ГЛАВНАЯ ТЕМА. Геннадий Невыглас: безвластие — это тупик

Тем не менее попытка взять интервью у претендента на футбольный трон накануне конференции 19 декабря обернулась неудачей. Геннадий Николаевич в последний момент от готовившейся его пресс-службой беседы с корреспондентом “ПБ” отказался, дескать, все ответы на заявленные вопросы прозвучат непосредственно в выступлении с трибуны. Но оно, как известно, не состоялось, скандальный форум зашел в юридический тупик, выбирались из которого всем миром три текущих месяца. В этот период состоялась масса событий, касающихся реструктуризации федерации и приведения в порядок ее бюрократических основ. Однако не сдвинулись с мертвой точки и до сих пор остаются без ответа все те же главные вопросы: кто управляет нашим футболом, кто конкретно несет ответственность за промахи, просчеты и просто бездействие в напряженную пору подготовки к сезону?

Стремясь как можно скорее покончить с безвластием, исполком БФФ включил в оговоренную с представителями ФИФА и УЕФА повестку дня конференции 20 марта также вопрос о выборах. Это нисколько не противоречило решениям форума 19 декабря, однако несколько расходилось с рекомендациями международного наблюдателя Джозефа Мифсуда, сделанными им во время двух визитов в Минск. Как на декабрьской конференции, так и на февральском исполкоме БФФ мальтиец сказал, что “если смешать в одно целое принятие нового устава и выборы, то ничего хорошего не получится”. Тем не менее несоблюдение внешних манер — технологий, здесь виделось меньшим злом, нежели внутренний кризис всей системы управления футбола. И вместе с новым уставом Ассоциации “БФФ”, основывающим переход от общественного объединения к ассоциации юридических лиц, Минск направил Ньону повестку “два в одном”.

Естественно, в этой ситуации мы совершили вторую попытку поговорить с Геннадием Невыгласом, и встреча уже была назначена на минувшую пятницу, как накануне в офис БФФ пришло следующее письмо из Швейцарии:

“Подтверждаем получение факса от 6 марта 2003 года относительно даты, места и повестки дня внеочередной конференции вашей ассоциации. После консультации с ФИФА мы считаем необходимым направить совместную делегацию УЕФА/ФИФА, возглавляемую Джозефом Мифсудом, которая примет участие в качестве наблюдателей на вашем форуме. Представителем от администрации УЕФА будет, скорее всего, господин Эрик Эппле…

Что касается повестки дня, мы хотели бы напомнить вам о решении, принятом на конференции БФФ 19 декабря 2002 года. Было решено, что внеочередная конференция состоится в конце марта 2003 года с единственной целью утвердить новый устав вашей ассоциации. Затем, не позднее 31 августа 2003 года, должна быть проведена другая внеочередная конференция в соответствии с положением нового устава о проведении выборов. Исполком БФФ 18 февраля 2003 года подтвердил, что эта процедура будет соблюдена.

Однако согласно параграфу 3 проекта повестки дня внеочередной конференции вы планируете провести “выборы руководящих и контрольных органов” вашей ассоциации 20 марта 2003 года. Это невозможно ввиду вышеуказанного решения… Мы просим вас воздержаться от каких-либо выборов 20 марта 2003 года и изменить повестку соответственно. В этой связи мы бы хотели указать, что ни ФИФА, ни УЕФА не признают никакой исполнительный орган, выбранный на внеочередной конференции 20 марта 2003 года.

До конца недели мы предоставим вам комментарии ФИФА/УЕФА по проекту вашего устава. Необходимые изменения должны быть внесены в ваш устав до внеочередной конференции 20 марта 2003 года. Примите к сведению, что проект устава, включая все необходимые изменения, должен быть предоставлен вашим делегатам до того, как состоится эта конференция.

Марсель БЕНЦ, старший менеджер юридической службы и национальных ассоциаций УЕФА”.

