ПОРТРЕТ. Егор Мещеряков: ездить на телеге надоело

А пока мы сидим в его уютной квартире, и форвард греческого “Ариса” любуется на светящуюся под окнами огромную елку у входа на “Комаровку”. “Знаешь, кажется, последний раз Новый год дома я встречал году в 1995-м, — вспоминает Мещеряков. — Даже непривычно видеть в витринах магазинов цифры “2005”. Как-то странно понимать, что здесь уже другое столетие”. Мы запиваем спартаковские конфеты сицилийским чаем (прожившей два года в Капо д’Орландо чете Мещеряковых его привез из Москвы друг — Никита Моргунов), а я размышляю, за кого голосовала на нашем сайте живьем видевшая матчи сборной гомельская публика. Субъективное мнение: Егор был безусловно лучшим в нашей национальной команде в первом круге квалификации в дивизионе “В”, да и в Греции выступал весьма прилично. Однако лучшим баскетболистом Беларуси Интернет-референдум признал восходящую звезду, уроженца Гомеля Володю Веремеенко. Может, и справедливо, но все же за Егора немного обидно. А каково ему самому?

Лучших и популярнейших надо разделять

— Конечно, как профессионалу мне это неприятно: специалисты называют первым, а по Интернету я не прохожу… Получается какой-то парадокс, ведь работающие в баскетболе люди больше в нем разбираются. Возможно, стоит разделять выборы лучшего и самого популярного? Уважаю точку зрения простых болельщиков, но мнению специалистов, моих тренеров, людей, хорошо меня знающих, придаю больше значения, потому хочу поблагодарить их за доверие. Понятно, что мне от этого, как говорится, ни холодно ни жарко, но двойственность получается непонятная. Как специалисты будут относиться к своему выбору в следующем году, если их мнение дважды кряду оказалось несущественным?

— Уже третий год подряд голосование сводится к альтернативе — Володя Веремеенко или ты. Забавно, ведь вы представители одного амплуа и схожие по манере игры баскетболисты. Сам в состоянии сравнивать, следишь за выступлениями товарища-конкурента?

— В меру возможностей, чаще всего по статистике в Интернете и материалам в “Прессболе”. Вижу, что команда Веремеенко, питерское “Динамо”, играет здорово, а он в ней — один из лидеров.

— Обоснуй названную тобой тройку — Ульянко, Веремеенко, Кудрявцев.

— Легко. Веремеенко я назвал вторым, потому что он не выступал за сборную, хотя здорово смотрелся в “молодежке”. Но в памяти остались прежде всего наши сентябрьские матчи, в которых выделялся Ульянко. Кудрявцев тоже очень помог национальной команде — он один из лучших “задних” в нашей стране. Слава Богу, он у нас есть, ведь так сложилось, что позиции защитников осенью были ахиллесовой пятой сборной.

— Любопытно, большинство “сборников” в первую очередь называют собственных друзей. Ты же фактически не упомянул никого из своей компании…

— При чем тут друзья? В команде происходит смена поколений, в последние полтора-два года моей компанией становятся молодые ребята. А те, кого мы привыкли видеть в лидерах, — Бойдаков, Куль, Кривонос — по разным причинам отходят на второй план. Времена меняются, и даже новое поколение успело повзрослеть — всем уже за 20.

Чемпионскую сборную можно было сохранить

— Если говорить о твоем поколении, то у него в 2004-м была знаменательная дата — 10-летие победы в молодежном чемпионате Европы. Какие остались воспоминания от праздника?

— Много чувств. К сожалению, не все позитивные. Неприятно, что карьеры многих ребят подходят к концу, а то и вовсе закончились. Хорошо хоть здоровы все. А вообще думалось, что после 94-го мы проведем вместе в виде единой команды значительную часть времени. Хотя бы на уровне сборной. И хотелось добиться большего. В силу разных причин это не удалось.

