МЫ О ВАС ДАВНЕНЬКО НЕ СЛЫХАЛИ... Мирослав Ромащенко: пять лет вне игры

Большой футбол для Ромащенко-старшего закончился пять лет назад, когда он, устав от затянувшейся борьбы с больным коленом, повесил бутсы на гвоздь. Свой тридцатый день рождения Мирослав встретил в ранге одного из тренеров “красно-белого” клуба. Среди поздравивших его с праздником оказался и прессболовец-интервьюер, недолго размышлявший над первым вопросом юбиляру.

— Как отметили событие?

— На славу. 30 лет — дата круглая и серьезная, в какой-то мере знаменующая переход во взрослую жизнь. Однако не скажу, что этот день рождения сильно отличался от прежних. Как обычно, собрал за столом родных и близких мне людей, посидели… Правда, раньше предпочитал встречать гостей дома, теперь же решились с женой на маленький эксперимент: местом встречи выбрали один из московских ресторанов.

— Для вас юбилейные даты особенны?

— Нет. Большого значения им не придаю. Даже и не вспомню, где и при каких обстоятельствах справил свои 20-, 25-летие… Хотя отныне каждый день рождения будет важным событием. Как-никак четвертый десяток разменял.

— Да, жизнь бежит. Пять лет прошло, как вы вне игры. Тоже своего рода “грустный праздник”…

— Знаю. В последний раз выходил на поле поздней осенью 1998-го. Если память не изменяет, в Москве на “Динамо” принимали “Шинник”. “Спартак” победил, но с каким счетом, забыл — не то 3:1, не то 2:0… Международный футбол для меня закончился тогда же: матчами Лиги чемпионов против итальянского “Интера”. А с белорусской сборной распрощался и того раньше — в сентябре в Минск приезжали датчане. Я немало из своей игровой карьеры помню. Разве что некоторые детали стерлись из памяти. Но это неудивительно. Слишком много переживаний выпало на мою долю за эти пять лет.

— Как проводите отпуск?

— В середине декабря вернулись с семьей из теплых краев, где загорали вместе с друзьями. Теперь отдыхаем в Москве. Свободного времени хватает, хотя его не так много, как хотелось бы. Да и новый сезон уже не за горами.

— Его вы начнете в должности второго наставника спартаковского дубля. Расскажите о своем тренерском пути из детского футбола во взрослый.

— Однажды я понял, что мое возвращение на поле невозможно. Сказал об этом руководству “Спартака”, Олегу Романцеву. Изложил все как есть: так, мол, и так, дальнейшее лечение бесполезно, в футбол не вернусь, пора заканчивать. На тот момент я уже год как учился в Высшей школе тренеров, и клуб предложил поработать с детьми. В мое распоряжение поступила спартаковская команда, составленная из игроков 1988 года рождения. При прежнем наставнике ребята добрались до решающей стадии Кубка России, а уже под моим руководством выиграли трофей и в Краснодаре. Помимо этого, участвовали в первенстве Москвы среди школьников, съездили на один международный турнир. Так прошел год, а затем, в середине минувшего сезона, меня пригласили в дубль в качестве ассистента Ильи Цымбаларя.

— Завершив игровую карьеру, вы рассчитывали получить работу в клубе?

— И да, и нет. Когда лечил колено и надежда на выздоровление жила, будущее меня мало заботило. Вопрос стоял в иной плоскости: быть или не быть футболистом? Только об этом и думал. А когда шел на разговор с руководством, мысль о дальнейшем сотрудничестве, признаться, допускал. Но не более того. Считаю, мне повезло с клубом. Если бы такая ситуация приключилась в каком-нибудь другом месте, все могло сложиться иначе. И неизвестно, где бы был сегодня. Есть немало примеров, как больных игроков, мягко говоря, потихоньку отодвигали в сторону. Ко мне же отнеслись по-человечески.

— Правда, что в период лечения вы чувствовали себя неловко при посещении клубной бухгалтерии в дни выдачи зарплаты?

— Да, неудобно было. Ну, месяц не играешь, два, год — куда ни шло. Тяжело, но поправимо. Но если все твое время занимают врачебные консультации, процедуры, операции, обследования, сами понимаете… А тут еще предложили заключить новый контракт. Я был приятно ошарашен. Но в конце концов не выдержал. Сказал, что больше так не могу, надо что-то решать. Честно, считаю, поступил.

— С Цымбаларем быстро сработались?

— Без проблем. У нас одинаковые взгляды на футбол в целом и общая позиция в вопросах тактики, стратегии и тренировок.

— Насколько тесна связь между “Спартаком” и его резервным составом?

— Работаем порознь: основа — в Тарасовке, мы — на Преображенке, в черте города. Но это не значит, что дубль изолирован от первой команды. Скажем, в минувшем сезоне мы с Цымбаларем поочередно бывали у них на базе. Наблюдали за тренировочным процессом, получали необходимую информацию. Наши занятия регулярно посещали представители главного штаба — Юран, Чернышов, Федотов. Взаимодействовали и на уровне обмена игроками. Схема проста и эффективна.

