НАШ ЧЕЛОВЕК В АФИНАХ. Юрий Дупанов: краснеть не пришлось

— Юрий, прежде вам приходилось работать на многих крупнейших спортивных форумах: двух чемпионатах мира, трех первенствах Европы, Кубке Конфедераций, Олимпиаде-96. Нынешний олимпийский турнир имел отличительные черты в профессиональном плане?

— Да, и весьма существенные. Судейский комитет ФИФА принял решение именно в Греции опробовать три нововведения, которые уже в следующем году наверняка найдут отражение в футбольных правилах. Первое и самое главное — новая трактовка при определении офсайда. Положение вне игры фиксировалось только в тех случаях, если атакующий футболист хотя бы одной играющей частью тела (головой, ногой, но не рукой) выступал за воображаемую линию предпоследнего игрока обороняющейся команды или мяча. Если же, к примеру, вытянутая в направлении своих ворот нога обороняющегося перекрывала условную линию, то офсайд не фиксировался, несмотря на то что корпус форварда мог находиться чуть впереди корпуса защитника. До сих пор понятие положение вне игры имело довольно расплывчатую формулировку, теперь же приобрело четкость.

— Подобное нововведение облегчило или усложнило работу ассистентов рефери?

— Однозначно усложнило. Но прибавилось конкретики в определении условной линии офсайда.

— А формулировка “пассивный офсайд” корректировке не подверглась?

— Нет, но нам были даны рекомендации до последнего выдерживать паузу, смотреть, примет ли участие в эпизоде футболист, находящийся в пассивном положении вне игры. Если он не мешал сопернику, не извлекал для своей команды выгоды, флажок не поднимался. Все это направлено на то, чтобы максимально увеличить динамичность игры.

— Следующим нововведением стало…

— …пробитие пенальти. Судей жестким образом обязали следить за тем, чтобы до удара голкиперы не выходили вперед за линию ворот, а полевые игроки не проникали в штрафную. В противном случае заставлять перебивать пенальти.

— Но ведь повышенная требовательность судей может довести до абсурда, что и продемонстрировал арбитр из Таити Чарльз Ариорима, заставивший шесть (!) раз подходить к “точке” футболиста сборной Туниса в матче с сербами.

— Тот эпизод нам позже показывали на занятиях. Он, конечно, повеселил публику. После первого удара мяч влетел в сетку, но линию штрафной пересек футболист сборной Туниса. Второе взятие ворот было отменено, потому что сдвинулся голкипер. Хотя можно было вполне указывать на центр. В это время тунисские игроки, кроме бьющего, демонстративно ушли к центру поля. Но и это им не помогло — помощник судьи с Островов Кука зафиксировал, что снова раньше времени “дернулся” вратарь. В следующем подходе уже сплоховал нападающий, но “выручили” соперники, ворвавшиеся в штрафную раньше удара. Затем снова не выдержали нервы у голкипера, и только шестая удачная попытка завершила эту уникальную серию одиннадцатиметровых.

— И как оценил действия арбитров судейский комитет?

— К авторам этого анекдотического эпизода отнеслись доброжелательно: арбитров поблагодарили за стремление четко следовать рекомендациям ФИФА, но отметили, что они слегка переусердствовали.

— Третье требование ФИФА касалось металлических амулетов, которые могли бы нанести травму сопернику?

— Совершенно верно. Причем, если раньше игрокам позволялось сережки, кольца, перстни заклеивать пластырем, то сейчас выбора не было: либо снимай, либо не будешь допущен к игре.

— На этой почве не рождалось конфликтных ситуаций? Скажем, португальца Криштиану Роналду без сережек в ушах уже и представить сложно.

— Конфликтов не было, играть ведь всем хочется.

— По уровню организации турнира нарекания имелись?

— Никаких. Все было организовано безукоризненно. Огромное значение придавалось безопасности спортсменов, судей. Ни на стадион, ни в отель просто так не попадешь, даже в коридорах без конца встречались охранники.

— Не докучала такая беспрецедентная степень охраны?

