Боль сезона. Особенности интеграции

Во время которого пообщаться с Колокольниковым не довелось, а все, что связано с мужской сборной, окуталось туманом негатива. Свое мнение о том, что же было “там, за туманами”, Евгений Васильевич высказал по телефону из далеких от нас краев России, где температура нынче еще всего лишь около нуля.
— Когда приехал в Беларусь, мне была определена цель: подготовиться к Олимпийским играм так, чтобы ребята могли бороться за медали. По крайней мере так я понял свою задачу и соответственно строил подготовку. И на тренерском совете, когда Александр Попов представлял меня руководству белорусского спорта, было озвучено, что через два-три года можно ждать результатов.

— В момент, когда вы появились, и Сыман, и Валиуллин, и Новиков были далеки от элиты. Возможен ли был резкий скачок в нее кого-то из них?
— Думать, что в спорте возможен резкий скачок, могут только дилетанты. Элитного спортсмена нужно вырастить, и процесс этот очень длительный. Знаю по опыту — это где-то два года. За примером далеко ходить не надо — возьмите нынешних лидеров российской команды. Три года назад ни Круглов, ни Черезов, ни Чудов собой абсолютно ничего не представляли и были далеки от элиты. А теперь их знают все.

— Если бы вернуть время назад, вы бы попробовали задержать уход Драчева и Рыженкова?
— Когда начал работать, у меня состоялся разговор с обоими. Сказал: “Ребята, тренируйтесь”. Это помогло бы становлению команды, они оставались бы примером для остальных. Володя и Олег поддерживали спортивную форму, их результаты были гораздо выше, чем у молодых биатлонистов. В соответствии с нашей договоренностью Драчев и Рыженков и жизнь свою строили. И мне перед ними неудобно, что они такие затраты, физические и материальные, понесли напрасно. Когда пришел сезон, заслуженные спортсмены, что называется, получили от ворот поворот!

— Приходилось слышать: мужская команда перегрузилась…
— Чтобы выйти на определенный уровень, нужно проделать очень тяжелую работу. В первую очередь усилить общефизическую подготовку. И только на следующем этапе развить специальные качества: скорость и силовую выносливость. А все одновременно не получится. Что значит перегрузились? Тогда у спортсменов начались бы проблемы со здоровьем, в частности с сердечно-сосудистой системой. Но этого не наблюдалось. Другое дело, что когда на первом же сборе, я исходя из опыта работы с российской сборной предложил вполне нормальную нагрузку, у всех ребят организм так среагировал, что биохимические показатели просто зашкаливали. Однако Наталья Соколова, тренировавшаяся вместе с мужской командой, выполнила ту же работу, и ее организм воспринял ее абсолютно адекватно. Это укрепило в мысли, что прежде всего необходимо заложить хороший фундамент.
Надо отдать должное подопечным: они относились с пониманием, не роптали, а, наоборот, поддерживали мое начинание. Так что не перегрузились, а выполнили необходимый объем работы, который позволит им выйти на новый уровень. И, думаю, в этом году ребята должны выступить лучше — какой бы тренер с ними ни работал. Но при одном условии: если им удастся избавиться от застарелых проблем со здоровьем, которые выявились.

— Не кажется ли вам, что белорусским биатлонным менеджерам нужно искать перспективных ребят по соседству?
— В этом году я переговорил с двумя сильными биатлонистами из России, заручился их поддержкой. Они могли бы прийти в белорусскую команду, но после моей отставки не рискнули. Впрочем, с их приходом мы лишь на короткое время подняли бы уровень биатлона в Беларуси. Поэтому я пошел по другому пути. У меня на родине, в Новоуральске, прекрасные условия для лыжной подготовки. Мне удалось организовать Свердловский филиал училища олимпийского резерва. Я предполагал, что в нем могли бы тренироваться и белорусские ребята. Ведь у вас снежный покров держится пару месяцев, у нас — восемь. Мало того, был возможен вариант покупки четырехэтажного здания: тогда часть собственности в Новоуральске принадлежала бы вашей стране. Белорусы здесь в течение сезона и учились бы, и жили. Такой проект, несомненно, принес бы плоды. Но сейчас это, конечно, уже проблематично.

— Как произошло расставание с мужской командой?
— Абсолютно никаких предчувствий не было. Тем более что никто из руководства со мной ни разу не побеседовал, не спросил, почему нет результатов. Во время чемпионата Европы, проходившего в конце февраля, Попов вернулся из Минска и сообщил о расставании. В цивилизованном мире всегда существует какой-то разбор полетов, анализ результатов. А здесь ничего, только: “Ты нам больше не нужен”. Единственное, что Леонид Чащин из министерства позвонил со словами поддержки, мол, не отчаивайся, никто мгновенных результатов и не ожидал. Я проанализировал ситуацию и не понял логики белорусской федерации. Ведь с таким подходом не то что тренеров, спортсменов из России к вам трудно будет заманить!
После сотрудничества со сборной Беларуси у меня были неплохие предложения из других стран. Россияне звали работать с молодежной командой. Но я пока решил сконцентрироваться на Наталье Соколовой. Жаль, что на чемпионате мира она заболела и не показала тех результатов, которые имела накануне. Сейчас Наташа прошла в Минске тестирование, ее состояние адекватно нынешнему моменту, так что мои вера и надежда в нее непоколебимы.