— Реально ли было сохранить ту чемпионскую команду?

— При большом желании, да. Конечно, в Америку мы уехали бы по любому, но в 1997-98 годах, когда ребята возвращались, можно было бы больше внимания уделить сборной. По отношению к главной команде мелочей не бывает. Простой пример: последние лет восемь мы тренировались в разной спортивной форме, выглядели, как попугаи на площадке… Не говоря уже об отелях, переездах, каких-то премиальных. Кому-то нужен дополнительный стимул, кому-то — нет, но когда люди видят безразличное отношение к команде… Похоже, наш выход или невыход в финальный турнир чемпионата Европы никого, кроме простых болельщиков, никогда не волновал.

Возвращаясь к 10-летию: вообще впечатления сохранились замечательные. Снова увидеть ребят, выйти вместе с ними на площадку… Да, у нас в организации не все получилось, но удовольствие зрителям, своим тренерам и самим себе, думаю, доставили. Много позитивного вынес из общения с друзьями. С огромной радостью встретился с Юшкиным, Кузнецовым, Ольшевским, с которыми давно не виделся. Было неприятно уступить в концовке современной “молодежке”, но ничего, на это у нас есть оправдания. Многие ребята к тому моменту долго не тренировались, а некоторые в последние годы и вовсе не играют в баскетбол. Праздник получился, надеюсь, мы и подхлестнули молодых, дали им какой-то стимул в преддверии финала чемпионата Европы.

Дома у Австрии выиграем с двузначной разницей

— Белорусская сборная действительно выступает гораздо ниже ожидаемого уровня. Даже сейчас, в дивизионе “В”, ей приходится очень непросто.

— А как еще выступать, если Борисову ужасно тяжело команду укомплектовать? “Спасибо” ФИБА, составившей такой календарь международных встреч. Многие со сборов приезжают за два-три дня до матчей. Это доставляет много проблем командам нашего уровня, у которых есть всего восемь-десять качественных игроков. Хорватия, Россия, другие баскетбольные страны при желании могут выставить хоть две сборные… Я очень недоволен последними преобразованиями в ФИБА, резко подкашивающими шансы государств, в которых баскетбол не является приоритетным видом. Ни с того ни с сего оказываешься в дивизионе “В”, откуда надо пробиваться в другую предварительную стадию. Очень неудобны эти разъезды в сентябре. Логичнее было бы устроить матчи в августе или в конце мая. Или хотя бы по существовавшей раньше системе.

Да, мы мало выиграли в Албании, но эта сборная уже совсем не та, какой была лет десять назад. Албанская молодежь перспективна, к тому же она играла дома, в то время как наши ребята провели половину бессонной ночи. Хорошо то, что хорошо кончается: закончили первый круг с тремя победами в трех матчах. Полагаю, во втором круге будет легче, ведь можно обойтись даже двумя выигрышами.

— Главное — разобраться с Австрией, которой в гостях едва не проиграли. Спасибо руке Леши Пынтикова… Уступим — и до свидания, дивизион “А”.

— Не думаю, что дома это случится. В Австрии мы наделали ошибок в концовке, в том числе я — получил два фола в нападении. Нелегко играть все время с листа, уставшим, на выездах. Уверен, в Минске или Гомеле выиграем у австрийцев не меньше десяти очков. Если, конечно, все будут здоровы: и Кривонос, и Куль, и молодежь. В выходе из группы проблемы не вижу. Главное — стыковые матчи. На кого там мы попадаем?

— Вероятнее всего, на Грузию.

— Надо побеждать.

— Представляешь себе нынешнюю грузинскую сборную?

— Не думаю, что она очень грозная.

— У Грузии — три игрока НБА, причем двое — Пачулия и Цкитишвили — играли за команду в первом круге.

— Оба противостояли нам в предыдущем цикле. Ничего особенного.

