Мы о вас давненько не слыхали. Николай Зенько: карму Гальмака не нарушал

Шила в мешке не утаишь. Да простит нас Коля, обойдемся без экивоков: причиной крутого поворота в некогда безоблачной карьере талантливого игрока стал конфликт голкипера с руководством брестского клуба. Серьезный, но, как это зачастую случается, возникший на ровном месте. Просто однажды профессионал, исправно даривший народу зрелище, в буквальном смысле попросил хлеба. Белого. Которого за командным обеденным столом не оказалось. А просьба Николая была расценена клубной верхушкой как капризная прихоть. Парень хлопнул дверью…
Такова легенда. Сколь высока степень ее правдивости — на этот вопрос Николай Зенько, недавно заключивший контракт с новичком белорусского первенства могилевским “Машекой”, развернуто отвечать не пожелал.
— Дался вам этот белый хлеб… Не хочу ворошить прошлое. Что было, то было. Зачем мусолить тему, которая никому не интересна?

— Гордый, да?
— Нормальный. Гордость взыграла, когда в результате конфликта боссы БГК волевым решением сослали меня в дубль. Я не мальчик, чтобы воспитывать меня такими методами. Реально оцениваю собственные возможности. Может, для кого-то играть бок о бок с шестнадцатилетними пацанами и не зазорно, но это не мой уровень. О чем в категоричной форме и заявил руководству БГК. С его стороны поначалу должной реакции не последовало. И я подал в суд иск с претензиями, касавшимися невыполнения условий контракта. Тогда учредители клуба братья Сергей и Александр Мешковы предложили уладить все миром: я отзываю исковое заявление — они подыскивают мне новое место работы за рубежом. Так возник вариант с моим отъездом в Польшу. Для начала — в клуб первого дивизиона из городка Бобровице.

— Какую реакцию вся эта история вызвала у твоих партнеров по команде, тренеров?
— В первую очередь — недоумение. Никто не понимал, что происходит и почему со мной так поступают. И когда ситуация предельно накалилась, ребята организовали сбор подписей в мою поддержку. Если не ошибаюсь, “вписались” все игроки. Тренеры? Тогдашний ассистент главного украинец Алексей Попович параллельно рулил нашей второй командой. И оценивал происходящее со своей колокольни. Иными словами, был заинтересован в моих услугах. Что до Владимира Савко, то он, будучи не в силах повлиять на политику начальства, тем не менее проявлял участие. В частности, активно помогал в поисках клуба.

— Уезжал с легким сердцем?
— Во всяком случае, без внутренних терзаний, потому что решительная перемена обстановки назрела. И ничуть не жалею о предпринятом шаге. Тем более что в профессиональном росте я, считаю, не остановился. Провел в Бобровице полгода, с декабря 2005-го по май 2006-го. А затем заслужил повышение — получил приглашение от клуба высшей лиги “Азоты Пулавы”, за который и выступал весь минувший сезон.

— Все это хорошо. Вот только двери в сборную Беларуси вдруг оказались для тебя закрыты…
— До сих пор не знаю, почему. Неужели для руководства сборной имело значение, какие у меня отношения с бывшим клубом? Или ее тренеры посчитали, что я в одночасье деградировал и теперь для Беларуси — отрезанный ломоть?

— Может, виной всему некие козни недоброжелателей?
— Если и так, то я все равно никогда в закулисные дела не лезу. В любом случае последнее слово всегда за наставниками сборной.

— Адаптировался в польских гандбольных реалиях быстро?
— Поначалу, как любому легионеру, полноценному взаимопониманию с партнерами и на площадке, и в быту несколько мешал языковой барьер. Но белорусу сносно освоить польский все-таки несложно, поэтому проблемы с языком вскоре исчезли. А интерес к игре вырос. Если кто-то полагает, что чемпионат Польши — турнир ниже среднего, то глубоко заблуждается. Тому же БГК было бы ох как непросто стабильно держаться в нем на ведущих ролях. Польша после серебра сборной страны на чемпионате мира переживает гандбольный бум. Первенство польской экстраклассы интересное, непредсказуемое и разительно отличается от белорусского и по качеству игры, и по зрелищности. Когда команда из подвала таблицы принимает в родных стенах лидера, то фаворит, как правило, если и уносит ноги, то с большим трудом. Выездные поражения претендентов на медали в матчах с аутсайдерами никого не удивляют. Да и первый дивизион, доложу тебе, совсем не подарок, рубка в нем идет еще та. И гандбол, который в стране — в первую очередь для зрителей, народ жалует. К примеру, даже в Бобровице зал на 1200 мест практически регулярно заполнялся до отказа. При том что билет стоил свыше трех долларов — не так уж и мало для перволиговых поединков. Требования болельщиков к командам очень высокие. А оценки исключительно полярные, без полутонов. Выиграли — будут носить на руках. Прокололись — встретят на улице и обругают по полной программе. И в интернете не щадят. Даже у не хватающих звезд с неба клубов есть болельщицкие сайты. Так на них игроков после поражений могут и матом обложить. Неэтично, но ведь переживают. Это тоже показатель популярности вида спорта, хоть и крайняя форма ее проявления.

