ДОКУМЕНТЫ ЭПОХИ. Беда советского футбола

Сегодня мы приводим обвинительное заключение, составленное торопившими дело следователями и легшее в основу описательной части приговора, сутью которого будут 12 лет лагерей с предписанием “использовать на тяжелых работах”.

“Утверждаю”

Прокурор Московской области Государственный советник юстиции 3-го класса Маркво.

ОБВИНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ по делу по обвинению СТРЕЛЬЦОВА Эдуарда Анатольевича по части I Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4/1-1949 г. “Об усилении уголовной ответственности за изнасилование”, ст.ст. 143 ч. I и 74 ч. II УК РСФСР.

26 мая 1958 года в прокуратуру Мытищинского района Московской области поступило заявление от гр-ки Лебедевой Марины Олеговны об изнасиловании ее гр. Стрельцовым Э.А., что и послужило основанием для возбуждения настоящего уголовного дела.

Проведенным расследованием установлено:

25 мая 1958 года члены сборной футбольной команды СССР Стрельцов, Огоньков, Татушин и знакомый Татушина Караханов Э.С. на автомашинах Огонькова и Татушина поехали на ст. “Правда”.

Поскольку Огоньков поехал с условием, чтобы с ними “были девочки”, знакомая Татушина — Ефимова Инна, которую он знал всего 5 дней, предложила заехать в г. Пушкино и пригласить кого-нибудь из своих подруг.

В г.Пушкино Ефимова случайно встретила свою подругу по школе Лебедеву Марианну и уговорила ее поехать с ней, обещая познакомить с известными футболистами, которые ждут их в машине. Лебедева на эту поездку согласилась.

Там же, в Пушкино, Ефимова, зайдя на квартиру к Тамаре Тимашук, пригласила и ее познакомиться с футболистами.

Таким образом, на ст. “Правда” приехали Стрельцов, Огоньков, Татушин, Караханов, Ефимова, Лебедева, а также Караханова, ее 12-летний сын, его товарищ и знакомая Караханова Вера.

Указанные лица, владелец дачи Караханов С.Б. и его друзья супруги Каяндер, приехавшие на дачу еще в субботу 24 мая, поехали в Тишково на водохранилище, где пробыли до 21 часа, а затем возвратились на дачу.

За время пребывания в Тишково Стрельцов, Огоньков, Татушин и Караханов выпили несколько бутылок водки, коньяка, вина (девушки также принимали участие в выпивке) и в состоянии сильного опьянения около 10 часов вечера возвратились на дачу.

После ужина с выпивкой, закончившегося примерно около 12 часов ночи, Татушин и Караханов уехали на ст. “Правда”, куда ушла Попова, намереваясь уехать домой.

Огоньков уединился с Тимашук в своей автомашине, а Стрельцов, Лебедева и Ефимова вошли в одну из комнат дачи, откуда Ефимова вскоре вышла, оставив Лебедеву наедине со Стрельцовым.

В этой комнате Стрельцов стал приставать к Лебедевой, пытаясь вступить с нею в половую связь, а когда он получил категорический отказ, решил овладеть ею силой.

Лебедева оказывала физическое сопротивление, кричала о помощи, но Стрельцов зажал ей рот, при этом Лебедева укусила ему палец руки и поцарапала лицо.

После этого Стрельцов стал избивать Лебедеву, перебив ей переносицу и причинив другие телесные повреждения, от которых Лебедева потеряла сознание. Воспользовавшись беспомощным состоянием Лебедевой, Стрельцов изнасиловал ее.

Допрошенная по настоящему делу Лебедева показала следующее:

“При каких обстоятельствах из комнаты вышла Инна, я не обратила внимания, так как Стрельцов ко мне приставал. Неожиданно на террасе погас свет, и в комнате стало темно. Кто погасил свет, я не знаю. Тут же Стрельцов стал меня руками валить на спину. Я ухватилась за спинку кровати. Завязалась борьба. Я сопротивлялась как могла. Сначала я предупредила его, что буду кричать, а когда стала кричать, он зажимал мне рот руками и в это время я укусила его за палец руки. После укуса Стрельцов начал меня избивать… Об этом я уже рассказала на предыдущих допросах…”.

