Паралимпизм. Мисс зима

По мнению бывалых гребцов, это и есть настоящее геройство — по многу раз преодолевать сопротивление воды одними руками. Кроме того, Людмила открыла в истории паралимпийского движения страны новую страницу. Когда-то Олег Шепель и его единомышленники начинали с двух видов спорта, теперь их количество выросло до семи. В Германии Волчок завоевала олимпийскую лицен- зию на летнюю Паралимпиаду, где рассчитывает побороться за самые высокие места.

— Люда, расскажите, как вы переучились на гребчиху?
— Надо же было чем-то заняться после того, как закончились этапы Кубка мира по лыжным гонкам! А тут до Пекина рукой подать. Мы с Тамарой Николаевной Шиманской, гостренером по инваспорту, посидели, покумекали: почему бы не открыть в Беларуси новый вид спорта — адаптивную греблю?! К тренировкам приступили в марте. Поначалу о воде не могло быть и речи — работали в тренажерном зале. Очень долго не могли достать лодку, пока ее не выделило “Динамо”. Судно было старым, тяжелым, узким, но все-таки держалось на плаву. То, которое взяли в аренду в Мюнхене, наоборот, оказалось легким, коротким и широким.

— Приноровились к нему сразу?
— Какое там! Надо было подобрать высоту сиденья, поправить весла, прикрутить кронштейны. Всем этим занимался Александр Сергеевич Попов, который был у нас главным по технической части. Он долго ковырялся с нашей лодкой, пока мы не нашли то, что нужно. Только тогда я наконец почувствовала воду. Раньше не было силы приложения гребка. Чуть поменяли крепеж весел — и сразу добились прогресса. Такие мелочи многое решают. Контрольную гонку 1000 метров шла за 6,58, а когда приспособилась к лодке — за 6,10. Мы ведь своими глазами не видели, как гоняются паралимпийцы. Все выглядели в интернете. Сиденье наподобие профессионального заказали на протезном заводе. А в Мюнхене глазели в оба, учились у других. Соперницы наблюдали за мной в бинокль: дескать, новенькая появилась. Я их тоже изучала: как работают руки, задействован ли пресс. Получилось, за три месяца освоила новый вид спорта.
Однако без помощи Президентского спортивного клуба моей медали не было бы. Он здорово нас выручил, выделив средства на сборы. Огромная благодарность этим людям: не представляю, что бы мы делали, приехав на “мир” в последний момент.

— Победительнице в одиночке Каудии Сантос вы проиграли всего секунду, а точнее 99 сотых. Наверное, жутко расстроились?
— Я шокирована, каким образом бразильянка попала в мой класс. “Ампутанты”, у которых здоровые спины, обычно едут в двойке. Все проходили медкомиссию, меня саму крутили-вертели как могли. Было бы не так обидно за серебро, если бы имели равные возможности. А тут я вижу: моя соперница работает ногой с подкатом на “баночке”. В предварительных стартах мы разминулись, она была в другом заезде. Выиграла его, но соблюдала дистанцию. Мы даже не обратили внимания, что не все из участниц “колясочницы”.

— Как вы поняли, что уступили? Одна секунда — это такой мизер, носик лодки.
— Заметила, что торс бразильянки ушел назад — она ехала по соседней воде. Я еще продолжала бороться до конца. Тамара Николаевна после финиша рассказала: “Вижу, что тебя обгоняют, и ничем не могу помочь. Уже смирилась. Думаю, вторая так вторая. Потом смотрю: еще гребешь, упираешься”. Я боролась до последнего — до онемения рук. Делала все возможное и невозможное. Половину дистанции лидировала, но все-таки Сантос оказалась сильнее.

— На “мире” в вашей заявке значились два касса судов. Интервал между заездами одиночек и двоек-микст, где вы выступали с Александром Давидовичем, был небольшой. Может, не стоило тратить силы понапрасну?
— Как так? Парень приехал в Германию соревноваться, а его снимают? Это несправедливо. Если бы в одиночке я не попала сразу в финал, то просто не успела бы работать на два фронта, постоянно пересаживаться. Но раз уж все сложилось удачно, решили проехать, чтобы хоть прочувствовать новый вид спорта. Эти четыре гонки Саше дались непросто. У него ампутированы обе ноги ниже колена. После одного из заездов бригаде медиков пришлось его откачивать, ведь нагрузка была нешуточной.

— С нашей примой в другой лодке-одиночке общались?
— Ой, ну что вы, Катя Карстен — это наша гордость! Мы близко познакомились задолго до старта. Их доктор, проходя мимо нашей лодки, увидел весла с национальной символикой и спросил: “Интересно, кто из белорусов стал первой ласточкой?” Поначалу никто о нас не знал. Потом встретились, разговорились. Катя очень простой человек. Несмотря на все свои заслуги, она абсолютно не заносчива. Ей тоже тяжело: в Германии не хватает общения, муж перенес операцию, дочка пошла в школу. Несмотря на личные проблемы, в который раз сумела обставить болгарку Нейкову. Она, конечно, молодчинка, она у нас герой.

— Как восприняла вас национальная команда по академической гребле?
— Очень хорошо. Болели, кричали — без вопросов. Я всех их слышала. И Катерина за меня переживала, и девочки, выигравшие двойку распашную.

— На сайте чемпионата мира мы нашли фото целого бразильского карнавала. Судя по всему, у вашей соперницы тоже была мощная группа поддержки.
— Сказать по правде, не заметила — мне было не до этого. Сразу после финального заезда позвали на награждение. На подиуме еще сдерживала эмоции. А когда сделала заминку — прокатилась на лодке, чтобы растянуть мышцы, — слезы потекли рекой… Но зато появился стимул для дальнейшей работы. Если бы я взяла золото, может, и расслабилась бы. А сейчас берусь за дело с удвоенной энергией. Надо наяривать километраж, набирать объемы, больше заниматься со штангой. В общем, пахать и еще раз пахать!

— Белорусская погода не очень подходит для занятий на воде под открытым небом. Куда деваться в межсезонье?
— Надеемся, в феврале получится выехать на сбор в теплые страны. Да и с приобретением лодки, хочется верить, помогут.

— Инвентарь нынче недешевый?
— Лодка стоит три тысячи долларов. Хотя крутые запчасти тянут еще дороже.

— Сколько спортсменок отобралось на Паралимпиаду в Пекин в вашей дисциплине?
— В Мюнхене разыгрывалось шесть путевок. Но в мае следующего года будет регата, где вакансий добавят.

— Бронзовым призером стала еще одна симпатичная девушка — из Польши. Вы с ней разговаривали? В других странах людям с ограниченными возможностями живется легче?
— Полька Мартина Снопек учится в Лондоне в университете, тренер у нее британец. Еще довелось пообщаться с американкой. На Западе, конечно, для инвалидов все предусмотрено. Там на каждом шагу пандусы — в магазинах, кафе, не говоря уже о жилых домах. У меня, например, сейчас проблема подняться на третий этаж — в новом доме не работает лифт. В ЖРЭО Центрального района говорят, что якобы нет нужного процента заселенности. Вот и приходится каждый день по четыре-пять раз лазить по ступенькам и спрыгивать с них. Сломать коляску не хотелось бы — иначе на чем передвигаться? Ведь я далеко не домосед. В окрестностях олимпийской деревни меня многие знают. Водители автобусов изучили мой маршрут, стараются остановиться поближе к тротуару. Даже, бывает, по городу еду вдоль проезжей части — сигналят, как старой знакомой.
А жить полноценной жизнью ой как хочется!