ПЕРСОНА. Эрик Яхимович: китайский сюрприз

— Впечатления от “командировки” в Китай, наверное, остались не самые приятные…

— Почему так сразу и неприятные? Все в порядке: хорошая страна, нормальный футбол.

— Отчего же тогда досрочно вернулся на родину?

— Из-за одного человека, который возомнил себя великим тренером. Странно, но до сих пор никому не удалось убедить его в обратном.

— К личности Валерия Непомнящего — ведь речь идет именно о нем? — мы еще вернемся. А сейчас скажи, не жалеешь, что принял решение уехать в “Шаньдун”?

— Возможно, это было ошибкой. На тот момент предложений у меня хватало: звали обратно в московское “Динамо”, имелись приглашения и из других российских клубов.

— Однако ты выбрал экзотический Китай…

— Да.

— Хотелось бы узнать, почему?

— Ну, в Китае, наверное, больше платят, как ты думаешь?

— Не знаю, не был. А каков там уровень клубного футбола?

— Приличный. Для китайцев…

— А для белорусов?

— Играть можно. В сильнейшем дивизионе Китая выступают 16 клубов, и первая пятерка вполне приличного уровня.

— “Шаньдун” к этой когорте относится?

— Во всяком случае, находится где-то рядом.

— Кроме тебя, в клубе были еще легионеры?

— Трое. Кстати, абсолютно все игроки в команде профессионалы и зарабатывают на жизнь исключительно футболом.

— Следовательно, и тренировочный процесс должен быть соответствующим. На что Непомнящий делал основной упор на занятиях?

— Да ни на что! Детские тренировки, как в спортшколе. Ничего нового для себя я не открыл, ничему не научился. Побегали, по воротам побили и разошлись. Элементарно до примитивизма.

— Странно, у Валерия Непомнящего репутация классного специалиста…

— Как тренер он — круглый ноль. Вообще никакой. Ни тактики на игру, ни нормального тренировочного процесса. Так, занятия ради занятий.

— А в чем суть вашего с ним конфликта, из-за которого ты и покинул Китай?

— Нервозность в отношениях не проходила все время моего пребывания в Цзинане. Непомнящий — это человек старой закваски, не признающий ничего нового, прогрессивного. Постоянно какие-то непонятные замечания делал, вечно был всем недоволен, придирался к любой мелочи. А мне еще “повезло” жить с ним в одном подъезде. “Пилил” ежедневно, к разной ерунде цеплялся: “У вас ребенок поздно ложится…” “Ты почему со мной не здороваешься?” и далее в таком же духе. Как будто я должен за километр ему “здрасьте” орать и с протянутой для приветствия рукой навстречу мчаться. Вообще, я так понял, что ему просто скучно жить без интриг. Вот он и накалял атмосферу, сплетни распускал. В этом, кстати, и его жена преуспела. Женщина — хоть караул кричи. Не представляешь, как меня все это раздражало. Ведь, если разобраться, кто такой этот Непомнящий? Для меня — не авторитет. Почему я должен ему в рот заглядывать и петь песни о том, какой он великий тренер?

— Казалось бы, наоборот, он должен был помочь тебе быстрее освоиться в чужой стране.

— Как же. Ему ведь надо было показать китайцам, что их он любит, а нас, легионеров, нет. Принципиальный очень, со своей позицией… Второй тренер тоже русский мужик был (его сейчас в команде уже нет), так он мне объяснил потом, что Непомнящий за человек.

— То есть взаимная неприязнь у вас возникла сразу. А что стало последней каплей, переполнившей чашу твоего терпения?

— Я долго не давал выхода эмоциям. Даже несмотря на то, что тренер постоянно, не позволяя мне толком оправиться от травмы, ставил в состав. Во время игры повреждение, естественно, усугублялось, и, таким образом, я больше лечился, нежели играл. Более того, с воспаленным ахиллом заставлял тренироваться. “Ты, — говорит, — должен китайцам пример добросовестного отношения к работе показывать!” Я и показывал. За что исправно, с завидной регулярностью получал по больной ноге. Непомнящий прекрасно видел, что мне даже ходить тяжело, но тем не менее заставлял работать в общей группе: прыгать через барьеры, ускорения делать… В конце концов я не выдержал. Играл в “Шаньдуне” один наглый китаец, мой дублер. Так вот он с особым рвением преследовал меня на тренировках, норовя зацепить травмированную ногу. Я не раз обращал на это внимание наставника, но с его стороны не было абсолютно никакой реакции. Пришлось разбираться самому. Подловил наглеца на силовом приеме. Мало ему, думаю, не показалось. Тут, конечно, Непомнящий не мог остаться в стороне: “Ты создаешь в команде конфликтные ситуации”. Ну, я ему после в приватной беседе и высказал все что думал. Реакция на мои слова оказалась достаточно простой: “Собирай вещи”. Собрал, уехал. При том, что контракт заканчивается только 31 декабря. Теперь вот добиваюсь выплаты неустойки за досрочное расторжение договора.