Свидетель Ефимова показала:

“…Вернувшись на дачу, я, Марина и Стрельцов зашли на террасу, а затем в примыкающую к ней комнату, где раньше играли в пинг-понг…”

“…Вслед за нами в комнату вошел Огоньков. Дверь, ведущая из этой комнаты в другую, смежную с ней, была закрыта. Марина меня о чем-то спросила, но о чем сейчас не помню. Огоньков, обращаясь ко мне, сказал: “Пойдем, посмотрим, где Борис”, имея в виду Татушина. Я вышла с Огоньковым из комнаты, оставив там Марину наедине со Стрельцовым, который был сильно пьян.

Только я и Огоньков спустились с террасы, как Тамара позвала Огонькова, и он пошел к столу, где сидела Тамара, а я направилась к калитке. Подойдя к калитке, я увидела, что машина еще не вернулась. Находясь около калитки, я услышала резкий протяжный крик, доносившийся из комнаты, где была Марина.

Меня этот крик поразил, так как подобный крик я слышала всего один раз в жизни на ст. Пушкино, когда попала женщина под поезд. Крик, как говорят, был леденящий душу, ужасный. Я сразу же побежала обратно и, подойдя к террасе, я услышала, как Марина меня звала по имени: “Инна, Инна!” Тогда я обратилась к Тамаре, сидевшей с Огоньковым, и сказала ей: “Пойдем, посмотрим, в чем там дело”.

“…Огоньков шел вслед за нами…”

“…На террасе света не было. Я два раза окликнула Марину по имени, но ответа не последовало. Тогда я и Тамара повернулись и пошли с террасы, а Огоньков нам еще сказал: “Это не наше дело, здесь есть хозяин”. Сказал он это в связи с тем, что, как только мы сошли с террасы, из комнаты раздался стон Марины. Я и Тамара стали просить Огонькова, чтобы он сходил в комнату и посмотрел, что там случилось, но он не пошел и ответил, что это не наше дело…” Это обстоятельство подтвердили Тимашук и Огоньков.

Свидетель Востокова, проживающая на даче Карахановых, показала, что в ночь с 25 на 26 мая 1958г. после окончания работы телевизора она услышала за стеной в квартире шум и женский голос, который говорил: “Не подходи ко мне, не трогай меня…”, а затем послышались всхлипывания и крик: “Инна, Инна!”

Проведенная 2 июня 1958 г. судебно-медицинская экспертиза констатировала, что:

“…I. Целостность девственной плевы у гр-ки Лебедевой 20 лет нарушена. Срок нарушения ее соответствует времени происшествия, то есть 6-7 дней тому назад.

II. Обнаруженные повреждения: перелом костей носа, кровоподтеки на лице, на бедрах, на левом плече, кровоизлияния в склере обоих глаз могли быть причинены в срок, указанный потерпевшей, т.е. 26/V-1958 г. тупым твердым предметом и относится к легким телесным повреждениям, причинившим расстройство здоровья…”.

При медицинском освидетельствовании обвиняемого Стрельцова установлено, что: “…обнаруженные три обширные ссадины на правой щеке, небольшая рана (укушенная) на кольцовой фаланге 4-го пальца правой кисти, три мелких линейных ссадины на передней поверхности грудной клетки и на животе могли быть причинены ногтями пальцев рук и зубами человека — 25 мая 1958 г.

Кроме того, факт изнасилования подтверждается проведенной судебно-биологической экспертизой, исследовавшей вещественные доказательства и установившей, что на вещах, принадлежащих потерпевшей, обнаруженные пятна крови и спермы той же группы, что и у Стрельцова.

Как установлено следствием, на вещах Лебедевой кровь Стрельцова оказалась вследствие того, что Лебедева при оказании ему сопротивления прокусила палец.

При расследовании настоящего дела установлено, что Стрельцов Эдуард 16-летним юношей начал играть в футбольной команде добровольного спортивного общества завода им. Лихачева “Торпедо”.