В свете вышеизложенного вопрос о власти снова повис в воздухе, и неопределенность ситуации предполагала очередной отказ Невыгласа от интервью. Признаться, мы уже были готовы к изменению плана номера, но Геннадий Николаевич сдержал данное слово и продолжил движение навстречу…

ИЗ ДОСЬЕ “ПБ”

Геннадий Невыглас. Родился 11.02.54 в Пинском районе Брестской области. Окончил Московское высшее пограничное командное училище КГБ и Высшую школу КГБ им. Ф.Э.Дзержинского. С 1975 по 1992 проходил службу на различных командных и штабных должностях в Восточном пограничном округе. С 1992 служил в пограничных войсках Республики Беларусь. С 1997 по 2000 являлся заместителем председателя Госкомпогранвойск Республики Беларусь. В ноябре 2000 был назначен начальником Службы безопасности президента страны, с сентября 2001 — Государственный секретарь Совета безопасности Республики Беларусь, помощник Главы государства по национальной безопасности. Женат, имеет двух дочерей 25 и 20 лет.

— Геннадий Николаевич, что вы намерены делать в связи с последней реакцией УЕФА на выборы 20 марта?

— Пока, к сожалению, я вынужден только ждать выборов, не вмешиваясь в их организацию и технологию. Иначе, как говорят некоторые чиновники, это будет вмешательством государственных органов в дела общественного объединения.

— Но ведь государство все равно по определению вмешивается в футбол, хотя бы тем, что содержит все до единой детские футбольные школы Беларуси. Да и вам очень скоро придется держать ответ за все, к чему ведут разброд и шатания. Например, спустя всего 9 дней после конференции 20 марта с вас наверняка спросят за результат, показанный в матче со сборной Молдовы, к которому сегодня, по большому счету, никто не готовится. Как вы думаете, приобрел или потерял белорусский футбол из-за затянувшихся выборов руководства БФФ? И как эта ситуация отразилась лично на вас?

— Для футбола, конечно, было бы лучше, если бы все организационно-выборные хлопоты закончились еще в прошлом году и мы уже давно могли заниматься непосредственно футболом. А так практически потеряно дорогое время. Нас ждут отборочные матчи национальной сборной в первенстве Европы, скоро стартует чемпионат страны, а вся футбольная Беларусь только и делает, что участвует в заседаниях, занимается выборами руководства федерации. В какой-то степени это даже преступно по отношению к народной игре. Хотя надо признать, что для меня лично сей период в определенной мере пошел-таки на пользу. Я смог еще глубже изучить ситуацию в нашем футболе и людей, его представляющих. Может, даже лучше, что я пережил, прочувствовал это дополнительное время своеобразного становления, не будучи обремененным конкретными обязанностями руководителя федерации. Но предпочтительнее все же было бы заниматься непосредственными заботами нашего футбола. Скажу больше: за период, прошедший с декабря, я еще сильнее укрепился во мнении, что наш футбол остро нуждается в реформах, ему нужны реальные, а не декларативные перемены. В том числе в самих руководящих штабах. Поэтому отступать не стану.

— Балаганная обстановка на конференции 19 декабря вас не испугала?

— Нет, горячая дискуссия меня никогда не пугает, в военной службе бывали ситуации и посложнее — эмоций можно и не жалеть, когда речь идет о деле. Но о нем ли пеклись тогда иные горячие ораторы, превратив конференцию в сплошной бесперспективный митинг? Я имею опыт работы в общественных объединениях, до сих пор состою в президиуме общества “Динамо”, однако с тем фактом, что ревизионная комиссия не может отчитаться, столкнулся впервые в жизни. Меня это просто шокировало. Равно как и количество функционеров, заботящихся лишь о своем месте в футболе или о личной кормушке возле благодатного зеленого поля. Таким не особо нужны максимальные результаты, не надобен никакой прогресс — их вполне устраивает сложившаяся и неплохо кормящая ситуация.