— Она была неназойливой, свободе передвижений не препятствовала, поэтому и не вызывала негативных эмоций.

— Превращаясь из арбитра в зрителя, за кого болели?

— В своих пристрастиях старался хранить нейтралитет. Хотя некоторые команды, конечно же, впечатлили. В первую очередь сборная Аргентины. Она абсолютно заслуженно завоевала золото: продемонстрировала самый яркий атакующий футбол и при этом сама не пропустила ни одного мяча. Удивила, прежде всего характером и бойцовскими качествами, сборная Ирака. Секрет ее успеха, как выяснилось, в том, что команда почти в неизменном составе играет на протяжении восьми лет — с юношеского возраста.

— Базой для судейского корпуса были Афины?

— Да. Жили в гостинице возле аэропорта. Если матчи проходили в Ираклионе и Салониках, то летели туда на самолете, а в Патры и Волос добирались на автомобиле.

— Служители Фемиды жили на осадном положении?

— Вовсе нет. Никаких ограничений не было. В свободное время могли гулять по городу или посещать соревнования. Другое дело, что досуг был коротким. Ежедневно у нас были трехчасовые занятия: полтора часа физических тренировок, которыми руководил профессор Вернер Хельсен, и столько же уделялось теории. Инструкторы ФИФА проводили раздельные занятия с главными арбитрами и их помощниками. У нас уделялось внимание в основном технике судейства — движению, выбору позиции, тому, как держать флаг при фиксировании нарушения. Например, согласно рекомендациям ФИФА, если правила нарушила атакующая команда, то флаг надо поднимать левой рукой, если защищающаяся — правой. Это является подсказкой главному арбитру и избавляет от разнобоя в принятии решений. Обязательно ассистент рефери должен находиться лицом к полю, внимательно следить за развитием событий в так называемой “черной зоне” в районе штрафной площади, куда из-за возросших скоростей не всегда успевает главный арбитр.

— Помнится, на чемпионате Европы по рекомендации УЕФА на стадионах траву косили таким образом, чтобы поперек поля четко пролегали полосы, помогавшие боковым судьям с большей точностью определять офсайды.

— В Греции также пользовались этим методом, который облегчает задачу арбитрам. Правда, полосы порой выходили слишком широкими. Получалось, вроде бы и выполняли предписание, но реальной помощи было немного.

— Каков был принцип формирования судейских бригад?

— ФИФА труднее формировать бригады по национальному признаку, ибо возможность принять участие в Олимпиаде получили представители всех континентов. Но больших сложностей не возникало: на занятиях мы стремились добиться единого взгляда на трактовку правил, поэтому взаимодействия интернациональных бригад были на довольно высоком уровне.

— А как преодолевали языковой барьер?

— При помощи английского. Нынешние реалии таковы, что любой арбитр, мечтающий добиться высот, обязан его знать. Никто не требует владеть им в совершенстве, но судья должен понимать то, что ему говорят, и уметь изъясниться. Сейчас даже представители Южной Америки, ревностно относившиеся к чужим языкам, вынуждены осваивать английский.

— Пять проведенных матчей — великолепный результат, говорящий о высокой оценке работы.

— Судейский комитет оценивал наши действия, но конкретных баллов нам никто не доводил. О них можно было судить по тому, доверяют ли работать на турнире дальше или отправляют домой. Я благополучно пережил два сокращения судейского корпуса. Для сравнения скажу, что из шестидесяти трех арбитров, обслуживавших мужской и женский турниры, столько же раз выходил на поле только Филипп Шарп из Англии. Не кривя душой, скажу, что остался удовлетворен качеством выполненной работы. Краснеть не пришлось. Хотя, конечно же, предела совершенству нет.

— На женском турнире был свой судейский корпус?

— Да. В работе мы не пересекались, но жили в одном отеле и занятия по теории и физподготовке проводили вместе.

— Любопытно, у арбитров-женщин беговые нормативы пониже?

