Лига чемпионов. Мой БАТЭ: сочинение на заданную тему. “Витя выпил тренерскую установку и наутро был как огурчик”

Сергей Новиков: в космос — на работу

Эта SМSка прорвалась на мой мобильник в интервале между голами Сереги Кривца и Игоря Стасевича в ворота “Юве”. “Фантастика!” — одно слово и восклицание. Игру БАТЭ в дебюте матча против “Старой синьоры” отрецензировал Иван Калашников, главный редактор российского портала Sports.ru. Чтобы понять цену этого отзыва, надо знать Ваню — московского эстета с тонким вкусом во всем, начиная от музыки и заканчивая кулинарией. Его реакция на минские события означала одно: в тот вечер своим исконным британским симпатиям — “МЮ”, “Арсеналу”, “Селтику” — он предпочел в прямом эфире наш БАТЭ. И не просто предпочел — был от него в восторге!
Когда забил Стасевич, я попытался ввязаться в переписку и в каком-то детском азарте отбил клавишами некую банальность, вроде: “Ванюша, а что скажешь теперь?” Но мой телефон отказывался ее отправлять, объявляя о перегрузке сети. И я великодушно простил за это компанию-оператора, осмотревшись и обнаружив вокруг столько людей, прижимавших трубки к ушам и пытавшихся перекричать в них переполненный “Динамо”.
В тот вечер впервые за добрый десяток лет смотрел футбол не из пресс-ложи, хотя в кармане покоился законный аккредитационный бэдж. Влекомый каким-то нереальным предчувствием, решил использовать по случаю доставшийся билет и пойти на трибуну. И там, в захваченной игрой толпе, было так же здорово и тепло, как в далекой студенческой молодости, когда мы примерно из тех же рядов, вот так же подпрыгивая, всплескивая руками и матерясь, сопереживали малофеевскому “Динамо”, только начинавшему постигать свой искренний футбол…
Этой осенью БАТЭ перепахал мне душу. Признаться, последние годы предпочитал уклоняться от хлопотных футбольных командировок в далекие края, оставив удел оформления виз, собирания чемоданов и цейтнотной работы в номер коллегам помоложе. Планета уже осмотрена. А любой футбольный матч, как признался себе однажды, гораздо проще и быстрее разложить по полочкам, не выходя из дома, взяв в помощники телевизор, видео, кота Данилу и чашку кофе.
Но вот стал себе удивляться. Наутро после “Юве” предложил главному редактору снарядить меня в Питер. А когда услышал “Давай!”, не удержался и потревожил родных телевизионщиков: “Я в любом случае буду на “Зените”. Так, может, сработаем оттуда в эфир напрямую?” Между прочим, футбол из стадионной кабины не комментировал тоже со времен незапамятных — тех самых, когда в гости к борисовчанам приезжал “Милан”. А здесь вдруг запылал идеей, как пионер! И все это — аэропортовские регистрации, взлеты-посадки, предматчевые пресс-конференции, волнение подготовки, звуковые тесты на Минск и легкая дрожь по телу в ожидании команды “В эфире!” — показалось вдруг вернувшимся счастьем.
В таком ритме, в таком нетерпеливом ожидании каждого нового дня, как нынешней осенью, не жилось давно. И все благодаря этой Лиге чемпионов, ставшей вдруг нереально доступной и своей.
В таком тексте оказаться оригинальным можно, если только отвесить губу и процедить: “Ничего особенного”. Но сегодня почему-то хочется быть как все и скандировать в хоре: “Мужики, спасибо!!!”
Чувствую себя слетавшим в космос. Из многих прочитанных и услышанных в эти месяцы откровений Виктора Гончаренко сильнее всего поразило одно: “Трудно понять, как мы раньше жили без этой Лиги чемпионов. Но еще труднее представить, как прожить без этого дальше…”
Так давайте скажем себе, что все только начинается. Ведь и в космос когда-то начинают летать просто на работу. Но каким же, наверное, упоительным и не тускнеющим хранится в памяти первый полет.
Такая осень!..

