Человек года. Анатолий Буяльский: я не рождественский подарок

Как и любой талант, Анатолий Сергеевич — многогранная личность. Порой противоречивый, но неизменно знающий, чего хочет и как этого можно добиться. В нем удивительным образом уживаются суровость и трепетная нежность, резкость в суждениях и романтичность, молодцеватость и мудрость. Он жаждет новых знаний, не стесняясь признаться, что чего-то не ведает. Как истинный музыкант, мастерски играет на струнах девичьих душ, пытаясь создать в тандеме с ними шедевр под названием “Игра”. Баскетбольный Старый Свет воспринял белорусскую бронзу как сенсацию. Мы же желаем Анатолию Буяльскому, чтобы она стала отправной точкой на пути сборной к олимпу. Дорогу осилит идущий…

Сейчас живу по другой шкале

— Начнем с субъективных впечатлений после чемпионата Европы. К ним применимо расхожее “проснуться знаменитым”?
— Если имеете в виду узнаваемость на улицах, то такое есть. По возвращении из Италии подходили люди, молодые и пожилые, поздравляли. И сейчас иногда бывает. Неделю назад на рынке в Ждановичах парень попросил автограф… Хотя мне это не в новинку — в Польше к подобному вниманию привык, но все равно приятно. А вообще до меня только сейчас, по прошествии нескольких месяцев, доходит подлинная значимость достигнутого результата, осознание того, какой же трудный путь нам удалось пройти. Конечно, знал, что выиграть медаль крайне сложно, но чтобы настолько… Можно сказать, с течением времени взятая девчонками высота в моих глазах продолжает расти. Сегодня я понимаю: повторить такой успех будет невероятно тяжело. Это как дважды войти в одну реку.

— И все-таки мир стал другим после чемпионата Европы?
— Как сказать… Понял, что теперь нужно быть строже к себе, своему поведению. Иван Иванович Едешко, став олимпийским чемпионом, говорил: необходимо следить за собой — со всеми ли поздоровался, со всеми ли повел себя так, как нужно. Потому что поступки твои отныне оцениваются по другой шкале — не ровен час услышишь: загордился, зазнался… Я должен быть внимательным к коллегам, детским тренерам, к тому же руководству.

— Получается? Или медные трубы вас все-таки изменили?
— Не вижу никаких изменений. Каким был, таким остался. Всегда был требовательным, говорил то, что думаю. И продолжаю говорить. Пускай многими это сейчас и воспринимается болезненно — скорее всего, потому, что раньше меня так часто не видели и не слышали. Последние четыре года ведь как было? Заканчивается сезон сборной, я собрался и фьють — меня нет целый год. И все хорошо.

— Правду говорят, что в белорусском тренерском цехе друзей у вас практически нет?
— Друзей и не должно быть много. Иначе это не друзья, а так… Да, наверное, я сложный человек. Не подарок — это точно. И не только во взаимоотношениях с коллегами. Я, представьте, сложный даже для родных и близких — супруги, детей… Эта моя, не знаю, педантичность или дотошность многих достает. Если хочу, чтобы что-то было так, а не иначе, — добиваюсь этого. Во всем. Впрочем, сдружиться с кем-либо в Беларуси мне затруднительно и по причинам чисто объективным. Уже почти десять лет работаю за границей. И там со многими у меня приятельские отношения. В России, Литве, Польше и других странах.

— Со своим ассистентом в сборной Григорием Каленто вы, известно, давние друзья…
— Не просто давние — друзья детства. Это особый случай. Мы познакомились шестиклассниками, когда начали заниматься баскетболом — к одному тренеру пришли. Потом вместе учились в институте, служили в армии. И то, что сегодня работаем бок о бок в сборной, как вы понимаете, тоже далеко не случайно.

