Тимофей Калачев: не пробиться

— Тимофей, чем был вызван ваш досрочный отъезд домой?

— Откровенно говоря, надоело мне в Донецке — все равно ничего не светит. Да и дел дома накопилось… Побеседовал перед отъездом с Виктором Прокопенко, спортивным директором “Шахтера”. Попросил, чтобы в межсезонье мне нашли новую команду, но только высшей лиги — на Украине, типа “Арсенала” или “Кривбасса”, либо в России. Может, меня выкупят у “Шахтера”, а нет — готов уйти в аренду. Лишь бы играть на приличном уровне. Одновременно буду искать клуб сам, хотя это гораздо сложнее.

— Верите, что Прокопенко выполнит обещание?

— Так это же его работа. Он сам заинтересован как можно быстрее меня продать. Ведь, даже играя в дубле, я получаю полную зарплату по контракту. А он у меня аж до 2009 года. “Шахтеру” это не выгодно.

— А начиналось-то все в Донецке пускай не многообещающе, но совсем неплохо…

— В двух стартовых мартовских матчах второго круга я выходил на замену вместо Воробья, вытесняя с правого на левый фланг полузащиты хорвата Срну. Это означало, что Бернд Шустер мне доверяет. Да и сам я уже адаптировался в новом коллективе, почувствовал силу и уверенность, понял, что не слабее конкурентов — крайних хавов Срны, Гая, Воробья, румына Раца. Тем более что мне без разницы, на каком фланге действовать. И, останься я в “Шахтере”, наверняка заиграл бы вскоре в основе. Но…

— Раскрыть потенциал вам не дали, спешно отправив в апреле в аренду “Ильичевцу”…

— Для меня это был удар. И предположить не мог, что так скоро расстанусь с “Шахтером”. Причем все было сделано за спиной Шустера. Немецкий тренер даже не знал, что меня отдают в аренду, а когда ему сообщили постфактум — сильно удивился… Инициатором моего переезда в Мариуполь был Прокопенко. Он объяснил, что в команде слишком много людей, очень серьезная конкуренция, и, дабы иметь полноценную игровую практику, мне лучше уйти в “Ильичевец”. А тренеры “Шахтера” будут за мной внимательно наблюдать.

— И вы подчинились?

— А что было делать? Правда, кое-какой выбор у меня имелся. Однако, посоветовавшись с людьми, которым доверяю, в том числе и с Анатолием Байдачным, решил не дергаться и согласился переехать в Мариуполь. Тем более что это всего в ста километрах от Донецка. Рассудил, что в “Ильичевце” место в основе мне гарантировано, а значит, получу необходимую игровую практику перед финальным турниром молодежного чемпионата Европы. Тогда это было важнее всего.

— Но ваш расчет не оправдался. За “Ильичевец” вы сыграли всего три матча, да и в тех выходили на замену…

— Дело в том, что “Шахтер” и “Ильичевец” — клубы несопоставимые по всем параметрам. Реальность, с которой столкнулся в Мариуполе, оказалась гораздо хуже, чем ожидал. Месяц я не мог прийти в себя после Донецка. Да и травма паха слегка беспокоила… Николай Павлов, главный тренер “Ильичевца”, сказал мне честно: “Доверяю своим, проверенным, ребятам. Тебя же в чемпионате Украины не видел ни разу, а потому сразу поставить в состав не могу. Паши, доказывай. Да и вообще, сам рассуди, какой мне смысл тебя наигрывать, если ты вскоре уедешь с молодежной сборной в Германию, а там уже вскоре и аренда закончится…”

— Так зачем вас тогда брали в “Ильичевец”? Создается впечатление, что “Шахтер” просто навязал Калачева мариупольскому клубу.

— Не знаю. И судить не берусь. Тем более что это уже в прошлом. Тогда же, поняв, что в Мариуполе мне нет смысла кому-то что-то доказывать, и помня, что все равно вернусь в июне в Донецк, стал целенаправленно готовиться к молодежному чемпионату Европы. Как бы независимо от клуба. И расстались мы с Павловым без взаимных обид.

— В “Шахтер”-то вы действительно вернулись, но…

— Шустера там уже не застал. Его уволили еще в начале мая, когда поражение в Одессе лишило донецкую команду реальных шансов на золото — отставание от киевского “Динамо” достигло девяти очков. Новый же наставник “Шахтера” — румын Мирча Луческу — не взял меня на первый предсезонный сбор в Швейцарию. И сразу стало ясно, что из Донецка надо уезжать. Тогда я предпринял попытку устроиться в “Шинник”, где в декабре прошлого года уже был на просмотре. И снова отправился в Ярославль, пробыв там первую неделю июля. Все вроде бы шло нормально. Олег Долматов, понаблюдав за мной на тренировках, проявил интерес. И “Шинник” вступил в переговоры с “Шахтером” по поводу моего трансфера. Однако клубы не сошлись в деньгах. Донетчане зарядили слишком большую цену — не то что за выкуп, но даже за аренду. Да и меня самого не устроили условия личного контракта: ярославский клуб не смог предложить мне зарплату, не меньшую, чем в “Шахтере”. На том все и закончилось. К началу чемпионата Украины я снова вернулся в Донецк, окончательно поняв, что сезон потерян.

— Других вариантов не было?

