МОЛОДЕЖКА. ПОЛЬША — БЕЛАРУСЬ. МНЕНИЯ ТРЕНЕРОВ. Юрий Пунтус: итак, встретились двое...

— Мне тяжело начинать разговор. Переполняют положительные эмоции. Хочу искренне посочувствовать Эдварду Кляйндинсту. Я — тренер и хорошо представляю его теперешнее состояние. Важно, чтобы он не остался в обиде на меня, на мои интервью и настроения. Надеюсь, мы сохраним дружеские отношения. Это — футбол.

После минского матча я пообещал вернуть долг нашим болельщикам. Они яростно поддерживали нас в Минске, но мы их подвели — победы не добились. В тот же вечер, когда мы вернулись в гостиницу, я пообщался с каждым игроком. Заглянул в их глаза, увидел лица — людей расстроенных, но не обреченных. Тогда у нас состоялся мужской разговор. Мы пообещали друг другу сделать все ради победы. Конечно, я не думал, что счет будет таким. Наверное, нам повезло. У меня, разумеется, будет возможность поблагодарить команду. Но хочу и через прессу сказать, что ребята — мужики. Они пообещали — и сделали. Все могло быть по-другому, могло получиться не 4:0, могли и проиграть. Но если бы это случилось при такой игре, такой самоотдаче, никто не бросил бы камень в наш огород.

— В первом матче команда Польши отчасти озадачила вас изменениями в тактике. Сегодня вы угадали намерения оппонента?

— Мы живем в такое время, когда нет недостатка в информации. Как у пана Эдварда не было никаких неясностей относительно нашей команды, так и у меня, положа руку на сердце, их не было в отношении польской. Конечно, мы интересовались и персоналиями: будут ли играть Миля, Мадей, Стронк? Но само построение я угадал. А когда за час до начала принесли протокол, то сразу все разложил по полочкам и понял, кто и где будет играть. Мы были готовы именно к такой игре соперника.

— Почему первый пенальти бил Александр Глеб?

— Не скрою, мы готовились к одиннадцатиметровым, но только послематчевым. А о возможности пенальти в игре как-то не подумалось. И когда он случился, я все отдал на откуп ребятам. Наверное, учитывая опыт, Глеб взял это на себя.

— Оценка дебюта Корниленко?

— Очень доволен его игрой.

— Как команду поощрят за выход в финал?

— Это будет денежная премия. Не называя сумму, могу сказать, что она будет немалой.

— Вы знаете, какой?

— Знаю. И игроки тоже.

— Знали и перед матчем?

— Да. Накануне у нас была встреча с главой федерации Геннадием Невыгласом. Там он эту информацию и озвучил. Этих денег будет достаточно, чтобы каждый красиво провел свой отпуск. Причем не в одиночку.

— Когда в интервью белорусским газетам вы обещали сыграть от обороны, по осторожной схеме 4-5-1, вы тогда лукавили и уже знали, что сыграете иначе?

— Понимаете, согласно первоначальной расстановке мы ведь и играли 4-5-1! Правда, сделали атакующий треугольник: впереди Корниленко, чуть ниже — Глеб и Калачев. Но эти двое обязаны были закрывать свои зоны при ведении обороны, если там нужна была их помощь. А в контратаку должны были изначально идти малыми силами. Главное было обезопаситься. Но вы же знаете мой характер. Я предупредил ребят, что, возможно, от меня последует команда “Фас!”. Допускал, что они сами поймают кураж, почувствуют, что многое получается. Не в моих правилах загонять игроков в рамки, запрещать то, что нам всегда нравилось. И, думаю, они с первых минут почувствовали эту уверенность, это желание сыграть агрессивно. Но, разумеется, никто не говорил Виталику Надиевскому, чтобы он чуть ли не от стартового свистка принялся бороздить просторы чужой половины.

— А как получилось, что Шкабара и Попель составили фактически тандем опорных хавбеков, то есть схема трансформировалась в 3-6-1?

— По плану Шкабара был опорным хавом, Попель — передним защитником. Но им не запрещались рокировки, действия исходя из физического состояния и понимания эпизода. Однако при любой импровизации не должно было возникать проходного двора. Там были плотность, диагональная подстраховка. Ведь они не располагались в линию.

— И все-таки в чем объяснение метаморфоз, случившихся с командами за считанные дни?

— Полагаю, мы просто сильнее поляков. Я к ним отношусь очень уважительно. В Минске, сыграв 1:1, они прыгнули выше крыши. На нашем неважном поле у них получилась лучшая в цикле игра! Я убежден в этом, потому что пересмотрел немало кассет и знаю: они и близко так не играли. Мне нужно было только одно: чтобы мы раскрыли весь наш потенциал — и все! В Минске не получилось, а здесь — да. Ничего сверхъестественного. И главное, что так же думали все ребята. Саня Глеб в интервью “Прессболу”, может быть, даже нагловато заявил: мы выиграем — даже вопрос не стоит. Но у меня было такое же чувство.

— При подготовке к матчу было применено нечто из разряда “ноу-хау” в области психологии?

— Очень было важно, чтобы ребята сыграли ровно так, как я попрошу. Когда пришел в раздевалку, надо было как-то снять излишнее напряжение. Напомнил про правило серебряного гола. Поговорили об арбитре. Мне понравилось, что ему 31 год — это возраст, когда многое решается в судейской судьбе. Предчувствовал, что арбитраж будет честным. Но я еще и убедил ребят, что они должны своим поведением заставить арбитра влюбиться в них как в футболистов. Но все равно видел в глазах какую-то серьезность. Вспомнилось, как в Минске вышли немного закрепощенными, не готовыми к бурной зрительской поддержке. Побоялся, как бы такое не повторилось. Короче, решил рассказать анекдот.