— Имидж тренера-европейца вам льстит?
— А я не знаю, что значит тренер-европеец… Костюм и галстук? Но в моем понимании тренер только так и должен выглядеть. И мне непонятно, когда про Копылова из “Минска-2006” говорят, мол, франт, в костюмчике, под галстуком… Это нормально! Я ему так и сказал. Пускай даже мы играем в сарае и сидим на деревянных скамейках. Если в гандболе или волейболе руководить игрой принято в спортивном костюме, то в баскетболе все не так. Наверное, это пошло от родоначальников, оттуда, где игра считается праздником, где на матч идут, как в храм. Да в той же Польше, где я пять лет проработал, в уставе лиги прописан штраф за появление тренера на игре без галстука… Семен Львович Халипский, кстати, был однажды за это наказан. И у меня спорный момент подобного рода имел место. Галстук сливался по цвету с рубашкой, так устроили целое разбирательство, крутили видео, представляете. Может, это уже перебор, но факт в том, что опрятность возведена в культ. В домашних тапочках даже на тренировку не придешь. Это расценят как неуважение к баскетболу. Да и зрителям такой внешний вид удовольствия, думаю, не доставит.

— В России тренеру на игре тоже надлежит быть “при параде”?
— И там есть в регламенте соответствующий пункт. Разве что насчет галстука ничего не сказано. Но в общем форме одежды уделяется внимание. Так что не в Европе дело — это норма для всего баскетбола.

— Все же, кажется, вам эта норма отнюдь не в тягость…
— Терпеть не могу спортивную обувь. Для некоторых кроссовки являются повседневностью, но я их не воспринимаю в принципе. Как, пожалуй, и всю спортивную одежду. Если большую часть жизни ты и так проводишь в спорте, то одно удовольствие надеть пиджак, брюки, рубашку, галстук… И пальто вместо куртки “Адидас”.

— Извините, но на матчах чемпионата Европы белорусский телезритель чаще видел вас облаченным именно по-спортивному…
— Я был в майке фирмы, экипировавшей сборную. Парадной одежды у нас предусмотрено не было, а надевать костюм и выбиваться из ряда помощников не хотелось. Так же, к слову, поступали и тренеры других сборных.

Хочу зарядиться идеями

— После блистательного выступления в Италии ни у кого не было сомнений, что вы получите престижное приглашение. Тем удивительнее выглядело желание взять паузу и остаться дома.
— Начну с того, что у меня еще на год имелся контракт с новосибирским “Динамо-Энергией”. С помощью агента он был составлен грамотно: я мог либо свободно покинуть клуб, либо финансовые условия становились бы такими, от которых невозможно отказаться. У меня имелась ниша для вариантов. Честно говоря, независимо от результата мною планировалась пауза. Дело не в усталости. Просто работа в клубе, который не ставит очень высоких целей, стала неинтересной. Скажем, когда речь зашла об усилении состава, руководство решило обойтись наличными силами. Поэтому оставаться еще на сезон в Новосибирске посчитал нецелесообразным. Тем более что чувствовал: предложения будут. И не ошибся. Еще до первенства Европы пригласили на переговоры в ЦСКА. Жаль, в последний момент решение приняли не в мою пользу.

— Сильно огорчились, когда в Италии узнали, что ЦСКА отдал предпочтение Гундарсу Ветре?
— Морально был к этому готов. Решение во многом зависело от Сергея Кущенко, который предпочитает опираться на своих людей, меня же с ним еще не познакомили. Да и огорчаться было некогда: чемпионат в разгаре, рисовалась вероятность высокого результата. Появились предложения от других российских клубов, и не только. Но все перевесила перспектива попасть на стажировку в Америку. Мне поступило приглашение поработать в качестве ассистента в университете Луисвилл, где мужскую команду тренирует знаменитый Рик Питино. Работая в клубе, крайне сложно выкроить такую возможность. Что такое стажировка в студенческой лиге? Свежие впечатления, новые знания, передача своей информации, получение чужой. Повариться в незнакомом чемпионате четыре-пять недель, зарядиться информацией, новыми идеями. Мне нравится американская баскетбольная философия: чем больше отдаешь, тем больше получаешь взамен.
В Америке говорят: “НБА — это большой бизнес, а студенческий чемпионат — большая любовь”. Я беседовал с Тихоненко, Бабковым, которые стажировались как в НБА, так и в университетах. Они убеждены: если ехать учиться, то в НБА делать нечего. В студенческом баскетболе команды как лаборатории. Намного больше комбинируют, за один матч могут поменять 12-15 систем защиты. Очень интересно. Причем уровень тренеров весьма высок — там немало специалистов, работавших в НБА.
К сожалению, в Министерстве спорта оказались в затруднении, как оформить стажировку, хотя Александр Григоров идею одобрил. Жаль, упущено много времени, но надежда умирает последней. Сейчас этим занялся НОК.