Юрий Жевнов: команда молодости нашей

Когда мне предложили написать сочинение на тему “Мой БАТЭ”, я вспомнил о том, как впервые оказался в этой команде. Зеленым 16-летним пацаном, отправленным тренером РУОРа Юрием Пышником на вратарскую стажировку. Помню, был приятно удивлен тем, как по-простецки подошел ко мне Александр Федорович, протянул руку и сказал: “Ну что, будем знакомиться? Меня зовут Саша”. Мы работали с ним две недели, начиная занятия за час до общей тренировки, и каждый вечер я буквально доползал до кровати. Болело все тело, и я понимал, как разнится уровень нагрузок в юношеском футболе и взрослом. Но все равно был очень счастлив.
Тогда же я познакомился с Капским. Это был совсем молодой человек с открытой улыбкой, поинтересовавшийся, как у меня дела и нравится ли в новом коллективе. Тогда, помню, еще подумал: “А это кто такой?” Как-то сразу не поверилось, что он — президент клуба.
А через полгода нас, молодых руоровцев — меня, Кутузова, Гончаренко и других, взяли на контракт. Честно говоря, мной тогда еще “Гомель” усиленно интересовался — президент клуба Ворончук с тренером Яночкиным даже к родителям ездили.
Сосед рассказывал потом эту историю: подъезжает к дому “Мерседес” “С”-класса с двумя личностями, прямо скажем, мало похожими на выпускников дипломатической академии, которые вежливо так спрашивают, где живут родители вратаря Жевнова. Сосед подумал: “Все, попал наш Юра в какую-то историю…”
А оказалось, что все не так уж плохо: дяди приехали рассказать маме, какая славная жизнь может начаться у их сына в Гомеле: в новой квартире и с зарплатой 800 долларов — сумасшедшие в 98-м году условия. Может, я бы и согласился — в 16 лет все клюют на деньги. Но у меня состоялся разговор с Юрием Пунтусом, который очень просто и грамотно разъяснил, что прежде всего молодому игроку нужны дружный коллектив и перспектива, а “она у БАТЭ очень хорошая”.
В следующем году в команду пришел и Саня Глеб. Помню, каким унынием наполнялись его глаза, когда в начале сезона на тренировках в Борисове его вместе с Багой ставили в “квадрат” к опытным футболистам. Юным Сане и Леше тогда еще не хватало класса, и игра, воспринимаемая всеми как веселая разминка, становилась для них настоящей каторгой. Кирилл Савостиков как старожил, помнится, отпускал по этому поводу всякие горбыли — он был самый веселый в команде.
Вообще в юности многие вещи воспринимались совсем не так, как сейчас. Помню, с каким замиранием сердца я ожидал экипировку на первом сборе. Меня не столько волновала зарплата, сколько мысль о том, что скоро облачусь в “Адидас”. И я боялся, что по какому-нибудь злому року судьбы экипировку — “кипу”, как тогда ее называли, мне не дадут. Но дали — и, держа амуницию в руках, я улыбался во все 32 — вот она, настоящая удача!
Предполагал ли я, что Витя Гончаренко в будущем станет хорошим тренером? Да вряд ли тогда кто-нибудь задумывался о том, что будет через 10 лет. Помню, Вите фатально не везло, он все время получал травмы — один мениск, второй, потом крестообразные… Но уже тогда он старался не пропускать ни одно тренерское указание. Помню, Витя как-то заболел, и вечером к нему в номер зашел Пунтус. Иосифович налил стакан водки и сказал: “Пей!” Витя выпил тренерскую установку и наутро был как огурчик…
Вообще Пунтус, кстати, как и Капский, любил быть вместе с командой. Они могли расслабиться вместе с ребятами уже после сезона. В это мало кто поверит, но две трети своего отпуска мы проводили в ресторане “Раковский бровар”. Приходили туда чуть ли не всей командой в 12 дня и уходили в 12 ночи. Чем занимались? Общались! Нам было хорошо друг с другом.