— Безусловно. Скажем, тест Купера: за двенадцать минут мы должны пробежать 2700 метров, а женщины — 2400. На 50-метровке нам следует уложиться в 7,5 секунды, на 200-метровой дистанции — в 32, а им соответственно — в 9 и 40 секунд.

— Полагаем, нормативы покорились всем приехавшим на Игры судьям?

— Несмотря на то что к Олимпиаде все готовились усиленно, один прокол все-таки случился. Накануне турнира, когда сдавали нормативы по физической подготовке почти в пятидесятиградусную жару, коллега из Саудовской Аравии завалил бег на короткие дистанции и был вынужден уехать восвояси.

— Не кажется ли вам, что Оргкомитет Олимпиады проявил неуважение к футболу, назначив финальный матч на десять часов утра?

— Действительно, недовольства со стороны команд и судей хватало, ведь в такое раннее время практически никто не играет. Да и зрители отнеслись к столь раннему началу без особого понимания и в результате заполнили трибуны Олимпийского стадиона лишь наполовину. Кстати, в отношении посещаемости футбольных матчей афинские Игры значительно уступали Атланте-96, где мне тоже пришлось работать. Американцы, для которых футбол по значимости стоит далеко не на первом месте, под завязку заполняли 60-80-тысячные стадионы.

— После соревнований дискоболов и копьеметателей газон Олимпийского стадиона был пригоден для проведения футбольного финала?

— Вполне. И это лишний раз доказывает, сколь серьезно греки подходили к подготовке спортивных арен. На всех стадионах, где мы побывали, придраться было не к чему. Новые, просторные, с отличными полями. В общем, поучиться у греков есть чему.

— Какой из пяти проведенных вами матчей выдался наиболее проблематичным для судейства?

— Пожалуй, Аргентина — Коста-Рика. В первые полчаса, пока счет не был открыт, аргентинцы яростно атаковали как раз на моей половине поля, создали множество голевых моментов, поэтому напряжение оказалось колоссальным. Не менее сложным был и матч Ирак — Парагвай.

— Кроме футбола, какие-то соревнования удалось посмотреть “вживую”?

— К сожалению, нет. Только по телевизору.

— И какие из олимпийских событий наиболее запали в душу?

— Каждую медаль, добытую белорусами, встречал с восторгом. Очень рад за дзюдоиста Игоря Макарова, завоевавшего для нашей страны первое золото. Но самой феерической победой считаю триумф на стометровке Юлии Нестеренко. Этот вид легкой атлетики очень престижен в мире, поэтому подобная победа имеет особую цену. Признаюсь, был горд и за Юлю, и за нашу Беларусь, когда коллеги из разных стран поздравляли меня с этим историческим достижением.

— А сами на беговой дорожке можете блеснуть спринтерскими качествами?

— Скорее, стайерскими. Не могу похвастать высокими беговыми результатами. Я — твердый зачетник.

— Раньше в Греции доводилось бывать?

— Конечно. В 1995 году участвовал в финале чемпионата Европы до 18 лет. Потом было несколько игр Лиги чемпионов. Так что чувствовал себя в Греции вполне комфортно, многое было уже знакомо.

— Церемонии открытия и закрытия Игр увидеть удалось?

— Только открытия. Но и его хватило, ибо произвело неизгладимое впечатление. С трибуны зрелище смотрелось потрясающе. Говорят, озеро, на котором происходили главные события церемонии открытия, заполняли водой больше шести часов, а исчезла она буквально за пару минут — зрители даже не заметили. Считаю, греки шикарно подготовились — прыгнули выше головы.

— Судя по тому, что вы отказались от предложенных к кофе пирожных, расслабления после Олимпиады себе не позволяете?

— Предаваться неге некогда. Уже восьмого сентября в бригаде с Сергеем Шмоликом, Дмитрием Семеновым и резервным арбитром Олегом Чикуном буду работать на отборочном матче чемпионата мира Израиль — Кипр. Терять форму в разгар сезона — непозволительная роскошь.

— Что ж, удачи. И пусть каждое принятое вами судейское решение будет справедливым и мудрым.