— А если поездка не состоится?
— Тогда уеду в один из российских клубов.

— Какой? Поговаривают, что это может быть оренбургская “Надежда”, в которой играют шестеро белорусских баскетболисток.
— Возможно. В Оренбурге сильный руководитель клуба, мечтающий успешно выступить как в чемпионате, так и в Еврокубке. Клуб финансово мощный, амбициозный, но сейчас попал в яму, выступает неудачно, уволен тренер.

— А не смущает, что за “Надежду” выступают Городецкая, отказавшаяся играть в сборной, Масиленене и Рынкевич, отношения с которыми стали натянутыми из-за их непопадания в национальную команду?
— Отношения нормальные. Если раньше делались поблажки, то перед началом активной подготовки к чемпионату Европы обсудили все нюансы. Уехать решать контрактные вопросы было их инициативой, какие обиды? То же касается и Городецкой: если у нее все-таки появится желание играть за сборную, а эту тему мы с ней обязательно обсудим, то отбор будет проходить на общих основаниях. Не вижу проблем в общении с баскетболистками. Ни перед кем не заигрываю, в сборной только те, кто действительно желает играть.

— При определении лучшего игрока сборной мы столкнулись с проблемой: выделить одного оказалось нелегким делом. С другой стороны, отсутствие разделения на звезд и чернорабочих, на наш взгляд, во многом и помогло выступить в Италии столь успешно.
— Такова особенность нашей команды. Для соперников это действительно была проблема. За исключением Вольной, ни одна фамилия раньше не светилась на европейском уровне, поэтому мы пребывали в камуфляже неизвестности. Оказалось, что у нас есть игроки экстракласса. В этой ситуации, кстати, честь и хвала Вольной. Не каждый игрок с такими амбициями, характером, задатками лидера сможет подчинить себя командной игре. Света поступила мудро. Сумела себя перебороть и сыграть так, как требовала ситуация. Мы же из этого извлекли максимум возможного. Когда чемпионатные страсти улеглись, приходилось слышать, мол, вообще могли стать первыми или как минимум сыграть в финале, тренеры допустили стратегические и тактические просчеты. Об этом можно дискутировать до бесконечности. Но я думаю, что бронзовые награды для нашей страны — это все-таки достижение. И повторить его будет крайне сложно.

— Вы так высоко подняли планку, что возможная неудача в предолимпийском турнире будет рассматриваться уже как провал. Хотя пару лет назад над нашими олимпийскими перспективами многие посмеивались.
— Вы правы. Ситуация выглядит забавно: сборная еще не участвовала в олимпийской квалификации, а перед ней уже поставлена задача занять 4-8-е место на Играх в Пекине.