— Тогда они еще не были в НБА…

— Многие специалисты до сих пор удивляются, как это Цкитишвили выбрали под пятым номером на драфте. Сейчас он в “Денвере” проводит на площадке не больше пяти минут. Одно дело попасть в НБА, другое — там играть.

— Что скажешь о Маркоишвили, поигравшем в “Бенеттоне”?

— Сейчас он в люблянской “Олимпии”, игровой практики почти не имеет…

— Есть Шэммонд Уильямс…

— Да, этот игрок, пожалуй, будет нашей самой большой проблемой. Темнокожих “малышей” всегда тяжело сдерживать, а Шэммонд сейчас в казанском УНИКСе смотрится неплохо. В общем, увидим. До матчей еще девять месяцев.

Баскетболом в Беларуси занимаются вопреки всему

— Помнишь, когда Беларусь играла с Австрией в полуфинальном цикле, на поезде ездили на гостевой поединок?

— Куда мы так только не ездили. Когда я рассказываю, что однажды в Турцию на автобусе трое суток добирались, иностранцы мне попросту не верят. Наши турне — притча во языцех. Избитая тема — в Москву через Владивосток, деревянные ноги и всего полдня на раскачку перед игрой.

— Но сейчас-то стали на самолетах летать. Получается, к лучшему меняется отношение к сборной? Может, тот инцидент с гостиницей в Гомеле — только случайность? Ведь руководство федерации утверждает, что все устроило бы по твоему первому требованию.

— Что устроило? Почему команду вообще селят в общежитии, пусть и отремонтированном? Почему бедные албанцы размещают нас лучше, чем родная федерация? Самая нищая страна в Европе размещает и своих, и гостей в пятизвездочном отеле в центре Албании, а мы в Гомеле живем в общежитии, где нам пришлось сутки вчетвером находиться в одном номере! Нам ведь не по десять лет, это же не ДЮСШ какая-то приехала на соревнования! Просто смешно, когда твоя же страна так тебя “окунает”. К главной команде должно быть нормальное отношение. Я уже молчу о премиальных. Когда в клубе узнают, что езжу в сборную играть за бесплатно, без страховки, люди поражаются, зачем мне это надо. У меня, кстати, после сентябрьских матчей был серьезный спад в форме, пошли микротравмы. Очень много за две недели наездили и наиграли. В Беларуси люди не понимают, что я не железный. Может, еще год поиграю за сборную, а потом откажусь. И не я один. Получится, что в команде останутся только 19-20-летние пацаны, которым еще будет что доказывать. Многие игроки, тренеры до сих пор в Беларуси занимаются баскетболом вопреки всему. И продолжается это не один год.

Почему мы не играем в нормальном зале в центре Минска, где без проблем на трибунах набралось бы три тысячи зрителей? Почему нам выставляют какой-то непонятный счет, прекрасно зная, что у федерации нет таких денег? Уверен, если бы Мингорисполком хотел провести матч в столице, он это сделал бы. Что, так трудно договориться с Министерством спорта? Мы ведь не каждый день играем в Минске!

Очень неприятно ехать в Гомель в маленький Дворец спорта. Да, там уютно, здорово болеют, но для сборной это оборачивается огромными неудобствами. Скажем, после Албании нам пришлось на автобусе добираться в Гомель, потом таким же макаром возвращаться, чтобы лететь в Австрию. Это очень сложно. Добавляются дополнительные три-четыре часа дороги, а на автобусе, который нам дали, и все пять. Да еще по пути в аэропорт у него кончился бензин. Столько историй случается, что записывать надо и отдельной книжкой издавать. Потому как потом не верит никто.

— Ты поиграл в трех южных странах — Италии, Турции, Греции, где люди, мягко говоря, не славятся организованностью. Там бывали подобные накладки, инциденты?