Футбол остро нуждается в новой системе управления. Это было ясно уже давно, однако предложение столичной федерации реорганизовать БФФ, прозвучавшее еще на августовской конференции, почему-то никто не услышал. И только когда об этом в феврале заговорили представители ФИФА и УЕФА, принялись исполнять. Считаю, что новый проект устава приводит наш футбол в цивилизованные рамки. Здесь даже против воли чиновников свои условия диктует время. Клуб, футбольный субъект, а не чиновник основа федерации. Да, новые требования ФИФА и УЕФА к уставам национальных ассоциаций заставят шевелиться даже самых неповоротливых. Но такие ли уж мы увальни? Ведь люди в столичной федерации смогли даже опередить время, когда верхушка БФФ попыталась его затянуть. Значит, дело вовсе не в ментальности нации, а в чем-то другом. И не такие уж ретрограды в футболе эти белорусы…

Что касается дел насущных вообще и национальной сборной в частности, то о ней, конечно, сердце болит. Считаю, что команда не в полной мере использовала и использует свой потенциал. У нас сейчас подобрался очень неплохой кадровый состав, видна и хорошая перспективная молодежь, смело стучащаяся в двери. Такая дружина обязана показывать классную игру, более высокие результаты. Сам, как болельщик, считаю большой неудачей поражения от Украины и Уэльса в отборочной группе прошедшего чемпионата мира — обстоятельства складывались так, что должны были выходить в следующий этап на стыковые матчи с немцами. И сейчас европейский отборочный цикл идет из рук вон плохо. Ошибкой считаю отказ от товарищеских игр с крепкими соперниками калибра сборной Португалии. Таким образом, нивелируются не только спортивные принципы, задачи подготовки, но и чисто стратегические, коммерческие планы. В конце концов, мы держим наших перспективных игроков взаперти, лишаем клубы, делегировавшие футболистов в сборную, выхода на широкий мировой рынок. Мы ведь помним, что значила для борисовского БАТЭ вообще и для Виталия Кутузова в частности выпавшая им встреча с “Миланом”. Многие за возможность сыграть против команды Луиша Фигу платят большие деньги, а нам и бесплатно оказалось не надо…

В работе с национальной командой нужны новые подходы, новые идеи. Это касается всего института сборных команд страны, создания из них целостной системы, работающей в тесной координации на единую цель, которая должна простираться гораздо дальше проблем сегодняшнего дня и нацеливаться на соответствующие нашему потенциалу результаты.

И во внутреннем чемпионате давно назрели реформы. Многие матчи первенства страны по-прежнему лишены спортивной интриги, проходят при полупустых трибунах, обделены вниманием прессы. Такое положение не способствует ни повышению уровня национального первенства, ни индивидуальному росту футболистов, приводит к различным околофутбольным скандалам. Наши сильнейшие клубы в подобном первенстве получают мало игровой практики с равными по классу соперниками. И потом, заняв призовые места в белорусском чемпионате, на европейской арене даже в матчах с середнячками третьеразрядных футбольных стран оказываются битыми по всем статьям. Да еще и с разгромным счетом. Видите, мы уже и календарь сезона составляем, держа в уме, что белорусские клубы в еврокубках далеко не двинутся, планируем лишь самые первые этапы.

Ситуация, конечно, где-то соответствует нашим сегодняшним клубным реалиям, только чересчур суровой безнадежностью веет от перспектив вот такого календаря на самом старте нового футбольного сезона. Если нынешнее руководство федерации сложившаяся ситуация устраивает, то меня — категорически нет. Без сильного, интересного национального первенства никакого прогресса в нашем футболе мы не дождемся.

Главными проблемами нашего футбола сегодня я вижу организацию современного менеджмента, создание настоящих профессиональных клубов в полном понимании этого слова, реконструкцию материально-технической базы, развитие и подъем детско-юношеского футбола. Для этого мы и собираемся основательно реконструировать наше хозяйство, переналадить процесс подготовки и переподготовки тренерского и судейского корпуса. Но это будут не только меры, предпринимаемые сверху. Мы планируем изменить систему деятельности самих клубов — чтобы они получили гораздо больше возможностей крепнуть и развиваться самостоятельно.

— Вот вам и стандартная предвыборная программа…

— Свою позицию я отчасти изложил в выступлении на конференции столичной федерации футбола — выдержки из него “Прессбол” публиковал. Раскладывать по полочкам и именам многие темы сейчас преждевременно. Обещаю, что в случае удачного исхода выборов мы с вами обязательно конкретизируем все обозначенные сегодня направления.