Марина — герой Беларуси

— У нас не любят удачливых. Раз сенсационно взлетел на пьедестал, значит, основным фактором победы стало везение.
— Без него, конечно, не обошлось. В спорте оно всегда играет существенную роль. Однако не следует упрощать. Такой подготовки — по продолжительности, организации и качеству — раньше у нас никогда не было. Случалось, ехали на отборочный турнир, не сыграв ни одного спарринга. Сейчас же все запланированное выполнили. Хотя подготовиться к олимпийской квалификации будет намного сложнее. Время ограничено — чемпионаты заканчиваются впритык, даже месяца на сбор не выкроим. А ведь еще не известно, в каком физическом и эмоциональном состоянии приедут игроки. Если кто-то в клубе угодит в глубокую психологическую яму, быстро вернуться в нормальное состояние будет сложно.

— Важный аспект — игровая загруженность в клубах. Есть беспокойство в этом плане?
— Увы, есть. В первую очередь смущает, что в “Висле” мало играет Трофимова. Не скажу, что в прошлом году она выходила на площадку чаще, но летом Наташа располагала большим временем на подготовку. Не смогла найти себе клуба Подобед. Правда, Оля по сорок минут играет в Балтийской лиге за “Березину”, и это, наверное, лучше, чем сидеть “на банке” в именитом клубе. Есть проблемы у Вольной. Огромная разница в том, какую игровую практику Света имела в Чехии и сейчас в московском “Динамо”. Радует, что лидерами команд являются Марченко, Снытина, Веремеенко, Левченко. Лену, откровенно говоря, даже хотелось бы поберечь — нагрузку она получает с перебором. Хорошие перспективы у Гаспер — тренеры “Вологды” на нее рассчитывают. Буду рад, если переход в литовский “Арви” позволит избавиться от психологических проблем Алле Муравской. Радостная ситуация у Кресс, здорово заигравшей в Испании.

— Марина вообще заслуживает слов восхищения. После тяжелой болезни, когда вопрос о продолжении карьеры стоял ребром, она сумела подготовиться к “Европе”, здорово сыграть, а затем блистательно дебютировать в “Экстругасе”.
— Кресс — герой Беларуси. Человек поднялся буквально из пепла.

— Важным аспектом предолимпийского турнира являлось место его проведения, ведь очевидно, что судейский фактор сбрасывать со счетов нельзя. Выбор в пользу Испании, а не Японии, наверняка вас порадовал…
— В плане подготовки и решения турнирных задач европейский вариант, безусловно, предпочтительнее. В японском пугала разница часовых поясов — она стала бы дополнительным соперником.

— В одном из интервью вы говорили о расширении штаба.
— Это назревшая необходимость. Надеюсь, удастся пригласить из России тренера по физподготовке. Одному охватить все грани невозможно. Недаром в Америке в любой команде у главного тренера с десяток помощников.

— По приезде из Италии министр спорта обещал представить вас с Григорием Каленто к званиям заслуженных тренеров Беларуси. Обещание не забылось?
— Даже не знаю, как ответить. Мне неудобно об этом спрашивать. Знаю, представление сделано. Но документы проходят по большому кругу. Подождем.

Жилач — находка для федерации

— В отличие от женских мужские сборные предолимпийский турнир проведут на месяц позже.
— В этом они имеют преимущество. С другой стороны, те, кто завоюет путевки в Пекин, получат месяц подготовки. Мужчины этой привилегии будут лишены.

— В случае попадания на Игры потребуется акклиматизация.
— Да, сложности возникнут. Мы с “Динамо” приезжали в Китай зимой, и то были проблемы. Хотя Новосибирск значительно ближе по климатическим условиям к этой стране. Нужно будет перемещаться в сторону Китая пораньше. Думаю, в Новосибирске нам не откажут в помощи. Но это далекая перспектива. Сейчас у меня достаточно времени, чтобы хорошенько все продумать.

— Думай не думай, но без четкой взаимосвязи и слаженной работы тренерского штаба сборной, федерации и Минспорта цели не добиться.
— Это очевидно.