— Тебе на орехи от торсиды часто доставалось?
— Вроде как не очень. Да и тренеры серьезных претензий не предъявляли. Выступая за “Азоты Пулавы”, боровшийся за выживание, случалось несколько раз попадать в символические семерки туров. А это весьма престижно. Причем когорта лучших формировалась не на основе пристрастий пары человек. В польском элитном дивизионе существует такая практика: регламент обязывает хозяев снимать каждый матч на видео и затем передавать диск в федерацию. А там уже специалисты внимательно просматривают поединки, выносят вердикты по спорным моментам, определяют символическую сборную тура. Это к разговору об уровне национального чемпионата. Разве в Беларуси в обозримом будущем такое возможно? У нас регламент ежегодно меняется, а абсурдный календарь — вообще отдельная история.

— Тем не менее в межсезонье ты вернулся на родину…
— Находясь в Польше, постоянно следил за белорусскими реалиями — читал гандбольные материалы прессболовского сайта, созванивался с друзьями, да и домой наведывался как минимум дважды в месяц. Конечно, в Беларуси за последний год многое изменилось в лучшую сторону. При всех нюансах переходного периода перспективы нашего гандбола мне показались заманчивыми.

— Почему Могилев?
— В свое время на меня с конкретными предложениями выходил БГУФК, нынешняя “Виктория-Регия”. Но с молодым наставником минчан Владимиром Жуком я не был знаком ни как со специалистом, ни как с человеком. Не хотелось рисковать. Могилевский вариант воспринимался иначе. Леонида Ивановича Бразинского знаю неплохо, равно как и методы его работы. Хотя не скрою, после предметной беседы с главным тренером тогда еще безымянной команды сомнения были. Все-таки новый, едва созданный клуб. Опять же жизнь в отрыве от жены и маленького ребенка, которые пока не могут покинуть Брест, — моя супруга Ирина Бутор легкоатлетка, многоборка, и тренируется в городе над Бугом. Однако, взвесив все “за” и “против” на семейном совете, решили: мне все же стоит паковать чемоданы в Могилев. С большинством партнеров по “Машеке” давно знаком, в квалификации и человеческих качествах тренеров сомневаться не приходится. А значит, есть шанс добиться чего-то значимого. Конечно, не все сразу. Будут и проблемы с сыгранностью, и другие неурядицы. Но пока у меня нет оснований считать переезд в Могилев карьерным шагом назад. Кто знает, какого уровня мы достигнем через пару-тройку лет? Ведь и БГК не с ходу стал в Беларуси флагманом.

— Чемпионатные матчи с мешковцами наверняка будут носить для тебя особый, принципиальный характер.
— Вот уж не знаю… Как-то не задумывался над этим. К слову, с брестскими ребятами, тренером у меня сохранились дружеские отношения. И то, что мы теперь соперники, вряд ли что-то меняет. Вообще, стараюсь на любую игру настраиваться, как на жаркий бой. А если видеть в поединках главным образом возможность кому-то насолить, можно элементарно перегореть и навредить своей команде.

— Давно хотел тебя спросить вот о чем. Получив известность под фамилией Гальмак, несколько лет назад ты вдруг стал Зенько. Такие решения с кондачка не принимаются…
— В детстве нашу семью оставил отец. А позже в ней появился человек, который воспитал меня как родного сына. Сам бывший спортсмен, волейболист, он и мне привил любовь к спорту. И осознанная перемена фамилии — дань уважения за вложенную в меня душу. Говоришь, Гальмак играл в Лиге чемпионов, выступал за сборную? Нарушенная якобы карма — суеверие. И потом, каким бы фанатом спорта ни был человек, главное в жизни — семья.

— Это так. И все-таки кажется, что веского, соразмерного потенциалу слова в спорте ты еще не сказал.
— Пусть это сделает жена. Из-за травмы она не поехала на Игры в Афинах. Теперь наша задача — сделать все возможное, чтобы Ира попала на пекинскую Олимпиаду.

— А цель гандбольной сборной — Лондон-2012. Неужели не помышляешь о причастности к ее достижению?
— Когда смотрел отборочные матчи белорусов со швейцарцами, был впечатлен действиями в воротах Фещенко. Если бы не Виталик — пролетели бы наши мимо “Европы”. Хотелось бы играть бок о бок с таким партнером в сборной. Но не мне это решать…