— Не секретный?

— Ну, если это для газеты, то смягчу некоторые чисто русские выражения. Итак, встретились двое. Один другому говорит: “Слушай, я, по-моему, такой дофенист…” — “А что это такое?” — “А знаешь, деньги украли — а мне до фени. Жена изменяет — мне тоже до фени. С работы вот уволили — опять до фени”. Второй выслушал и говорит: “Слушай, так и у меня такие же проблемы”. — “Что такое? Расскажи”. — “Иду. Темно. Выходят трое. Слушай, Коля, доставай-ка все, что у тебя есть. Всыпали мне по первое число, все забрали — а мне до фени”. Первый спрашивает: “А это почему?” — “Так ведь я не Коля”. Раздевалка — ха-ха-ха! А я говорю: “Ребятки, вот и у меня такое настроение. Нам — до фени! Нам все равно, с кем играть: с поляками, чехами, голландцами. Вы выйдите и покажите свой футбол”. Посмеялись — и снова серьезные лица. А потом — случилось то, что случилось.

— Главная черта этой команды?

— Повторюсь: это — му-жи-ки. Моя жизненная позиция: всегда отвечай за свои слова. Парни ведь и мне уверенности прибавили, когда говорили: “Юрий Иосифович, да, можно было сохранить в Минске счет. Но мы же и не проиграли. Будем биться”. И слово сдержали. Ведь что сказали бы сейчас о Глебе, не выполни он то, что пообещал? Пижон! Но он ответил за свои слова. И я благодарен им за такой характер. А самое главное — я уверен, что это наше будущее. Их надо уже сейчас вливать в национальную сборную и работать с ними там. А в том, что ребятам придется играть как бы на два фронта, страха большого не вижу. Когда они почувствуют себя игроками национальной сборной, то приедут на финал чемпионата Европы с еще большей верой в себя.

Эдвард Кляйндинст: белорусы сразили наповал

Нетрудно представить, каково было на душе Эдварда КЛЯЙНДИНСТА после вчистую проигранного матча, да еще на своем поле. Однако главный тренер польской молодежной сборной нашел в себе силы прийти на пресс-конференцию и ответить на вопросы журналистов.

— Мы сыграли отвратительно. Правда, в первом тайме ситуация не выглядела критической, хотя игра нам явно не удавалась. Но в начале второго тайма из-за второй желтой карточки мы потеряли Ковальчика. Поэтому мои планы на вторую половину не могли быть реализованы. Откровенно говоря, мы не ожидали столь резкого преображения белорусской сборной в сравнении с первой встречей. Соперник нас сразил наповал своим неуемным стремлением к победе. А когда еще играешь в меньшинстве в матче со столь серьезным противником, то трудно рассчитывать на положительный результат.

— Видели ли вы последний номер газеты “Пшеглонд спортовы”, и что вы думаете по поводу первой страницы, на которой большими буквами вынесен заголовок “Дожмем белорусов!”?

— Да, я видел эту газету. Наши футболисты — еще совсем молодые люди, у которых несколько завышена самооценка. В принципе ничего плохого в этом нет. Мудрость приходит с возрастом. Признаться, я до конца и не уверен, что кто-то из моих подопечных сказал эти слова. Возможно, их неверно поняли журналисты и написали это от себя. Хотя признаю, что по отношению к сопернику была допущена некорректность.

— Шанс попасть на Олимпийские игры у футболистов бывает лишь раз в жизни. Однако по ходу встречи сложилось впечатление, что сознание игроков вашей сборной оказалось просто не готово к столь ответственному матчу…

— Я не согласен с вашим выводом. Насколько команда могла, настолько она старалась. Не в менталитете дело. Прежде всего мои подопечные оказались гораздо хуже готовы физически, чем их белорусские сверстники.

— После удачного первого матча в Минске польские средства массовой информации в унисон утверждали, что путевка в финал чемпионата Европы у вашей команды уже в кармане. Возможно, причину неудачи следует искать в психологии игроков, которые заранее уверовали в победу?

— Нет. Сразу же после первого матча в самолете по дороге домой я разговаривал со своими ребятами, и у меня не сложилось впечатления, что команда уже чувствует себя победителем по сумме двух матчей. Не думаю, что ситуация могла измениться и в течение нескольких дней после возвращения.

— Вы сказали, что коренным переломом в матче стал эпизод, связанный с удалением Ковальчика в начале второго тайма. Но ведь этот футболист слабо играл и в первой половине. Вы в самом деле убеждены, что его досрочный уход с поля ослабил команду?

— Вы забываете, что из-за удаления футболиста мы остались в меньшинстве. А тем временем ситуация требовала усиления игры в атаке. Поэтому у нас не было иного выхода, как перестроиться на действия в три защитника, чтобы удаление никоим образом не повлияло на число футболистов в середине поля, где у нас были до перерыва серьезные проблемы с контролем над мячом и в линии атаки. Что из этого получилось, вы видели…

— По сравнению с минской встречей произошел ряд изменений в составе польской сборной, который, по идее, должен был усилить игру команды. Но этого не произошло. Почему?

— Нам очень не хватало Мили, который из-за болезни не смог принять участия ни в одной из встреч. Мадей и Стронк ко второй игре вроде успели выздороветь, но вернуть свои кондиции они так и не смогли. Эти ребята явно не успевали за оппонентами. У нас случилась беда — грипп, который выкосил не одного и не двух футболистов, а почти полкоманды.