— Не витаете ли вы, Анатолий Сергеевич, в облаках? У нас как-то больше в ходу принцип “Спасение утопающих — дело рук самих утопающих”. А значит, организация сборов, спаррингов, экипировка, решение визовых проблем все равно не могут решаться без главного тренера.
— Могут. Меня уже критикуют за то, что так хвалю Ирину Жилач. Она работает практически на износ, успевает везде. Сейчас вот в Москве на детском турнире, в планах — выезд на жеребьевку предолимпийского турнира. Ира в постоянном контакте с игроками, в курсе всех дел с документами. То есть выполняет именно те функции, которые значатся за федерацией. И очень здорово, что принято решение с 1 января сделать Жилач генеральным менеджером федерации. За последние годы это самое мудрое решение.
К сожалению, у нас до сих пор нет отношений федерация — игрок. А ведь в уважении к себе нуждается каждая баскетболистка. Надеюсь, с помощью Жилач вопросы взаимодействия сторон будут решаться значительно эффективнее. Простой пример. Завершили карьеру столько замечательных баскетболисток — мы хоть одну из них проводили так же красиво, как Швайбович или Сумникову в Москве? Нет. И это прискорбно. А ведь бронза чемпионата Европы — победа не только тех, кто был непосредственно в составе. Она закладывалась, когда за сборную выступали Швайбович, Малая, Паращенко, Навойкова. Ведь преемственность поколений существует. Из нынешнего состава в сборной первой начала выступать Марина Кресс, когда ей было всего семнадцать. Потом появились Трофимова, Подобед, сестры Дубойские. Они учились побеждать у ветеранов. Та команда тоже была близка к результату, но ей не хватало везения. Новому поколению удалось пробиться выше, но это не умаляет достоинств ветеранов, которые должны быть отмечены.

Никогда не говори “никогда”

— На фоне взлета женской сборной ситуация в мужской национальной команде выглядит плачевной. На пост главного тренера не могут найти желающего. Все упирается в финансы?
— Не думаю. Никто не видит перспектив этой команды, не хочет опуститься в клоаку, выбраться из которой неимоверно сложно. Тренер сборной у нас — фактически общественная нагрузка. Она почетна. Но хорошо говорить о ней, когда есть результат. Сейчас многие хотели бы оказаться на моем месте. А если бы не было результата? Ведь такой вариант не исключался. Здесь как в каноэ: сделал неудачный гребок — и перевернулся. Конечно, ощущения, когда стоишь на пьедестале и получаешь медаль, не поддаются описанию — это здорово! Но если бы перевернулся и разбил голову, ощущения оказались бы совсем иными… Что касается мужской сборной, то обязательно должны быть материальная, моральная или еще какая-то заинтересованность. Стать ее тренером, значит, взвалить на свои плечи абсолютно все. Собрать баскетболистов, заинтересовать, убедить, повести за собой. И сделать это, не имея дополнительных рычагов. Только эмоции: давайте, давайте, надо! Это процесс очень сложный и, главное, долгий. У нас же ждать не любят.

— Бывали случаи, когда тренеры переходили из женского баскетбола в мужской. Тот же Александр Борисов начинал в “Горизонте” ассистентом Семена Халипского. Или российский пример: Евгений Гомельский привел сборную СНГ к золоту на Олимпиаде в Барселоне, а позже взялся тренировать мужчин.
— Намек в отношении моей персоны? Если начну рассуждать на эту тему, наверняка появится еще больше насмешек, чем когда говорил об олимпийских перспективах.

— То есть подобного варианта для себя не допускаете?
— Никогда не говори “никогда”. В свое время была возможность перейти на взрослую мужскую команду и уехать в Ливан. И меня это не пугало. Не вижу принципиальной разницы в работе тренера мужской и женской команд. Требования те же.

— Но женская психология?
— Так, наоборот, женскому тренеру по этой причине приходится сложнее. То, что касается тактики — защиты, нападения, они сближаются. Главное различие — в физической подготовке. В силу этого женский баскетбол немного медленнее, времени на обдумывание больше, поэтому тактически он даже чуть интереснее. Здесь в большей цене мысль тренера. Я знаю, по каким компонентам чувствую себя увереннее, по каким слабее. С защитой мне немножко проще работать, чем с нападением. А вообще, тренеров-универсалов, блестяще знающих все, по-моему, не существует.

