Борис Тасман: в роли телеграфного столба

Вовсе не призываю к одним лишь прямым углам. Как говаривал Эйнштейн: “Все должно быть изложено так просто, как только возможно, но не проще”. Продолжение темы неожиданно отыскалось в афоризмах знаменитого американского режиссера и актера Вуди Аллена: “Когда я увидел, что этот парень помял мне крыло, то сказал ему: “Плодись и размножайся”. Но только другими словами”.
Стремясь избежать крайностей, все же замечу: белорусскому обществу избыток прямоты и ее производных — искренности и объективности — явно не грозит. Для меня “Прямая линия” с читателями “Прессбола” — возможность скрасить их дефицит. Благодарю всех соавторов этого материала.
ТАСМАН Борис Рафаилович. Год рождения — 1954-й. Образование — географический факультет БГУ (1974-80). В журналистике — с 1993 года, в “ПБ” — 1994-98 и с 2002-го. Работал в газетах “Свабода” (1997), “БДГ” (1999-2002), “БГ” (2002).

Является ли наличие бороды необходимым атрибутом человека, зарабатывающего на жизнь пером и чернилами? (Артем Яновский, Англия)
На самом деле таких атрибутов у журналиста должно быть как минимум три: борода, сигарета, чашечка кофе. К этому изредка ненавязчиво добавляются мобильник, диктофон, компьютер и автомобиль. Некоторые идут дальше, используя собственные, а иногда и чужие мозговые возможности.
Но начинать необходимо, конечно же, с бороды. Впервые я это понял 31 год назад. Реакция однокурсниц укрепила меня в правильности содеянного. С тех пор расставался с бородой лишь дважды. Последний раз меня подтолкнул к этому двухлетний сынуля, находивший особый смак в том, чтобы запустить в нее свои шаловливые ручонки и пытаться очистить ими мой лик от растительности. Сбрив бороду, я освободился от экзекуции физической, но моментально обрел душевную: дитя перестало узнавать родителя и с криком уносилось в противоположном направлении. С тех пор эксперименты с “облицовкой” не возобновлялись. Опасаюсь быть неузнанным.

У меня к вам сразу несколько вопросов. Какими видами спорта занимались? (Павел Сергиевич, Минск)
— К большому спорту не прикасался, хотя такая мечта теплилась в душе. Занимался же теми видами, о которых сейчас пишу — настольным теннисом и легкой атлетикой. В пинг-понге высшим достижением стал диплом чемпиона пионерского лагеря в Ждановичах. Кстати, его начальником тогда был будущий ректор БГОИФК Виктор Алексеевич Соколов, а педагогом в нашем первом отряде — Степан Иванович Михов, будущий главный тренер национальной команды по тяжелой атлетике. Через четверть века довелось брать у каждого из них интервью.
В королеве спорта я тоже “наследил”, пробежав 100 метров за 11,5. По-моему, тогда это был норматив второго разряда. Но всего на полторы секунды хуже мирового рекорда. И это без шипов, на резиновом покрытии стадиона ИФК! Если бы меня как следует экипировали и выпустили на тартан, думаю, уложился бы в секунд семь-восемь…
Если серьезно, занимался спринтом у замечательного тренера и очень теплого человека Сергея Андреевича Хомчука, с которым подружился на всю жизнь. После его ухода в 2003-м возникла незаполняемая пустота…
А сколько переиграно в футбол?! Выступал за сборные пионерских лагерей (и за детей, и за вожатых), сборочного цеха, своего курса на геофаке, учителей 46-й минской школы, а также за команду независимой прессы “Свабода” вместе с Олегом Груздиловичем (настоящая звезда!), Володей Дороховым (классный дриблер), Сашей Старикевичем (он защищал ворота), Сергеем Анисько, Алесем Дащинским. Но вот уже лет десять, как с футболом завязал. Всему свое время…

