоящего профессионального футбола.

Хорошо, как быстро заиграет в добротный профессиональный футбол клуб средней руки, если его тренерский штаб возглавит лучший игрок страны минувшего века?

Все улучшится только тогда, когда система начнет меняться в целом. Возьмем украинцев. Они решили сделать один показательный клуб — киевское “Динамо”. Потом появились амбиции и у других — за флагманом начали тянуться “Шахтер”, “Днепр”… Согласен, в Европе они выступают не всегда ровно. Но прогресс по сравнению с аналогичным периодом десятилетней давности налицо.

А я слышу разговоры: “Ой, да зачем нам этот суперклуб?”. В любой, даже самой бедной стране есть клуб, по которому судят об общем уровне развития футбола в регионе. Что, Молдова намного богаче Беларуси? Там существуют две нормальные команды, пусть не снискавшие особых лавров на международной арене, но им, во всяком случае, удается хорошо продавать своих игроков.

Кстати, а почему ты не пошел в агенты? Втюхивал бы футболистов из бывшего СНГ в итальянские клубы и жил безбедно…

Вот именно что втюхивал… Понимаешь, в этой работе надо уметь обманывать, заниматься темными делишками. Так что я никогда об этом серьезно не задумывался.

Все у нас хреново: федерация не та, тренеров выдающихся нет, агентам откуда взяться…

Ну а я тут при чем?

Просто обсуждаем с тобой проблему. С кем, как не с Алейниковым? Может, мы к футболу вообще не способные?

Чтобы проверить нацию, нужно что-то изменить. Вдруг получится? Легче всего говорить обо мне или о ком-то другом: “А-а, он ничего не хочет делать…” Так давайте пробовать!

Ты мог бы работать в той же федерации? Все-таки знаешь психологию тренера. Можешь подсказать, дескать, тот всегда на всех обижается, не трогайте его. Тот — молчун, тот — драчун. К каждому необходим индивидуальный подход. А мы их, понимаешь, под одну гребенку…

Пусть свой профсоюз организуют. В Италии есть ассоциации и тренеров, и игроков. Там работает система, которая создавалась не вчера.

Я вот хочу понять, кто у нас станет тем Данко, который начнет эти системы возводить. Если честно, то ты в такие герои пока не годишься. “А вот дайте мне это, а вот позовите туда…” Что ты конкретно предлагаешь, какая твоя программа?

Так я приехал, не успел ничего предложить, а мне уже говорят: “Поезжай обратно”. Нормальный руководитель человека, который его критикует, обязательно будет выводить на контакт. Его должно интересовать, почему о нем плохо говорят. Может, действительно что-то делается неправильно?

Мы легко можем опубликовать в газете твой итальянский телефон специально для руководителей белорусской федерации футбола. Ты не против?

Нет, особенно если рядом будет указана стоимость звонка. (Смеется.) Вообще-то у них есть мой номер телефона.

А вдруг потерялся, ведь в нашей федерации бывает… Мы боремся с такими явлениями, но пока они еще имеют место — думаю, это наследие старого руководства. Дай хотя бы е-mail.

Пусть на прессболовский посылают, а вы мне потом передадите.

Э нет, так нельзя. Подумают, что специально. Ты еще и Капского все время приплетал. Нет ли здесь тонкого пиарного хода, за которым стоит Анатолий Анатольевич?

С Капским, кстати, никакого контакта у меня нет. Просто у него команда дает стабильный результат, вот и все.

Мы многое потеряли. Я был на открытии сезона второй лиги в Поставах и, когда заиграл белорусский гимн, словно вернулся в прошлое, когда он что-то значил. Но опять-таки времена изменились, и эксплуатировать патриотизм при каждом удобном случае нельзя.

Мне рассказывали, как наша сборная по мини-футболу ездила в Италию на отборочный турнир чемпионата Европы. И выступила там очень достойно, уступив только хозяевам. Так им суточных дали 50 евро за пять суток. О чем здесь можно говорить? О том, что наша страна вкладывает в спорт бешеные средства? Нельзя платить профессионалам такие деньги! Неужели столь элементарные вещи кому-то непонятны?