— Она останется без изменений и в будущем сезоне, который “Спартак” начнет под руководством Невио Скалы?

— Не знаю, я с ним еще не успел познакомиться. Когда Скала приезжал в Москву, меня там не было. Отпуск… Ничего, скоро увидимся. Думаю, работать под началом итальянца будет интересно.

— Его приглашению в “Спартак” предшествовала нешуточная тренерская чехарда…

— Будь я болельщиком, на эту тему, наверное, долго рассуждал бы. Но мне нечего добавить к сказанному другими, написанному прессой. Да и зачем? Ведь почему о неудачах клуба и отставках столько говорят? Просто все привыкли к тому, что “Спартак” — флагман российского футбола, всегда и везде первый. А в этом году не получилось. Такова жизнь. В команде много молодежи, легионеров. Я так считаю: чтобы прибавить в игре и результате, иногда полезно сделать шаг назад. Мне кажется, наш клуб идет по этому пути.

— Уход из “Спартака” Олега Романцева тоже не тема для объемных комментариев?

— Тогда я находился вне команды, деталей отставки Олега Ивановича не знаю. А знал бы, все равно от оценок воздержался бы. Это внутреннее дело клуба. По-человечески мне жаль, что так случилось. В свое время у нас с Романцевым установились хорошие отношения. Будучи игроком, я всегда мог зайти к главному, обратиться за советом, пошутить в разговоре. Но, видно, ему было суждено уйти, возглавить другую команду.

— Как полагаете, профессиональный опыт на уровне детского футбола — хорошая стартовая площадка для дальнейшего тренерского роста?

— На мой взгляд, любому начинающему специалисту полезно познать специфику работы с подрастающим поколением. В моем возрасте — тем более. Не думаю, что пару лет назад я оказался бы шибко полезным в ассистентской роли во взрослой команде. Мне ведь и 30 не было. Да, диплом ВШТ в кармане, да, играл — но этого мало. А в процессе работы с детворой учишься сам: ищешь варианты, накапливаешь знания, формируешь взгляды. Это хорошо, что у меня был в жизни такой период. Хотя одного года, возможно, и маловато.

— Но его, пожалуй, вполне достаточно, чтобы определить предрасположенность к профессии, природные способности…

— Насчет способностей не знаю — время покажет. Мы ведь с детской командой всего в трех турнирах поучаствовали. Где-то получалось, где-то не совсем. Наверное, могло быть и лучше. Но все же верных решений у меня было больше, чем ошибочных.

— Быстро адаптировались к обращению на “вы”, по имени-отчеству?

— Пока работал с детьми, привык. Хотя первый месяц было не по себе. Легче откликался на имя, чем на уважительное Мирослав Юрьевич. Теперь нормально. Для ребят из дубля я нередко просто Юрьич.

— Какого вы мнения относительно спартаковских перспектив двух белорусов — Артема Концевого и Романа Василюка?

— Насчет Концевого мне трудно судить. Он больше с основой работал, его в деле я мало видел. Дай бог, как говорится, чтобы Артем и в следующем сезоне мне на глаза не попадался. Парень способный, самое место ему в главной команде. Как, впрочем, и Ромке. Дубль — не его уровень. Ему непросто, в свои 25 он намного старше большинства партнеров. Однако, несмотря ни на что, даже во втором составе Василюк верен профессиональному подходу к делу, на тренировках выкладывается по полной программе. Роман засиделся в резерве. У нас на этот счет с Цымбаларем мнения совпадают. На первый предсезонный сбор “Спартака”, к слову, вызваны оба — и Концевой, и Василюк. Пусть доказывают свое право на место среди основных футболистов. Все в их руках.

— Сегодняшнее состояние здоровья позволяет вам гонять мяч?

— Куда ж без этого… С детьми частенько поигрывал, упражнения показывал. Сейчас с ветеранами иногда пулю забиваем, со спартаковским руководством.

— Противопоказаний нет?

— Так это же не профессиональный уровень. Но все равно интересно. Порой из-за излишнего усердия неделю нога ноет, отходит от нагрузок. А на поле по-прежнему тянет. Всегда будет тянуть. Не наигрался я.

— В былые годы с левой вы лупили на убой. Сила в ударе осталась?

— Куда она денется? Я все свои игровые качества сохранил. Только движения уже не те, что раньше — более мягкие, плавные.

— Слышал, что раньше, просыпаясь по утрам, вы первым делом осматривали больное колено. И этот ритуал задавал настроение: опух сустав — плохи дела, нет — день сложится удачно…

— Была такая привычка. Она осталась в прошлом. Как завязал, такого рода предрассудки выбросил из головы.

— Бытует мнение, что ваше расставание с футболом предопределило обострение травмы в матче белорусской сборной против датчан.

— Правильное мнение. Процентов на 99. Неудачное приземление после одного из единоборств значительно ускорило мой уход. Не случись этого, кто знает, может, и сегодня играл бы. Ведь до встречи с Данией я на полную катушку отработал все четыре дня сбора. Болей не было, чувствовал себя нормально. А матч для меня закончился еще в первом тайме.