Откуда у вас такая необычная для наших краев фамилия? Имеете ли вы отношение к знаменитому мореплавателю Абелю Тасману?
Чем же она необычна? Нормальная еврейская фамилия, горжусь ею. Мои предки ее не запятнали: честно трудились, проливали кровь, защищая родину
Прадед мой и дед, и отец — уроженцы села Лебедево, что в восьми километрах от Молодечно, впервые упоминающегося в грамоте князя Ягайло в 1387 году. В середине XIX столетия оба этих населенных пункта были крупными селами. Но в последней четверти того же века проложили железную дорогу, связавшую Минск и Вильно, и Молодечно стало быстро расти и развиваться, а Лебедево, оставшееся в стороне от “железки”, сохранило статус местечка. Оно славилось ежегодными “кiрмашамi”, на которые со всей Виленщины съезжалось до двух тысяч купцов и вольнолюбивых граждан. Во время восстания Кастуся Калиновского лебедевцы организовали инсургентский отряд и мужественно сражались с царскими войсками.
А вот как Абеля (или Абела) Тасмана занесло в Голландию, действительно вопрос! Подозреваю, не обошлось в этой истории без чего-то похожего на “отцов из Суринама”. И все же с Абелем у нас немало общего. Он, правда, постарше: в 2003-м человечество отмечало 400-летие первооткрывателя Зеленого континента. Но ведь и я геофак окончил и даже преподавал в школе науку о Земле. Во время учебы в БГУ преподаватели произносили мою фамилию с ударением на второй слог, как у первооткрывателя. Я и не спорил: может, так правильно?
А вот однофамильцев (или родственников?) у нас с Абелем в Австралии и на острове Тасмания (он находится к югу от самого малого материка планеты) несколько тысяч. На острове даже есть университет Тасмана…

У каждого журналиста, наверное, есть любимая тема. О чем вам нравится писать больше всего?
Выделю циклы “Патриархи” и “Помянем”. Каждому материалу поминальной серии предшествовала скрупулезная исследовательская работа. Ведь нужно создать представление о человеке, с которым не был знаком. Сначала — для себя, затем — для читателя.
Подготовка материала о выдающемся фехтовальщике Алексее Никанчикове потребовала звонков в Москву, Киев, Таллинн, не говоря уже о встречах в Минске. Пришлось обращаться в посольство Эстонии. Иной раз на поиски человека уходили недели, месяцы. И не всегда ответ бывал положительным.
Помню, как восторженно повествовали об Алексее выдающиеся в прошлом мушкетеры Галина Горохова, Марк Мидлер, Григорий Крисс. Однако тот же Мидлер резко отказал, когда я позвонил с просьбой рассказать про другого белорусского олимпийца Арнольда Чернушевича. Причину разъяснил другой москвич — Вдовиченко. Он поведал о ссоре между Чернушевичем и Мидлером, возникшей по дороге с мельбурнской Олимпиады-56. Марк подначил шпажистов: мол, возвращаетесь ни с чем. Арнольд, недолго думая, схватил нож и порезал насмешнику руку. Неприязнь между ними осталась на всю жизнь. Когда материал был опубликован, отправил газету Вдовиченко, а затем позвонил, чтобы узнать мнение 75-летнего ветерана о статье. Его дочь сквозь слезы сообщила, что Валентин Петрович умер неделю назад…
Тревожа человеческую память, невольно провоцировал сложные психологические ситуации. В воспоминаниях друзей и близких стрелок Игорь Бакалов выглядел человеком, наделенным многими талантами. Мне же он показался трагической фигурой шекспировского масштаба… За несколько дней до вылета в Мехико на Олимпиаду-68 Игорь по неосторожности застрелил другого олимпийца — Евгения Кондратьева. И самому Бакалову судьба отмерила всего 52 года.
От внука трагическую историю скрыли, потому вдова Тамара Бакалова была категорически против ее обнародования. Убеждать пришлось долго. В конце концов сработал мой главный аргумент: если не сказать правду сейчас, то потом кто-нибудь представит несчастный случай убийством, и тогда парню действительно будет горько.
Такие материалы даются тяжело: по крупицам узнаешь человека, влюбляешься в него и… теряешь.
К каждому из “патриархов” отношусь трепетно. Увы, герои цикла Леонид Левизов, Николай Заичков, Владимир Чернов и Леонид Лившиц ушли навсегда.
И еще о любимых темах: иногда с удовольствием пишу публицистику — там можно пораскинуть мозгами.

