ЛИЧНОСТЬ. Наталья Марченко: хочу в НБА

Остальное собирался узнать из разговора, вводный вопрос к которому мы сообща придумали с шефом баскетбольного отдела…

— Наташа, существует мнение, что пять лет назад ты отправилась покорять университетскую Америку не столько из-за любви к баскетболу, сколько движимая немного иными чувствами. Очевидцы говорили о неком загадочном бойфренде со звездно-полосатым гражданством, проживающем недалеко от Нью- Йорка…

— Ерунда… Интриги недоброжелателей. В Америку я поехала получать образование, продолжая при этом играть в баскетбол на довольно высоком уровне.

По большому счету, вся история началась в 98-м, когда мы с “Горизонтом” отправились в турне по США, в течение которого провели матчи с рядом университетских команд. Через год я уехала в Нью-Джерси, где жил один мой хороший приятель. Соотечественник, не американец. Так получилось, что тренер местной университетской команды позвонила одному из своих коллег, и тот прислал видеокассету с прошлогодним матчем “Горизонта”. Я там сыграла удачно, и это решило мою судьбу. Почти год потратила на изучение английского и сдачу вступительных тестов, а в сентябре уже стала полноправной студенткой.

Статус спортсменки давал мне возможность учиться бесплатно. И это было очень кстати, потому что обучение в “ФД” ввиду его относительной элитарности стоило 32 тысячи долларов — это выше, чем в среднем по стране. Стипендию, правда, не платили. Зато имелась возможность подрабатывать в студенческом городке. Но не очень большая, ибо там следили, чтобы спортсмены не переутомлялись в погоне за деньгами, больше времени уделяли тренировкам.

— Ты как-то плавно обошла период адаптации к Штатам…

— Конечно, поначалу было тяжело. Особенно без знания языка. Но я же плакать не буду, правильно? У меня такой характер — если за что-то взялась, то обязательно доведу дело до конца. Постоянно грела мысль, что американский диплом мне потом обязательно пригодится. Я ведь училась по специальности “Бизнес и менеджмент”.

— С чего началось твое знакомство с местным баскетболом?

— С полнейшего непонимания. В игре очень широко используются сленговые слова, дословно перевести которые невозможно. Но деваться было некуда — стала искать со всеми общий язык. И в первый год стартовала уже где-то в 4-5-м матче.

Конечно, игра у них немножко другая, более быстрая и индивидуальная. Но баскетбол — он и в Африке баскетбол. Привыкла. Хотя тренер, видимо, отметив у меня какие-то атакующие качества, заставила поменять амплуа плеймейкера на второго номера. С ростом 170 там было, конечно, трудновато, но этот недостаток приходилось компенсировать чем-то другим.

— Как воспринял нового снайпера коллектив?

— Нормально. Хотя никто не имел ни малейшего понятия, откуда я взялась. Некоторые даже спрашивали, сколько до Беларуси ехать на машине. Предполагая, видимо, что это одно из соседних государств, которое доселе по неизвестно каким причинам ничем себя не обнаруживало.

Что касается учебы, то она мне нравилась. Приходилось писать много рефератов и контрольных работ, в которых в первую очередь ценилась креативность мышления. Умение предложить нестандартный ход, найти новый путь решения задачи. В общем все то, что не очень приветствуется у нас, где правят консерватизм и следование давно устоявшимся правилам.

Конечно, знания языка не хватало, но со мною училось много студентов из России и Литвы, и они давали хорошие советы. Например, какого взять профессора. Там у студентов есть такая прерогатива — самим выбирать себе преподавателя в зависимости от того, когда удобнее посещать лекции.

— Похоже, ты сделала в США немало открытий…

— Американцы все время улыбаются, очень часто здороваются, даже если и незнакомы. Непривычно после нашей страны, где расплывающегося в улыбке незнакомца тут же хочется заподозрить в нехороших намерениях…

— Знаем мы улыбки. У нас за мрачной маской Пьеро на лице скрывается нежная и трепетная душа, а у них ведь все наоборот…

— Было всякое, конечно. И зависть со стороны партнерш тоже. Я пришла в команду вместе с еще тремя девчонками, а так как все мы были игроками одного амплуа, то без конкуренции, сам понимаешь, обойтись не могло. Но я сразу поставила всех на место. Им ведь было по 18, а мне уже 21. И за плечами имелась победа в Балтийской лиге, уровень которой, наверное, повыше, чем школьный чемпионат, пусть и США. Так что я даже повода никому не дала подумать, что занимаю чужое место в стартовой пятерке.