Там же, в спортивном зале на первом этаже, попробовали впервые исполнить знаменитый “паровозик”. А песни… Местный оркестр знал весь наш репертуар. “Листья желтые” и, конечно же, “Команда молодости нашей”…
Мы были одной командой, и стержнем ее являлся Саня Федорович. Когда-то я думал, что он вообще человек без слабых мест и даже верил в то, что Саша пьет исключительно молоко. Потому что оно полезно для прыгучести и гибкости в суставах. Правда, когда мы с ним в компании поехали отдыхать в Таиланд, понял, что и Сане не чужды обычные человеческие слабости, и пива он может выпить ничуть не меньше чем молока…
С нами тогда были Володя Невинский и Витя Гончаренко, так они до сих пор травят меня одной историей. Когда я однажды не выдержал наших очередных поздних посиделок и пошел спать, то был атакован саранчой. Ночью это как-то не очень приятно. Я закричал, и ребята рванули в комнату на подмогу. Включили свет, разобрались с насекомым, а потом на полном серьезе стали брать друг с друга слово, что никто не расскажет, как можно напугать вратаря БАТЭ. А то мало ли соперники прознают — и плакали все наши последующие чемпионства…
Сейчас вспоминаю все это и улыбаюсь. По-моему, здорово, когда первая твоя команда оставляет в душе именно такие — добрые и веселые — воспоминания. Хотя почему говорю об этом в прошедшем времени? Я ведь и отдыхать сейчас лечу в Египет вместе с бывшими, как и я, игроками борисовского клуба. Даже покинув БАТЭ, мы все равно остаемся вместе…

Марта Скавинская: во все окна сразу

Вроде бы обычный будничный вечер. Кажется, вторник. А вдруг навалилась усталость, и не деться от нее никуда. Всех дел, к счастью, не переделать: сегодня — футбол… Привычно копаюсь в сумке у двери в поисках ключей. Пока нахожу их в кармане куртки и открываю дверь, на площадке возникает соседка. И сразу — о главном:
— Мой сегодня на футбол собрался. Тишина и спокойствие на целых три часа. А твой?
— Уже там.
— Так еще же полтора часа до матча!
— Тем лучше. Получается — четыре с половиной. Ну а вообще там надо сначала билет купить: полтинник — и за воротами. Потом досмотр — полчаса в давке. А потом еще “Вперед, Борисов!” на трибуне отрепетировать. Какой теперь без этого футбол?
— Ну так заходи на чай.
— Поболтаем?
— Поорем!
Улыбаюсь. Согласно киваю. Волнительно как-то внутри. Уже привычно открываю в инете блог Виктора Гончаренко, вырываю из контекста его “мы не перевернули мир…” Мысленно соглашаюсь: наш мир перевернулся сам! Сошел с ума — от счастья. Я не преувеличиваю. Вы знаете новость, которая заглянула бы этой осенью во все окна вот так — сразу? Ну, допустим, финансовый кризис. Но он ударил. Его почувствовали.
БАТЭ просто зашел в каждый белорусский дом. Он везде! В газетах и по телевизору — это само собой, на рюкзаках в виде значков, на шарфах под куртками, на курсах английского в качестве “темы”. И даже в случайном заголовке: “СудьБА ТЭфи-2008” замечаешь то, чего искать там не следует.
Когда такое было? Объединившись вокруг события, люди и сами взялись за руки. У них разные статусы, доходы, ценности жизни. Но есть и радость — на всех одна. Лига чемпионов. Те же, кто до этой осени считал, что в белорусском футболе знать в лицо стоит только Глеба, теперь в поклонниках у БАТЭ. Клуб легко растворился в толпе, потому что позволил каждому хоть на минуточку прикоснуться к собственной и такой скромной мечте: прогреметь именем своим на весь мир. Ведь это МЫ играем с грандами. Это МЫ в Европе. Это все мы!
А сколько разговоров кругом! Вот судачат, что Гончаренко как-то изменился… Перестаньте! В Беларуси не так много публичных людей. Среди спортсменов и вовсе — трое-четверо. “Селебрити” — это не про нас. И когда ты становишься персоной, до которой есть дело абсолютно каждому, давать отпор тоже надо уметь. Тем более когда все это — вдруг. На тебя навалилась целая страна и еще одна — которая восточнее. Конечно, что-то меняется. Это не плохо и не хорошо. Это просто есть. Но он точно не потерял голову. И не позволит такого своей команде.
Как же душевно пишет он о ней в своих блог-постах! Да и вообще, если бы проводили конкурс на самый искренний блог в рунете, отдала бы победу в этой номинации Виктору Гончаренко. Не каждый признается вам, что он чего-то не знает… Ведь иной мнит, что “мужчина” — синоним слова “бог”…
Футбол — это здорово. Но я проецирую строки из блога на нашу повседневность. Каждый из нас — в своей команде. Мы окружены коллегами, родными. Связаны проектами, обязательствами и контрактами. Мы тоже на поле и играем по правилам. Только часто пренебрегаем ими, не слышим друг друга и не замечаем. Или ничего не хотим. Ну и кто победит? В жизни надо стремиться играть в такой команде, какая сегодня у БАТЭ. Чтобы все в ней были заодно.