Что побудило вас расстаться с должностью пресс-атташе БФЛА? (Алекс Солод, Узда — Минск)
Когда я принимал предложение руководителей федерации, рассчитывал на то, что буду получать максимум информации о происходящем в белорусской легкой атлетике. В прежние времена мне ее остро не хватало. Мы договорились, что буду регулярно проводить пресс-конференции, чтобы поднять престиж самого медалеемкого и успешного у нас олимпийского вида. Федерация со своей стороны обязалась обеспечить мое присутствие на топ-турнирах.
Разумеется, прежде чем принять решение, я советовался с Бережковым. Его мнение было однозначным: для газеты чрезвычайно важно, чтобы корреспондент “ПБ” мог выезжать на чемпионаты мира и Европы и передавать репортажи с места событий. И хотя обе стороны аккуратно выполняли условия устного соглашения, уже через год я намеревался уйти с поста пресс-атташе: ключевая информация проходила мимо меня либо сообщалась с большим опозданием. Особенно это касалось конфликтов между лидерами БФЛА и атлетами и тренерами. Назову ситуацию с недоплатой Юлии Нестеренко положенных ей средств, скандал, связанный с дележом призовых, заработанных ходоками на Кубке мира, конфронтацию с Андреем Михневичем, Ритой Туровой и другими спортсменами. О допинговой дисквалификации Галины Карнацевич я и вовсе узнал из интернета, хотя в БФЛА ею располагали четырьмя месяцами ранее. И это далеко не все. В такой ситуации я поневоле становился для федерации защитным экраном. Однако Бережков просил меня не торопить события.
Перед Новым 2007 годом президиум БФЛА назначил отчетно-выборную конференцию на июнь. Полагая, что в предвыборной ситуации я не должен быть связан какими-либо обязательствами с БФЛА, в январе сообщил Михайловскому о своем уходе. Писать заявление не понадобилось: обязанности пресс-атташе исполнял на общественных началах.

Вопросы у меня, конечно же, о моем любимом виде спорта, который одновременно для многих у нас в стране стал наболевшей темой — о настольном теннисе. Как вы думаете, возможен ли его прогресс в Беларуси, пока у руля находится Александр Петкевич (ведь список спортсменов мирового уровня, воспитанных уже в суверенном государстве, по-прежнему пуст, и добиваться каких-либо существенных результатов после ухода наших ведущих спортсменов будет некому)? (Алексей Моисеенко, Минск)
В сложившейся ситуации повинен не только Александр Николаевич, но и другие специалисты, привыкшие плыть по течению. Хотя, согласен с вами, Алексей, от Петкевича зависит куда больше, чем от других. Он не только главный тренер, но и первый зампред федерации, и распорядитель кредитов. Фактически именно Александр Петкевич осуществляет реальное руководство видом. Это легко объяснимо: председатель федерации Виктор Голованов занимающий хлопотную должность министра юстиции, информацию о настольном теннисе чаще всего, вероятно, получает от первого зама.
На отчетно-выборной конференции, 20 апреля, было заметно, что Виктор Григорьевич неприятно удивлен вскрывшимся противостоянием регионов и центра, неблагополучием в большинстве областных подразделений и юношеском спорте. (В понятие “регионы” включаю столичные ДЮСШ N 8 и спортклуб “Трактор”.) Он слушал всех одинаково внимательно и обещал рассмотреть поднятые проблемы. Через две недели его помощник присутствовал на расширенном заседании тренерского совета, прошедшего во время юниорского чемпионата страны.
Было бы здорово, если бы Голованов объединил специалистов и продвинулся в решении вопросов расширения внутреннего календаря, укрепления материальной базы и подготовки резерва.
Что касается Александра Николаевича, то, на мой взгляд, и ему, и Татьяне Григорьевне Петкевич, старшему тренеру женской сборной, нужно пересмотреть подходы к некоторым проблемам, в первую очередь к взаимоотношениям с коллегами из регионов. Конфронтация, равно как и диалог с позиции силы, дают, как правило, отрицательный результат.
Нужно ли менять Петкевича у руля национальной команды? Не забудьте, он вырастил Самсонова и развил талант сестер Павлович! Для меня очевидно другое: необходима реструктуризация власти в этом виде спорта. Случилось так, что мужскую и женскую сборные возглавляют супруги Петкевич, и белорусский настольный теннис невольно стал их семейным делом. Вряд ли стоит объяснять, что интересы отдельной семьи и национальной команды не всегда совпадают. Это легко подтвердить документально — достаточно проанализировать списки национальных команд и критерии отбора в них. Согласно последним, тренеры сборной могут вершить судьбы игроков по своему усмотрению.
Великий философ и гуманист Жан-Жак Руссо предупреждал: “Нет ничего пагубнее, чем влияние частных интересов на общественные дела.”