— А чью сторону в данном конфликте заняли игроки?

— В клубе Непомнящего не любит никто. Но он человек неглупый, тылы себе обеспечил надежные. Одним из главных условий при подписании контракта поставил пункт “о недопустимости критики главного тренера”. Искренне жаль, что президенту “Шаньдуна” никто не раскроет глаза в отношении этого специалиста. Задурил руководству голову по полной программе. Китайцы в футболе ничего не понимают, вот он им и напел песен о своей незаменимости. Сказочник, да и только. Ладно, был бы грамотным тренером — все мы не без чудачеств, и доке в своем деле многое можно простить. А если человек в своей профессии никто, почему я должен терпеть? Кстати, фамилия Непомнящий вполне соответствует внутреннему содержанию — он забыл или просто не хочет вспоминать, откуда вышел. Из Ашгабата. Там нормальным футболом никогда даже не пахло. Мне рассказали, каким образом и за счет кого этот человек пробился в тренеры. В общем, мнение о нем у меня сложилось однозначное. Без ругани и вспомнить не могу.

— А что же славная китайская медицина твоему ахиллу не помогла?

— Кстати, во многом благодаря именно иглоукалыванию нога меня сейчас практически не тревожит. Но все дело в том, что доктор в “Шаньдуне” тоже был из наших — кадр еще тот. Непомнящий его, видимо, исключительно для себя в команду пригласил — расслабляющий массаж делать. На большее он не способен. В спортивной медицине вовсе ничего не понимает. По образованию — ветеринар, в Ратомке какое-то время работал. У него единственное средство от всех болезней — укол. Один раз как вколол мне какую-то гадость — я чуть сознание не потерял. В общем, решил: хватит. Нашел китайского специалиста, который за несколько сеансов иглотерапии практически поставил меня на ноги.

— Насколько быстро привык к специфике жизни в Китае?

— Месяца три осваивался. Причем больше всего неудобств доставлял не их жизненный уклад, а климат. Летом стоит жуткая жара. Добавлял неудобств и резкий перепад температур.

— А партнеров по команде сразу различать научился, фамилии запомнил?

— Это нереально. Долгое время они все для меня были на одно лицо и с абсолютно идентичными фамилиями. Как можно запомнить, кто перед тобой: Цзихай Сунь или Маочжень Су?

— Как же ты с ними общался?

— Языком жестов. Не учить же китайский, в самом деле! Да и нереально это за столь короткий промежуток времени.

— В Цзинане, кроме тебя, русскоязычные еще были?

— Была одна девушка — прыжками на батуте занималась. Тоже по контракту работала. Однако все свободное время, которого, кстати, практически не было, проводил с семьей.

— До вас с Непомнящим в “Шаньдуне” уже было трио славян: тренер Борис Игнатьев, Дмитрий Радченко и Илья Цымбаларь. Откуда в клубе такая страсть к экс-советским футболистам?

— И Радченко, и Цымбаларь контрактов так и не заключили. А вообще в Китае достаточно много русских футболистов. Удобно: игроки хорошие, а стоят дешево. Где еще таких найдешь? Не поедут же к ним играть французы или итальянцы. К слову, Сергей Кирьяков уже прочно обосновался в Китае, в большом авторитете у местной публики.

— А как обстоят дела с судейством?

— Приблизительно год назад разгорелся нешуточный скандал по поводу коррумпированности арбитров. Кого-то вроде бы даже накрыли на взятках. Поэтому в нынешнем сезоне судьи вели себя осторожно — явного прихвата не было. Другое дело, что им не всегда хватало квалификации.

— Город Цзинань тебе пришелся по душе?

— Отнюдь не мегаполис по китайским меркам, он больше напоминал людской муравейник. Около 5 миллионов населения, беспорядочно снующего по улицам, и к тому же все на одно лицо. Ужас. Фешенебельные кварталы с шикарными небоскребами соседствуют с лачугами и развалюхами, проводя тем самым границу между богатством и нищетой.