— Звали в августе в тонущий “Ротор”, однако я отказался. Какой резон ехать в аренду всего на три месяца? Там уже сложившийся коллектив, и надо было все начинать с нуля: надрываться, доказывать, мучиться. Тем более что волгоградский клуб находился на самом дне таблицы, и его шансы на выживание были весьма призрачными. А это значило загнать себя психологически. В общем, в Волгоград не поехал и решил просто дотянуть в Донецке до конца сезона, а уж затем всерьез заняться своим трудоустройством. Благо время на это есть.

— Вы играли то за “Шахтер-2”, то за дубль…

— Какая разница… Это практически одно и то же. Резервный состав “Шахтера” насчитывает 25 футболистов, работающих под руководством одного главного тренера — Николая Федоренко. А уж он на свое усмотрение делит подопечных на “Шахтер-2”, выступающий в первой лиге, и дубль. Мне, как и многим другим, довелось поиграть за обе команды, и разницы между ними не ощутил.

— Сожалели об уходе Шустера?

— Конечно. Он хороший тренер, и человек тоже. У нас сложились отличные отношения… Проблема Шустера заключалась в том, что он пришел в “Шахтер” в сложное время, когда, независимо от него, начался процесс разделения команды на два лагеря — русскоговорящих и иностранцев. Первая группа, большинство которой составляли, естественно, украинцы, мягко говоря, недолюбливала вторую за то, что та отбирала у них хлеб. До серьезного конфликта дело не дошло, но противоречия зачастую проявлялись в мелочах — на тренировках, в быту. Сами понимаете, как сложно тренеру управлять расслоенным коллективом. Это, разумеется, не могло не отразиться на выступлении “Шахтера”, уступившего чемпионский титул киевлянам.

— Как же справился со столь серьезной проблемой Луческу?

— Учтя горький опыт своего предшественника, румынский специалист первым делом убрал из команды большинство украинцев: Зубова, Попова, Закарлюку, Старостяка, Гая, а также литовца Глевецкаса, болгарина Пажина, серба Йовановича. Кого-то еще из этого перечня я, наверное, упустил. В “Шахтере” остались из украинцев лишь Тимощук и Воробей, да еще трое, находящихся на вторых ролях, — Белик, Шутков, Пуканыч. Таким образом Луческу удалось создать более или менее цельный коллектив.

— Какого вы мнения о румынском наставнике?

— Мне довелось тренироваться под его руководством совсем немного — в сумме наберется недели две, не больше. Квалификация Луческу сомнений не вызывает. Работать с ним интересно, хотя ничего сверхъестественного я не обнаружил.

— Себя вам не в чем винить за неудавшийся сезон?

— Как вам сказать… Я всячески стремился себя проявить, выкладывался на каждой тренировке на сто процентов, даже больше. Однако, естественно, на столь высоком уровне получалось далеко не все… Молодому и перспективному пробиться в основу “Шахтера” сейчас попросту нереально. Луческу работает с уже готовыми мастерами. Приехав в Донецк, он заявил, что дубль ему не нужен. А вскоре купили бразильца Матузалема — за 14 миллионов евро! И, насколько мне известно, по окончании сезона процесс создания звездной команды будет продолжен. “Шахтер” планирует приобрести двух-трех именитых и, разумеется, дорогих футболистов — возможно, даже из итальянской серии “А”. Тогда, не исключено, украинцам вообще не найдется места в основе. Впрочем, эта проблема уже существует. В недавнем матче Лиги чемпионов против “Милана” в стартовом составе донецкого клуба не было ни одного местного. Так что, очевидно, оставаться в “Шахтере” мне нет никакого смысла — сейчас здесь ничего не светит.

— Значит, уже смирились с мыслью, что цвета донецкого клуба вам не защищать никогда?

— Отнюдь нет. Думаю, у меня все-таки есть шансы вернуться в “Шахтер”. Но для этого надо заиграть в другом клубе и сборной.

— Кстати, о национальной команде. Переживаете разлуку с ней?

— Конечно же — скрывать не стану. Тем более что удачно сыграл за сборную в феврале против киприотов, и перспективы виделись весьма радужными. К сожалению, на этом вызовы в национальную команду прекратились. Честно говоря, даже когда не ладились дела в “Шахтере”, я все-таки надеялся и ждал приглашения в сборную. Хотя прекрасно понимаю Анатолия Байдачного: за главную команду страны должны выступать те, кто постоянно и хорошо играют за клубы.

— Вы наверняка не раз пожалели о том, что приняли предложение “Шахтера”?

— Поверьте, что нет. Даже несмотря на то, что карьера в Донецке не сложилась, я здесь многому научился — игровому мышлению, тактическим новинкам… Проведя год в солидном, по европейским меркам, клубе, теперь уже ясно представляю, к какому уровню должен стремиться и как этого достичь. Трудности, с которыми столкнулся на Украине, закалили меня психологически. Потренировавшись и поиграв бок о бок с классными футболистами, под руководством известных специалистов, я обрел столь необходимые опыт и уверенность, поняв, что не боги горшки обжигают. И ехал в Германию на молодежный чемпионат Европы, абсолютно не боясь соперников, с единственной целью — выиграть. Это называется психологией победителя, которая свойственна всем настоящим мастерам и без которой в футболе ничего не добиться. Так что и не думаю корить себя за переход в “Шахтер”, хотя в ту пору были и другие предложения — от киевских “Динамо” и “Арсенала”, московского “Торпедо”, словацкого “Ружомберока”… Правда, порой все-таки одолевают переживания о неудавшейся карьере в Донецке. Но стараюсь смотреть на случившееся философски: не сложилось в “Шахтере” — получится в другом клубе. Непременно. Я в это верю.