— Вам, тренеру, добившемуся для суверенной Беларуси высочайшего баскетбольного результата, не стыдно называть коллегам из других стран сумму контракта с Министерством спорта?
— Стараюсь обходить эту тему стороной, чтобы не подумали, что я над ними подшучиваю.

— И все-таки хотелось бы узнать, как оценивается труд главного тренера третьей в Старом Свете женской сборной?
— Я работаю на полставки — это порядка ста долларов.

— Выходит вариант без совместительства в клубе нереален?
— Безусловно. Хотя, если получить богатое наследство или сесть на шею жене… Да что говорить о тренере?! В любой европейской команде игроки за каждый день подготовки и участия в чемпионате Европы меньше 50 евро не получают. Наши девчата добросовестно отпахали шестьдесят дней – согласитесь, получилась бы вполне приличная сумма. Об обидах давно все сказано, не хочется повторяться. Правда, в последнее время государство обратило на нас внимание: Президентский клуб выделил шесть стипендий порядка семисот тысяч рублей каждая.

— Наталью Марченко выдвинули на соискание звания лучшей баскетболистки Европы 2007 года. Есть ли у нее шансы?
— Почему нет? Кстати, не только она могла попасть в эту номинацию, а еще четыре-пять наших девчонок. Для меня, например, выделить кого-то одного было крайне сложно. Лучшими назвал бы десять человек.

В Польше я как дома

— Из двух легионерских вех какая вам ментально ближе — Польша или Россия?
— В Европе комфортнее. А конкретно в Польше еще и потому, что народ там по менталитету от нашего мало отличается. Уж куда меньше, чем даже в Литве. Одни бабульки у подъезда чего стоят. Сидят на скамеечке, все про всех знают, кто вошел, кто вышел… С игры возвращаешься, докладывают: пан тренер, новости такие-то и такие-то. Все под контролем, фиксируется каждая мелочь. Точно как у нас. Потому и чувствуешь себя в Польше вполне комфортно. Помню, в Америку попал. Первое впечатление — остался бы навсегда. Второй приезд — реакция более сдержанная. Почаще бы здесь бывать, и не более. Третий раз — чисто деловая загранкомандировка. В Польшу же приезжаю, как к себе домой. Младшая дочка там родилась, в костеле крестили.

— Вы католик?
— У меня бабушка католичка. И у жены тоже. У нас, как у всех, наверное, в Беларуси, в этом вопросе все перемешано. Не могу причислить себя к глубоко верующим людям, так как воспитывался в другой системе. Хотя в костел, работая в Польше, ходил регулярно. Скажем так, чтобы собраться с мыслями. Да и нравится мне там. Сама атмосфера привлекает. Или тот же обряд крещения взять — очень трогательно. Не просто покрестили и забыли, а повели ребенка от рождения до смерти. Когда отец отдает в костеле дочь замуж — это очень впечатляет.

— В России чувствуете себя гостем?
— Нет, конечно. Россия для меня не заграница. Моя мать из Калининской области — тверская женщина. Отец белорус. Хотя и не без польских корней. Получается, по пятой графе у меня все условно. Я по паспорту белорус, родной брат — русский.

— Выделяете для себя сибирский менталитет?
— Естественно. Могущество России преумножится Сибирью — так, кажется, у Ломоносова сказано. Он, правда, добавлял то, что из цитаты потом убрали, — жить там, мол, нельзя. И вправду, климат суровый. На характер накладывает отпечаток. Сибиряк — это не москвич и не петербуржец. Разные люди. Я еще и в Казани работал — там у русского человека своя ментальная специфика. Не говоря уже о татарах — это вообще государство в государстве.