Возможно ли появление статей под названием, например, “Несостоявшаяся звезда” о Дмитрии Давидовиче, который так внезапно исчез из национальной сборной, и “Возрождение” о Виталии Нехведовиче — в виде версий самих игроков и Александра Петкевича? Думаю, многим интересна тайна исчезновения Давидовича из сборной, а также история Нехведовича от момента, когда спортсмена посчитали “отыгранным материалом” до нынешних времен, когда Виталий показывает хорошую, а временами великолепную игру.
Конечно, возможно. Однако вам ведь нужна не лубочная картинка с выставки, верно? Всему свое время. Главный принцип: “Не навреди!”

Почему в “Прессболе” появилась информация о том, что Привалова не вышла на матч квалификации недавно закончившегося чемпионата мира с бразильянкой Мурашиге из-за плохого самочувствия, а уже потом, в следующих номерах газеты уточнялось, что это была ошибка Петкевича, перепутавшего 13.45 с 13.15? Откуда ноги у недостоверности?
Прежде чем ответить на вопрос, хочу порадоваться вашей принципиальности и бдительности. Коли все бы так и во всем, мы жили бы в совершенно ином качестве.
Во время чемпионата мира у меня не было возможности получать информацию из первых уст. Мы договорились с Александром Николаевичем, что до окончания мирового форума я не буду его беспокоить. Потому приходилось использовать другие источники информации. Разумеется, называть их не буду. Достаточно того, что мне понятны причины ее искажения.
По возвращении из Загреба Петкевич сам рассказал о своей ошибке, причем видно было, что он глубоко переживает. Он человек педантичный, и ему такие проколы нехарактерны. Думаю, это не тот случай, когда надо глубоко копать. Людям свойственно ошибаться.

Хочу, пользуясь “Прямой линией”, обратиться с вопросом к министру спорта. Почему мой сын Дмитрий Давидович исключен из состава команды по настольному теннису, которая будет выступать на Всемирных студенческих играх в Бангкоке? Он завоевал это право по крайней мере дважды. Сначала занял второе место в одиночном разряде на студенческом первенстве страны, проиграв финал Павлу Платонову, а в команде стал чемпионом, затем — четвертым на чемпионате Беларуси. Но там финалисты Виталий Нехведович и Дмитрий Фарейторов по возрасту уже не могут выступать в студенческих соревнованиях. А третий — тот же Платонов. (Олег Владиславович Давидович, Минск).
— Сколько лет Дмитрию, где он учится?

— В июле исполнится 20, он заканчивает второй курс Белорусского государственного экономического университета.
— Почему вопрос адресуете министру, а не главному тренеру Петкевичу?