Алейников выглядит огорченным. Он обшаривает комнату глазами, будто в поисках чего-то такого, что должно лишний раз убедить его в том, что просвета нет. Ищет, но не находит, и потому подводит черту под нашим разговором банальной и затертой миллионами унылых собеседников фразой: “Короче, проблем воз и маленькая тележка…”

Его друг еще долго рассказывает всякие поучительные истории из жизни федераций и футболистов. Я снова и снова пытаюсь склонить Серегу к решительному поступку, однако он наотрез отказывается штурмовать федерацию в лоб, с парадной двери. Разговор надо заканчивать, и, изрядно потоптавшись на улице, так и не найдя подходящей (оптимистической, конечно) концовки, мы расходимся.

Если бы я был Федоровым, то, наверное, непременно оставил бы о себе хорошее впечатление прощальной ремаркой, мол, помним тебя, Серега, не то что некоторые.

Но я не хочу его помнить, а совсем наоборот, желаю видеть его итальянскую физиономию в каждом выпуске “Столичного футбола” и испытывать радостное раздражение от его неуемности и горячности а-ля Капский. Хочу его в наши реалии. Категория “Pro” — это хорошо, но нужнее всего он именно здесь.

Я даже придумал, как все должно произойти — это примирение с не ссорившейся с ним федерацией. Вот что-то нахлынуло бы вдруг на Сергея и, отведя в сторону заманчивую перспективу на прощание попариться в баньке, он попросил бы своего приятеля “так и быть, подъехать в Веснянку”.

По дороге мы посетили бы магазин — как без него! — и через какие-то двадцать минут ввалились бы в федерацию — с шампанским, конфетами и цветами (глупо, но мне почему-то кажется, что Сергей настоял бы на последних одной лишь фразой: “А вдруг там женщины? С меня не убудет, а для них праздник,” — мы восхищенно переглянулись бы с Сашей: вот что значит Европа! А мы-то, лапти, и не додумались…). Там бы на мгновение ужаснулись самому факту нашего прихода (не собираются ли они сойтись в рукопашной?), но Серегино счастливое и просветленное от долгожданной встречи лицо сняло бы все вопросы. И нам бы тоже начали несмело улыбаться.

Нет, была бы еще одна неловкость, когда кто-то, отягощенный, вероятно, затянувшейся паузой, некстати крякнул: “Так это… Какие вопросы?” Серега бы вспылил: “Это вы у меня спрашиваете, какие вопросы?” — но затем подавил в себе (настоящий профессионал!) приступ гнева и, переглянувшись с нами (мол, а что я вам говорил), перешел бы к конструктивному диалогу.

Конечно же, у него был с собой четкий и конкретный план создания системы, и уже через две минуты смекнувший, что дело выгорает нешуточное, клерк молнией метнулся бы в соседнюю комнату для звонка председателю. И тот не замедлил бы прибыть — потому как понимает настоящего человека, и все мы с каким-то новым, неосознанным еще до конца чувством общей причастности к великому проекту наблюдали, как радостно-взволнованно они обсуждали бы его.

И Невыглас оказался бы хорошим мужиком и, скептически осмотрев наши конфетные гостинцы, послал бы специально обученного человека через дорогу — за чем-то действительно стоящим. А потом, после всего, они обнялись бы и вместе мечтали о грядущем будущем. Потому как родные — из одной страны и выросли на том самом втором мяче, который Серега в 1986-м забил в ворота венгров на чемпионате мира. Геннадий Николаевич рассказывал бы Сергею о босоногом детстве, а Алейников корил бы себя за те слова, что говорил нам еще пару часов назад. Все-таки жизнь чертовски удивительная штука…

Но ничего этого не произошло. Серега уехал в баню и, сидя на полке номер два вместе со своим другом Сашей, наверняка перетирал интервью, немного тревожась по поводу того, как бы я не дописал какой-нибудь ерунды, чтобы не испортить потом ненароком с кем-нибудь отношений. А я как раз и дописал…

Может быть, именно потому, что нынешний президент нашей футбольной федерации исключительно симпатичен мне по одному весьма ценному показателю — физиономически очень он смахивает на одного моего друга в будущем, лет эдак через двадцать. По подсчетам к тому времени, а скорее всего, раньше, он продвинется настолько высоко, что в один прекрасный момент тоже услышит предложение возглавить федерацию футбола и заодно “навести там порядок”.

И как вы думаете он поступит? Ну конечно, поставит на хозяйство надежного человека, который не сможет отказать другу… И вот тогда, Серега, я тебе обещаю, первый мой звонок будет в Лечче. По-честному. Потому что Киев и Лондон могут парочку часов и подождать…