— Известно, что определяющим фактором появления на поле в тот вечер стало ваше желание сыграть против датчан. Может, не стоило тогда, в стартовом туре цикла, рваться в бой?

— Я ни о чем не жалею. От таких вещей в футболе никто не застрахован. Удивило другое — отношение к моим проблемам со стороны определенной группы людей в вашей стране. Для некоторых Ромащенко-старший словно перестал существовать. Я был в шоке.

— Какое место среди ваших нынешних футбольных пристрастий занимает сборная Беларуси?

— Пока ей нужны мой брат Максим, Валик Белькевич и Саша Хацкевич, эта команда мне не безразлична. Но к страстным болельщикам белорусов себя уже не отношу. Вот раньше — другое дело. За каждым матчем следил с помощью онлайн-трансляций в Интернете, переживал. А как из обоймы выпал — перестал. Так, встану с утра, открою какой-нибудь спортивный сайт, результат гляну… По вполне понятным причинам мне нынче ближе сборные России и Украины.

— Вы россиянин по паспорту?

— Да, гражданство давно принял. Здесь никогда себя иностранцем не чувствовал. У нас одна страна — СССР называется. А в России я уже десять лет. Москва для меня — родной город, а “Спартак” — родная команда с первого дня.

— Так уж и с первого…

— Нет, ну сразу, конечно, непросто было — знакомство, адаптация, игровые нюансы… Потом освоился и нормально. Сегодня я в постоянном контакте и с ребятами, и с тренерами.

— Когда последний раз были в Беларуси?

— О-о, давно… Года два назад приезжал в Могилев к врачу одному — думал, поможет. Меня сегодня немногое связывает с вашей страной. Наши с Максом жены — белоруски, остались еще друзья, знакомые. Больше ничего. Но я в курсе главных дел в белорусском футболе. Читаю в Интернете прессу, в том числе и вашу газету, интервью футболистов, высказывания тренеров. Короче, владею ситуацией. И мнение свое на сей счет имею.

— Никак вы, Мирослав, в обиде на Беларусь…

— Нисколечко! Мне всегда нравилось у вас. И в Речице, куда приехал из Днепропетровска в надежде решить вопрос с армией, и в Могилеве, где играл у Башмакова в “Днепре”, и в сборной. В общем, никаких проблем и никаких обид. Все путем. Так и напишите, а то народ неизвестно что подумает.

— Часто смотрите видео матчей со своим участием?

— Записей встреч сборной у меня попросту нет, ни одного фрагмента. Спартаковских кассет хватает — отец поназаписывал, сам, когда возможность такая выпадала. Смотрю ли? Нет. Последний раз было года три-четыре назад, и то не по своей воле — друзья попросили. Включи, говорят, видик, поглядим, чего ты стоил на футбольном поле.

— И что, никакой ностальгии по прошлому нет?

— У меня теперь других хлопот в избытке. Сына с дочкой на ноги нужно поставить. Родителям, которые на Украине, стараюсь помочь. В дубле хочется, чтобы у нас с Ильей дело спорилось, чтобы ребята достигли чего-то и другие это оценили. Сегодня у меня несколько иные ценности, другое мировоззрение.

— Как вам следующее утверждение: спортсмены с незадавшимися карьерами стараются реализовать себя в детях?

— Никита занимается футболом. В спартаковской школе, куда ходит с удовольствием. Он — активный ребенок. Но пока не дорос до того возраста, когда необходимо делать осознанный выбор. Сыну семь лет. Подрастет — определится. Давить не буду, пусть все идет своим чередом. Выберет футбол — стану учить. А нет — так нет.

— Как видно, вы не из тех людей, что живут по заранее составленному графику, просчитывают будущее на годы вперед…

— Я не любитель далеко идущих планов. Предпочитаю жить настоящим. Вот работаю в “Спартаке”, и хорошо. У меня есть сегодня, знаю, что буду делать завтра, а дальше не заглядываю. Какой в этом толк? Разве мог я предположить, что в 25 закончу играть? Жизнь непредсказуема.

— Нет худа без добра. В свои тридцать вы — в штабе одного из самых авторитетных российских клубов. Не самое плохое начало тренерской карьеры, не так ли?

— Да, только лучше уж я поиграл бы лет эдак до 35. Но случилось то, что случилось, и на новом месте мои дела складываются вроде неплохо.

— И что немаловажно, дни рождения теперь можно справлять, не задумываясь о завтрашних кондициях и самочувствии…

— С той поры, как попал в “Спартак”, у меня с режимом порядок. Вешая бутсы на гвоздь, и в мыслях не было ничего такого: вот, мол, сейчас уж дорвусь до стола… От красного вина не отказываюсь, против пива опять же ничего не имею… Но все в меру, без фанатизма. Любой спортсмен вам скажет: хоть раз в жизни, но через это проходит каждый. Для меня такие дни уже дале-е-ко в прошлом. А сегодня все культурно, разумно и красиво.