— Его позиция мне известна, что же мы будем с ним препираться?
— Вы уверены, что Дмитрий не попал в команду? А вдруг это ошибочная информация?

— Так он сам сказал. Зачем же тогда проводить национальные и студенческие чемпионаты, устраивать видимость отбора? Это же обман получается, филькина грамота. А может, все проще, и Диму не включили потому, что он ушел из Центра олимпийской подготовки? Выходит, на Универсиаде страну будет представлять не сборная студентов, а сборная РЦОПа.
— Хочется думать, что это — недоразумение, и скоро все прояснится. Но если ситуация действительно такова, она может стать поводом для большого разговора.

Прежде чем задать свои вопросы, хотел бы повиниться перед автором за то, что порой бываю груб и резок на его счет. Вести себя так по отношению к человеку заведомо тебя старшему недопустимо, отдаю себе в этом отчет. Всякий раз очень сожалею, когда у меня появляются поводы к такой реакции на продукты творчества Автора. Прошу простить. (Глип)
Почему бы и нет? Прощаю. Но нет полной уверенности в том, что, получив ответы на интересующие вас вопросы, вы не вернетесь к прежней тональности. Уж очень жестко наскакивали. Причем для меня так и осталась непонятной причина неприязни. Чего проще: не нравятся материалы Тасмана — не читайте. Когда вам не нравится телепередача, вы же ее не смотрите, переключаетесь на другой канал. А здесь чуть ли не личная вражда, будто я вам дорогу перешел. Предполагал даже, что вы “поете с чужого голоса”. Но потом понял, что это не так. В итоге решил просто не выходить в эфир.
Хамство некоторых форумлян отбивает у большинства моих коллег желание общаться на форуме. Журналисты и так испытывают огромную психологическую нагрузку. Кто же станет добровольно ее усиливать? Сотрудники нашей редакции — люди воспитанные, не приемлющие грубости. Во многом поэтому с удовольствием общаюсь почти со всеми коллегами. Мы нередко спорим, но на личности и мат не переходим.
Читатели, безусловно, хотят, чтобы газета и ее авторы совершенствовались. Однако словесным насилием можно добиться лишь противоположного результата. Увы, в нашем обществе господствует именно такая атмосфера…
Надеюсь, наше общение отныне потечет по цивилизованному руслу, причем вне зависимости от того, кого назначат председателем БФЛА.

Вы все еще состоите при полковнике Михайловском в пресс-секретарях? Если нет, то за кого станете теперь агитировать на предстоящих выборах председателя БФЛА? Уже определились?
А вы уже знаете, кто будет баллотироваться? Мне это пока неведомо. Понравилась недавно прочтенная фраза Питера Устинова: “Я никогда не стану под флаг, пока не знаю, в чьих он руках.” Во всяком случае, ни нынешний, ни тем более предыдущий лидеры БФЛА, с моей точки зрения, на эту роль не подходят. Думаю, в этот раз власть не оставит выбора ни мне, ни вам.
К слову, о Михайловском. Даже после критических публикаций в его адрес ни разу не слышал от него грубости, даже повышенного тона. Хотя по крайней мере однажды после моей статьи ему пришлось писать объяснительную на самый верх. Сам он, как мне кажется, правильно определил свое время во главе БФЛА — “переходный период”. Который заканчивается.

Не кажется ли вам, что последние контракты БФЛА с “Мизуно”, “Нордик”, “Тален групп” не совсем прозрачны и безукоризненны с точки зрения действующего законодательства и тендерных правил в Республике Беларусь? Как думаете, выдержат ли они проверку Госконтролем?
Пусть Госконтроль и оценивает. Я этих документов не видел и судить о них не берусь.

Я, конечно, не поверил, но сведущие люди мне говорили, будто проект Константина Лашкевича “Титаны Олимпиад”, периодически появляющийся в “ПБ”, пишете вы. Скажите, Константин Лашкевич — это ваш псевдоним?
И дальше не верьте. На роль осведомителя этот “сведущий” не годится.
У меня пока нет оснований подписывать свои материалы в “ПБ” чужим именем. Даст бог, и не появятся. Публикации Константина Лашкевича можете отыскать в газете “Труд-7”, выходящей по четвергам.