— Могут сказать, что отъезжаем в 5 часов, а автобус придет в 5.30. Зато автобус — комфортабельный “Мерседес”, где между сидениями полно места для ног, просторные кресла. Команды нанимают именно такие, специально сконструированные для баскетболистов — его салон рассчитан человек на двадцать, не больше. Там переезды считают частью подготовки к игре. Да, можно, конечно, на телеге перемещаться, но важно понимать, что удобство — не просто блажь, а необходимость. Ни с отелями, ни с автобусами, ни с поездами, ни с самолетами никаких проблем не бывает. Баскетбол в этих странах вот уже 20-25 лет находится на высочайшем профессиональном уровне, система давно отлажена. Скажем, у нас, в офисе “Ариса”, шесть человек специально занимаются организациями поездок, проблемами быта баскетболистов, финансовыми вопросами. Допустим, если жене нужно устроиться на курсы изучения языка, оформлением документов займутся именно эти люди. Очень хочется, чтобы подобная забота проявлялась и здесь. Хотя бы к членам национальной сборной.

— В этом году ты чуть не уехал в еще одну “разгильдяйскую” страну — Россию…

— Думаю, ты обижаешь соседей. Вот Володя Веремеенко говорит, что с оргвопросами там все нормально…

В “Динамо” — выгоднее, в “Арисе” — лучше

— И все же. Ходили слухи, что у тебя чуть ли не на руках был контракт с московским “Динамо”.

— Все получилось довольно прозаично. Просто с “Арисом” я договорился двумя днями раньше. Подписал предварительное соглашение. Юридически оно расценивается как контракт, потому в случае его разрыва можно было нарваться на судебную тяжбу. Да, условия в Москве оказались гораздо выгоднее, и все-таки меня тянуло в “Арис”. Почему? Во-первых, это клуб номер один в Салониках, во-вторых, мне было интересно поиграть под началом американского тренера, чего со мной не случалось уже лет пять.

Чарльз Бартон летом сам проявил инициативу переманить меня из “Македоникоса” в качестве основного игрока, одного из лидеров клуба. Я знал, что в “Динамо” накупят еще много известных людей, потому буду, как сейчас Кшиштоф Лавринович, играть по 10-15 минут, выходить на замену Тюркану. Тем более что команды примерно одинаковые, пусть не по деньгам, но точно — по качеству баскетболистов, да и участвуют в тех же соревнованиях — Кубке УЛЕБ и регулярных чемпионатах своих стран. Поэтому вариант с “Арисом” мне показался более привлекательным.

— А сейчас вы с “Динамо” играете в одной группе еврокубка…

— Честно говоря, предчувствовал, что так и получится. Динамовцы меня поразили: столько поражений уже потерпели, еле обыграли дома, причем в дополнительное время, сербский “Железник”. Все идет к тому, что последний матч в группе, между нами в Москве, станет решающим: кто выиграет, тот и попадет в следующую стадию. Потому что нам предстоит очень сложный поединок с “Канту” на выезде, где хозяева, несмотря на статус аутсайдера, выступают очень прилично — обыграли то же “Динамо”. Итальянский клуб в последние годы стабильно в пятерке-шестерке лучших на Апеннинах. Его проблема только в том, что “Канту” в воскресенье играет матчи внутреннего первенства, а уже во вторник — Кубка УЛЕБ. Для нас в Греции всегда переносят встречи на субботу, чтобы получить дополнительный день отдыха, если приходится играть на выезде, в Италии же такого нет. Поэтому все может решиться в Москве 18 января.

— Каково было пропустить из-за травмы домашний матч с москвичами?

— Тяжело. Так же, как и встречи с АЕКом, “Железником”, “Канту”, в которых вынужденно оставался на скамейке. Что делать… Микротравмы — часть нашей работы. Меня всегда успокаивает то, что в начале сезона совсем не так важны победы и статистика. Важно, как ты закончишь этот самый сезон. Потому сейчас сосредотачиваюсь на том, чтобы успешно пройти январь и февраль, по ходу которых нам предстоят очень важные матчи. Не считая Кубка УЛЕБ, в Греции встретимся с “Панатинаикосом” и ПАОКом в конце января, так что в чемпионате наступит ключевой момент: либо вверх пойдем, либо — вниз. Третьего не дано. Затем в середине февраля сразимся с тем же “Панатинаикосом” в финале Кубка страны. Пока неизвестно, на чьей площадке. В первом круге мы дома проиграли пять очков. В равной борьбе.