— Часто играете в баскетбол?
— В Новосибирске выходил за команду ветеранов. Сегодня поиграть удается редко. Утешаюсь тем, что травмы для меня крайне нежелательны. Сломаться-то в нашем возрасте не так уж сложно. А ответственность большая — когда отвечаешь за людей, болеть противопоказано.

— Тем не менее вы не производите впечатление человека, чуждого физкультуре…
— Форму поддерживаю тем, что в юности люто ненавидел — бегаю. Тридцать-сорок минут на беговой дорожке — это здорово! Работая в России и много путешествуя по стране, любил захаживать в гостиничные спортивные центры. Не секрет, что российские клубы могут себе позволить не просто дорогие — шикарные отели, где залы фитнеса или бассейны элитного уровня. Позаниматься — одно удовольствие. Равно как и в тренажерный зал сходить в процессе подготовки команды.

— Баскетболистки таскают железо охотно не по-женски?
— Работают с удовольствием. Это характерно для нынешнего времени. Люди начинают понимать, что профессионалу без этого нельзя. Вообще к тренажерам нужно приучать с детства. Грамотно работать на научной основе, чтобы спортсмен чувствовал результат, — тогда силовые упражнения в радость. А польза при толковом системном подходе — колоссальная. Мало того что это физическая подготовка — еще и прекрасная профилактика травматизма.
Большинство наших молодых баскетболисток, они ведь, грубо говоря, покалеченные — кругом больные спины. Для нашего вида это профессиональная болезнь. Вытекающая из непрофессионализма тренерского — не приучили спортсменов к работе в тренажерном зале. Это не вина — беда наша. Сам я в молодости тренировал юношеские команды, молодежные — если бы тогда знал то, что знаю сейчас, была бы совсем другая работа. Есть много упражнений, которые следует выполнять под строгим контролем или которые вовсе запрещены. Это же не просто пришел, схватил штангу и отжал ее двадцать раз. Нужно дозировать нагрузку, соблюдать технику движения и так далее. А то рванет сгоряча юноша запредельный вес и надорвется в пятнадцать лет. Организм молодой, болевые ощущения проходят, а травмы остаются. И всплывают потом грыжи и все остальное. С Беланом разговариваешь — он за голову хватается от непрофессионализма наших тренеров. И это не только баскетбола касается.

— Вас никак нельзя причислить к тренерам эмоциональным. Карполь, Трефилов — явно не ваш типаж…
— Манера поведения вырабатывается годами. Не то чтобы сдерживаю себя во время матча, просто, чем спокойнее говоришь, тем легче доходит — в моем случае так. Да и не хочется унижать игроков. Мой предшественник в Новосибирске покрикивал на баскетболисток, вот и получил от одной американки майкой в лицо. А у меня иногда эмоции выходят наружу уже дома — жена, дети могут об этом рассказать…

В детстве был кругляшом

— Почему не сложилась карьера Буяльского-игрока?
— Наверное, я генетически не был к этому предрасположен. Придя заниматься баскетболом, кроме огромного желания, я имел 174 сантиметра роста и 106 килограммов веса…

— То есть…
— Да, именно такой и был… Стоял на учете в эндокринологическом диспансере. С какой-то там степенью ожирения. От физкультуры в школе был освобожден. Но в баскетбол меня взяли — исключительно благодаря Вадиму Яковлевичу Кротову, моему тренеру, кандидату наук. Не знаю, чем я ему глянулся с такой фактурой. К десятому классу, правда, постройнел: рост — 190, вес — 82. В институт поступал, имея 192 на 86.

— Гоняли вес?
— Да. И, видимо, именно эта сгонка килограммов впоследствии сказалась: на третьем курсе мне запретили даже тренироваться — обнаружилась гипертония. Для меня это была трагедия. Конец света.