Мячом там играют не мужским, как у нас, а другим, меньшего размера и, разумеется, веса. Это тоже оказалось мне на руку. Бросала по корзине, откуда хотела. Да и в самостоятельных занятиях там никто не ограничивал, хоть ночуй в этом зале.

— Это, видимо, говорит о том, что на тренировках вы не сильно напрягались…

— Я бы не сказала. В предсезонке мы тренировались два раза в день по два с половиной часа. Это было больше, чем в Минске. Да и интенсивность занятий там повыше. Очень много работали над тактикой. Схемы разучивали буквально до количества шагов, которые должен сделать каждый игрок. Записывали на видео тренировки, а потом просматривали их и разбирали ошибки. Про игры, разумеется, я уже не говорю. И играли мы больше, чем в Беларуси — 28 матчей за сезон.

— У вашего университета имелись какие-то баскетбольные традиции?

— Откровенно говоря, похвастать особенно нечем. В своей конференции он всегда находился где-то в серединке. Каждый год нам ставилась задача попасть в плей-офф, но, к сожалению, дальше первого круга мы не проходили. Но учитывая, что с каждым новым сезоном в регулярном чемпионате мы выигрывали все больше матчей, судили нас не строго. Это, кстати, было целиком в характере американцев — если в “Горизонте” нас все время нацеливали на максимальный результат, то там к неудачам относились в некоторой степени философски. Мол, ну что ж, не сегодня, так завтра… Кроме того, не стоит забывать, что университетский спорт — непрофессиональный, денег там с тебя никто не вычтет и на трансфер не выставит.

Самым удачным в Нью-Джерси у меня был предпоследний сезон, в котором набирала в среднем 19 очков за игру. В последнем — 16,5. В принципе эти два года и предопределили мое приглашение на просмотр в “Шарлотт” — клуб, играющий в женской НБА. В конце апреля они позвали изо всей Америки 16 человек, играющих в различных амплуа, но дальше — в тренировочный лагерь клуба — получили путевки лишь две центровые. На прощание мне сказали стандартные в таких случаях слова, что я, мол, всем очень понравилась, однако клубу нужны игроки немного другого плана.

Но я, если честно, осталась довольна. Даже эти несколько дней, во время которых мы как сумасшедшие носились с утра до вечера по баскетбольной площадке, стали отличной школой. Я увидела разницу между студенческим и профессиональным баскетболом и поняла, что пока в НБА мне рановато. Сезон-два надо поиграть в Европе.

А сейчас с нетерпением жду, когда начнется сбор национальной команды. Очень хочется увидеть нашего тренера Анатолия Сергеевича Буяльского, всех девчонок. Я уже соскучилась по ним!

Сбор у нас начинается в августе, а пока мы с подругами Мариной Кресс и Наташей Трофимовой поддерживаем форму самостоятельно. Ходим в тренажерный зал, бегаем понемножку. Втягиваемся.

Естественно, хочется за это время найти хороший клуб, где можно было бы иметь нормальную игровую практику. Какие страны меня устроят? Италия, Франция, Польша, Испания — думаю, там сильные чемпионаты. У меня уже есть парочка предложений, но пока не хочется торопить события и говорить о чем-то определенно.

— Давай по характеру пройдемся. Умеешь спорить с тренером?

— У меня принцип — даже если я не согласна с какими-то тренерскими указаниями, то все равно буду делать так, как скажет коуч. Он старше, опытнее и наверняка видит дальше. Но вообще-то с тренерами мне везло. Первый — Верхотуров, Белевич, Буяльский, американский — ни с кем из них у меня не было проблем. Тем более что я разыгрывающая. Уже сама позиция заставляет меня находить общий язык между командой и тренером.

— Поделиться с наставником сборной опытом американского баскетбола сумеешь?

— Смотивировать, что ли?

— Мотивация в нашем понимании — это когда кто-то ходит в министерство пробивать “бабки”…

— Ой, я в этом плане перед нашими тренерами преклоняюсь. Доказывать, ходить, выбивать… Я не смогла бы. Но тренер всегда может рассчитывать на мою поддержку. В женском коллективе работать труднее, чем в мужском, и поэтому наставникам-мужчинам надо помогать.