— “Пао” — команда не такая страшная, как в былые времена?

— Не знаю. У него фактически две стартовые пятерки, и бюджет больше, чем у нас. Я бы даже сказал, больше, чем у любой другой команды Греции раза в три-четыре. Да и тренер Желько Обрадович знает, что делает.

Тренер и друг в одном флаконе

— Насколько быстро получилось летом определиться с клубом?

— Из “Ариса” позвонили почти сразу после окончания чемпионата. Бартон уже отработал в клубе полсезона, видел меня в деле и тянуть резину не хотел. Выдержали небольшую паузу, поскольку “Македоникос” желал меня оставить, но особого рвения не проявил. К тому же в Козани приехал новый тренер, и команда в очередной раз собиралась с нуля. Потому у меня особого желания остаться не возникало. Заинтересованность также проявил “Паниониос”, где сейчас играет Саня Куль, в середине лета в борьбу включился “Олимпиакос”, а чуть позже и АЕК. В общем, предложений было много. В Афины уезжать не хотелось, потому что город мне не очень нравится, а вот все, связанное с “Арисом”, прельщало чисто психологически. Я знал, что он представляет собой, что значит для Салоник, что такое дерби с ПАОКом, да еще и американский тренер. У Бартона очень демократичная манера общения, свободный подход к баскетболу, его воспринимаешь как друга, который, скорее, подсказывает, чем требует, с которым очень приятно работать. Короче говоря, свой парень. Общается с каждым игроком на равных.

— Он знает о твоем американском прошлом?

— Чарльз давно играет и работает в Европе, часто возвращается на родину, где имеет множество контактов с другими тренерами. Говорил, что наводил обо мне справки, ему удалось даже в записи посмотреть пару игр с моим участием еще в составе “Джорджа Вашингтона”. Лето проводит в Америке, в этом году помогал “Орландо Мэджик” в летней лиге. В Старом Свете он известен тем, что ассистировал нынешнему коучу питерского “Динамо” Дэвиду Блатту, когда тот руководил тель-авивским “Маккаби”.

— “Арис” — легендарный клуб для Греции, ведь в нем блистал сам Никос Галлис. Насколько в Салониках все связано с его именем?

— Не сказал бы, что Галлис пропадает на наших тренировках — вообще его ни разу не видел. Но двадцать одно знамя, свисающее с потолка нашей арены, всегда напоминает о нем и тех титулах, которые клуб выиграл с его участием. Не зря над нашей эмблемой на форме изображены две звезды, каждая из них символизирует десяток побед в различных соревнованиях. Буквально пару недель назад в музее спорта, построенном в Салониках к началу Олимпиады, прошла презентация экспозиции, посвященной истории “Ариса”, где мы провели пару часов с командой. Показали много видеохроники, в основном последних минут решающих матчей. Бывало, что команда уступала 5-6 очков за минуту до сирены, но успевала забить пару “трешек” и добыть трофей.

Клуб невероятно популярен в Салониках, стены домов расписаны граффити, посвященными “Арису”, большая поддержка, публика замечательная — всегда со знаменами, плакатами. Очень приятно играть в такой атмосфере.

— Когда выбирал команду, выказывал агенту собственные приоритеты? Мне казалось, что на первом месте для тебя должна стоять Италия, в которой ты провел очень много времени, успел с ней сродниться, что ли.