— Будет день и будет пища. В данном случае мы говорим о том, что вы действительно хотите возглавить футбольное хозяйство страны, и это поддерживает глава государства…

— Да, мое стремление вполне искренне. И участие в конференции 19 декабря значительно усилило его. То, что там творилось, реально продемонстрировало отсутствие коллективной ответственности в управлении нашим футболом. Мы опозорились перед собой, перед главой государства, перед международными наблюдателями, сами же заведя собственное хозяйство в кризис. Все-таки руководство и исполком федерации могли бы подумать, как эту ситуацию решить заранее, в корне, не делая негативные процессы необратимыми, не вынося тонкие вопросы на публичные распри. Не хватило работы, профессионализма, уважения к своему делу.

Никто ведь не отрицает заслуг того же Федорова перед футболом. Это прозвучало и у него в докладе, и в выступлениях других людей, например, ветеранов. Вопрос, наверное, даже не в том, сколько он сделал и как. Время ведь шагнуло далеко вперед, мы безнадежно от него отстаем, требуются совершенно новые подходы, качественные скачки, которые невозможно совершить без государственной поддержки.

Лучше и понятнее президента об этом на конференции не сказал никто. Глава государства четко обозначил положение, в котором мы находимся, и определил направление, куда следует двигаться. Нужна помощь государства? Извольте, вот вам вариант, принимайте — все прямо и без подтекстов. И я вижу, как нам лучше пройти по этому сложному пути. Во-первых, я с президентом регулярно общаюсь, во-вторых, имеется в виду поддержка как финансовая, так и идеологическая. А это первейший фактор для работы на местах. Ведь там подъем футбола — это не только принятие нового устава, а строительство новых школ, стадионов, создание современной инфраструктуры — громаднейший пласт работы.

— А не хотелось бы употребить свой могучий административный ресурс на более глубокие темы, нежели хождения по кабинетам за решением розничных проблем? Например, белорусский хоккей до сих пор благодарит своего бывшего лидера Юрия Бородича за президентский указ, позволивший поставить на ноги наше клубное хозяйство. В футболе же, помимо декларативной программы якобы развития, до сих пор ничего нет. Нет самого определения футболиста, футбольного клуба в национальной оси координат. Что такое, например, БАТЭ или “Динамо” (Минск)? Коммерческая фирма? Церковь? Фабрика? Хоровая капелла? Бригада вольных каменщиков? На какие статьи относить затраты, куда и как заносить прибыль, что и как облагается налогом? Эти вопросы белорусское законодательство оставляет без ответов…

— Все это вы словно списали с первых пунктов моего плана работы после выборов. К сожалению, тот административный ресурс, которым располагал футбол с нынешней его властью, те возможности лоббирования требуемой законодательной базы были бездарно потеряны. Кого-то это устраивало, кому-то больше нравилось ловить рыбку в мутной воде, довольствуясь разовыми эффектами, а о перспективе никто не думал. Безусловно, первое, с чего мы должны будем сегодня начать — это легализация футбола, выведение из черных дыр и закоулков на свет божий всех его возможных материальных, моральных и идеологических ресурсов. Работа громадная, но когда-то ее надо начинать. Президент недвусмысленно заявил: футбол — это государственная политика, прежде всего социальная.

Я вырос в Беларуси, и что такое был футбол в 60-70-х годах здесь, объяснять мне не надо. Мы из Пинска добирались на матчи минского “Динамо” и не находили свободного места на стадионе; мы играли во дворах, не щадя коленок; мы вели турнирные таблицы и подражали кумирам… Мы жили этим футболом, и это, как я понимаю, была эффективная политика, потому что иначе нам пришлось бы жить чем-то другим, что происходит сегодня. Извечный спор: какой спорт массы предпочитают — большой или физкультуру — на самом деле надуман. Важно и то, и другое, важна социальная гармония. Потому что мальчишки и девчонки, лишенные возможности заниматься в секциях, по своему характеру могут потенциально пополнить ряды дворовой шпаны, хулиганов и наркоманов; в свою очередь нация без идеи, без любимой команды, притягивающей постоянный интерес, инертна, аморфна.