У нас же настроение меняется каждый день. И еще эта дурацкая привычка выносить все личные проблемы на площадку… Сегодня у меня с другом все хорошо, и играть я буду соответственно, а завтра мы поругаемся, и по кольцу стану попадать через четыре раза на пятый. Но надеюсь, что это мы уже переросли. Все-таки девчонки теперь играют в серьезных клубах, а профессионалы на площадке должны думать только об игре.

— Не знаю, какой Марченко профессионал, но по ее сияющему виду могу практически безошибочно определить, что в личной жизни у нее сплошная благодать…

— Да, сейчас засияло солнышко… А с тем, который был в Америке, я, к сожалению, рассталась. Мне, если честно, наши ребята больше нравятся. Не хотела бы выйти замуж за американца и жить там. Правда, они вроде бы как парни при деньгах по сравнению с нашими, но я никогда не стремилась жить за чужой счет. Мне нравится быть независимой. И я знаю, что смогу чего-то достичь в жизни. Не только в баскетболе, но и после завершения карьеры. Со своим дипломом могу работать в любой точке земного шара.

— Хорошо, какие тогда у Наташи Марченко слабые стороны?

— Они есть, но мне не хочется их афишировать. Лучше о сильных поговорим. Конечно, баскетболистка я не самая выдающаяся. Но кое-что умею. Могу подстроиться под командный ритм, где-то повести за собой. Площадку вижу неплохо — это у меня от мамы, она тоже в баскетбол играла. Ну и трехочковый бросок хороший. Можно даже сказать, что я им горжусь.

— И кто твоя опора в нашей сборной?

— Кресс и Трофимова. Они лидеры и на площадке, и за ее пределами. Но вообще-то в прошлом году я не играла за сборную. Так что мое мнение, наверное, не совсем объективное. Надеюсь, подъедет в сборную Света Вольная, а с ней будет уже совсем другая игра. У нас может собраться хороший коллектив, с которым реально пробиться в следующий этап розыгрыша чемпионата Европы.

— Логично будет поинтересоваться у тебя перспективами юниорской сборной, тем более что в период ее подготовки к чемпионату Старого Света ты познакомилась с ней достаточно неплохо…

— Считаю, что у девочек есть будущее. Без сомнения, они очень перспективны, но если честно, то за их дальнейшую судьбу немного тревожно. Не должны они мечтать о том, как уехать в Польшу и играть там за копейки. Здесь должны быть хорошие клубы, в которых они могли бы расти. Ну ладно, хотя бы один флагман, выступающий в еврокубках и собирающий под свои знамена лучших белорусских баскетболисток. По-моему, в ближайшие 15-20 лет эта задача малоразрешима. Это все понимают и поэтому стремятся уехать из Беларуси при первой же возможности.

Да, я тоже уехала, но США — это страна, в которой не только можно получить хорошее образование, но и неплохо прибавить в понимании баскетбола. Вообще, я советовала бы многим менять свою жизнь. Во-первых, это полезно, а во-вторых, всегда надо стремиться к какому-то прогрессу.

В Америке я стала умнее и сильнее. И надо сказать, что американцы сумели привить мне свой фирменный оптимизм, хотя и раньше не назвала бы себя девушкой, которая постоянно на что-то жалуется. Я довольна тем, что у меня есть. Пока все идет по плану.

— Венцом которого, следует полагать, должно стать твое появление в НБА?

— Так прямо в лоб я не стала бы говорить, но не скрою, хотелось бы оказаться первой белоруской, попавшей в сильнейшую баскетбольную лигу мира.

— Не боишься, что кто-нибудь из более прытких соотечественниц тебя опередит?

— Думаю, такое следовало бы только приветствовать. Мне кажется, что у нас есть несколько человек, которые вполне могут решить подобную задачу. Самые реальные шансы, конечно, у Светы Вольной. Настя Веремеенко очень способная, но не знаю, насколько сейчас она готова играть в НБА. Все-таки там куда более агрессивный баскетбол, чем тот, с которым она сталкивается сейчас. Есть еще Лена Левченко, которая восстанавливается после травмы. У нее остался еще год учебы в одном из американских университетов. Но потом, уверена, у девчонки будет светлое будущее…

На этой оптимистической ноте мы и завершаем наше интервью. Наташа встает и протягивает руку. Это тоже одна из ее американских привычек. Как и открытая улыбка, которая, уверен, еще не раз введет в заблуждение наших многочисленных соперников…