— Тебя наверняка заселили в элитный дом и выделили новенький авто…

— Ничего подобного. Все игроки команды ютились в одном доме — довольно обшарпанного вида пятиэтажке. А насчет машины скажу так: в Китае я ни за какие коврижки не сел бы за руль. Даже если бы автомобиль мне подарили. Это же невозможно! На такси боялся ездить, казалось, вот-вот кого-нибудь раздавим. Народ там абсолютно бесшабашный. А правил дорожного движения не знает никто. Все руководствуются лишь собственными желаниями: где захотел — там повернул, куда захотел — туда поехал. Велосипедисты снуют взад-вперед, рикши, пешеходы под колеса лезут. В общем, забавная картина.

— Говорят, что в Китае очень дешевая жизнь. Это правда? Один юань равен 10 цзяо, которые, в свою очередь, приравниваются к 100 фыням. Что на них можно купить?

— На 100 фыней? Да ничего. К сведению, один доллар равен восьми юаням. А разговоры о дешевизне — миф. Обычная страна, с магазинами для богатых и для бедных. А цены приблизительно такие же, как в Москве.

— Достопримечательности знаменитой китайской культуры видел? Может, монастырь Шаолинь посетил, пекинскую оперу или Тибет?

— Когда? Тренировки, тренировки и еще раз тренировки. Однажды в Пекин выбрался, так потом от Непомнящего нагоняй получил. Видишь ли, забыл у него разрешения спросить. Не до шаолиней было.

— Ну а изысканная тамошняя кухня тебе понравилась?

— Очень неплохая. Вообще, китайцы употребляют в пищу все, что шевелится. Есть блюда из собак, кошек, змей, мышей, крокодилов, лягушек, обезьян… Сверчков пробовал, скорпионов. Хотя для легионеров в клубе отдельно готовили европейскую пищу.

— Легендарная “пекинская утка” как по вкусу?

— Объедение.

— А если еще под рисовую водочку…

— Спиртного в Китае вообще не пил. Разве что пару бокалов пива в ресторане. Две тренировки в день да по такой жаре — не до водки. Хотя местные футболисты не брезговали “горючим” и регулярно приходили на утренние занятия с бодуна. Им все сходило с рук — Непомнящий закрывал на это глаза.

— Чем сейчас планируешь заниматься, есть какие-то предложения?

— Пока никаких. Жду. Вполне допускаю мысль, что с футболом придется закончить.

— И ты так спокойно об этом говоришь?

— А что делать? Не молод ведь уже.

— Думается, еще годика три мог бы играть на приличном уровне…

— Знаешь, наездился я уже по городам и весям. Конечно, хочется продолжить карьеру и будет лукавством сказать, что я безропотно воспринял перспективу повесить бутсы на гвоздь. Однако ехать в первую лигу за тридевять земель никакого желания не испытываю. А клубы премьер-лиги предпочитают брать молодых, на которых можно наварить, продав через год-другой за рубеж. Наверное, будь у меня хороший менеджер или агент, проблему можно было бы решить, а так…

— И чем же будешь зарабатывать на жизнь?

— Пока не знаю. Но в футболе вряд ли останусь.

— Отчего так?

— Не вижу себе здесь применения. Тренером быть не хочу.

— А судьей?

— Смеешься, да? Ты вообще представляешь себе картину: Яхимович с флажком на линии? По-моему, будет выглядеть достаточно комично.

— А может, не стоило в свое время уезжать из турецкого “Газиантепспора”? Надо было переждать, и сейчас играл бы, горя не зная…

— Рассуждать легко. У меня не тот возраст, чтобы ждать и играть за бесплатно. Надо кормить семью, обеспечивать будущее.

— Получается, твоего возвращения в сборную ждать не приходится?

— Зачем же так мрачно? Если найду клуб, то, думаю, еще сумею быть полезным национальной команде.

— В чем, по-твоему, причина провала Беларуси на осеннем этапе отборочного цикла?

— Почему провала?

— А ты считаешь по-другому? Извини, три поражения, ни одного забитого мяча, семь пропущенных… Это явный перебор.

— Наверное. Оптимальный состав собрать не удалось. Думаю, что все в очередной раз убедились, какую роль в команде играет один футболист — Валик Белькевич.

—- Оборона тоже действовала не очень…

— Если все сложится нормально — с удовольствием помогу.