Лига чемпионов в Минске — безусловно, одно из самых ярких событий этой осени. Воспоминаний о ней хватит ровно до осени следующей… Жаль только, в эту уже не вернуться — с ее мыслями о главном и трогательными историями…
Звонок младшей сестры:
— Март, у нас сегодня все мальчики из класса в лицей не пришли, представляешь?
— Еще бы. Кто ж таких девочек выдержит.
— Не-е-ет. Они на БАТЭ — “Реал” ездили. Вернулись в Лиду поздно ночью. А нам отдуваться за них пришлось.
— Представляю, что у тебя в дневнике…
— А я что?! Я сразу честно всем сказала, что тоже смотрела матч. По телевизору. Это же уважительная причина?!
— Более чем! Будете в университет поступать — Анатолию Анатольевичу Капскому позвоним. Всем классом…

Юрий Пунтус: БАТЭ-БАТЭ-БАТЭ…

— Свой сказ о БАТЭ хотел бы начать со слов личной благодарности. Уже довольно продолжительное время в прессе и приватных беседах я настаиваю на том, что не все так плохо в белорусском футболе, что можем мы добиваться высоких результатов, а не прозябать на задворках европейской игры, что давно уже мы не аутсайдеры, а добротные середняки. Что скрывать, до недавнего времени навязывать окружающим свое оптимистичное мнение было крайне трудно — в нашем футболе скептики в большинстве.
Но вот вышел БАТЭ в Лигу чемпионов, славно в ней поиграл — и теперь я пуще прежнего чувствую свою правоту. За что Борисову — и мое большое спасибо.
Успех клуба в моем представлении тесно увязан с прогрессом всего нашего футбола. Я не согласен с Сергеем Алейниковым, который считает, что эта Лига чемпионов случилась у нас не благодаря, а вопреки. Не может команда совершить международный прорыв сама по себе, вырасти на пустом месте. Ведь будь у нас слабый, никчемный чемпионат, борисовчане, на равных играющие с “Ювентусом” и “Реалом”, на внутренней арене крошили бы всех в капусту. А они ведь не крошат — едва спасают ничью в матче с “Гранитом”, не могут победить “Сморгонь”, “Днепр”. При этом флагманом являются безусловно — однако и силу соперников тоже чувствуют.
Раньше надежды на долгожданный международный успех у нас все больше связывались с национальной сборной, укомплектованной легионерами. Но получилось так, что всех опередил клуб из Борисова. Это, конечно, большая удача, но удача любит сильных, она всегда — награда за труд. В нашем случае наградой был не только сам футбол, но и огромный фурор, резонанс в обществе, когда даже в кругу далеких от спорта людей только и слышалось: БАТЭ-БАТЭ- БАТЭ…
…Становление борисовского клуба проходило на моих глазах. Время идет, забываются детали, но этой осенью многое заново всплывает в памяти, оживают старые истории… Помню, как лет шесть назад играли дома с “Мюнхеном”, когда приехавшие за неделю до матча немецкие разведчики были сильно обескуражены видом нашего клубного автобуса — старенького и страшненького “Икаруса”. Вслушавшись в его надрывное тарахтенье, вдохнув выхлопных газов, клубами вырывавшихся из трубы, соперники оставили надежду на достойный транспорт принимающей стороны и решили гнать из Германии собственный “Мерседес”, навороченный, последней модели. На нем и прикатили с шиком на борисовский стадион, поразив всех совершенством современной техники. А потом получили от БАТЭ четыре безответных гола. И кто-то из руководителей мюнхенской делегации, стоя на выходе из раздевалок, сравнивал транспортные средства — и едва ли не пинками загонял своих понурых игроков в холеный мерседесовский салон. Я не понимаю по-немецки, но что-то такое он им говорил — про уровень футбола и комфорт ему сопутствующий…