У вас ведь географическое образование? Причем геофак БГУ в 1980-м вы заканчивали на вечернем, а не на дневном отделении. Были причины?
И начинал, и заканчивал на вечернем. Все шесть лет я работал и учился.
Из шести суверенных министров спорта и туризма кто, на ваш взгляд, внес наиболее существенный вклад в развитие отрасли? Кроме, разумеется, покойного Владимира Рыженкова.
Никто. Ни один из них не был самостоятелен даже в малой степени. Не припомню, чтобы кто-то из министров выступал с собственными программами развития отрасли. Возможно, им и не позволено это делать. Правление каждого связано с громкими коррупционными скандалами.
По-человечески более других мне симпатичен Евгений Николаевич Ворсин. Его манера общения подкупает интеллигентностью.

Выскажетесь ли вы резко против, если вдруг в белорусском настольном теннисе решат натурализовать для нашей пользы пару-тройку китайских братьев-товарищей?

Похоже, все к этому идет. Своих-то никак не выведут хотя бы во вторую сотню мирового рейтинга…
Протестую не против варягов как таковых. Люди как люди. Приезжают зарабатывать деньги. Но ведь им платят не из клубной казны, которую пополняют богатенькие спонсоры, — варягов потчуют из государственной кормушки.
Знаете, какое жалкое существование влачат многочисленные ДЮСШ и СДЮШОР? Подавляющее большинство из них получают из бюджета на экипировку и участие в соревнованиях несколько миллионов рублей на год, которые еще нужно и разделить между разными видами спорта.
Мне рассказывал тренер из жлобинской ДЮСШ, в которой выросли четыре чемпиона страны и вице-чемпион Европы по греко-римской борьбе, что нет средств даже на то, чтобы свозить ребят на соревнования в Гомель. Недавно директор одной спортшколы пожаловался на высоком собрании: мол, на шесть видов спорта выделили всего-то 11 миллионов рублей на год. Так коллеги на него зашикали: у нас и этого нет! Довелось слышать, будто на одного учащегося ДЮСШ в системе Минобра приходится в среднем аж 3 тысячи рублей в месяц! Аттракцион невиданной щедрости! Коли так, то один варяг съедает довольствие примерно 200-300 юных спортсменов или одной, а то и нескольких ДЮСШ.
Обустройство быта и зарплата спортсмена-варяга зависят от его квалификации. Кому-то платят президентскую стипендию (3-5 миллионов рублей в месяц), кто-то начинает с более скромных цифр. Дабы оправдать многомиллионные затраты на импорт атлетов и доказать, что варяги лучше своих, чиновники Минспорта обеспечивают приезжим режим наибольшего благоприятствования, часто в ущерб доморощенным спортсменам.
Честнее было бы признать, что детский спорт, как и обучение детей в общеобразовательных школах, у нас платный. Поборы-то с родителей непомерные! Почему про это молчат госчиновники? У них речь о какой-то другой жизни, не сопрягающейся с реальной.
Есть простой и понятный путь развития спорта — клубный. Его практикуют в большинстве государств, причем даже не самых богатых. Однако у нас на пути клубов шлагбаум. Для существования им нужны спонсорские деньги. А для того, чтобы бизнесменам было выгодно вкладывать их в спорт, необходим закон о льготном налогообложении спонсорских инвестиций. У нас такого закона нет и, похоже, в ближайшем будущем не предвидится. Президентские же указы на эту тему касаются лишь отдельных видов спорта и отдельных команд.
Вот такая “китайская” тема…

Хочу вас попросить взять интервью у гендиректора БФФ Леонида Дмитраницы. Пусть расскажет о себе, пересекался ли он когда-либо прежде с футболом. Меня интересует его взгляд на реанимацию детских футбольных школ. В ДЮСШ “Трактор” раньше работали девять тренеров, теперь — шесть, в школе моторного завода осталось всего два наставника из пяти. (Сергей Луцевич, Минск)
— Считайте, что ваш заказ принят.