— Дело в том, что в чемпионате Италии жесткий регламент, приравнивающих восточноевропейцев к американцам. Пока эти правила существуют, попасть в лигу “А” будет проблематично. Большинство клубов на две-три вакансии для неевропейских игроков предпочтут взять заокеанских представителей, а не белоруса. Потому, несмотря на мой интерес, пришлось остаться в Греции. К тому же, уверен, в Италии мне не предложили бы места в команде уровня “Ариса”. Пришлось бы выступать за клубы типа “Авеллино” или “Реджо-Калабрию”.

— В общем, о своем шаге не жалеешь?

— Чемпионат Греции тем и отличается, что здесь практически не бывает проходных матчей. В прошлом году таковых не наблюдалось совсем, но сейчас одна команда — “Перистери” — обанкротилась, а две команды, пришедшие из второго дивизиона, — МЕНТ и “Панелинниос” — не обладают большими бюджетами. Потому хотя и бьются, но проигрывают лидерам по 20-30 очков.

Жизнь в маленьких городах осталась позади

— Год в “Македоникосе” пошел на пользу?

— Конечно. Главное — зарекомендовал себя, показал свои способности на греческой арене. Ведь чемпионат Италии там никто не смотрит, тем более — второй дивизион. Для многих я был загадкой, хотя некоторые специалисты спрашивали, где я пропадал все эти годы, потому как после Америки некоторая известность имелась. Тот же тренер АЕКа признавался, что очень хотел меня заполучить после окончания “Джорджа Вашингтона”. Тогда он был помощником Драгана Сакоты. По его рассказам, с моим агентом вели переговоры, а после их срыва приобрели Мартина Мююрсеппа…

Так что, считаю, год прожил не зря, худшее — позади. В маленьком городе было тяжеловато. С другой стороны, ничто не отвлекало от баскетбола. С тренировки хотелось только домой. Да, в Салониках примерно то же самое, но, по крайней мере, ощущения от жизни более яркие.

— Уклад жизни в Козани и Салониках разнится, как…

— …в белорусской деревне и в Минске. Козани — город среди гор: все очень серое, унылое. В Салониках — море, горы на заднем плане пейзажей, много солнца. Когда еду на тренировку, спускаюсь с гор, вижу зал “Ариса”, за ним залив Салоник, а над ним возвышается Олимп, который отлично виден в ясную погоду. Он находится южнее на пару сотен километров. Смотрится красиво.

— В Италии ты также жил в маленьком городе. Так что провинциальный период получился долгим.

— (Вздыхает.) Приходится преодолевать все трудности с женой, ее постоянно чем-то занимать.

— Что в Салониках делает Татьяна?

— Учит греческий в университете Аристотеля. Это будет ее третий иностранный язык после английского и итальянского. Продолжает совершенствоваться в английском, потому, не исключено, в следующем году будет получать дальнейшее образование. В Салониках можно учиться на английском. Все время занята, порой даже больше, чем я. В постоянных разъездах между греческой и английской школами. Нам нравится жить в большом городе, где множество возможностей для развития, где нет времени скучать.

— Обычным городам Греции не хватает изюминки, зато исторические достопримечательности впечатляют. Удалось немного поездить, полюбоваться на древние чудеса?

— В прошлом году раза три был в Метеорах, где находятся знаменитые “парящие” монастыри. Там монахи укрывались от преследований еще в 14-15 веках. Здания построены на скалах, где места — минимум, маленькие островки. Монастыри кажутся гнездами аиста, выложенными из камней и красного кирпича. Потому пики гор, возвышаясь над облаками или туманом, создают ощущение, будто монастыри и правда плывут по воздуху. Удивительное место, возвращались туда не раз. В любое время года в Метеорах есть на что посмотреть. Пейзажи каждый раз кажутся разными.

Вокруг Салоник тоже хватает достопримечательностей. В частности, Виргина, где находится могила отца Александра Македонского и семейный склеп. Но, если честно, с Италией, с Помпеями, этого не сравнить. По крайней мере по виду. Может, по значимости все более древнее и важное…

— Фанаты в Греции отличаются буйным нравом. Вас, скажем, монетами не забрасывают?