Памятен и первый зарубежный сбор — в Турции, которая тогда была для наших футболистов в диковинку. В одном из первых спаррингов встретились с одной израильской командой. Соперник попался, прямо скажу, мерзковатый — провокации, удары по ногам и исподтишка. Страсти закипали медленно, но верно, и судивший матч Гена Якубовский (нынешний гендиректор БАТЭ) не успевал доставать из кармана карточки… Наши футболисты — ребята простые, терпели чужое хамство до последнего. Я к этому их и призывал, но в конце концов и сам не выдержал. Лопнуло мое терпение от этого беспредела. И, выпуская на замену Будаева, дал ему установку, какую ни до, ни после никому не давал: “Бей их, Толя!” Будучи парнем исполнительным и суровым, Толя вышел и начал бить. Матч тот, конечно, мы не доиграли — все закончилось грандиозной дракой, по итогам которой соперники наши сделали вывод: мы с вами больше не играем…
На моих глазах прошло и взросление Вити Гончаренко. В чем-то очень похожее с моим — тот же разрыв крестообразных связок в 26 лет, ранний переход на тренерскую, начало работы с самых азов… Витю с молодости отличало обостренное чувство ответственности. Первый наш сезон в высшей лиге — шел 1998-й год — мы начали с трех побед. А затем поехали в гости к минскому “Динамо”. Сейчас не вспомню почему, но играли на “Орбите”. И уже на 18-й минуте рефери Знайдинский зачем-то удалил Гончаренко за фол отнюдь не последней надежды. В общем, проиграли мы 1:2, после матча сидим в раздевалке с помощниками, обсуждаем подробности, так сказать, за рюмкой чая. Как вдруг стучится в дверь дежурный: “Мужики, там какой-то ваш игрок в кустах сидит и плачет…” Вышли наружу — и точно: обнаруживаем рыдающего Витю. Времени столько прошло, а он даже не переоделся — майка, трусы, гетры, бутсы… Никак не может успокоиться — подвел команду… Утешили мы его как смогли. Сказали, что с этим поражением ничего для нас не потеряно. Так и вышло — взяли осенью серебро, первую медаль БАТЭ.
Времени с тех пор много прошло. БАТЭ теперь ездит на красивом желто-синем автобусе, обыденной стала межсезонная Турция, а Виктору Михайловичу Гончаренко прочат большое тренерское будущее…
Мне кажется, что хорошее будущее ждет и наш футбол. Что успех БАТЭ стимулирует его дальнейшее развитие. Я это уже вижу. Почему-то кажется, что именно в связи с выступлением борисовчан в Лиге чемпионов предпринимает решительные шаги в минском “Динамо” Юрий Александрович Чиж — и правильно делает.
Мечтаю и я со своим клубом выйти на новый международный уровень. И всем, считаю, необходимо взять БАТЭ за пример — тренерам, футболистам, функционерам, чиновникам. Каждый должен вкрутить свой винтик — лишь в результате общей деятельности о больших победах мы будем не мечтать, а трезво на них рассчитывать. Только так можно добиться, чтобы гимн Лиги чемпионов еще не раз зазвучал в Беларуси в живом, а не только телевизионном эфире.

Александр Шилович: бодался теленок с дубом

Кто-то как-то пожаловался Диогену: мол, ох до чего тяжела жизнь! Диоген улыбнулся и заметил:
— Да, но не всякая, а только дурная!
Увы, для веселья белорусская футбольная планета мало оборудована. Наши палестины весьма напоминают старую добрую ироничную притчу: сначала забываешь имена, потом — лица, потом забываешь застегивать ширинку, затем забываешь расстегивать ширинку… Любое топовое серьезное состязание — и мы предстаем в привычном и до чертиков надоевшем образе того самого забывчивого доходяги. Апофеоз белорусской футбольной клубной диеты: вес тела равен его температуре (если нормальным евробезменом взвешивать). В футболе, как и во всем грешном мире, нас любили и любят скорее за привлекательные недостатки, чем за значимые колоритные достоинства.
Этой осенью глаза у белорусской футбольной надежды стали так же велики, как доселе были у страха. Радужные чаяния — признаемся откровенно! — мы связывали с национальной конницей сладкоголосого герра, но не с борисовской лошадкой. И — о чудо! Впрочем… “Чудо есть чудо для неверующих в него, для верующих в чудеса нет чудес”, — поправляет и подсказывает нам Григорий Ландау. Но как же въелась в печень история извечного безответного любовного романа “белорусские клубы” + “Европа” = … То-то. БАТЭ изящным летним стипль-чезом разрушил этот, казавшийся еще незыблемым на десятилетие вперед, стереотип.