— Помимо стратегических и политических, не уйти от вопросов технологии, банальных лишь на первый взгляд. “Футболом должны управлять футбольные люди, потому что они лучше знают, что для футбола лучше” — это цитата из речи Мифсуда…

— Я также считаю, что организация соревнований, судейство, подготовка тренеров, резерва и так далее есть удел профессионалов. Вне всяких сомнений, будет неправильно, если этими чисто футбольными вопросами начнут управлять чиновники. Поэтому мой подход такой: государственная поддержка, влияние и личное участие касаются прежде всего общей системы. Установим правила, наладим контроль, насытим ресурсами — и в путь, работайте, футбольные профи. Думаю, все прекрасно поняли президента, как он говорил, что никто не собирается вмешиваться в технологию. Равно как нет сомнений и в том, что система управления нуждается в реконструкции — ваша газета посвятила этому немало страниц. Надеюсь, мой опыт работы в органах управления различного уровня здесь пригодится.

Что касается международных отношений, то они должны строиться на основах взаимоуважения. Без сомнений, требования и правила ФИФА/УЕФА мы должны чтить, и вне этих спортивных образований никто в моем штабе судьбу белорусского футбола не мыслит. Но вместе с тем мы должны отдавать себе отчет в том, что ни ФИФА, ни УЕФА развивать за нас наш футбол не будут, и поражения белорусских сборных и клубов на международной арене — не международная, а сугубо национальная боль, потому что в любой игре есть не только проигравший, но и победитель. Мы тоже хотим выигрывать, и для этого должны сами наводить порядок в своем доме, выходя в мир в цивилизованном убранстве, имея достойный вид как внутри, так и снаружи. Только тогда нас начнут по-настоящему уважать. Отсюда логично было бы предположить, что пожелания отдельных европейских чиновников, конечно, заслуживают внимания, но они не должны иметь первостепенное значение в решении наших внутренних проблем, тем более когда возникают противоречия с законодательством нашей страны. Я считаю, во-первых, это юридически неверно, а во-вторых, затрагивает национальную гордость.

Убежден, что если бы Григорий Константинович повел себя по- другому, думая прежде всего о футболе, а не о себе, не было бы оснований для конфликта и у международных наблюдателей. Как видите, проблема опять внутри нас самих…

— Вы говорили об этом самому Федорову?

— Да, Григорий Константинович ко мне приходил, мы беседовали, я пытался его переубедить. Ведь это же позор, когда, выйдя на конференцию при представителях ФИФА/УЕФА, мы вдруг выяснили, что только 48 депутатов избраны, что меньше 30 процентов участников, а остальные просто назначены. Разобравшись, там же уяснили, что выборов быть и не могло, потому что не зарегистрированы федерации, нет структурных подразделений, первичек, основ. Поэтому считаю, что исполком в том составе, в котором он остается и сейчас, все-таки провел большую работу. Сейчас практически все рекомендации Минюста выполнены, легализованы областные федерации, налажено членство, наконец, нормально избраны делегаты — это уже люди, представляющие не самих себя, а какой-то регион, футбольный субъект, следовательно, имеют доверие, полномочия и могут на конференции решить любой вопрос. В том числе и по новому уставу. Этот проект можно и нужно дорабатывать, но это уже тот документ, который не декларативно, а подробно регламентирует работу, расставляет все по местам, начиная от коллектива физкультуры и заканчивая национальной командой.

— Геннадий Николаевич, понимаю, что вопрос преждевременный, но не задать его не могу. На кого вы будете опираться в случае своего избрания в футбольной среде? Государева служба не позволит вам целиком отдаваться общественным делам, а потому хотелось бы узнать имя профессионала, которого вы предложите избрать первым вице-президентом.

— Об этом говорить еще преждевременно. Скажу только одно: кадровая политика не терпит суеты, что лишний раз подтверждает сегодняшняя ситуация в верхушке БФФ. Кто управляет федерацией после 19 декабря?

— Признаться, я хотел задать этот вопрос вам…

— Так я тоже не знаю ответа. Вроде Федоров написал заявление, но какое-то неконкретное. Вроде он ушел в отпуск или уехал в командировку — этого никто не знает. Вроде исполняет обязанности Пигулевский, но ведь первым вице-президентом является Курбыко. Вся эта неразбериха чувствуется не только по настроению в исполкоме, но и среди простых болельщиков — какая-то неуверенность в завтрашнем дне. А ведь чемпионат уже на носу! Сборная неизвестно где, равно как и главный тренер, хотя скоро играть! А международные наблюдатели, пусть не желая того, настоятельно рекомендуют нам продлить эту неопределенную ситуацию еще до августа. Кому от этого польза?