— После введения евро это стало дороговато. Раньше огромных драхм было не жалко. Я этого не застал, но по рассказам ребят наслышан. Скажем, в прошлом году “Арис” выиграл финал Кубка Греции у “Олимпиакоса”. Перед матчем приехали фаны соперников к гостинице, начали бить окна камнями, устроили потасовку с полицией. Под эскортом “Арис” привезли в зал. Болельщики же обеих команд, разведенные по разным секторам, сумели устроить беспорядки, набросали петард. Игра прерывалась три или четыре раза. В итоге зал очистили от фанов вообще. Это действо заняло два с половиной часа и без всяких рекламных пауз транслировалось по греческому телевидению. Пока это показывали, я успел поужинать и уже не знал, чем себя занять, а команды отдыхали в раздевалке, разминались… Финал нашумел на всю Грецию, а федерация стала придумывать дополнительные меры безопасности. Болельщиков “Ариса” дисквалифицировали, и мы три домашних тура на старте нынешнего чемпионата выступали при пустых трибунах.

В общем, буйный народ. А что касается дерби “Ариса” и ПАОКа, то в этом случае из-за жестокости болельщиков в зал ПАОКа не пускают наших, а в наш зал — фанатов гостей. То есть мы на выезде играем исключительно при черно-белых трибунах, а ПАОК у нас — при желто-черных.

С европейскими чемпионатами сравнится лишь плей-офф НБА

— Видел, что заварили баскетболисты “Индианы” с фанатами в Детройте?

— Конечно. Слишком много денег, слишком мало мозгов. А Рон Артест всегда отличался импульсивным нравом. Я с ним был знаком лично. Когда находился на просмотре в “Чикаго” после окончания университета, мы вместе с тренером и другими парнями ужинали. Рон показался нормальным парнем. Такой “soft-spoken” (мягко, тихо говорящий. — “ПБ”.) молодой человек, культурный, уважительный. Причем не скажу, что он пытался произвести впечатление на тренеров. Наверное, только когда его сильно разозлят, что-то заклинивает в мозгу, и он не контролирует себя.

— А ты не распрощался с мыслями об НБА? 28 лет — еще не так много. Некоторые известные игроки — Ригодо, Кутлуай, Сабонис — уезжали в Америку и в более почтенном возрасте. Пусть и не все из них заиграли.

— Поживем — увидим. На ближайшие два года я связан с “Арисом”, хочу многого добиться именно с этой командой. Хотя и понимаю, что с каждым годом перспектива НБА удаляется все больше.

— Сейчас в Америке хватает ролевых игроков, среди которых, уверен, ты не затерялся бы. Ну чем ты хуже, например, Дарюса Сонгайлы из “Сакраменто”?

— Знаешь, я с теми же чувствами смотрю НБА. После повсеместного омоложения уровень там упал. В то же время команды показывают совершенно другой баскетбол. Скажем, в “Арисе” мы очень много работаем над защитой, тактикой нападения, а там — просто смешно порой: люди прибегают, один пас, и следует какой-нибудь дурацкий, неподготовленный бросок. Иногда даже сомневаюсь, что смог бы там играть чисто психологически.

— Нужно быть наглее…

— Или совершенно не волноваться за команду. У нас каждый бросок должен являться логическим завершением коллективных действий. Потому как только что мы полминуты отбивались в защите, с кровью выцарапывали мяч… Для того, чтобы бесшабашно швырнуть его в сторону чужого кольца? В НБА совершенно другой баскетбол. Иногда кажется, что он серьезен только в концовках, а три четверти команды просто разминаются, ходят по площадке. По накалу борьбы с Европой можно сравнить лишь плей-офф НБА.

— И все равно в Америку хочется?

— Не отрицаю. Но человек предполагает, а Бог располагает.