Если ищешь место под солнцем, приготовься терпеть пузыри от ожогов. Это непременный атрибут успеха. Вчера, сегодня да, пожалуй, и завтра будет слышен ущербный шепоток в адрес борисовчан, мол, им дико подфартило в квалификации. Дескать БАТЭ — исключительно удачлив, как Пьер Бомарше, о котором злые языки судачили: “Поверьте, он будет повешен, но веревка оборвется”. Полноте, почтенные… Да, где-то прошелся Борисов под ручку с госпожой Фортуной, где-то она ему подмигнула — все в рамках любого футбольного триллера. Петрушка, наверное, в ином: когда тебя все любят, то многим это не нравится. Популярные писатели обычно непопулярны среди писателей — теория завистливой жабы жива во все времена. Мы почему-то все еще не научились тяжелой науке — искренне радоваться успеху своего коллеги по ремеслу. Соприкоснувшись с великими в формальной и неформальной обстановке, любой борисовчанин, пожалуй, подпишется под наблюдением Фицджеральда: “Очень богатые люди не похожи на нас с вами. Они добрее”. Пусть эти и иные достоинства великих клубов привнесет в родную обитель наш лигочемпионский полпред.
О тренерском феномене Гончаренко. Очень понравилось, когда Капский среди слагаемых успеха назвал фамилии Пунтуса и Криушенко. Это, безусловно, и их заслуги в сегодняшнем галопе по Европе. Но в этом утверждении есть один существенный изъян.
Красота и сила борисовской пирамиды состоит не только и не столько в тренерах-тутанхамонах. Фигура Капского — нравится это кому или нет — вот корневище триумфа Борисова.
А дифирамбы Гончаренко готов с коэффициентом “5” выдать осенью 2009 года. Почему? Нет ничего опаснее первого успеха. Да и не хочется участвовать (в пусть и заслуженном), но хоровом пении.
До недавней поры был категоричным противником сопоставления минского “Динамо” 1982 года и БАТЭ нынешнего. До сих пор стоят перед глазами живьем увиденные последние московские матчи минчан. Но вот визит в Питер, соло Виталика Родионова, гол Нехайчика — всколыхнули все вокруг, вернули в молодость. Уже дома послушал в записи репортаж Сергея Новикова — шикарная песня! И поймал себя на мысли: БАТЭ отвез всех нас на машине времени в сказку 1982 года. Эмоции — абсолютно схожие! Спасибо, БАТЭ, за это путешествие! Каждый, кто был соблазнен, хочет соблазнять сам…
И последнее. Хотелось бы верить, что сделанное борисовским БАТЭ в 2008 году, поменяет всех нас больше, чем то, что мы делали предыдущие …надцать лет суверенных национальных первенств.

Андрей Вашкевич: с борисовским приветом

Любая попытка измерить счастье обречена на относительность. Для этого приходится обращаться к памяти — материи наисубъективнейшей и непрочной…
…По малолетству склонный к хаотичному околофутбольному скопидомству, я до сих пор храню простецкие артефакты из болельщицкого отрочества, не решаясь ни выбросить, ни внятно объяснить моей великой всепрощающей маме, на кой нам вся эта макулатура. Более того, в нынешнем году активно пополняю семейный музей новыми глянцево-лигочемпионскими программками-экспонатами. Какими же наивными выглядят их давние “пращуры”, добытые мною на первых в жизни походах на стадион.
“21 сентября 1997 года. БАТЭ (Борисов) — “Локомотив” (Витебск). Смолевичи. Центральный стадион”. Под шапкой — рисунок футболиста и эмблемы команд. Еще ниже — “7-й чемпионат Беларуси. Вторая лига”. “Локомотив”, разумеется, не “настоящий”, перволиговый, — резервный. Но тогда это почти ничего не меняло. Состав БАТЭ — ностальгия в чистом виде. Рагунович, Шимко, Тихомиров, Мирошкин, Кукалевич, Хлус и — как связь между современностью и “античностью” — “бессмертный” Федорович. Для настоящих коллекционеров эта программка вряд ли представляет какую-то ценность. Размноженную на обычном ксероксе, ее нетрудно воспроизвести еще не раз. Единственное, что отличает мой экземпляр, — оставленный тонким стержнем незатейливый вензель на предпоследней страничке. Автограф Рындюка — самого Николая Рындюка!