Меня зовут Владимир Мурашко. Можно узнать, как и когда вы пришли в “Прессбол”?
— Вечером 3 января 1993 года я принес в редакцию материал о реформе футбольного чемпионата Беларуси. Через два дня мой первый текст — колонка — вышел в газете практически без изменений. Повезло! Это сейчас интернет переполнен новостями — бери — не хочу, а тогда после Нового года на газетных страницах гулял ветер. Так объяснил ту ситуацию Владимир Богданов, ставший моим куратором.
В сентябре после выхода моего обзора чемпионата мира по легкой атлетике главный редактор Александр Борисевич предложил перейти на работу в “ПБ”. Я ответил отказом: не представлял, что смогу уйти из школы, в которой преподавал географию. Сергей Новиков сказал тогда Борисевичу: “Не дави на него. Бросил зерно — подожди, пусть прорастет”. Мудрец! Через год проросло.

— Вы хотели бы что-нибудь изменить в своей жизни?
— Пусть все идет как идет. В “Прессболе” меня многому научили, работать здесь интересно, коллектив мне импонирует, главред предоставляет возможность самовыражения. У меня есть многое из того, о чем мечтал, к чему стремился.

— Я только что окончил школу и буду поступать на журфак. Как вы считаете, журналистом надо родиться или им можно стать?
— Гением надо родиться, остальное достигается каждодневным трудом. Хорошо, когда есть мечта. В детстве я грезил о спортивной журналистике, но впервые прикоснулся к ней лишь в 38 лет. Выходит, детская мечта все это время не отпускала. И вместе со мной ждала, пока наступит перестройка, пока Беларусь станет независимой, пока Бережков придумает “Прессбол”, который я начал читать с первого номера. Я довольно долго тушевался в окружении прессболовских шерханов. Борисевич успокоил: “Чего ты комплексуешь? Журналистика — это мировоззрение. У тебя оно есть, остальное наработаешь практикой.” А потом Новиков в 95-м, напутствуя перед первой зарубежной командировкой на чемпионат мира по легкой атлетике, сказал: “Запомни, ты не уступаешь им, наверняка знаешь больше многих”. Вовремя сказанные слова — бесценны… Следуйте за мечтой.

— Хотите ли что-то усовершенствовать в газете?
— Это непрерывный процесс, которым занимается главный редактор. Мне всегда кажется, что у нас недостает публицистики. Но стараниями Федоренкова и с возвращением Новикова эта брешь стала менее заметной.

— Есть пожелание, чтобы в проект “Сам себе тренер” наряду с чемпионатами Беларуси и Италии были включены первенства России и Англии.
— Этот вопрос в компетенции Сергея Дашкевича и Константина Лобандиевского. Чтобы реализовать ваше предложение, у нас просто не хватит человеческих ресурсов. Выбор же между чемпионатами России и Беларуси сделан в пользу отечественного: своя рубашка ближе к телу.

— В чем причина последних провалов футбольной сборной? Может, Пунтусу не хватает жесткости?
— Под руководством Юрия Пунтуса национальная команда непрестанно деградирует. В материале “Разгон облаков — по расписанию”, вышедшем 28 ноября прошлого года, я предположил: если Пунтус не решит проблему Глебов, разногласия в команде будут нарастать. Пока над нашей сборной плотная облачность. Главному тренеру разогнать ее не удалось из-за несоблюдения элементарных педагогических принципов. Авторитет приобретается не страхом, а последовательностью: во-первых, за словом непременно должно следовать дело, во-вторых, требования ко всем футболистам должны быть едиными. Считаю, Макса Ромащенко и Сергея Гуренко сборная потеряла именно по этой причине. Непозволительная роскошь!