Как показали руководители футбольной команды и администрация завода, Стрельцов был скромным, корректным юношей, но по мере создания вокруг его имени “ореола славы” он стал высокомерно вести себя по отношению к товарищам, пристрастился к безмерным выпивкам, начал хулиганить и устраивать дебоши в общественных местах, которые благодаря вмешательству некоторых должностных лиц проходили для Стрельцова безнаказанно.

Учитывая успехи Стрельцова в футболе, комитет по делам физкультуры и спорта присвоил 19-летнему юноше Стрельцову почетное звание заслуженного мастера спорта, он был награжден орденом “Знак почета”.

Неоднократно отмечая срывы Стрельцова в поведении, заводской комитет и партийная организация завода им. Лихачева создала для Стрельцова отличные жилищные условия, выделив его семье с ребенком отдельную квартиру.

Но, несмотря на оказанное ему внимание и проявленную заботу, Стрельцов продолжал пьянствовать, дебоширить в общественных местах и вести разгульный образ жизни, а затем выгнал из своей квартиры жену с ребенком.

Не случайно Стрельцов неоднократно задерживался органами милиции и привлекался к административной и уголовной ответственности.

Так, в ночь с 8 на 9 ноября 1957 года Стрельцов, находясь в состоянии опьянения, из хулиганских побуждений ворвался в квартиру гр. Спицына, находящуюся по адресу: Крутицкий вал, дом N 15, кв. 3, где взломал дверь, пытался войти в комнату, при этом кричал, выражался нецензурными словами, угрожал убийством и допускал другие непристойные выражения.

Будучи привлечен к уголовной ответственности и допрошен в качестве обвиняемого, Стрельцов признал себя виновным в изнасиловании Лебедевой и по этому поводу сказал:

“…В комнате стало темно, и я сразу стал приставать к Марине, склонять ее к половому акту.

Марина всячески от меня пыталась вырваться, но я ее повалил на кровать и стал раздевать. Она сопротивлялась: сначала поцарапала мне лицо, а затем, когда она начала кричать, я закрывал ей рукою рот. В этот момент Марина укусила меня за палец правой руки.

Будучи в состоянии опьянения, я стал наносить ей удары кулаком по лицу. Марина плакала и руками схватилась за лицо. В это время я снял с нее трико и изнасиловал…”.

На основании изложенного:

ОБВИНЯЕТСЯ:

в том, что он в ночь с 25 на 26 мая 1958 г. на даче гр. Караханова на ст. “Правда” Мытищинского района Московской области, находясь в состоянии опьянения, пытался вступить в половую связь с девушкой Лебедевой М.О.

Находясь с ней в отдельной комнате Стрельцов, получив категорический отказ, решил овладеть силой. Она оказывала физическое сопротивление и кричала о помощи, но Стрельцов зажал ей рот, при этом Лебедева прокусила ему палец на руке.

После этого Стрельцов, избивая Лебедеву, перебил ей переносицу, от чего последняя потеряла сознание.

Воспользовавшись беспомощным состоянием Лебедевой, Стрельцов изнасиловал ее.

Кроме того, в ночь с 8 на 9 ноября 1957 года Стрельцов, будучи в состоянии опьянения, ворвался в квартиру N 3 дома N 15 по Крутицкому валу и учинил там дебош: ломал дверь, пытаясь проникнуть в комнату, где проживала семья Спицыных, угрожал всем убийством, выражался нецензурными словами.

После прибытия работников милиции на место происшествия и их предупреждения о прекращении хулиганства Стрельцов упорно продолжал буйствовать, выражаться нецензурными словами, т.е. совершил преступление, предусмотренное ст. 143 ч. I УК РСФСР, ч. I Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4/1-1949 года “Об усилении уголовной ответственности за изнасилование” и ст. 74 ч. II УК РСФСР.

Настоящее дело в силу ст. 32 Закона о судоустройстве СССР, союзных и автономных республик направить в Мособлсуд для рассмотрения по существу.

Обвинительное заключение составлено в г. Москве 5 июля 1958 г.

Старший следователь юрист 1-го класса Маркво”.

***

Но даже сейчас, после столь беспощадного откровения, которым для многих стало прочтение этого судебного документа, я хочу просить читателя не спешить с оценками.

(Продолжение следует.)