Программка была символом причащения к этому не телевизорному, другому, настоящему футболу. Чтобы раздобыть ее, приезжать нужно было пораньше. Программки появлялись в количестве около сотни за полчаса до матча и доставались в основном курящим “Приму” работягам, которые, схватив по четыре, поскольку бесплатно, затем раздавали все детям, осознав, что добро это в хозяйстве не пригодится.
Приехать пораньше — тоже нужно было суметь. Особенно в субботу — школьный день. Приходилось делать нетрудный выбор между футболом и знаниями. Как сейчас помню: последним уроком в субботу у нас во второй борисовской гимназии была ритмика — очередная бесплодная попытка народного образования привить маленьким гражданам любовь к танцам. Вел ее колоритный усач Рыгор Мiхайлавiч Лiсоўскi, мужик незлобивый, но дисциплину уважающий. Поэтому в массовые эпидемии всевозможных болезней у мальчиков, случавшиеся почему-то непременно в субботу, не верил — кавалеров для пар и так не хватало. Сообщать о несовместимой с посещением урока травме лучше было постфактум. Тогда максимум, что мог сделать несчастный педагог, — излить свою злость в банальных записях в дневнике. На которые мои родители реагировали довольно вяло. Мама вздыхала, а папа — идейный противник ритмики — едва ли не хвалил.
Только сейчас начинаю понимать, сколько пришлось вытерпеть маме из-за моей любви к БАТЭ. Чего стоит один только выезд в Молодечно на первый в истории матч в высшей лиге. От ориентировочного времени возвращения фанатские автобусы отстали намного. Наверное, часа на два. И мама каждые пятнадцать минут звонила на стадион: может, приехали наконец? А я в это время полусидел-полустоял в переполненном “лазике” абсолютно счастливый. Мне все еще виделась панорама огромного, распрекрасного молодечненского стадиона. Что, конечно, простительно — ничего, кроме жодинской и смолевичской (наверное, правильнее будет сказать зареченской) арен, к тому времени я не знавал. Во мне бродил этот волшебный звук, когда замененный игрок идет по беговой дорожке, и шипы на бутсах неповторимо скребут по асфальту. И главное: БАТЭ выиграл у самого “Молодечно” — команды из белорусской элиты! На обратном пути бывалые фанаты весело шуршали пластиковыми стаканчиками и пели на мотив “Синей птицы”: “Не страшна нам команда “Гамбург” и не страшен “Реал” (Мадрид)! Мы сразимся с любой командой — и БАТЭ всех победит!” И это было абсолютное, наивное, чистое счастье, которое вряд ли когда-либо забудется.
“Гамбурга” и “Реала” тогда и вправду бояться было нечего. Вероятность встречи с ними — даже после исторической победы в Молодечно — стремилась к нулю. А что значит слово “никогда”, очень хорошо понималось даже в 13 лет. Уже тогда во дворе футбол по умолчанию делился на горний и дольний. И были это не просто разные футболы — это были несовместимые материи. Горнее и дольнее — слить их воедино казалось делом нереальным. Но как много значили те “доисторические” подвиги родной дружины для нас, простых борисовских хлопцев, благодаря родному клубу испытавших столько счастья. Это все вспомнилось в сентябре на бровке “Сантьяго Бернабеу”, когда БАТЭ внимал первому в своей истории исполнению гимна Лиги чемпионов.
Какое все-таки счастье, что у моего поколения, не заставшего динамовского триумфа союзного масштаба, появились свои былины. Сколько раз и через сколько лет мы еще расскажем тем, кто не видел, как Кривец обыграл Маннингера, Стасевич “перевисел” в воздухе Недведа, а Нехайчик протаранил защиту “Зенита”.
Старость по Макаревичу — это когда человек перестает воспринимать и начинает вспоминать. Как минимум до следующего сентября нам нужно будет учиться жить без Лиги чемпионов. Наверняка будет трудно не потерять остроту восприятия, сбившись на бесконечную ностальгию по этому фантастическому сезону. Но надо постараться. Лучше вспоминать о том, с чего все начиналось, отмечая взятие очередной неберущейся планки. По-нашему, по-борисовски.