Здравствуйте, звонит Владимир Кубанов, директор СДЮШОР N 2 Барановичей. Хочу узнать, как отнеслась БФЛА к увольнению моего коллеги директора Брестской областной СДЮШОР по легкой атлетике Анатолия Стацкеевича? Давно знаю его как профессионала, болеющего за дело. Ни за что ведь человека обидели. Спасибо, что не боитесь поднимать такие темы.
— Напомню для читателей: Стацкеевич пострадал за то, что 1 февраля нынешнего года в интервью программе “Панорама”, выходящей в эфир на первом национальном телеканале, рассказал о протекании крыши в Брестском легкоатлетическом манеже. К большому сожалению, БФЛА никак не среагировала на несправедливость. Не сделано ни малейшей попытки защитить человека или морально его поддержать
. Почти так же равнодушно федерация отнеслась к обострившейся проблеме баз, из-за чего Кубок страны прошел в условиях, далеких от международных стандартов.
В таких случаях руководство БФЛА ведет себя трусливо, не пытаясь оспаривать решения госорганов. А ведь защита интересов своих членов авляется одной из уставных целей общественной организации.
Анатолию Стацкеевичу, который два с половиной года тормошил все инстанции, пытаясь добиться ремонта крыши манежа, дорого обошлась старательность. После увольнения он пережил сильный нервный стресс, попал в больницу. Вскоре госпитализировали его мать, умерла теща. Сейчас он работает тренером в той же областной СДЮШОР, которую возглавлял.
Этот случай показателен. После выхода материала “За негативный общественный резонанс уволить в установленном порядке” звонили читатели, высказывали поддержку Стацкеевичу, негодовали, а реакции властных органов не последовало. Получается, человек у нас никому не нужен. Все-таки надеюсь, что точка в этой истории еще не поставлена.

Борис, не надоело ли вам прошибать головой стену? Ведь такое ощущение, что “ПБ” вообще и вы в частности пытаетесь обратить на что-то внимание, но вас никто не слышит. То есть понятно, что читают, но никак не реагируют. Разве что в суд время от времени подают. Руки не опускаются? Что заставляет заходить на второй-третий-десятый круг? (Петр Саберов, Москва)
— Петр, привет! Рад получить от тебя весточку!
Мало кто знает, что твой отец Валерий Саберов был великолепным мастером художественного слова. Мне повезло: дважды слушал его чтение на поэтических вечерах. Знаю, что читать со сцены стихи и прозу — дело малоприбыльное и малопрестижное. А какую внутреннюю работу нужно проделать, чтобы найти верную тональность, чтобы выделить зерно произведения, чтобы слова не слипались кашей, а звучали музыкой! Однако же Валерий Петрович занимался этим долгие годы. И судя по тому, как он читал, делал это с удовольствием! Обращусь к Булату Окуджаве:
Каждый дышит, как он пишет.
Как он пишет, так и дышит,
Не стараясь угодить…
Так природа захотела!
Почему — не наше дело,
Для чего — не нам судить.
Все не так безнадежно, как кажется. В прошлом году, например, после нашей с Сашей Шичко публикации “ЦСК “Витебский”: технология уродства” туда на следующий день после выхода материала выехала президентская комиссия и приняла соответствующие решения. Удалось добиться учреждения мемориалов Овсяника, Никанчикова, Хомчука, которые стали традиционными. Это не все, и это не мелочи. Но, согласен, пока кпд невысок.
Однако два великих физика, нобелевские лауреаты, независимо друг от друга произнесли следующее. Петр Капица: “Человек молод, пока он еще не боится делать глупост”. Альберт Эйнштейн: “Все с детства знают, что то-то и то-то невозможно. Но всегда находится невежда, который этого не знает. Он-то и делает открытие”."
Хочу быть невеждой и не хочу стареть! Да и поздно уже перекрашиваться — “краснеть”, “белеть”. Мне по душе предсказуемая роль телеграфного столба, который нерушимо стоит на своем месте, не шарахаясь взад-вперед, вправо-влево, и передает, передает…