— Что является главной причиной сегодняшнего кризиса футбольной власти: амбиции, деньги, политика?..

— Все вместе перечисленные вами факторы, хотя чистой политики здесь меньше всего. У меня также нет оснований говорить о корыстной заинтересованности кого бы то ни было, однако о том, как нерационально используются средства, на конференции, думаю, будет доложено. Все-таки главную причину я вижу в личных амбициях: слишком много руководство БФФ стало думать о себе и слишком мало — о футболе.

— Еще один важный фактор кризиса, на мой взгляд, — предвыборная лояльность лидера по отношению к подчиненным — выборщикам. Например, как можно поставить на место или заставить работать того же Малофеева, если от его настроения во многом зависят твои голоса? Переносы выборов сделали Федорова заложником собственного либерализма — руководитель утратил требовательность, стал зависим от настроения цеха, которому надо нравиться.

— Федоров обладает сильным характером, и я бы не согласился с вашей постановкой вопроса, если бы не поведение Григория Константиновича в преддверии и после августа 2002-го. Мне показалось, что какие-то его поездки по стране носили скорее показательный, нежели деловой характер. То же самое касается обстановки и внутри федерации, вокруг сборной.

— А вы готовы к непопулярным решениям? Ведь для того чтобы по-настоящему реформировать футбол, потребуются недюжинные воля и иммунитет от мнения большинства, преследующего свои узкие интересы и стремящегося удержаться у кормушки. Эта сладкая среда поглотила и вобрала в себя не одного реформатора…

— Скажем так, я готов к любым законным решениям, которые послужат развитию нашего футбола, его скачку вперед. О деталях же давайте поговорим после выборов. Поймите меня правильно.

— Понимаем. Как говорится, перед урной для голосования электорат выбирал между гражданским долгом и денежным…

— Я не стану скрывать, что перед 19 декабря слышал разговоры между руководителями клубов о том, как придет конец их черному налу и как сложно будет продавать игроков. В первой части согласен, во второй — категорически нет: торговать на рынке, заниматься футбольным маркетингом станет легче, потому что придут законные и понятные всем правила. Меньше всего мне хотелось бы отбить у людей охоту работать.

— Во многом проблема сегодняшней ситуации исходит корнями из того, что федерация футбола была закрытой организацией для общественности в лице прессы, информация для которой в штабе БФФ строго дозировалась. Журналистам была заказана дорога на заседания исполкомов, других рабочих органов. Какую политику по отношению к масс- медиа будете проводить вы?

— Насколько я знаю, исполкомы НОКа даже с участием главы государства всегда проходят открыто. Какие секреты от журналистов могут быть в сфере спортивного управления? Наоборот, прессу везде зазывают, привечают, чтобы чаще писали, расцвечивали сирые будни. Вы говорите, от вас закрывались? Напротив, мне кажется, Федорова в “Прессболе” в последнее время было слишком много. (Смеется.)

Всю жизнь мне пришлось работать в оперативных органах, где режим секретности превыше всего, и, безусловно, я к этому привык и где-то даже пресытился. Поэтому, поверьте, при малейшей возможности, когда можно не делать из чего-то секрета, я к этому стремлюсь. Обещаю: пресса будет на каких хотите футбольных исполкомах и других мероприятиях. В такой организации, как футбольная федерация, закрытых тем быть не может.

— Государственная служба отнимает у вас массу времени, в том числе и выходные дни. Отдаете ли себе отчет, какой огромный воз работы, за который придется отвечать не меньше, чем за безопасность страны, взваливаете на себя в связи с футболом?

— Безусловно. Мне не привыкать к нагрузкам. Понимаю, что рассуждаю неправильно, но других слов у меня нет: в принципе семья уже привыкла к моей рабочей занятости. Семнадцать лет я прослужил на китайской границе, и с любой новой должностью, начиная от лейтенанта, выходные и отпуска у меня только сокращались. В итоге они пришли к критической точке — их вовсе не стало. Я к этому привык, и новая нагрузка меня абсолютно не тревожит. Потому что, во-первых, футбол я люблю, во-вторых, я знаю, как ему реально помочь.