— Теперь понятно, что привело вас в тренерство и чем оно для вас стало — единственным, а потому крайне ценным шансом реализовать себя в баскетболе…
— Не совсем так. Тренером себя видел еще при поступлении в институт. Сказалась, наверное, наука Кротова. Он был отменным психологом и любил возиться с детьми, отдавал им всю душу. Мы это чувствовали. Для этого человека я мог сделать все что угодно…

— Каким был ваш первый тренерский опыт?
— На четвертом курсе, в 1979 году, Виктор Иванович Белевич стал уговаривать меня набрать группу девочек. Но о женском баскетболе я в то время имел очень смутное представление. Можно сказать, не признавал его. Потому и отшучивался в ответ, мол, а что это за вид спорта такой… Но куда себя деть не знал и в итоге все-таки согласился. Так, думал, временно… А вышло, что это “временно” растянулось на всю жизнь.

— И что вы теперь думаете о тех, кто насчет женского баскетбола придерживается той вашей, тридцатилетней давности, точки зрения?
— Снисходительно к ним отношусь. Так же, как отнеслись тогда ко мне. Не выгнали — дали попробовать, что это такое.

— Что думаете о советской баскетбольной системе?
— Классная система. Я со своими девчонками весь Союз объездил, столько было соревнований. Чемпионаты проводились во всех возрастах. И методики использовались эффективные. Шереверя, думаю, и сегодня с мячом такое умеет, что не каждому игроку нашей нынешней национальной сборной под силу. За границей советские тренировочные программы ценились. Одну из них я, помню, переслал в Англию своему товарищу, детскому тренеру. Он мне взамен целую сумку шмоток — джинсы там и все остальное…

— Какому занятию отдаете время вне стен баскетбольного зала?
— Мой основной “релакс” — игра на пианино.

— Что играете?
— Все подряд. В холле отеля, где мы жили во время чемпионата Европы, стоял концертный рояль. Как-то вечерком присел за него, а народу вокруг много — матчи закончились… Вдруг вижу: меня российское телевидение снимает исподтишка. Е-мое, говорю, ребята, что ж вы делаете — стоит нам теперь плохо сыграть, мне же голову снимут! Как же, вместо того чтобы настраивать команду на серьезную игру, Буяльский на пианино тринькал… Я шесть лет отучился в музыкальной школе. Аккордеон, потом фортепиано — пока не бросил и не ушел на баскетбол.

— Не жалко, что дочка вашему примеру не последовала, предпочтя гимнастику?
— Ничуть. Не хочу, чтобы говорили, мол, она играет благодаря папе-тренеру. Сын у меня пробовал баскетболом заниматься, но потом перешел в гандбол. Дочери нравится гимнастика — на здоровье. Я сейчас полностью — от начала до конца — посвящен семье. С дочкой очень много времени провожу, как никогда раньше.

— Год, принесший вам радость большой победы, на исходе. На подходе — следующий, и ваши новогодние желания угадать в принципе несложно…
— Сложный период предстоит. Високосный год. Себе и близким пожелаю здоровья, которого много не бывает. Счастья семейного. Тыл — великое дело, сейчас я это особенно четко понимаю. Чувствую себя дома, как в раю. Ну а насчет желаний, связанных с командой, все и так понятно, правда? Есть вершина, к которой нужно стремиться и которую очень хочется покорить. Чтобы еще раз сделать возможным невозможное. Как это получилось у наших девчонок в октябре в Италии.

Лауреаты предыдущих лет
1992 Спартак МИРОНОВИЧ
1993 Геннадий КАРПЕНКО
1994 Владимир БОДРОВ
1995 Александр БОРИСОВ
1996 Камандар МАДЖИДОВ
1997 Александр ЛУКАШЕНКО
1998 Валерий ЧЕРТКОВ
1999 Анатолий КАПСКИЙ
2000 Эдуард МАЛОФЕЕВ
2001 Иван ИВАНКОВ
2002 не определен
2003 не определен
2004 Юрий ЧИЖ
2005 Владимир САМСОНОВ
2006 Глен ХЭНЛОН